Ревинг: Цена человеческой жизни

Огромный ворон приземлился рядом с Ревингом и начал превращаться в человека. Через пару секунд в полный рост стоял мужчина в кислотно-зеленом плаще, с щетиной и бутылкой в руке. Герои стояли на вершине горы металлических отходов и смотрели на огромную планету, похожую на Юпитер. Небесное тело закрыло собой почти все небо, и, казалось, можно во всех подробностях разглядеть поверхность планеты.

– Ты похож на спартанца, замени твой плащ на доспехи. В свете этой планеты они сияли бы как никогда. - Сиреневые светящиеся глаза Кара уставились на красный ирокез Ревинга.

Ревинг и Кар брели по свалке металлического мусора, оставленного жителями Земли-3 из-за отсутствия каких-либо идей по его утилизации. А если идея и возникали, то, как всегда, не хватало денег.

– Рев, почему ты здесь?

– Скоро узнаешь.

Рев стал разбирать завалы. Кар закурил. Он был результатом мутации, и теперь мог свободной превращаться в ворона. Из-за этой способности у него пропал рак легких, и он мог спокойно вернуться к вредной привычке курить, уже не спрашивая разрешения врачей. Он жил на этой свалке, в городе неподалеку, в горах. Сам себя он называл человеком мира. И он очень любил людей, не держал ни на кого зла и всячески старался никого не убивать, будь то отъявленный подонок или ужасный правитель.

– Здесь шахта лифта. Кар, мы можем попасть в секретную лабораторию, давно заброшенную. Ты не знал о ней? Там может быть нужная мне информация, и что-то полезное для тебя.

Ревинг и Кар спустились вниз по шахте. Напоследок, прежде чем коснуться земли, Кар посмотрел наверх: белый квадрат был небольшим, и внутренний трепет перед неизведанным он ощутил мгновенно. Когда Рев и Кар спустились, на героев напала стая летучих мышей. Кожа Ревинг мгновенно зажглась белым светом, что отпугнуло мышей.

– Так лучше. – Прокомментировал Рев.

Они оказались в небольшой подземной базе. После длительных поисков герои обнаружили железную дверь.

– Кодовый замок. – Шепотом проговорил Кар. – Ты можешь открыть?

Ревинг выбил дверь, открывающуюся наружу. В темное помещение залетел ворон, следом вошел Рев, кожа и ирокез которого светились, словно неон или люминесцентная лампа. Он вошел с пистолетом наперевес. Ворон начал облетать помещение, изредка поблескивая своими сиреневыми глазами, позволяющими видеть в темноте. Он увидел такую картину: многометровое помещение, заставленное серверами. И множество старых компьютеров. Ревинг стал медленно идти вперед.

Неожиданно из-за сервера на него напала женщина, голая, с рыжими волосами и ножом в руке. Ревинг положил ее на землю, отобрал у нее нож и обернулся: ворон, мгновенно превратившись в человека, ударил в спину другую женщину, уже с красными волосами. Следом на них набросились другие женщины: кто с ножом, кто с монтировкой. Рев открыл по ним огонь. Несколько хищниц упало замертво, другие все-таки добрались до Рева и Кара. Они пытались укусить их, исцарапать, и что-то при этом кричали.

Кар обратил внимание на их бледность. Это были подопытные, которых ученые пытались обратить в потенциальных матерей сверхлюдей. Эксперимент провалился.

Рев продолжал отстреливаться, Кар тоже открыл огонь. В отличие от пистолета Ревинга, сделанного из самого дорогого металла в мире и являющегося самым мощным оружием из видимых, револьвер Кара стрелял красными лазерными патронами и обладал меньшей поражающей силой. Кар запрыгнул на сервер и побежал прочь. На ходу он обернулся и увидел светящегося Ревинга, продолжающегося отстреливаться от хищниц. Кар побежал еще быстрее, прекрасно ориентируясь в темноте, и добрался наконец-таки до выключателя.

Множество синих и голубых лампочек зажглось на черной полосе вдоль стен, серверы загудели, а единственная лампочка в углу неожиданно взорвалась. Ревинг решил проломить один из серверов. В результате одна тысяча вольт ударила по всем хищницам. Огромные электрические разряды, яркие, пронеслись над машинами. Кар предусмотрительно спрятался где-то наверху, обратившись в птицу.

– Перебор. – Ревинг вынул руку из пробитого насквозь сервера. Вокруг лежали десятки женщин-мутантов.

Кар подлетел, приобретя человеческий облик, к письменному столу. Груда запылившихся бумаг свидетельствовала о большой работе. В папках было много фотодокументов: изображения женщин во время разных стадий исследования. Он открыл другую папку и обнаружил непонятные схемы, касательно космического пространства.

– Стой! – Ревинг подошел к нему. – Это карта космоса. Похоже, кто-то, как и я, пытался вычислить Белую планету. Говорят, на планете есть только белый песок. Согласно легенде, попадая на планету, можно исполнить любое свое желание.

– Да ладно? Рев, тебе это зачем? Ты и так выше людей. Может лучше поможешь людям?

– Им незачем помогать. Я помогу тебе, этим женщинам, но обычным людям помогать не стану.

– Почему?

– Уже есть мы, а это значит, что человечеству придет конец. Я ценю жизнь человека, но я не стану спасать людей от бессмысленных войн. Они избрали свой путь, и моя задача – как можно меньше им мешать. Кар, у меня свои приоритеты, тебе не понять. И ты говоришь о больших делах во благо человечества, не понимая, о чем просишь.

– Но ты можешь спасти нас…

– Нас? Ты монстр, дитя эволюции, и уже не человек.

– А кто нас создал? Люди! Они нас создали…

– Чтобы мы пришли им на смену. Но это естественно. И я же не говорю об истреблении людей, я просто постою в стороне, если это не касается жизни женщины или ребенка. Я закончил разговор.

Кар задумался. Он считал, что жизнь любого человека превыше всего. Их с Ревингом нужно лечить, а людей остановить от самоликвидации.

– Ревинг, ты остановишь третью Мировую войну, если она начнется?

Ревинг промолчал. А тем временем война медленно приближалась. Люди нескольких планет (Земля, Земля-2 и Земля-3) уже готовились к захвату космического пространства и устранению вымышленных угроз, о которых распространяли сведения террористы и фанатики. Уже построены секретные оружия, выработаны планы действия, массово создаются киборги и проводятся эксперименты по созданию сверхсолдат. И для всех жителей планет есть только видимость вечного мира, нарушить который можно одним неосторожным действием.

– Кар, мы ничего не должны делать.

– Останови их! – Кожа Кара стала покрываться черными перьями.

– Нет, но я могу спасти чьи-либо жизни. В этом больше толку, ведь будут избранные, для которых война не работа или забава, а ужас и страх, от которых следует держаться подальше. Я помню, как спас мальчика в развалинах дома. Он посмотрел на меня со страхом и удивлением. Он никогда не видел такой одежды и прически. И этих зеленых глаз. Было немного забавно. Я снял плащ и закрыл его от войны. А была зима. Он завернулся в плащ, и я взял его на руки. И тогда я подумал: а кому интересна жизнь этого мальчика? Кому он нужен? Правительству? Союзникам? Оккупантам? И неужели именно для него люди, что творят вокруг разные большие дела, создали прекрасную картину ночного воюющего неба, прорезаемого прожекторами, горящими истребителями, парашютистами. А небо было красным, и все вокруг было в огне. И тогда я понял: людям не нужны миротворцы, не нужны сверхлюди, способные остановить войны. Людям нужна власть, а жизнь маленького мальчика им попросту безразлична. Поэтому пусть они перебьют друг друга, но ребенка я постараюсь вытащить из этого ада.

– Рев! Остановив войны, ты спасешь сотни детей. Подумай.

– Чтобы они жили в страхе?

– В мире.

Ревинг, кожа которого продолжала светиться белым светом, подошел к Кару.

– Для сверхчеловека это бесценно, для человека – не стоит и цента. – Ревинг словно держал на руках ребенка. В его голове звучали выстрели и взрывы, которые он слышал в ту злополучную ночь. Кар был не совсем согласен и Ревингом.

– Останови войну. Не дай людям погубить себя.

Ревинг проигнорировал его и повернулся к нему спиной, направляясь к выходу. Кар прыгнул на Ревинга, превращаясь в ворона. Рев отмахнулся от него. Ворон отлетел и вновь попробовал зацепить Рева. Он полетел на него, и, став человеком, попытался уложить его на спину. Но Рев схватил его за горло и отшвырнул в сторону компьютеров. Экраны разбились, блестящие осколки разлетелись в стороны, а Кар, быстро встав на ноги, бросился на Ревинга с осколком, держа его между пальцами. И только он попытался ударить Рева, как тот схватил его за горло.

Ревинг отобрал у Кара осколок и отпустил его. Тот упал на колено, жадно вдыхая кислород. Ревинг побежал к выходу, прихватив с собой карту и другие ценные документы. Кар бросился за ним. Когда Кар почти добежал до выхода, в его плащ вцепились ожившие женщины. Он ударил их со всей силой и побежал к шахте. Рев довольно быстро взобрался наверх, Кар же, превратившись в ворона, в полете цеплялся крыльями за различные детали, крючки, осколки, торчащие между каналами, что значительно замедлило его действия. Кар выбрался на поверхность уже тогда, когда Ревинг скрылся. Кар вновь превратился в ворона и полетел в сторону города.

Тевяшов Н., 07.11.2015

Рок

Разломав череп, он ударил по струнам и взбудоражил тишину выжженного поля на окраине города. Горячая земля и сотни черных скелетов разносили неприятный запах гари и смерти. Зафиксировав красный ирокез пивом, он швырнул банку, надел очки и посмотрел на город, над которым было неестественно желтое небо. Надо сказать, что везде, кроме как над городом, небо было черным, и только радиоактивное солнце освещало картину трагедии. Но он ударил по струнам, и звуки музыки донеслись до города. Эхо разнеслось по пустынным улицам и пустым домам, смахивающим на решето. Потом он плюнул, закурил сигару, и музыка охватила тишину. Пепел летал в воздухе, черные скелеты, словно пытаясь вырваться из земли, смотрели на свет, а он играл на гитаре. И в его очках отражались солнце, город и смерть, которую он встречал с улыбкой на лице.

Тевяшов Н., 29.08.2015

Железный

Представь, идешь ты по улице поздним вечером, под синим небом. Ветер ласкает в удушающем воздухе. Закрываешься в пальто и направляешься к ближайшему ларьку. Открываешь бутылку, пена проходит по пальцам, и слышишь чей-то женский смех. В голове проносятся самые трогательные обрывки прошлого, в которых давно растворился.

Но все прошло, и ничего после тяжелой боли, переживаний и ложных надежд не хочется. Ты будто опустошен. Это хорошее чувство, обретая которое, кажется, перестаешь быть восприимчивым к любым событиям в жизни, теряешь ее вкус и просто перестаешь любить.

Однако все меняется, когда на концерте берешь в руки гитару, бросаешь взгляд на многотысячную толпу, и музыка пропитывает все твое тело энергией, заставляя забыть о шрамах на сердце и получить удовольствие от жизни. И забываются все потери. Не это ли счастье, дружище?

Тевяшов Н., 06.07.2015

Черный силуэт

Человек бежал по дорогам Петербурга, держа в руке мешочек с сребрениками. Он скрывался от звонкого топота копыт. Выйдя на главную улицу, он увидел впереди оранжевое солнце, скрывающее линию горизонта. Из яркого света к нему стала приближаться черная фигура в треуголке и с тростью в руке. Затем фигура остановилась, указала на предателя пальцем и удар молнии обрушился на несчастного. Все его тело охватило красное пламя, и через несколько секунд на дороге остался лишь черный скелет. К страшной находке прискакал конь, фыркнул и помчался к солнцу. А монеты, рассыпанные на дороге, сияли как никогда.

Тевяшов Н., 07.07.2015

Святая машина

«Я — робот, модель АЗИМ-6, обладаю уникальным искусственным интеллектом, сравнимым с человеческим. Кожный покров отсутствует. В прошлом я проходил крещение в старой церкви. Мою голову полили водой, дали мне крест и позволили поставить свечку за Бога. Теперь я верю в Бога, молюсь и исповедуюсь. Я верю, что всех нас может спасти только Бог, и мы должны соблюдать все заповеди. И у каждого должна быть дома священная книга. И самое дорогое, что у меня есть — небольшая иконка во внутреннем кармане куртки и Бог, который всегда рядом.

В тот день я был в поезде, настраивался на сражение и готов был бороться до победного конца за свой народ, за Бога. На нас напали, и, как нам сказал наш командир, от исхода битвы зависит будущее нашей страны. И вот мы идем вперед, стреляем, падаем, идем. На поле лишь киборги и роботы, и у всех искусственный интеллект сравним с человеческим. Я выбросил автомат, спрятал свой крестик, достал пистолет и поймал пробегающего мимо врага. Потом уложил его на землю и направил на него дуло пистолета.

В его глазах читался ужас. Как и все роботы, он прожил долгую и счастливую жизнь. Он развивался, усердно работал и, может быть, был чист перед Богом. А может и нет. Вера необязательна для киборга. Он молил о пощаде, когда понял, что погибнет. В его глазах читался ужас, страх, неизбежность. Он заплакал, пытаясь вырваться. Я спустил курок.

После боя мы собирали останки ликвидированных машин. Я опустил взгляд и увидел умирающего. Он плакал, просил спасти. Но он киборг, а не человек, хотя и не неотличим от человека. Может он тоже верит в Бога? Тут я достал из внутреннего кармана небольшую золотую икону. Благодаря огненному закату икона буквально горела и ослепляла своим солнечным светом. Но ведь Бог есть. И у киборга есть душа, хоть это и машина. И что делать, как поступать с машинами, у которых есть душа: а она у них есть, ведь как и люди, они развиваются, чувствуют, творят, погибают. Защищая свою территорию, я и думать не мог о том, что воюю с душами. Неужели я убил много душ? Но ведь это грех перед Богом. И тут я не смог разобраться во внутреннем конфликте.».

Вот такое письмо составил робот модели АЗИМ-6. Потом он сжал в руке икону, впоследствии чего та сломалась. Когда мы подбежали, он продолжал стоять и ни на что не реагировать. Сейчас с ним работают эксперты. С помощью полученных нами данных мы сможем в будущем устранить подобный конфликт, дабы избежать негативных последствий работы робота или киборга в самый неподходящий момент. О, отключаюсь, как раз пришел наш лучший научный сотрудник с новыми данными. Если позволите… Всего доброго.

Тевяшов Н., 20.08.2015

Синий вечер

Был синий вечер. Она собирала сумки, пакеты. В слезах, она, смирившись, открыла дверь. Я ничего не мог сделать. Увы, бывают такие ситуации, когда все безуспешно. Я стоял на кухне, курил и стена дождя стояла перед глазами. Она просто не любила меня, не могла вынести.

На кухне темно. Я налил себе чай, сел за стол и посмотрел сначала в коридор, потом в окно. За черными листьями появлялось и исчезало окно пятиэтажки, в котором горел свет. И мне стало так грустно. Как все-таки обидно из-за таких промахов и ошибок разрушать то, что строил. И может быть там, в том окне, все хорошо. Хотелось бы верить.

Тевяшов Н., 08.07.2015

Стеклянный великан

Стеклянный великан сидел на обрыве, смотрел на ночное небо, озеро и лес. По его лицу текли слезы. К нему подошла маленькая девочка. «Великан!» - крикнула девочка. Тот посмотрел на нее. Она протянула ему цветок. Великан улыбнулся. Он встал, протянул руку к небу и подарил девочке звезду. Стеклянный великан превратился в мальчика. Теперь на обрыве сидели счастливые дети, которые смотрели на звездное небо, озеро и лес и вот-вот готовились к пробуждению в настоящий мир радостей и печали.

Тевяшов Н., 27.09.2015

Темно и тихо

Выключив в квартире свет, все электроприборы и даже смартфон, он сел у окна, за которым была ночь, и было раскаленное небо. Из-за черных деревьев видно было лишь одно белое окно пятиэтажки. В воздухе слышались шелест листьев, гул машин и утонувшие в нем людские голоса.

Зазвонил городской телефон. На другом конце электрического провода – женский голос. И что сказать? Может позвать к себе? Ты слышишь, детка, приезжай сейчас. Да, очень хочу. Что тут еще сказать? Надо поставить чайник. Или нет, лучше встретить ее: сейчас еще не так поздно, но все же.

Завернувшись в одеяло, она села рядом с ним на кровать. В квартире по-прежнему было темно и тихо. Она поняла его: он просто хотел закрыться от мира. Это было глупо. Девушка пытала осмыслить все происходящее, но ей стало скучно. Одевшись и попросив не провожать, она ушла.

Он зарыдал. И непонятно от чего. Просто захотелось, пока никто не видит. Потом он привел себя в порядок, умылся и лег в ванну, постепенно привыкая к свету. Он вспоминал улицу, на которой совсем недавно встретил ее, ее запах, холод и пугающую тишину.

Просидев в ванной комнате часа два, он, надев халат, вышел из нее, справил нужду и, пытаясь в темноте найти тапки, побрел к кровати. Упал на нее, закрыл глаза и уснул. Ему снились улица, небо, девушка и окно пятиэтажки. В ту ночь он был действительно счастлив, хоть и не знал об этом.

Тевяшов Н., 23.07.2015

Электрический свет

Просто согласитесь, что нет ничего лучше, чем занять место у окна в троллейбусе поздним вечером. При этом, если в салоне мало людей, никто не толкается, не кричит, не смеется. В такие моменты чувствуешь общее настроение – усталость, желание все бросить и исчезнуть в нирване.

Меня зовут… а, впрочем, какая разница. Нет, правда, мое имя никакой смысловой нагрузки не несет, ничего не дает читателю, ни о чем не говорит. Просто имя, и ничего более. Я – персонаж, но я реален, и все, что я вижу, - реально. И вот я сижу в троллейбусе, поздним вечером, укрывшись в пальто, спрятав замерзшие руки в рукава.

К чему я веду? Да просто к тому, что человек может и должен наслаждаться огнями ночного города. Ведь в сумраке огни ночных фонарей всегда укажут верный путь, иначе говоря, в такие моменты в голову всегда приходят ясные мысли. Светофоры ярче и четче играют тремя цветами, а фары машин оживляют уставший от тяжелого дня город. Они словно поток энергии, который некто подает в уставшие от дневного солнца улицы. И деревья в парке забирают себе страшную темноту, которой нет места в городе ночных фонарей и легковых машин.

Смотря в окно троллейбуса, я наслаждаюсь яркими вывесками и тысячами огней магазинов, клубов, ресторанов, а дома – панорамой огней живого, наполненного электрическим светом города, улицы которого заполнены разноцветными звездами, дающими мегаполису возможность жить, творить, любить.

Тевяшов Н., 04.10.2015