Право, правопорядок, правонарушения сточки зрения легистики

Термин «легизм» и производные от него формы происходят от латинского lex — legis (закон). В

легистских концепциях правом считаются официальные прескриптивные тексты (нормативные

установления в форме законов или судебных прецедентов) независимо от их содержания. Легистский позитивизм неверно называть позитивизмом юридическим. «Юридический» происходит от латинского ius — iuris (право). При отождествлении же права с законом (официальным прескриптивным текстом) получается позитивизм не юридический, а легистский, законнический.

Есть два основных варианта легизма – классический легистский позитивизм и в легист-ский неопозитивизм.

Теория классического легизма разработана в конце XIX в., но и поныне она сохраняет свое влияние в юриспруденции, особенно в России. Создателями легистского позитивизма были в Англии – Дж.Остин, в Германии – К.Бергбом, К.Гербер и П.Лабанд, в России – Г.Ф.Шершеневич и др.

Легистский позитивизм неверно называть позитивизмом юридическим. Название “юриди-ческий” происходит от латинского ius – iuris (право). Позитивисты же в своей интерпретации ограничиваются законом, отождествляют право и закон. Следовательно, это позитивизм не юридический, а легистский, законнический.

Легистский позитивизм объясняет правовые нормы как продукт властно-приказной дея-тельности государства и приписывает государственной власти, законодателю исключительную правотворческую способность. Исключительно власть якобы порождает, творит право, является источником права.

Кредо легистского позитивизма наиболее точно выразил Остин: право есть приказ сувере-на, носителя верховной власти. От этого определения ничем, по существу, не отличается часто используемое в постсоветской учебной литературе: право есть совокупность принудительных, общеобязательных норм, установленных или санкционированных госу-дарством.

По логике легистского позитивизма, государство первично, а право вторично. Поэтому понятие права определяется через понятие государства. Причем используется так называемое социологическое (по существу – силовое) понятие государства (см. 3.3.). В этом понятии государство предстает как социальный организм, обладающий монопольной принудительной силой, как верховная власть, всесильная, ничем не ограниченная, способ-ная эффективно устанавливать и поддерживать принудительный порядок. Отсюда выте-кает, что право – это нормы и предписываемый ими порядок, которые следует соблюдать под угрозой государственно-властного принуждения и наказания.

Легисты отличают свое понятие правовой нормы от социальных норм. По их логике «норма права» — это «команда суверена» (командная теория Дж. Остина), и эта команда не обязательно порождает реальные социальные нормы. Например, если правило сложилось в форме обычая, то это социальная норма, а если обычай будет санкционирован судом, то появится еще и «норма права» — официальный приказ следовать обычаю. Предписание закона существует как «норма права» уже с момента вступления закона в силу, даже если этот закон не применяется судом, т.е. даже тогда, когда поведение людей этому закону не подчиняется.

Из такой формалистической трактовки нормы проистекают представления о том, что существование права — это одно, а действие права — это уже другое, что право и правопорядок — это не одно и то же, что право — это только модель, и чтобы получился правопорядок, должна произой-ти «реализация права».

Напротив, в социологии нормами признаются реально существующие правила, т.е. о норме говорят только тогда, когда правило проявляется в типичном поведении людей. Причем представители позитивистской социологии, как и легисты, называют нормы правовыми независимо от их содержания и определяют их по критерию принудительности.

В позитивистской социологии правовыми считаются реально действующие правила тех социальных институтов, которые обладают наиболее сильным механизмом принуждения. Это могут быть как «формальные» нормы, т.е. выраженные в официальной форме законов, так и «неформальные», такой формы не имеющие.

Позитивистская социология показывает, что далеко не всегда «формальные» нормы, устанавливаемые «сверху», обладают большей силой, чем «неформальные», складывающиеся «снизу» в

форме обычаев. Более того, нормы корпораций, нормы церкви, нормы преступных организаций и

т.д. в определенных социальных ситуациях могут быть сильнее, чем нормы, подкрепленные публичной властью, государственным принуждением

Поэтому в позитивистской социологии получается так называемый правовой плюрализм. Оказывается, что в любом обществе нет такого социального института, который всегда, во всех сферах социальной жизни был бы самым сильным. Следовательно, любой фактически существующий институт может оказаться «правовым» (т.е. воздействующим на людей с наибольшей силой) в конкретной социальной ситуации, а в другой ситуации более сильным, т.е. «правовым» окажется другой институт.

Теория «правового плюрализма» означает, что позитивистская социология не способна на уровне своих понятий объяснить, чем «право» отличается от неправовых институтов