Смитсоновского музея (ЦТП СМ) 9 страница

Роберт Лэнгдон уставился в проем. За полотняной перегородкой оказалось идеально в форме квадрата отверстие со стороной около трех футов, проделанное прямо в стене, – видимо, из нее убрали кирпичи. Сначала Лэнгдону показалось, будто проем ведет в смежную комнату, но теперь он увидел, что это не так. Углубление уходило в стену лишь на несколько футов и напоминало музейную нишу для статуэток. И действительно, внутри находился небольшой предмет. Кусок гранита примерно девяти дюймов в высоту. Идеально гладкие стенки отражали свет свечи. Лэнгдон окончательно растерялся. «Пирамида?!» – Судя по вашему удивленному взгляду, – сказала директор СБ, – такого предмета в Камере размышлений быть не должно? Лэнгдон покачал головой. – Так, может, вы немного пересмотрите свои убеждения насчет тайной масонской пирамиды в Вашингтоне? – Тон у Сато был почти самодовольный. – Директор, – тут же ответил Лэнгдон, – эта пирамидка не легендарная масонская пирамида. – То есть мы по чистому совпадению нашли ее в самом сердце Капитолия, в тайной комнате, принадлежащей масонскому главарю? Лэнгдон потер глаза, стараясь мыслить здраво. – Мэм, она даже не похожа на пирамиду из легенды. Масонская пирамида огромна, и навершие у нее из чистого золота. Строго говоря, такая пирамида – с плоской верхушкой – была совсем другим символом. Так называемая усеченная пирамида означала, что восхождение человека к вершине его истинных возможностей – процесс постоянный и бесконечный. Немногие осознавали, что это был один из самых тиражируемых в мире символов. «Если точнее, около двадцати миллиардов копий». Усеченная пирамида красовалась на каждой однодолларовой банкноте и терпеливо ждала золотого навершия, которое парило в воздухе прямо над ней: предназначение Америки еще не исполнено, всей стране и ее жителям предстоит много работы. – Снимите ее, – сказала Сато Андерсону и освободила место на столе, бесцеремонно сдвинув в сторону череп и кости. – Хочу взглянуть поближе. У Лэнгдона появилось чувство, что они обыкновенные расхитители гробниц, оскверняющие частную святыню. Андерсон обошел профессора и облапил пирамиду огромными ручищами. Держать ее под таким углом было неудобно: начальник полиции с грохотом поставил ее на деревянный стол и отошел, уступая место Сато. Директор придвинула свечу и присмотрелась к полированным стенкам. Затем тщательно ощупала всю верхушку и боковые грани и разочарованно нахмурилась. – Профессор, вы говорили, в пирамиде хранятся тайные сведения. – Да, так гласит легенда. – Если похититель Питера убежден, что это и есть масонская пирамида, то в ней содержится нужная ему информация. Лэнгдон обреченно кивнул: – Да, но если бы он даже ее нашел, то не смог бы прочесть. Согласно легенде, содержимое пирамиды зашифровано, чтобы узнать его могли только достойные. – Простите? Лэнгдон терял терпение, но ответил спокойно: – Мифические сокровища всегда защищены. Чтобы завладеть ими, нужно пройти то или иное испытание. Как вы помните, легенда о мече в камне гласит, что его смог достать только Артур, духовно закаленный и готовый справиться с невиданной силой меча. Миф о масонской пирамиде основан на той же идее. Тайные сведения зашифрованы, записаны на мистическом языке утраченных слов, доступном лишь избранным. Губы Сато разошлись в улыбке. – Тогда понятно, почему преступник выбрал именно вас. – Простите? Сато спокойно повернула пирамиду, и в свете свечи засияла ее четвертая сторона. Роберт Лэнгдон потрясенно замер. – Похоже, – сказала Сато, – кто-то считает вас избранным. Глава 40

«Куда они запропастились?» Кэтрин еще раз взглянула на часы. Она забыла предупредить доктора Аваддона о странной дороге к лаборатории, но темнота не могла задержать их так надолго. «Они уже должны быть здесь». Кэтрин подошла к выходу, открыла освинцованную дверь и прислушалась. Ни звука. – Триш! – крикнула она, и мрак тут же поглотил ее голос. Тишина. Кэтрин озадаченно закрыла дверь, достала мобильный и позвонила в вестибюль. – Это Кэтрин. Триш там? – Нет, мэм, – ответил охранник. – Они с доктором Аваддоном ушли минут десять назад. – Правда? Странно. Их вроде даже в отсеке нет. – Подождите секунду, я проверю. – В трубке защелкала компьютерная клавиатура. – Верно, в журнале нет записи о том, что мисс Данн открывала дверь Пятого отсека. Последний раз она воспользовалась карточкой восемь минут назад… в Третьем отсеке. Наверно, решила устроить вашему гостю небольшую экскурсию. Кэтрин нахмурилась – весть немного ее удивила. «Ладно, в Третьем отсеке они не задержатся. Вонь там невыносимая». – А мой брат еще не приехал? – Нет, мэм. – Спасибо. Кэтрин охватила тревога. Она даже на секунду оцепенела, но быстро взяла себя в руки. Такое же беспокойство Кэтрин ощутила днем в доме доктора Аваддона. Как видно, сегодня женская интуиция ее подвела. Причем серьезно. «Пустяки!» – заверила себя Кэтрин. Глава 41

Роберт Лэнгдон смотрел на каменную пирамиду. «Не может этого быть!» – Древний зашифрованный язык, говорите? – не глядя на него, сказала Сато. – По-моему, очень похоже. На четвертой стороне пирамиды были выгравированы шестнадцать четких символов.

Подошедший к ним Андерсон удивленно разинул рот, в точности повторив реакцию Лэнгдона. Начальник полиции Капитолия выглядел так, словно увидел инопланетный алфавит. – Профессор, полагаю, вы можете это прочесть? – спросила Сато. Лэнгдон обернулся. – С чего вы взяли? – Потому что вас сюда заманили. Вас выбрали. Эта надпись – явно какой-то шифр. Судя по роду вашей деятельности, преступник хочет, чтобы вы это расшифровали. Лэнгдон был вынужден признать, что после событий в Риме и Париже к нему постоянно обращались за помощью в дешифровке знаменитых, по сей день не разгаданных кодов – Фестского диска, шифра Дорабеллы и загадочной рукописи Войнича. Cато погладила надпись. – Можете расшифровать эти картинки? «Это не картинки, – подумал Лэнгдон, – а символы». Он сразу же понял – кодированное письмо XVII века. Лэнгдон прекрасно знал, что с ним делать. – Мэм, – выдавил он, – это частная собственность Питера… – Частная или нет, если из-за этой пирамиды вас заманили в Вашингтон, я не оставляю вам выбора. Говорите, что здесь написано. Тут громко пискнул блэкберри: Сато вытащила устройство из кармана и несколько секунд читала сообщение. Лэнгдон подивился такому глубокому покрытию внутренней сотовой сети Капитолия. Сато хмыкнула и подняла брови, странно посмотрев на профессора. – Андерсон, можно вас на минутку? – сказала она начальнику полиции, и они ушли в темный, как могила, коридор. Лэнгдон остался в Камере размышлений Питера Соломона.
«Когда же кончится этот вечер? – мысленно спрашивал себя Андерсон. – Ампутированная кисть в моей Ротонде… Гробница в моем подвале… Таинственные надписи на каменной пирамиде». Как ни странно, футбол совершенно перестал его волновать. Шагнув за Сато в темноту коридора, Андерсон включил фонарик. Луч был слабый, но все же лучше, чем ничего. Сато прошла несколько ярдов вперед, чтобы Лэнгдон их не видел. – Взгляните. – Она протянула ему блэкберри. Андерсон взял компьютер и, сощурившись, посмотрел на экран. На нем было черно-белое изображение – рентгеновский снимок лэнгдоновского портфеля, высланный на электронную почту директора. На всех рентгеновских снимках предметы с наибольшей плотностью получаются ярче остальных. В портфеле Лэнгдона одна вещь светилась подобно ослепительному бриллианту среди мутной каши прочего добра. Ее форму ни с чем нельзя было перепутать. «Он таскал это с собой весь вечер?!» Андерсон удивленно посмотрел на Сато: – Чего ж он молчит? – Хороший вопрос, – прошептала директор. – Странно… Не может же это быть простым совпадением! – Вот и я так думаю, – со злостью ответила Сато. Тут внимание Андерсона привлек тихий шорох. Он испуганно поднял фонарь, но гаснущий луч осветил лишь пустой коридор с открытыми дверями. – Эй, кто здесь? Тишина. Сато посмотрела на него, как на ненормального – видимо, она ничего не слышала. Андерсон прислушался и тряхнул головой. «Надо уходить».
Оставшись в камере, освещенной только пламенем свечи, Лэнгдон провел пальцами по резным символам на четвертой стороне пирамиды. Конечно, ему было любопытно, что там написано, однако он не хотел вмешиваться в личные дела Питера Соломона – и так уже порядком вмешался. «Да и зачем преступнику понадобилась эта пирамида?» – У нас проблема, профессор, – громко отчеканила Сато у него за спиной. – Я только что получила новую информацию. Мне надоело ваше вранье. Лэнгдон обернулся. К нему шагала директор Службы безопасности – в руке блэкберри, глаза горят огнем. Профессор с надеждой посмотрел на Андерсона, но тот с грозным видом стоял в дверном проеме. Сато подошла и сунула блэкберри Лэнгдону под нос. Он растерянно посмотрел на экран с черно-белой фотографией, похожей на негатив. На снимке было множество каких-то предметов, один из которых горел очень ярко – крошечная заостренная пирамидка. «Маленькая пирамида?» Лэнгдон вопросительно посмотрел на Сато: – Что это? Вопрос окончательно взбесил директора. – Бросьте притворяться! – Да не притворяюсь я! – тоже вспылил Лэнгдон. – Первый раз вижу эту штуку! – Вранье! – резко осадила его Сато. Ее скрипучий голос огласил затхлый подвал. – Вы весь вечер таскаете это в своем портфеле! – Я… – Лэнгдон умолк на полуслове и медленно покосился на свой портфель. Потом опять взглянул на экран блэкберри. «Господи… сверток!» И действительно, вокруг яркой пирамидки белел едва заметный куб. До Лэнгдона дошло, что он смотрит на рентгеновский снимок собственного портфеля… и загадочного свертка Питера Соломона. Куб на самом деле был шкатулкой, в которой лежала пирамида. Лэнгдон хотел ответить, но голос его подвел, а из легких вышел весь воздух: его посетило новое озарение. Простое, ясное и страшное. «О Боже!» У каменной пирамиды, которая стояла перед ними на столе, верхушка была плоская: небольшой квадратик в символическом ожидании последнего элемента… элемента, который превратит Усеченную пирамиду в настоящую. Лэнгдона осенило: в шкатулке вовсе не пирамида, а навершие! Вот почему только он, Лэнгдон, мог открыть тайну пирамиды. «У меня недостающая часть… И это в самом деле… талисман». Когда Питер сказал ему, что в шкатулке талисман, Лэнгдон только посмеялся. Теперь он понял, что его друг был прав. Крошечное навершие и есть талисман, но не волшебный. Давным-давно это слово означало «завершение», от греческого «telesma» – «завершать». Так называли любой предмет, дополняющий другой. Недостающая часть. Навершие, таким образом, можно считать своего рода высшим талисманом – оно превращает усеченную пирамиду в символ абсолютного совершенства. Жуткая догадка заставляла Лэнгдона принять одну очень странную истину: если не брать в расчет размер, каменная пирамида из Камеры размышлений постепенно превращалась в некое подобие легендарной масонской пирамиды. Судя по тому, как ярко белело навершие на рентгеновском снимке, оно было из металла… очень плотного металла. Золото это или нет, узнать было нельзя, и Лэнгдон не пытался догадаться. «Пирамида чересчур мала. Шифр слишком легко прочитать. И вообще, это легенда, черт подери!» Сато не сводила с него испытующего взгляда. – Вы, профессор, умны, но сегодня допустили несколько глупых ошибок. Соврали директору разведывательного управления, намеренно препятствовали расследованию… – Я могу все объяснить, если позволите. – Объясняться будете в штаб-квартире ЦРУ. С этой минуты считайте, что вы задержаны. Лэнгдон оцепенел. – Вы шутите. – Нисколько. Я предупреждала вас, как высоки ставки, но вы не пожелали сотрудничать. Настоятельно рекомендую расшифровать эту надпись, потому что когда мы приедем в ЦРУ… – она подняла блэкберри и сфотографировала гравировку, – у моих аналитиков будет фора. Лэнгдон хотел возразить, но Сато уже отвернулась к двери. – Андерсон, вы понесете пирамиду – положите ее в портфель профессора. Я доставлю мистера Лэнгдона в следственный изолятор. Можно ваш пистолет? Начальник полиции расстегнул кобуру и с непроницаемым лицом протянул пистолет Сато. Та сразу направила дуло на Лэнгдона. Происходящее казалось ему сном. «Невероятно». Андерсон взял профессорский портфель и поставил его на стул у стола. Затем открыл портфель пошире и положил к бумагам Лэнгдона и небольшому свертку тяжелую каменную пирамиду. Из коридора донесся отчетливый шорох. В проеме появился темный силуэт. Он метнулся к Андерсону, стоявшему спиной к двери, и врезался в него плечом, свалив с ног. Андерсон полетел вперед, ударился головой о каменный край ниши и грузно упал на стол, сметая кости и другие предметы на пол. Песочные часы разлетелись вдребезги, свеча опрокинулась, но все еще горела. Сато пошатнулась, беспорядочно размахивая пистолетом, но незнакомец схватил со стола кость и ударил директора по плечу. Она закричала от боли и выронила оружие. Высокого чернокожего мужчину в элегантном костюме Лэнгдон видел впервые. Тот оттолкнул ногой пистолет подальше и крикнул: – Хватайте пирамиду – и за мной! Глава 42

Э легантный незнакомец, который вел Лэнгдона по подземному лабиринту Капитолия, явно был человеком влиятельным. Мало того что он знал все входы и выходы, так у него еще была связка ключей, которыми он без труда отпирал возникавшие на пути двери. Лэнгдон взбежал за ним по незнакомой лестнице. Под тяжестью каменной пирамиды кожаная лямка портфеля больно давила на плечо, и казалось, она вот-вот лопнет. Последние события развивались без всякой логики, и Лэнгдоном теперь двигали одни инстинкты. Чутье подсказывало, что незнакомцу можно доверять. Он не только спас Лэнгдона от ареста, но и предпринял отважную попытку защитить пирамиду Питера Соломона. «Чем бы она ни была». И хотя мотивы его оставались для Лэнгдона загадкой, он успел заметить золотое кольцо на пальце своего спасителя – масонский перстень с двуглавым фениксом и числом 33. Значит, этот человек и Питер Соломон не просто близкие друзья, а братья-масоны высшего градуса. Вслед за незнакомцем Лэнгдон выбежал в очередной коридор, где они открыли дверь без номера и попали в служебное помещение. Промчавшись мимо коробок и мешков с мусором, они неожиданно очутились в роскошном кинозале. Безвестный спаситель вывел Лэнгдона по боковому проходу наверх, в большой светлый атриум. Профессор наконец понял, где они – в экскурсионном центре. Тут он сегодня уже бывал. И охранника-мексиканца он тоже видел. Едва не столкнувшись лбами, все трое, оторопев, замерли на месте и уставились друг на друга. Лэнгдон сразу узнал юношу: это он сидел за рентгеновской установкой. – Нуньес, никому ни слова, – приказал незнакомец. – За мной. Юноша повиновался, но вид у него был растерянный. «Кто же этот человек?» Они побежали в юго-восточный угол экскурсионного центра, к ряду массивных дверей, загороженных дорожными конусами. Сами двери были заклеены малярной лентой – видимо, чтобы внутрь не проходили звуки и пыль с улицы. Незнакомец оторвал ленту и принялся перебирать ключи на связке, разговаривая с охранником. – Наш друг Андерсон в подвале, возможно, ранен. Сходи туда и узнай. – Да, сэр, – с тревогой ответил озадаченный Нуньес. – Самое важное: ты нас не видел. – Мужчина нашел нужный ключ, снял его и открыл тяжелый замок. Отворив стальную дверь, он бросил ключ охраннику. – Запри за нами и аккуратно приклей ленту, потом спрячь ключ и никому ничего не говори. Никому, включая Андерсона. Все ясно, Нуньес? Охранник уставился на ключ так, словно ему доверили бесценный алмаз. – Да, сэр. Незнакомец скрылся за дверью; Лэнгдон поспешил за ним. Охранник запер дверь и начал приклеивать ленту. – Профессор Лэнгдон, меня зовут Уоррен Беллами. – Они шагали по еще не достроенному коридору. – Питер Соломон – мой близкий друг. Лэнгдон испуганно покосился на своего спасителя. «Это Уоррен Беллами?!» Он никогда не видел Архитектора Капитолия, но имя, конечно, слышал. – Питер рассказывал о вас много хорошего, – сказал Беллами. – Какая жалость, что мы познакомились при таких обстоятельствах. – Он в ужасной беде. Ему отрезали… – Знаю, – мрачно перебил его Беллами. – Боюсь, это только начало. Они добрались до освещенной части коридора и свернули налево. Остаток прохода, куда бы он ни вел, тонул в кромешном мраке. – Одну минуту, – сказал Беллами и скрылся в электрощитовой, откуда в темноту уходило множество мощных оранжевых кабелей. Лэнгдон остался ждать. Видимо, Архитектор нашел нужный выключатель, потому что через секунду в коридоре загорелся свет. Лэнгдон оцепенел. Вашингтон, как и Рим, насквозь пронизан секретными проходами и подземными туннелями. Этот коридор напомнил Лэнгдону римский Пассетто, соединяющий Ватикан с замком Святого Ангела. «Длинный. Темный. Узкий». В отличие от древнего коридора этот был еще не достроен и выглядел очень современно: аккуратная строительная зона словно бы сходила на нет. Освещалась она полоской небольших лампочек, которые и света толком не давали, а лишь подчеркивали невероятную длину туннеля. Беллами уже шагал по коридору. – Идите за мной. Смотрите под ноги. Лэнгдон нагнал Архитектора и пошел за ним по пятам, спрашивая себя, куда заведет их этот туннель.
Тем временем Малах быстро шагал по главному коридору ЦТП к Пятому отсеку. Он стиснул в ладони карточку Триш и прошептал: «Ноль четыре ноль восемь». В голове крутилась и другая мысль. Малах только что получил срочное сообщение из Капитолия. У его связного возникли неожиданные трудности. Впрочем, события все равно развивались как надо: и пирамида, и навершие теперь у Роберта Лэнгдона. Составные части заняли свои места, пусть и довольно неожиданным образом. Казалось, сама судьба следила за сегодняшними событиями, чтобы Малах мог одержать победу. Глава 43

В длинном туннеле Лэнгдон едва поспевал за Уорреном Беллами. До сих пор Архитектор Капитолия больше стремился оторваться от Сато, нежели объяснить происходящее. В Лэнгдоне крепло подозрение, что все гораздо сложнее, чем он мог вообразить. «ЦРУ? Архитектор Капитолия? Масоны тридцать третьей степени?» Воздух огласил пронзительный звонок мобильного. Лэнгдон достал телефон из куртки и с опаской проговорил: – Алло. – Профессор, – раздался в трубке знакомый зловещий шепот. – Говорят, у вас неожиданно появился спутник. Лэнгдон похолодел. – Отвечайте, где Питер?! – громко вопросил он, и его слова эхом отозвались в туннеле. Уоррен Беллами с тревогой оглянулся и жестом велел ему не останавливаться. – Не волнуйтесь. Я же говорил, Питер в безопасности. – Господи, да вы отрезали ему руку! Ему нужен врач! – Скорее, священник, – ответил преступник. – Но вы еще можете его спасти. Если выполните мои требования, Питер будет жить. Даю слово. – Я не поверю слову безумца. – Безумца? Профессор, вы должны были по достоинству оценить мое почтительное отношение к древним ритуалам. Рука мистерий привела вас к порталу – к пирамиде, скрывающей тайное знание. Мне доложили, что она у вас. – По-вашему, это масонская пирамида?! – вскричал Лэнгдон. – Это простой камень, и только! В трубке воцарилось молчание. – Мистер Лэнгдон, не валяйте дурака – вы для этого слишком умны. Вам прекрасно известно, что вы сегодня нашли. Каменная пирамида… спрятанная в сердце Вашингтона… влиятельным масоном? – Вы гоняетесь за сказкой! Питер от ужаса наговорил вам всяких глупостей! Легенда о масонской пирамиде – вымысел. Масоны не строили никакой пирамиды для защиты тайных знаний. А если и строили, то все равно – эта чересчур мала. Его собеседник хихикнул. – Вижу, Питер с вами не откровенничал. Профессор Лэнгдон, верите вы в пирамиду или нет, делайте, что я говорю. На вашей пирамиде вырезана некая надпись. Расшифруйте ее, и тогда я верну вам Питера Соломона. – О чем бы там ни говорилось, – сказал Лэнгдон, – это не Мистерии древности. – Конечно. Они слишком объемны, их не уместишь на маленькой пирамидке. Ответ преступника окончательно сбил Лэнгдона с толку. – Если это не Мистерии древности… то пирамида не масонская! Легенда гласит, что вольные каменщики построили пирамиду для защиты тайных знаний. – Мистер Лэнгдон, – снисходительно проговорил преступник, – пирамида действительно была призвана защищать Мистерии, но под защитой масоны подразумевали нечто другое. Разве Питер не говорил? Сила пирамиды вовсе не в том, что в ней сокрыта сама мудрость… нет, она лишь указывает на нужное место. Лэнгдон опешил. – Расшифруйте надпись, – продолжил его собеседник, – и расскажите мне, где спрятано величайшее сокровище в истории человечества. – Он рассмеялся. – Питер бы не доверил вам само сокровище, профессор! Лэнгдон резко остановился. – Погодите… то есть пирамида – это карта? Беллами тоже остановился как вкопанный и в ужасе посмотрел на Лэнгдона. По-видимому, звонивший знал слишком много. «Пирамида – это карта…» – Верно, – прошептал преступник. – Карта, пирамида, портал – называйте как хотите… Ее создали много лет назад, чтобы место, где хранятся Мистерии древности, никогда не забылось, не затерялось. – Решетка из шестнадцати символов не очень-то похожа на карту. – Лишь на первый взгляд, профессор. Да и в любом случае только вы можете прочесть, что написано на пирамиде. – Неправда! – возразил Лэнгдон, вспомнив примитивный шифр. – Любой в состоянии декодировать эту надпись, она очень проста. – На поверку это может оказаться не так. Как бы то ни было, навершие есть только у вас. Лэнгдон представил себе маленькую металлическую пирамидку. «Порядок из хаоса?» Он уже не знал, чему верить, но каменная пирамида в портфеле все сильнее оттягивала ему плечо.
Малах прижал трубку к уху, с удовольствием слушая судорожное дыхание взволнованного Лэнгдона. – У меня много дел, профессор, да и у вас тоже. Позвоните, как только расшифруете карту. Мы вместе найдем это место и завершим сделку. Жизнь Питера… в обмен на мудрость веков. – Даже не подумаю, – заявил Лэнгдон. – Сначала докажите, что Питер жив. – Не советую вам испытывать мое терпение. Вы лишь крошечный винтик в огромной машине. Если не выполните мой приказ или попытаетесь меня найти, Питер умрет. – Да откуда мне знать, что он жив? – Очень даже жив, профессор, и отчаянно нуждается в вашей помощи. – Что вы ищете на самом деле? – с жаром выпалил Лэнгдон в трубку. Малах немного помолчал. – Многие люди искали Мистерии древности и спорили об их силе. Сегодня я докажу, что Мистерии существуют. Лэнгдон не ответил. – Предлагаю вам приступить к расшифровке немедленно, – сказал Малах. – Информация нужна мне сегодня. – Сегодня?! Уже девять вечера! – Вот именно. Tempus fugit. Время летит. Глава 44

Нью-йоркский редактор Джонас Фаукман как раз выключил свет в своей конторе, когда зазвонил телефон. Он не собирался брать трубку в такой поздний час, но случайно заметил на дисплее имя звонившего. «Отвечу, наверняка дело стоящее», – подумал он и поднял трубку. – Разве мы тебя еще печатаем? – наполовину в шутку, наполовину всерьез спросил Фаукман. – Джонас! – У Роберта Лэнгдона был на редкость взволнованный голос. – Слава Богу, я тебя застал! Нужна помощь. Фаукман воспрянул духом. – Есть что редактировать? – с надеждой спросил он, а сам подумал: «В кои-то веки». – Нет, хочу кое-что узнать. Помнишь, в прошлом году я знакомил тебя с Кэтрин Соломон, сестрой Питера Соломона? Джонас нахмурился. «Стало быть, редактировать нечего». – Она еще искала издателя для своей книги по ноэтике, помнишь? Фаукман закатил глаза. – Еще бы! «Полезное» знакомство, спасибо. Она не только отказалась предоставить мне результаты своих исследований, но и отложила публикацию на неопределенное время. – Джонас, у меня нет времени, просто слушай. Мне нужен ее телефон, прямо сейчас. – Должен предупредить, у тебя нет шансов. Она отлично выглядит, но ее не удивишь… – Это очень серьезно, Джонас. Дай мне ее номер. – Хорошо… подожди минуту. – Они давно дружили, и Фаукман понял, что Лэнгдон не шутит. Он ввел имя Кэтрин Соломон в компьютер, и тот начал поиск по почтовому серверу компании. – Ищу, – сказал Фаукман. – Послушай моего совета, не звони из гарвардского бассейна – ты как будто в психушке. – Я не в бассейне, а в туннеле под Капитолием США. По тону Лэнгдона Фаукман почувствовал, что друг не шутит. «Да что с ним такое?» – Роберт, почему ты не можешь спокойно сидеть дома и писать книгу? – Тут пискнул его компьютер. – Так, готово… – Он прокрутил мышкой всю переписку. – У меня есть только мобильный. – Давай. Фаукман продиктовал ему номер. – Спасибо, Джонас, – с благодарностью сказал Лэнгдон. – Я перед тобой в долгу. – Это уж точно. Когда я дождусь рукописи? Ты хоть понимаешь… В трубке пошли гудки. Фаукман покачал головой. Да, без писателей жизнь издателя была бы куда легче. Глава 45

Кэтрин Соломон растерянно прочла имя звонившего ей человека. Сначала она подумала, что звонит Триш – объяснить, почему они с доктором Аваддоном так задержались. Но звонила вовсе не она. На губах Кэтрин расцвела улыбка. «Ну и денек!» Она откинула крышку телефона. – Дайте угадаю, – игриво сказала она. – Холостой ученый ищет симпатичную специалистку по ноэтике? – Кэтрин! – Низкий голос принадлежал Роберту Лэнгдону. – Слава Богу, у вас все нормально. – Конечно, нормально, – озадаченно проговорила Кэтрин. – Если не считать, что вы не звонили мне после прошлогодней вечеринки. – Кое-что случилось. Пожалуйста, выслушайте меня. – Его всегда спокойный и ровный голос звучал встревоженно. – Произошло несчастье… Питер попал в беду. Улыбка Кэтрин тут же померкла. – В чем дело? – Питер… – Лэнгдон умолк, словно подыскивая нужные слова. – Не знаю, как это сказать… в общем, его забрали. Неизвестно, кто и как, но… – Забрали? – вопросила Кэтрин. – Роберт, вы меня пугаете. Куда забрали? – Похитили, – ответил Лэнгдон срывающимся голосом. – Вчера или сегодня днем… – Это не смешно! – сердито заявила Кэтрин. – У моего брата все хорошо, мы с ним разговаривали пятнадцать минут назад. – Правда?! – Да. Он написал, что едет в лабораторию. – Написал!.. – воскликнул Лэнгдон. – А голос его вы слышали? – Нет, но… – Кэтрин, сообщение пришло не от вашего брата. Кто-то воспользовался его телефоном. Этот человек опасен. Сегодня он хитростью заманил меня в Вашингтон. – Хитростью? Ничего не понимаю! – Да, извините… – Лэнгдон был явно не в своей тарелке. – Возможно, вы тоже в опасности. Профессор никогда бы не стал шутить по такому поводу, но он нес какой-то бред. – У меня все хорошо, – сказала Кэтрин. – Я в хорошо охраняемом месте. – Прочтите мне сообщение Питера. Пожалуйста! Кэтрин в растерянности открыла эсэмэску и прочла ее профессору. По спине побежали мурашки, когда она дошла до последнего предложения, в котором говорилось о докторе Аваддоне. «Если доктор Аваддон сможет, пусть приедет. Я ему доверяю…» – Господи!.. Он пригласил этого человека к вам в лабораторию? – Да! Моя ассистентка пошла его встречать. Они вернутся с минуты… – Кэтрин, уходите оттуда! – заорал Лэнгдон. – Сейчас же!
На другом конце ЦТП, в комнате охраны, громко зазвонил телефон. Охранник нехотя вынул из ушей наушники. – Вестибюль, – сказал он в трубку, – говорит Кайл. – Кайл, это Кэтрин Соломон! – сбивчиво, задыхаясь, выпалила она. – Мэм, ваш брат еще не… – Где Триш?! – закричала Кэтрин. – Ты видишь ее на мониторах? Охранник подкатил стул к компьютеру. – Она до сих пор не пришла? – Нет! – испуганно крикнула Кэтрин. Только сейчас охранник понял, что она бежит, потому и задыхается. «Что там творится?» Он начал перематывать кадры цифрового видео. – Так, подождите, смотрю запись… Вот Триш выходит из вестибюля вместе с вашим гостем… они идут по Улице… мотаю… ага, заходят в Мокрый отсек… Триш открыла карточкой дверь, они зашли… мотаю… Теперь выходят – это было минуту назад… – Охранник вскинул голову и замедлил проигрывание. – Постойте… ничего не понимаю. – Что? – Ваш гость вышел из Мокрого отсека один. – Триш осталась там? – Ну да, похоже. Я слежу за вашим гостем… он в коридоре один. – А где Триш?! – не выдержала Кэтрин. – На мониторах ее не видно, – с растущей тревогой ответил охранник. Он взглянул на экран и заметил, что рукава пиджака у доктора как будто влажные… до самых локтей. «Что он делал в Мокром отсеке, черт подери?» Доктор решительно зашагал по коридору в сторону Пятого отсека, сжимая в руках… карточку. У охранника волосы встали дыбом. – Мисс Соломон, у нас неприятности.
Сегодняшний вечер для Кэтрин Соломон был полон новых впечатлений. За два года она впервые разговаривала по мобильному в кромешном мраке Пятого отсека и впервые бежала через темноту со всех ног. Сейчас она прижимала трубку к уху и вслепую летела по бесконечной ковровой дорожке: как только нога ступала на бетон, Кэтрин выправляла курс и мчалась дальше. – Где он сейчас? – тяжело дыша, спросила она охранника. – Перематываю… Вот он идет по коридору к Пятому отсеку… Кэтрин прибавила шагу, надеясь успеть к выходу раньше Аваддона – ей не хотелось оказаться запертой в отсеке. – Когда он доберется до входа? Охранник помедлил. – Мэм, вы не поняли… Я еще перематываю. Это запись. – Он умолк. – Подождите, посмотрю журнал… Мэм, Пятый отсек открыли карточкой мисс Данн около минуты назад. Кэтрин остановилась как вкопанная посреди черной бездны. – Он уже в отсеке? – прошептала она в трубку. Охранник быстро нажимал кнопки. – Да, мэм, он вошел… девяносто секунд назад. Кэтрин оцепенела и затаила дыхание. Темнота вокруг нее словно ожила. «Он здесь, со мной». В следующий миг она осознала, что единственный источник света в отсеке – ее мобильный. – Пришлите помощь, – прошептала Кэтрин охраннику. – И помогите Триш. С этими словами она тихо закрыла телефон и осталась в полной темноте. Кэтрин стояла неподвижно и старалась дышать как можно тише. Несколько секунд спустя из темноты выплыл резкий запах этанола, который постепенно становился все крепче. Всего в нескольких футах от себя Кэтрин почувствовала чье-то присутствие. Казалось, громкий стук сердца выдает ее. Она тихонько сняла туфли и шагнула влево, на холодный бетонный пол. Затем сделала еще шаг, для верности. Хрустнул сустав на большом пальце. В тишине хруст прогремел, точно выстрел. Впереди послышался шорох одежды. Кэтрин рванула в сторону, но на секунду опоздала: мощная рука, слепо шарящая в темноте, вцепилась в подол ее халата и дернула. Кэтрин изогнулась и выскользнула из халата. Уже не зная, где выход, она наугад побежала в бесконечную пустоту. Глава 46