Принципы криминализации

Н. А. Беляев, отождествляя принципы и критерии криминализации, писал, что «критерии криминализации – это основополагающие идеи на уровне общественной идеологии, руководствуясь которыми законодатель определяет круг человеческих поступков, относимых в конкретных исторических условиях к преступлениям». В других научных источниках принципы криминализации рассматриваются как научно обоснованные и сознательно применяемые общие правила и критерии оценки допустимости и целесообразности уголовно–правовой новеллы, устанавливающей или изменяющей ответственность за конкретный вид общественно опасных деяний.

Основные принципы криминализациии декриминализации:

1) принцип достаточной общественной опасности состоит в том, что криминализируемое деяние должно причинять значительный ущерб правоохраняемым интересам, быть вредоносным для общества настолько, что требует применения самих строгих мер государственного принуждения. Воздействие на виновное лицо какими-либо другими, нежели уголовно-правовые, методами, неэффективно и несправедливо, исходя из последствий деяния. Общественная опасность деяния не сопоставима с опасностью различного рода проступков и правонарушений (административных, гражданских, иных).

Г. А. Злобин отмечает: «Лишь то деяние может быть правомерно криминализировано, общественная опасность которого достаточно (с точки зрения уголовного права) высока»[.

2) принцип относительной распространенности криминализируемых деяний - подчеркивает необходимость учета при установлении уголовной ответственности за какое-либо общественно опасное деяние его неединичного характера. Деяние, преследуемое в уголовном порядке, не может быть случайным или редким для общества, исключительным в силу сложившихся обстоятельств; и напротив, должно быть типичным, повторяющимся в разных условиях. «Возможная повторяемость – необходимое свойство деяния, отнесенного законом к числу преступлений», – отмечал Г. А. Злобин. В противном случае уголовное законодательство приобретет поистине грандиозные размеры и окажется трудно применимым на практике.

3) принцип возможности позитивного воздействия уголовно–правовой нормы на общественно опасное поведение - предполагает обязательный учет того, сможет ли уголовно-правовая норма эффективно бороться с общественно опасными деяниями. При решении этого вопроса также необходимо обращать внимание на степень распространенности общественно опасного поведения, однако учитывается уже другой аспект этого вопроса. Если деяние распространено повсеместно, является едва ли не нормой поведения для общества, введение уголовной ответственности за него принципиально неверно. Как справедливо отмечает А. И. Коробеев, «реализовать в полной мере принцип неотвратимости наказания в случае криминализации подобных деяний будет практически невозможно. Причем как раз из-за их чрезмерной распространенности. А значит, престиж уголовного закона в глазах населения будет подорван»

4) принцип преобладания позитивных последствий в криминализации - Г. А. Злобин писал: «Сколь ни было бы опасно то или иное поведение, его криминализация никогда не может рассматриваться как абсолютное благо, но всегда представляет собой жертвование одними интересами общества ради других, более значительных». Принцип преобладания позитивных последствий в криминализации как раз и означает проведение прогностических научных расчетов эффективности криминализации. Последняя должна быть возможна только тогда, когда вред, причиненный применением мер уголовно-правового воздействия за общественно опасное поведение, явно меньше того вреда, который причиняется самим этим поведением. Указанный принцип имеет первостепенное значение для криминализации в сфере экономической деятельности. Коррекция нежелательного экономического поведения путем установления уголовно-правового запрета целесообразна и оправданна только тогда, когда именно криминализация принесет большую пользу, нежели другие средства воздействия на это поведение. Существует достаточное количество средств борьбы с нежелательным экономическим поведением, помимо введения за него уголовной ответственности. К ним следует отнести прежде всего экономические меры воздействия, предусмотренные гражданским, банковским, таможенным и другим законодательством. Приоритет в регулировании экономического поведения должен всегда отдаваться именно им. Отмеченное вытекает из конституционного принципа свободы экономической деятельности.

5) принцип неизбыточности уголовно–правового запрета - включает в совокупности два фактора: 1) соответствие объемов уголовно-правового запрета и прежде всего пределов наказания, которое может быть назначено за преступное деяние, характеру и степени общественно опасного проявления – запрет должен быть ни слишком мягким, ни слишком жестким, но справедливым; и 2) исключение возможного дублирования уголовно-правовых норм, предусматривающих ответственность за конкретное общественно опасное поведение.

Реализация указанного принципа криминализации особенно сложна, поскольку установить оптимальное содержание уголовно-правового запрета чаще всего возможно лишь с использованием накопленного опыта применения уголовно-правовой нормы. Если же норма вводится впервые, неизбыточность и достаточность уголовно-правового запрета определяется прогностическим способом, который не может быть абсолютно точен. Поэтому ошибки здесь неизбежны, и они должны корректироваться после проведения кодификации (полной или частичной). В то же время существуют и достаточно объективные критерии для достижения неизбыточности и достаточности криминализации. К ним следует отнести, например, характер деяния, объект, которому причиняется вред в результате совершения этого деяния, избранный способ действия, мотивация, и т. д.

При установлении уголовно-правового запрета принципиально важно, чтобы он не пересекался полностью или частично с уже существующими уголовно-правовыми нормами. Иное нарушает принцип справедливости, согласно которому никто не может нести уголовную ответственность за одно и то же деяние дважды.

6) принцип своевременности криминализации - означает, что криминализация должна проводиться именно тогда, когда появилось ее основание – общественно опасное деяние.

Криминообразующие признаки

В теории криминализации существует еще одно понятие – критерии криминализации, т. е. «обстоятельства, характеризующие объективные и субъективные свойства криминализируемых деяний и подлежащие учету в процессе законотворческой деятельности с целью создания оптимальных моделей уголовно-правовых норм». Сознательно упрощая, критерии криминализации, или, как их еще в последнее время называют, криминообразующие признаки, можно определить как обстоятельства, отражающие в концентрированном виде общественную опасность деяния и свидетельствующие о необходимости введения уголовно-правового запрета.

Криминообразующими признаками выступают:

1. Характер самого деяния, выражающегося в нарушении безусловных правовых запретов.

2. Способ совершения деяния

3. Последствия, наступившие в результате общественно опасного поведения, в виде, например, причинения вреда здоровью, крупного ущерба или иных тяжких последствий.

4. Отношение субъекта нежелательного общественно опасного поведения к наступившим в результате такого поведения последствиям и к факту самого деяния.

5. Мотивация нежелательного поведения, свидетельствующая о его общественной опасности (корыстная или иная личная заинтересованность), или преследование в результате такого поведения, свидетельствующее об общественной опасности целей деяния (например, целей неуплаты налогов или прикрытия запрещенной деятельности).

Принципы декриминализации – это система правил и критериев установления уголовной ответственности. Важнейшим и всеми признаваемым критерием декриминализации является оценка человеческого поведения как общественно опасного. При помощи норм уголовного права охраняются наиболее важные общественные отношения: права и свободы человека и гражданина, собственность, общественный порядок и общественная безопасность, окружающая среда, конституционный строй.

 

 

7. Криминальная модель уголовной политики.

 

Тоталитарная модель уголовно-правовой политики находит довольно широкую поддержку среди населения. И не столько в силу идеологической обработки и быстрого пресечения инакомыслия, сколько в результате упора на достаточно сильную социальную политику, при которой нет безработицы, развивается производство, регулярно выплачивается заработная плата, у людей появляется уверенность в будущем. Но оценки тоталитарной модели политики неверны потому, что модель криминальной уголовно-правовой политики действительно существует, и ее целесообразно отдельно выделить.

В качестве реального объекта криминальной уголовно-правовой политики выступает деятельность режима Дудаева-Масхадова в Чеченской Республике в 1991-1999 гг. Анализ различных материалов позволяет назвать следующие признаки такой политики:

1) поощрение совершения преступлений в отношении “чужих”, объявленных режимом врагами. Это находится в русле традиционно криминальной логики – “замарать” преступлением человека, сделать его соучастником преступной деятельности, а следовательно, окончательно “своим”;

2) осуществление целенаправленной поддержки преступного бизнеса (финансовые аферы, контрабанда, производство и сбыт наркотиков и т. д.);

3) личное участие политических лидеров в получении прибылей от экономической преступности;

4) диверсификация криминального бизнеса: появление и развитие новых его видов, таких как торговля людьми, захват товарных поездов и др.;

5) реабилитация преступников при условии участия в незаконных вооруженных формированиях на стороне сепаратистов;

6) свертывание законной деятельности правоохранительных и судебных органов, замена их внесудебной репрессией со стороны незаконных вооруженных формирований;

7) архаизация уголовно-правовой политики под видом ее исламизации: создание шариатских судов, внедрение “мусульманского” уголовного права;

8) ослабление, а затем практически полное забвение социальной политики;

9) использование террора как фундамента государственности, основы внешней и внутренней политики.

Последний признак показывает итог динамики криминальной уголовно-правовой политики: она превращает государство в криминальный анклав, очаг и источник терроризма.

Главное отличие криминальной уголовно-правовой политики от тоталитарной заключается в том, что она показывает полную враждебность криминального политического режима интересам населения. Криминальная уголовно-правовая политика используется как средство удержания власти и как инструмент обогащения.

Названные признаки могут служить определенными сигналами, указывающими на развитие уголовно-правовой политики в сторону криминальной модели. Такая динамика чрезвычайно опасна, ее следует выявлять и по возможности ей препятствовать. С научной точки зрения, важно активно оппонировать всем тем радикальным мнениям о “войне с преступностью”, которые ведут к теоретическому обоснованию криминализации уголовно-правовой политики.

 

8. Либеральная модель уголовной политики.

 

Либеральная (либерально-гуманистическая) модель уголовной политики – одна из моделей уголовной политики, реализуемая государством в условиях развития рыночных отношений, заключающаяся в ограниченном вмешательстве государства, защите интересов меньшинства, легализации пороков. Признаки:

1) создание культа вокруг рыночных отношений и ограничение уголовно-правового противодействия экономическим злоупотреблениям;

2) коммерциализация власти;

3) депрофессионализация и коррумпирование представителей аппарата уголовной юстиции;

4) прорыв во власть лиц с криминальным опытом и связями;

5) либерализация наказания экономическим преступникам (в санкциях норм и при их применении);

6) упразднение системы правового воспитания и профилактики преступлений - либеральная модель уголовной политики на первом этапе обеспечивала безответственность преступников в «белых воротничках».

На втором этапе данная модель трансформируется в либерально-олигархическую модель, когда уголовно-правовая политика становится объектом управления со стороны олигархов и их ставленников и представителей в органах власти - ввели практику покупки решений.

На третьем этапе происходит преобразование либерально-олигархической модели уголовно-правовой политики в либерально-бюрократический тип - системной коррупции. Другая реальность современной российской правовой системы заключается в том, что от уголовной ответственности нередко можно откупиться. «Синие воротнички» (люмпен-пролетариат) составляет основную массу преступников, привлекаемых к уголовной ответственности и впоследствии осуждаемых к реальному лишению свободы.

Еще одна характерная черта либеральной уголовно-правовой политики - ее технократизм. Другой вариант декриминализации -без всяких исследований и экспертных оценок. Уголовная ответственность за распространенное уголовное правонарушение отменяется, регистрируемые показатели преступности улучшаются, места лишения свободы разгружаются. Гуманизация уголовного законодательства есть продолжение социальной политики государства, которая закрепляет ее успехи и дает прочныерезультаты. Либерализация выражает стремление не замечать болезни путем изменения диагноза.

 

9. Теоретическое моделирование уголовной политики.

 

     Из диссертации Клейменова

     Оптимизация уголовной политики предполагает создание ее идеальной модели, которая, включив в себя положительный международный опыт в сфере противодействия криминализации и преступности в условиях глобализации, будет в состоянии учесть национальные особенности криминологической обстановки и обеспечить собственную суверенность.

     Основу для такого моделирования создают, во-первых, международные соглашения различного уровня (конвенции ООН, Совета Европы, ШОС и др.), участником которых является отдельное государство.

     Вторым основанием моделирования оптимальной уголовной политики являются модельные законы и рекомендации по совершенствованию законодательства и правоприменительной деятельности государств-участников международных союзов. УНП ООН разработаны, в частности, следующие документы: Типовые законодательные положения о борьбе с организованной преступностью; Типовой закон о борьбе с незаконным изготовлением и оборотом огнестрельного оружия, его составных частей и компонентов, а также боеприпасов к нему; Типовой закон о борьбе с торговлей людьми; Типовой закон о борьбе с незаконным ввозом мигрантов;

     Третьим основанием моделирования оптимальной уголовной политики выступают государственные стратегии, доктрины и концепции по обеспечению различных аспектов национальной безопасности и развитию социальной политики по отношению к наиболее проблемным регионам и группам населения. 

       Четвертым основанием теоретического моделирования оптимальной уголовной политики является обеспечение ее суверенности. Для России это имеет принципиальное значение, поскольку международное правосудие нередко демонстрирует политическую мотивированность. С этим тесно связана проблема ангажированности международного уголовного правосудия (см., например, деятельность МТБЮ). В связи с этим, необходимо развитие межгосударственных правовых отношений в целях усиления организационно-управленческого содержания в противодействии транснациональной преступности, но в определенных пределах, диктуемых национальной криминолого-правовой системой.

     Пятым основанием теоретического моделирования оптимальной уголовной политики выступает положительный уголовно-политический опыт отдельных государств.

      

 

10. Основания уголовно-правового запрета.

 

Понятия «основания криминализации», «основания уголовно-правового запрета» обозначает те процессы, происходящие в материальной и духовной жизни общества, развитие которых порождает объективную необходимость уголовно-правовой охраны тех или иных ценностей.

Другими словами, основания криминализации – это то, что создает действительную общественную потребность в уголовно-правовой новелле.

В.Н.Кудрявцев обращает внимание на тот факт, что разные по своему содержанию и значению нормы уголовного права возникают не одним и тем же путем.

«Законодатель иначе приходит к осознанию необходимости установления уголовной ответственности за хранение наркотиков, чем за преступно небрежное использование сельхозтезники, а механизм возникновения идеи наказуемости разглашения тайны усыновления мало чем напоминает процесс криминализации пропаганды войны» (Кудрявцев В.Н. и др. Основания уголовно-правового запрета (криминализация и декриминализация)

В целом, основанием можно считать, к примеру, социальную потребность в регулировании. Отражение этих общественных потребностей ложится в основу определенных правовых представлений, стоящих за принятием нового уголовно-правового запрета.

На практике пусть и не распространены, но встречаются случаи, когда движущей силой для механизма криминализации являются и научные рекомендации, и ведомственный анализ уголовной статистики.

Отдельные факты совершения правонарушений тоже могут стать поводом для нового уголовно-правового запрета (см., например, дело PussyRiot).

Основания уголовно-правового запрета. Краеугольным камнем всей теории криминализации является проблема оснований уголовно-правового запрета, т. е. тех правообразующих факторов, которые обусловливают допустимость, возможность и целесообразность признания общественно опасного деяния преступным и уголовно наказуемым.

Объективная потребность в уголовно-правовом запрете не может «перелиться» в уголовно-правовую норму непосредственно, минуя волю законодателя. Правообразующие факторы отражаются в правосознании законодателя и, лишь преломившись в последнем, воплощаются в уголовно-правовые нормы. Указанные факторы, следовательно, прежде чем преобразоваться в норму права, должны пройти через интеллектуально-волевой фильтр законодательной оценки. Субъективизм же законодательной оценки порождает не только известную свободу в определении круга преступлений, но и возможность неадекватного выражения в законе характера и степени общественной опасности криминализируемых деяний. Чтобы не допустить рассогласованности между содержанием, объемом общественных отношений, нуждающихся в уголовно-правовом регулировании, и формой их отражения в законе, т. е. исключить ошибки в правотворческой деятельности, законодателю необходимо учесть целый ряд факторов, детерминирующих процесс установления уголовно-правового запрета. Проблема оснований (факторов) криминализации представляет известную трудность не только для практики, но и для теории. О сложности ее говорит уже тот факт, что до сих пор нет единства мнений относительно терминологического обозначения самих этих факторов. Одни авторы именуют их основаниями, другие – принципами, третьи – условиями, четвертые – задачами, пятые – критериями

Все факторы, служащие основаниями установления уголовно-правового запрета, можно свести в три относительно самостоятельные группы:

- юридико-криминологические,

- социально-экономические

- социально-психологические.

Классификационным критерием здесь выступают содержание факторов, их внутренняя природа, соотнесение их с различными сферами жизни общества.

В юридико-криминологическую группу входят следующие основания: 1) степень общественной опасности деяний; 2) относительная распространенность деяний и их типичность; 3) динамика деяний с учетом причин и условий, их порождающих; 4) возможность воздействия на эти деяния уголовно-правовыми средствами при отсутствии возможности успешной борьбы менее репрессивными средствами; 5) возможности системы уголовной юстиции.

К социально-экономическим основаниям относятся: 1) причиняемый деяниями материальный и моральный ущерб; 2) отсутствие возможных побочных последствий уголовно-правового запрета; 3) наличие материальных ресурсов для реализации уголовно-правового запрета.

Социально-психологическими основаниями являются: 1) определенный уровень общественного правосознания и психологии; 2) исторические традиции.

Вся система факторов находится в сложной иерархической зависимости, некоторые из них оказывают противоречивое воздействие на процесс законотворчества. Лишь суммарная оценка всех оснований криминализации в их взаимосвязи, взаимодействии и взаимопроникновении дает возможность в конечном счете принять правильное решение об установлении уголовно-правового запрета.

Анализом и оценкой оснований криминализации завершаются те стадии процесса криминализации, на которых решается главный, центральный вопрос – о допустимости, возможности и целесообразности установления уголовно-правового запрета.

 

11. Уголовно-правовая политика в сфере противодействия коррупции.

 

Уголовная политика в сфере противодействия коррупции как составная часть общегосударственной антикоррупционной политики должна, с одной стороны, иметь уголовно-правовую направленность на предупреждение, выявление коррупционных преступлений, привлечение виновных лиц к ответственности (как в публичной, так и в частной сфере), а с другой - не противоречить целям и требованиям (например, административно-правовым) антикоррупционного законодательства в целом (в первую очередь Федерального закона от 25 декабря 2008 г. N 273-ФЗ "О противодействии коррупции"), быть ее логическим продолжением.

Концептуальные основы уголовной политики в сфере противодействия коррупции на федеральном, региональном и муниципальном уровнях определены Национальной стратегией противодействия коррупции, утвержденной Указом Президента РФ от 13 апреля 2010 г. № 410.

Попытки по определению коррупционных преступлений предпринимаются в ведомственных нормативных правовых актах Генеральной прокуратуры, Следственного комитета и МВД РФ, которые относят те или иные деяния к категории коррупционных. Несмотря на то, что предусмотренные в указанных актах перечни коррупционных деяний не идентичны, такой подход, как представляется, является определенным прогрессивным шагом в вопросе определения общих и специальных признаков коррупционного преступления и унификации его понятия. В качестве примера можно назвать, в частности, указание Генпрокуратуры России N 387-11, МВД России N 2 от 11 сентября 2013 г. "О введении в действие перечней статей Уголовного кодекса Российской Федерации, используемых при формировании статистической отчетности" (содержит Перечень N 23 "Преступления коррупционной направленности"), Приказ Генпрокуратуры России от 11 февраля 2008 г. N 23 "Об утверждении и введении в действие статистического отчета "Сведения о работе прокурора по надзору за исполнением законодательства о противодействии коррупции и о результатах расследования уголовных дел коррупционной направленности" (разд. 7 "Сведения о результатах расследования уголовных дел коррупционной направленности (без повторных)" содержит указание на 21 коррупционное деяние). Проведенный анализ коррупционных деяний, предусмотренных в вышеуказанных нормативных правовых актах, позволяет сделать вывод о том, что коррупционное преступление - это общественно опасное деяние, предусмотренное УК РФ, посягающее на авторитет и законные интересы государственной власти, государственной, муниципальной и иной службы и выражающееся в противоправном извлечении лицом каких-либо благ или преимуществ для себя или других лиц либо в предоставлении благ или преимуществ из корыстной или иной личной заинтересованности.

Смотри приложение по данному вопросу

 

 

12. Уголовно-правовая политика в сфере противодействия экономической организованной преступности.

 

     Соотнося экономическую и уголовно-правовую политику современной России, необходимо отметить весомую корректировку последней в сфере экономики. Предшествующие десятилетия уголовно-правовая политика была настроена на пресечение и криминализацию общественно-опасных деяний, совершаемых в период реформирования политического и социально-экономического уклада общества. В последнее время произошел поворот в сторону законопослушности граждан в определенной сфере деятельности. Наказания за совершение экономических преступлений должны быть неотвратимыми, но соразмерными совершенному деянию и сочетать карательный и воспитательный элементы, учитывать положения принципов гуманизма и экономии уголовной репрессии. Иными словами – цели уголовного наказания должны быть достигнуты с наименьшими моральными и материальны- ми затратами.

     Гуманизация уголовно-правовой политики в сфере экономической преступности обусловлена рядом фактов: – повышением крупного и особо крупно- го размера ущерба, наличие которого являет- ся основанием для привлечения к уголовной ответственности за совершение отдельных видов преступлений.

     Так, в примечании ст. 169 УК РФ отмечено, что крупным размером признается сумма, превышающая один миллион пятьсот тысяч рублей, особо крупным – шесть миллионов рублей .

     В ранее действующем законодательстве крупный размер составлял – превышение двухсот пяти- десяти тысяч рублей, особо крупный – один миллион рублей; – в примечании к ст. 198 УК РФ крупным размером уклонения физического лица от уплаты налогов теперь признается сумма налогов и (или) сборов, составляющая за период в пределах трех финансовых лет подряд более шестисот тысяч рублей (ранее сто тысяч рублей), при условии, что доля неуплаченных налогов и (или) сборов превышает 10 % подлежащих уплате сумм налогов и (или) сборов, либо превышающая один миллион восемьсот тысяч рублей (ранее триста тысяч рублей); особо крупным размером признается сумма, составляющая за период в пределах трех финансовых лет подряд более трех миллионов рублей (ранее – пятьсот тысяч рублей), при условии, что доля неуплаченных налогов и (или) сборов превышает 20 % под- лежащих уплате сумм налогов и (или) сборов, либо превышающая девять миллионов рублей (ранее – один миллион пятьсот тысяч рублей);

     – идентичные изменения коснулись ст. 199; 199.1 УК РФ. Крупный размер составляет сумма налогов и (или) сборов за период в пределах трех финансовых лет подряд бо- лее двух миллионов рублей (ранее – пятьсот тысяч рублей), при условии, что доля неупла- ченных налогов и (или) сборов превышает 10 % подлежащих уплате сумм налогов и (или) сборов, либо превышающая шесть миллионов рублей (ранее – один миллион пятьсот тысяч рублей), а особо крупный размер – сумма, составляющая за период в пределах трех финансовых лет подряд более десяти миллионов рублей (ранее – два миллиона пятьсот тысяч рублей), при условии, что доля неуплаченных налогов и (или) сборов превышает 20 % подлежащих уплате сумм налогов и (или) сборов, либо превышающая тридцать миллионов рублей (ранее – семь миллионов пятьсот тысяч рублей); – ослаблением или сокращением санкций в статьях Особенной части УК РФ. Например, санкция ст. 174.1 УК РФ за совершение данного преступления организованной группой предусматривала безальтернативный основной вид наказания – лишение свободы на срок от десяти до пятнадцати лет. Более поздними законодательными актами были внесены изменения, касающиеся сроков лишения свободы – до семи лет без минимального предела. Кроме того, санкция данной нормы дополнена альтернативным лишению свободы видом основного наказания – принудительными работами на срок до пяти лет

     – декриминализацией признаков составов преступлений и в целом уголовно-правовых норм. Так, Федеральным законом от 07.04.2010 № 60-ФЗ в ст. 171 УК РФ декриминализован ряд признаков, касающихся процедуры регистрации и осуществления предпринимательской деятельности без специального разрешения, и признана утратившей силу ст. 173 УК РФ

     Исключение данного состава из УК РФ обусловлено нечеткостью ее законодательной конструкции и тем, что предусмотренные нормой деяния охватываются другими составами преступлений, содержащихся в гл. 21 и гл. 22 Уголовного кодекса РФ; – введением общих и специальных условий освобождения от уголовной ответственности: Федеральный закон от 07.12.2011 № 420-ФЗ п. 17 УК РФ дополнен ст. 76.1, в которой предусмотрены условия освобождения от уголовной ответственности по делам о преступлениях в сфере экономической деятельности

     . Более ранними законодательными актами были введены в уголовное законодательство специальные условия освобождения от уголовной ответственности, со- держащиеся в примечаниях ст. 198, 199 УК РФ (Федеральный закон от 29.12.2009 № 383-ФЗ [7, ст. 2]). Безусловно, либерализация уголовного законодательства в рассматриваемой нами сфере интересов свидетельствует о политикоэкономическом подходе государства в социальном развитии общества. Но нельзя не отметить и некоторую небезупречность законодателя относительно вводимых изменений и дополнений в нормы закона: например, постоянные изменения с 2007 г. понятий крупно- го и особо крупного размеров в примечании к ст. 194 УК РФ (понятие особо крупного раз- мера менялось от полутора миллионов до тридцати шести миллионов рублей, дифференцировалось для физических и юридических лиц, в настоящий момент особо крупный раз- мер для целей ст. 194 УК РФ составляет три миллиона рублей); думается, что необходимо усовершенствовать законодательную технику условий освобождения от уголовной ответственности за совершение преступлений, предусмотренных ст. 198–199 УК РФ (соотнес- ти и разграничить признаки ч. 1 ст. 76.1 УК РФ и ч. 2 примечаний к ст. 198–199 УК РФ); учитывая статистику правоприменительной деятельности, оценить целесообразность введения ст. 185.1–185.5 УК РФ. На наш взгляд, требует конструктивного пересмотра и целесообразности применения ряда уже давно действующих составов преступлений в сфере экономической преступности. Думается, что ст. 169 УК РФ «не удобна в практическом применении» тем, что содержит большое количество оценочных признаков (например, «иное незаконное вмешательство в деятельность индивидуально- го предпринимателя...»), которые широко трактуются в правоприменительной практике и, кроме того, дублируют признаки ст. 285 и 286 УК РФ. Требуется более детальный подход к разграничению признаков ст. 163 и 179 УК РФ [например, как разграничивать «...другие действия имущественного характера» (ст. 163 УК РФ) с действиями, направленными на «...совершение сделки...» (ст. 179 УК РФ)]. Учитывая позитивные тенденции уголовно-правовой политики в сфере экономической преступности, выраженные в либерализации уголовного законодательства, реализации принципа экономии уголовной репрессии и стремления к усовершенствованию законодательных конструкций уголовно-правовых норм, необходимо констатировать то, что государственная политика в сфере экономической преступности отражает значимые социальные ценности, объективные закономерности существования и протекания общественных отношений и процессов, обусловленных наличными возможностями и условиями ее существования.

 

13. Экономическая организованная преступность в контексте реформ.

 

На рубеже XX и XXI веков одной из актуальнейших проблем современного общества, как международного, так и российского, является борьба с организованной преступностью. Происходящие в нашей стране изменения в экономике, возникновение и развитие новых форм экономических отношений приносят не только положительные результаты, но и приводят к росту экономической преступности. Изменяется структура и динамика экономической преступности: она стала не только профессиональной, но и организованной, а часто и вооружённой.

Экономическая организованная преступность нарушает функционирование социальных и экономических институтов и компрометирует их, что приводит к утрате доверия к демократическим процессам, препятствует развитию честного, законного предпринимательства, ведёт к серьёзным нарушениям прав и свобод человека и гражданина. Высокая латентность экономической организованной преступности приводит к тому, что масштабы последней практически не поддаются точному статистическому учёту.

Специалисты оценивают общую сумму ежегодных криминальных доходов в 2 трлн. рублей. В целом незаконно полученная денежная наличность сопоставима с дефицитом бюджета страны. По данным Интерпола, Россия вышла на первое место в мире по уровню криминальности в экономических отношений. По темпам роста экономической преступности мы также оставили позадивсе государства мира. Незаконно полученные средства активно вводятся в официальный оборот, «отмываются». По оценкам экспертов, легализуется 70% всех денежных средств, полученных преступным путем, а теневой денежный оборот оценивается приблизительно в 50 трлн. руб. в год. Неконтролируемая экономическая деятельность составляет 20% экономики России; свыше 40% товарооборота приходится на незарегистрированные хозяйствующие субъекты.

В криминологической и уголовно-правовой литературе в настоящее время встречается ряд фундаментальных работ, посвящённых организованной экономической преступности. В них достаточно серьёзно разработаны отдельные аспекты: криминологический, уголовно-правовой, криминалистический. Однако организованная экономическая преступность представляет собой сложное социально-правовое явление, которое необходимо изучать комплексно в целях выявления причин и условий её возникновения, установления структуры, прогнозирования динамики и научной разработки разнообразных мер борьбы с ней, в том числе и уголовно-правовых.

Криминологические понятия «экономическая преступность», «экономическая преступная деятельность», «организованная преступность» в уголовном законе раскрываются в таких уголовно-правовых институтах, как множественность преступлений (неоднократность и совокупность преступлений – ст. 16 и ст. 17 УК РФ) и соучастие в преступлениях (ст. 32-36 УК РФ). Однако и формы множественности, и формы соучастия, и виды соучастников имеют свои особенности при совершении ряда преступлений в сфере экономической деятельности. Имеют особенности и признаки личности преступника, специализирующегося на преступлениях в сфере экономической деятельности.

Существуют серьёзные проблемы квалификации преступлений в сфере экономической деятельности, совершаемых организованными группами, и проблемы применения уголовно-правовых норм. Это объясняется, в том числе, пробелами в уголовном законодательстве, предусматривающем ответственность за конкретные преступления в сфере экономической деятельности, которые могут совершаться организованными группами, недостатками юридической техники при формулировании таких уголовно-правовых норм. Часто оставляет желать лучшего сложившаяся практика применения этих норм. Есть, правда, и положительный опыт, однако совершаются и ошибки, как при квалификации, так и при назначении судами уголовного наказания.

В настоящее время можно с сожалением, но и с уверенностью, констатировать, что преступность в сфере экономической деятельности стала одной из форм существования преступных сообществ. Как показывает мировой опыт борьбы с организованной преступностью, организованная преступность сращена, прежде всего, с экономическими и корыстно-должностными преступлениями. Известно, что ещё Модельный Уголовный кодекс для стран – участниц СНГ, принятый 16 февраля 1996 года Межпарламен<