Международного характера в Российской Федерации

С принятием части третьей Гражданского кодекса Россия попала

в категорию тех государств, которые используют несколько критериев

подчинения отношений по наследованию своему законодательству.

Одним из таких критериев является ≪закон места жительства≫ насле-додателя. Рассматриваемый критерий применяется как общая колли-

зионная привязка к отношениям гражданско-правового характера

в отношении наследования движимого имущества, для установления

круга наследников (в том числе вне пределов России), определения

условий перехода прав на наследуемое имущество от наследодателя

к наследникам, включая принятие наследства, и установления состава

наследства. Обращение к ≪закону места жительства наследодателя≫

необходимо и при выявлении сроков принятия наследства. Эта

норма используется и в ситуации, когда кредиторы наследодателя

предъявили иск к наследникам до принятия наследства.

Рассматриваемое коллизионное правило не имеет однозначно-

го содержания ввиду различий в толковании понятия ≪место жи-

тельства≫. Известно, что любое лицо обладает местом жительства

по рождению. Оно может также приобрести ≪домициль≫ по выбо-

ру, если переезжает в иную страну. Законодатель не указывает, ка-

кое содержание ≪закона места жительства≫ используется в целях

определения права, подлежащего применению. Обращение к тер-

мину ≪последнее≫ в ст. 1224 ГК РФ по отношению к приведенно-

му коллизионному принципу дает основания полагать, что речь

идет о ≪домициле≫ на момент смерти1.

Критерий ≪последнее место жительства≫, очевидно, обозначает

не просто пребывание лица, а нахождение его в конкретном месте

(государстве) в течение довольно длительного временного интерва-

ла. Именно нахождение, воспринимаемое как ≪проживание≫, и не-

обходимо для возникновения соответствующей правовой связи на-

следодателя с данным государством для прикрепления возникших

наследственных отношений к соответствующему правопорядку2.

Предположим, что критерий ≪последнее место жительства≫

оказался решающим для подчинения отношений по наследова-

нию российскому праву. В этом случае, если иностранец претен-

дует на участие в распределении имущества наследодателя, про-

живавшего перед своей кончиной в Российской Федерации, он

может быть приглашен к наследству в составе одной из семи ка-

тегорий предполагаемых наследников. В зависимости от того, ка-кие родственные узы связывали его с наследодателем, он может

наследовать в составе первой очереди (ее формируют дети насле-

додателя, его родители, переживший супруг —ст. 1142 ГК РФ);

вступать во владение имуществом в порядке второй очереди на-

следников (полнородные и неполнородные братья, сестры насле-

додателя, его дедушки и бабушки —ст. 1143 ГК РФ); может на-

следовать и как наследник третьей очереди (ст. 1144 ГК РФ);

вправе наследовать в составе любой из оставшихся четырех кате-

горий (ст. 1145 ГК РФ). Следует отметить, что наследственные

права создаются и в силу усыновления (ст. 1147 ГК РФ), а также

если наследник (в том числе иностранец) пребывал на содержа-

нии у наследодателя (ст. 1148 ГК РФ)1.

Наследование недвижимости осуществляется в соответствии

с иным критерием установления компетентного права. Речь идет

о ≪законе места нахождения вещи≫ (lex rei sitae). В данном случае

российское законодательство продолжает испытывать на себе влия-

ние международных соглашений — договоров об оказании правовой

помощи и правовых отношениях по гражданским, семейным

и уголовным делам. Эти документы, собственно, и предложили

данную формулу. Она приводится в соглашениях между Россией

и Литвой, Россией и Молдовой, Россией и Польшей, Россией

и Кубой, а также в многосторонней Минской конвенции стран

СНГ о взаимном оказании правовой помощи от 22 января 1993 г.

Коллизионная формула ≪закон места нахождения имущества≫

с успехом применялась и в ранее действовавших документах. Она

создавала условия для подчинения законодательству Российской

Федерации отношений по наследованию различных строений, нахо-

дящихся не ее территории (ст. 169 Основ гражданского законода-

тельства 1991 г.). В настоящее время сфера применения данной кол-

лизионной привязки существенно расширилась. Теперь ее необходи-

мо учитывать, когда объектами наследования выступают не только

здания и сооружения, но и многолетние лесные насаждения, участ-

ки недр, словом, те объекты, перемещение которых без несоразмер-

ного ущерба их назначению невозможно (ст. 130 ГК РФ).

Следует отметить, что к недвижимым вещам относятся также

корабли, воздушные суда и даже космические объекты. Поскольку

эти объекты по своей природе способны перемещаться в простран-

стве, подчинение режима их наследования российскому праву лишь

по причине физического нахождения в России в тот или иной мо-

мент было бы недостаточно обоснованным. Этим и объясняется то__обстоятельство, что в отношении указанных объектов ст. 1224 ГК

стремится использовать не принцип lex rei sitae, а специальную

формулу прикрепления — ≪закон места государственной регистра-

ции≫. Эта привязка представляет собой исключение из общего пра-

вила об определении права, подлежащего применению к вещным

правам. Она содержится в ст. 1207 ГК РФ. Правила этой статьи

предельно четки: российское право полномочно в отношении лишь

того имущества, что внесено в Государственный реестр РФ. В ос-

тальном же вещные права на имущество определяются по праву той

страны, где находится это имущество.

Приведенные нормы не упоминают о наследственных правоот-

ношениях, хотя предполагают их существование. Напротив, Кодекс

торгового мореплавания прямо указывает на возможность использо-

вания ≪закона места государственной регистрации≫ и для наследст-

венных процессов. В ст. 33 КТМ РФ утверждается, что только реги-

страция может подтвердить приобретение прав и обязанностей

(в том числе и наследственных) в отношении того или иного судна1.

Правоположения КТМ РФ придают ≪закону места государ-

ственной регистрации≫ статус наиболее удобной формулы при-

крепления в отношении наследования морских и речных судов.

Вместе с тем они порождают ряд вопросов. Вправе ли юрис-

дикционные органы расширительно подходить к данной фор-

муле прикрепления, если спорные морские или речные корабли

внесены в реестр иных стран, и можно ли обращаться к праву

этих государств либо нужно руководствоваться более общей

формулой — ≪закон места нахождения вещи≫? Не исключено,

правда, что оба критерия (≪закон места нахождения≫ и ≪закон

места внесения в реестр≫) могут указать на правопорядок одной

и той же страны. Кроме того запись в реестр сама по себе яв-

ляется достаточным основанием для возникновения либо пре-

кращения права собственности или иного вещного права

на объект недвижимости. Поэтому правоположения ст. 1206

ГК РФ имеют значение и для рассматриваемой ситуации. Тем

не менее использование ≪закона места внесения в реестр≫ мо-

жет вызывать определенную неясность у иностранных право-

применительных органов.

Содержание ст. 1224 ГК РФ заставляет вспомнить и об общих

положениях закона о праве, подлежащем применению к вещным

правам. Как следует из ст. 1205 ГК РФ, предписания того госу-

дарства, на территории которого находится имущество, относятся

как к движимым, так и к недвижимым вещам и устанавливают

все основные характеристики прав, режимы и стандарты их осу-

ществления. Если же рассматривать ст. 1205 ГК РФ в контексте

наследственного права, то возникает необходимость затронуть__проблему коллизионно-правового ≪расщепления≫ статута наследо-

вания1.

Явление расщепления статута наследования≫ известно российско-

му праву. Вместе с тем нужно иметь в виду, что закон (ст. 1224 ГК

РФ) прямо не указывает на существование различий в местонахожде-

нии движимых и недвижимых объектов, а лишь упоминает об этом

факторе. В силу этого те коллизионные принципы, которые призва-

ны установить наиболее компетентное право в данном вопросе, могут

сделать выбор и в пользу отечественного права. ≪Распадения≫ едино-

го статута на два и более правопорядков в такой ситуации не проис-

ходит. Однако изменение общего подхода к регламентации наследст-

венных отношений (отказ от генеральной коллизионной привязки

к личному закону наследодателя, применяемой ко всей наследствен-

ной массе прежним законодательством) способно привести к раз-

дельному регулированию наследования движимых и недвижимых

объектов. В подобных обстоятельствах наследственное правопреемст-

во отдельных категорий имущества вполне может подчиняться раз-

личным правопорядкам — как отечественному, так и иностранному,

либо правопорядкам двух разных государств.

В результате обращения к разным правовым системам такие

понятия, как ≪место жительства≫, ≪движимое и недвижимое иму-

щество≫, ≪вещные права≫, не могут избежать различного толкова-

ния. Например, в Республике Венесуэла понятие ≪место житель-

ства≫ обладает в принципе теми же правовыми характеристиками,

что и в Российской Федерации (Закон Венесуэлы ≪О междуна-

родном частном праве≫ 1998 г.). Напротив, по законодательству

Швейцарской Конфедерации лицо может быть признано прожи-

вающим в Швейцарии лишь в том случае, если оно пребывает на

ее территории в течение определенного срока либо осуществляет

там производственную и коммерческую деятельность (Закон

≪О международном частном праве≫ 1987 г.)2.

В Испании в отличие от России за денежными средствами не

признается свойство именоваться движимым имуществом (Ввод-

ный титул к Гражданскому кодексу Испании от 24 июля 1889 г.

с последующими изменениями и дополнениями от 31 мая 1974 г.

и от 18 мая 1999 г.). Законодательство Великобритании допускает

подобное признание. Однако если эти средства были вложены

в земельный участок, то необходимыми условиями данного при-

знания является наличие доверительного собственника и факта__продажи этого участка с последующей выплатой выручки опреде-

ленному лицу (Закон ≪О собственности≫ 1975 г.)1.

Применение иностранного закона для детализации перечис-

ленных понятий может повлечь за собой необходимость разъясне-

ния таких терминов, как ≪место обычного проживания≫, ≪место

делового обзаведения≫ (содержатся в законодательстве Швейца-

рии), ≪вдовий узуфрукт≫ (присутствующий в нормативных актах

Испании), ≪реальная и персональная движимость≫ (понятие из-

вестно английскому законодательству о собственности), ≪судебная

ипотека≫ (содержится в Законе Французской Республики № 55-22

от 4 января 1955 г.). В таком случае российский юрисдикцион-

ный орган будет вынужден прибегнуть к ст. 1187 ГК и окажется

перед выбором: либо квалифицировать эти понятия в том виде,

в каком они изложены в иностранном нормативном акте, либо

искать их аналоги в отечественном праве.

Приведенные коллизионные принципы действуют в отноше-

нии соответствующих частей наследственной массы. Однако ос-

новное свое значение они приобретают в ситуации, когда по за-

вещанию осуществляется переход прав на наследуемое имущество

от одного лица к другому. Завещательное распоряжение обычно

обязывает компетентные органы установить, удовлетворяет ли оно

формальным требованиям по его составлению, не нарушает ли

нормы публичного порядка, не затронуты ли права и законные

интересы третьих лиц, подлежащих обязательной защите.

В Российской Федерации законодательство по существу вос-

производит общепринятую формулу о том, что завещание должно

быть совершено лицом, обладающим дееспособностью в полном

объеме (ст. 1118 ГК РФ). Природа завещательной дееспособности

отличается известной двойственностью. С одной стороны, спо-

собность лица к составлению завещания представляет собой одно

из проявлений его общей гражданской дееспособности и входит

в содержание личного статуса. В то же время в практическом

плане она проявляется лишь тогда, когда рассматривается как

предпосылка действительности наследственных правоотношений.

Разрешая возникшую коллизию, законодатель предусматривает

отдельную коллизионную норму применительно к завещательной

дееспособности и предпочитает согласовывать способность инди-

вида к составлению завещания с требованиями того государства,

где он проживал в момент его составления (п. 2 ст. 1224 ГК РФ).

На практике данная норма порождает несколько проблем.

В первую очередь заявляет о себе следующая ситуация. Россий-

ское право, как, впрочем, и право большинства других госу-

дарств, исходит из тезиса о том, что индивид может свободно со-

ставить завещание, если он достиг возраста полного совершенно-__летия (как правило, 18 лет) и осознает как значение, так

и последствия своих действий. К сожалению, при установлении

завещательной дееспособности несовершеннолетних различные

государства уже не столь единодушны. Так, французское законо-

дательство допускает, что несовершеннолетний индивид, прожи-

вающий на территории Франции, может составлять завещание

без каких-либо дополнительных условий. Правда, по такому заве-

щанию наследники приобретают право лишь на половину имуще-

ства, принадлежавшего завещателю (ст. 904 ФГК). Напротив,

в России несовершеннолетний индивид может стать завещателем

имущества только в том случае, если он вступит в брак, либо

начнет работать по трудовому контракту, либо займется предпри-

нимательской деятельностью с согласия родителей, усыновителей,

опекунов (ст. 27 ГК РФ).

Нельзя не коснуться и так называемой проблемы обратной от-

сылки. Вполне реальна ситуация, когда наличие места жительства

за рубежом приведет к необходимости использования иного крите-

рия установления права применительно к возможности завещать,

например критерия гражданства. В частности, закон гражданства

определяет способность наследодателя к составлению или отмене

завещания в праве Греции, Египта, Италии и других государств.

Аналогичен подход и договоров о правовой помощи и правовых

отношениях по гражданским и уголовным делам, заключенных ме-

жду Российской Федерацией и Республикой Польша 16 сентября

1996 г., между Российской Федерацией и Республикой Индия

3 октября 2000 г. Если наследодатель обладает постоянным местом

жительства в одной из приведенных стран— участниц такого со-

глашения, то возникает вопрос, какое право должно быть приме-

нено (материальное или коллизионное). Статья 1190 ГК РФ указы-

вает на необходимость применения материального права.

Отдельная норма установлена и в отношении формы завеща-

тельного распоряжения. Как указывает действующее законодатель-

ство Российской Федерации, форма завещания также определяется

в соответствии с законодательством той страны, где проживает на-

следодатель в момент составления распоряжения на случай смерти.

В России в соответствии со ст. 1124 ГК РФ последняя воля инди-

вида должна быть представлена в письменной форме вне зависи-

мости от того, в каких обстоятельствах она совершается и какого

имущества касается. Исключения из этого правила строго регла-

ментированы законодателем (ст. 1129 ГК РФ).

В виде общеобязательной нормы закон предусматривает, что за-

вещателю следует удостоверить свое распоряжение. Согласно ст. 13

Основ законодательства Российской Федерации о нотариате от

11 февраля 1993 г. любой нотариус обладает полномочиями удо-

стоверить завещания. Нотариально удостоверенный акт о распо-

ряжении имуществом на случай смерти регистрируется в реестре__нотариальных действий, сведения о нем вносятся в алфавитную

книгу учета завещаний (ст. 1125 ГК РФ также предоставляет но-

тариусу право удостоверять завещание)1.

Применение закона ≪места жительства завещателя≫ вполне может

привести к тому, что и российский гражданин будет вынужден под-

чинить свое завещание той форме, которая воспринята иностранным

государством. Тогда при совершении завещания, допустим, во Фран-

ции завещателю придется обратиться к услугам не одного, но двух

нотариусов (либо одного нотариуса, но двух свидетелей). Швейцар-

ское законодательство вообще исключает нотариуса из круга участни-

ков наследственных правоотношений. Его функции исполняет долж-

ностное лицо — служащий судебного или административного органа.

Присутствие свидетелей по-прежнему обязательно (ст. 86 швейцар-

ского Закона ≪О международном частном праве≫ 1987 г.)2.

Законодательство Германии, напротив, практически не обра-

щается к статусу свидетеля как одного из непосредственных уча-

стников правоотношений по наследованию (§ 2064 ГГУ)3.

В отличие от положений ГГУ Гражданский кодекс Российской

Федерации воспринимает приглашение свидетеля как вполне зако-

номерную стадию совершения завещания. Присутствие свидетеля

при нотариальном удостоверении завещательного распоряжения

представляет собой неотъемлемое право любого завещателя (в том

числе иностранца). Естественно, что свидетель должен всецело со-

блюдать тайну завещания (ст. 1123 ГК РФ). Следует отметить, что

с принципом тайны завещания непосредственно связан и порядок

выдачи дубликата нотариально заверенного завещания, который

вручается только самому завещателю либо его наследнику. Наслед-

ники другой очереди приобретают право на дубликат по представле-

нии необходимых документов о смерти завещателя и наследника.

Положения закона о тайне завещания позволяют завещателю не

сообщать кому-либо как о содержании завещания, так и о внесен-

ных в него изменениях. Вместе с тем существует вероятность того,

что эти сведения все-таки станут достоянием гласности. На этот

случай законодатель предлагает завещателю составить закрытое заве-

щание. Структура закрытого завещания и требования, предъявляе-

мые к нему, определяются ст. 1126 ГК РФ. В то же время на терри-

тории, скажем, Франции действует свой порядок передачи закрыто-

го завещания нотариусу или подписания его свидетелями.

Коллизионная привязка к ≪закону места жительства≫ применительно

к форме завещания делает весьма существенной проблему принятия

обязательной доли в наследстве, которая иногда бывает тесно связа-__на с другими институтами, например с закрытым завещанием. По-

сле передачи такого завещания нотариусу последний обязан объяс-

нить завещателю сущность ст. 1149 ГК (об обязательной доле в на-

следстве) и составить об этом соответствующую запись.

Возникает вопрос, когда индивид вступает во владение имущест-

вом—после оглашения текста завещания либо после подачи нотари-

альному органу по месту открытия наследства заявления о принятии

наследства? Предположим, что иностранный законодатель допускает

и первую и вторую формы вступления во владение наследуемым

имуществом. Будут ли они признаны в России? Гражданский кодекс

пока не дает ответа на этот вопрос, хотя и не содержит строгих ука-

заний на невозможность использования для установления обязатель-

ной доли в наследстве любого из перечисленных способов.

Сохраняет свою актуальность и проблема обратной отсылки.

Так, немало стран стремится использовать известный нам крите-

рий гражданства в целях установления права, подлежащего при-

менению, и для формы завещания. Достаточно вспомнить Закон

Италии № 218 ≪О реформе итальянской системы международного

частного права≫ от 31 мая 1995 г., законодательство Греции (Граж-

данский кодекс 1940 г.), Турции (Закон № 2675 ≪О международ-

ном частном праве и международном гражданском процессе≫ от

20 мая 1982 г.). Все эти законы взаимоувязывают процедуру уста-

новления формы завещания и гражданство завещателя. Критерий

гражданства известен и международным соглашениям Российской

Федерации1. Российское законодательство не допускает обратной

отсылки к наследственным отношениям (ст. 1190 ГК).

Существуют ли какие-либо способы защиты прав и интересов

российских граждан, как тех, кто вынужден составлять завещание

за рубежом, так и тех, кто является наследником? Искомую защи-

ту можно найти в консульской миссии. Консул участвует при со-

ставлении точной описи наследства (в соответствии с консульски-

ми конвенциями он присутствует при опечатывании наследства

компетентными органами государства пребывания). Вмешательство

консула позволит принять меры по сохранности наследуемого иму-

щества и распоряжению им (консульское должностное лицо пра-

вомочно подавать прошения о принятии таких мер и защищать

интересы завещателя в различных инстанциях)2.

В ряде случаев обращение к консулу просто необходимо.

Одна из таких ситуаций приведена в Договоре между Российской

Федерацией и Республикой Индия о правовой помощи и право-

вых отношениях по гражданским и торговым делам от 3 октября

2000 г. Если индивид — гражданин договаривающейся страны уми-

рает в поездке на территории другого государства, не имея в по-

следнем постоянного места жительства, то находящееся при нем

имущество передается в дипломатическое учреждение или в кон-

сульство той страны, гражданством которой обладал умерший,

для его последующей передачи потенциальным наследникам.

Принципы, относящиеся к завещательной способности, со-

ставляют предмет другого подраздела ст. 1224 ГК РФ. Пункт 2

осуществляет коллизионно-правовое регулирование этого инсти-

тута, закрепляя отсылку, в том числе и в отношении недвижимо-

го имущества, к закону страны, где наследодатель имел последнее

место жительства в момент составления завещания или акта о его

отмене. Согласно действующему законодательству завещание не

может быть признано недействительным в силу несоблюдения

формы, если она удовлетворяет требованиям права места состав-

ления, акта отмены либо общим требованиям российского права.

Таким образом, коллизионные принципы ст. 1224 ГК РФ призна-

ют, что завещатель обладает относительной свободой выбора пра-

ва, подлежащего применению к форме завещания или акта его

отмены. Множественность коллизионных привязок создает свое-

образные ≪цепочки≫ коллизионных норм в качестве гибких инст-

рументов регламентации наследственных отношений.

Одним из необходимых условий получения наследником из

одного государства имущества, оставшегося в иной стране, явля-

ется своевременная уплата в этой стране всех налогов с наследуе-

мого имущества, что и составит предмет следующего раздела. '

Вопросы налогообложения в наследственных отношениях