АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ КУЛЬТУРЫ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ РАННЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ ( IV - IX ВВ.).

ГОРДИЕНКО Алексей Владимирович

Средневековье Западной Сибири и Европы / А.В. Гордиенко: монография. Москва: РУСАЙНС, 2019. 232 с.

В книге рассматривается средневековая история Западной Сибири в сравнении со средневековой Европой. На примере археологических культур Западной Сибири показаны все археологически фиксируемые стороны материальной культуры. Охарактеризованы культурные связи средневековой Западной Сибири и Европы.

Книга рассчитана на археологов, этнографов, историков, музейных работников и всех интересующихся древней историей.

 

Ключевые слова: археология, Западная Сибирь и Европа, археологические культуры, культурные связи, мировоззрение.

СОДЕРЖАНИЕ:

ВВЕДЕНИЕ………………………………………………………………4

1. ИСТОРИОГРАФИЯ…………………………………………………10

АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ КУЛЬТУРЫ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ РАННЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ ( IV - IX ВВ.):

2. 1. НИЖНЕОБСКАЯ КУЛЬТУРА…………………………………..21

2. 2. РЁЛКИНСКАЯ КУЛЬТУРА……………………………………..65

2. 3. ПОТЧЕВАШСКАЯ КУЛЬТУРА………………………………...71

2. 4. МОЛЧАНОВСКАЯ КУЛЬТУРА………………………………..86

2. 5. БАТЫРСКАЯ КУЛЬТУРА……………………………………….98

2. 6. БАКАЛЬСКАЯ КУЛЬТУРА…………………………………….118

АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ КУЛЬТУРЫ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ РАЗВИТОГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ ( X - XIII ВВ.):

3. 1. ЮДИНСКАЯ КУЛЬТУРА………………………………………126

3. 2. УСТЬ-ИШИМСКАЯ КУЛЬТУРА………………………..……142

3. 3. БАСАНДАЙСКАЯ КУЛЬТУРА………………………………..157

АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ КУЛЬТУРЫ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ ПОЗДНЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ ( XIV - XVI ВВ.):

4. 1. СИБИРСКИЕ ТАТАРЫ…………………………………………164

4. 2. УГРЫ И САМОДИЙЦЫ………………………………………...172

5. КУЛЬТУРНЫЕ СВЯЗИ И МИРОВОЗЗРЕНИЕ………………..191

ЗАКЛЮЧЕНИЕ………………………………………………………..207

БИБЛИОГРАФИЯ……………………………………………………210

ВВЕДЕНИЕ

Эпоха средневековья на территории Западной Сибири, в отличие от европейского, представлена рядом археологических культур. В Европе существовали предки современных народов – франки, англичане, германцы, италики, испанцы и др., которые занимали, в основном, те же территории, на которых проживают и в настоящее время. В Западной Сибири в это время население было представлено этносами, которые учеными объединяются в археологические культуры, предки угро-самодийских народов – ханты, манси, ненцев, самодийцев, селькупов и др.

Средневековье Западной Сибири делится на три этапа: ранний этап (IV-IX вв.) (рис. 1), развитый (X-XIII вв.) (рис. 2), поздний (XIV-XVI вв.) (рис. 3), в историческом плане от эпохи Великого переселения народов до присоединения Сибири к России, рассматриваемая территория – современная Тюменская область (рис. 4). В эпоху средневековья в Западной Сибири существовали две «культурные цельности» (термин М.Ф. Косарева) – археологические культуры в горно-лесном Зауралье и рр. Тура, Тавда, декорировавшие свои керамические сосуды отпечатками шнура (молчановская и батырская VI-IX вв., юдинская X-XIII вв.) и культуры, использовавшие в орнаменте своей посуды фигурные штампы. Традиционное разделение археологических культур по орнаменту их керамических сосудов связано с первейшей жизненной потребностью человека в питании. Изготавливавшаяся из глины посуда являлась источником жизненных сил, поэтому ее орнамент отражал витальные моменты мировоззрения, наиболее важные аспекты существования.

В археологии существует дискуссия, что такое «археологическая культура». Главное в ней –  понятие «памятник» (в археологии так называются материализированные объекты с останками древней человеческой деятельности), характеризующие все сферы деятельности древнего человека. До современного человека дошли сохранившиеся материальные останки в археологизированном, вышедшем из употребления, умершем состоянии. Все мертвые, археологизированные объекты имеют окончание «-ище» - городище, селище, кладбище, святилище, капище, костище.

Эпоха средневековья – время активного развития культурных связей. В Западной Сибири была средневековая валюта – пушнина. Европейские монархи использовали ее в одежде и головных уборах, так как она обладает еще и антисептическим свойством – в ней не заводились вши, европейская средневековая беда. Вследствие ее обмена в Западную Сибирь поступали самые разные европейские предметы.

На обложке – находки из городища Пламя Сибири 7 (VI-IX вв.) на фоне бронзового кресала из могильника Сайтатинский VI (X в.). Помощь в создании рисунка Г.А. Москаленко.

 

Рис. 1. Археологические культуры Западной Сибири раннего средневековья (IV-IX вв.).

Рис. 2. Археологические культуры Западной Сибири развитого средневековья (X-XIII вв.).

Рис. 3. Археологические культуры Западной Сибири позднего средневековья (XIV-XVI вв.).

Рис. 4. Историко-географическое районирование Западной Сибири [по: Косарев, 1993].

ИСТОРИОГРАФИЯ

Становление научного исторического направления по изучению истории Сибири прошло несколько этапов.

Первые сведения о Сибири, поступившие в Европу, очень туманные и неясные, связаны с именем Геродота Галикарнасского, которому была известна дорога от Волги на восток, в пределы Западной Сибири. Ее называют иногда «Геродотова дорога». От него мы знаем о «грифонах, стерегущих золото», обитающих, видимо, в горах нынешнего Алтая.

О Сибири сообщают китайские хроники и исторические сочинения. Из них мы знаем неко­торые этнонимы: дин-лины, гянь-гюни, хунну и др.

Средневековые арабские авторы также сообщают некоторые сведения о Сибири (Низами; Рашид-ад-дин; Ибн Хардадбех и др.). Это были сообщения об от­дельных народах, о государствах енисейских кыргызов, джурчженей, бохай и др.

Интерес к Сибири в обществе периода Московского княжества был известен издавна. Сю­да, за «Камень» (Урал), совершали свои походы промышленники и торговцы Новгорода, Москвы и других городов Руси. Известно было в XV в. сочинение новгородского анонимного автора «О человецех незнаемых в восточной стране…», сообщающее о некоторых обитателях Сибири, чаще всего фантастические сведения, поскольку автор, видимо, сам не бывал за Уралом, а ис­пользовал имеющуюся информацию.

Представляет интерес труд XVII века, принадлежащий Юрию Крижаничу (около 1617 -?). Это - хорват, католический священник, с 1659 года – в России, был сослан в Сибирь, где написал интересное сочинение о Сибири. К сожалению, созданное на латинском языке, оно впервые было переведено на русский язык и издано в 1822 г. Г.Н. Спасским. Сочи­нение называлось очень длинно, в стиле того времени: «Повествование о Сибири, в котором находятся заметки об этой провинции и о берегах Ледовитого и Восточного океана от порта Св. Михаила архангела до Китая, также о номадах-калмыках и некоторые рассказы об обменах ювелиров, металлических дел мастеров и алхимиков. Писано в 1661 году».

В XVI - XVII вв. особое внимание к Сибири проявляли дипломаты, торговцы и политики некоторых западноевропейских стран; это было продиктовано намерениями проникнуть за Урал не только и не столько с познавательными целями, сколько в поисках рынков сбыта и сы­рья. Издаются за рубежом сочинения европейских авторов, побывавших в Сибири. К наиболее интересным подобным сочинениям надо отнести работу Николая Корнелия Витзена (1641 -1717 гг.). Это - голландский географ. В 1664 г. в составе посольства он посетил Москву, собрал сведения о Сибири конца XVII в., часто непроверенные, и в 1692 г. издал книгу, также он составил первую научную карту Сибири (1687 г.).

Внимание к рельефно выраженным археологическим объектам Западной Сибири существовало при хозяйственном освоении земель Сибири и ее присоединения к России в XVI в. Курганные насыпи («холмы» высотой до 2 м и диаметром до 20 м), городища (с валами высотой до 4 м, и ров глубиной до 3 м), поселения (группы округлых ям глубиной до 0,4 м, диаметром до 5 м) привлекали внимание своей необычностью и являлись первыми межевыми знаками при делении земельных участков (использовались и «межевые камни»). Местное население не понимало, что это объекты археологического наследия, назывались по-разному, иногда именовались «татарские могилы».

Важным событием в изучении истории Сибири на рубеже XVII - XVIII вв. явилась деятельность Семена Ульяновича Ремизова: составление Сибирской (ремизовской) летопио («Сибирская история»), «Чертежной книги Сибири».

«Сибирская история» С.У. Ремизова составлена как летопись на основании материалов Есиповской и Строгановской летописей и повести «О взятии царства Сибирского». Источниками этой летописи послужили рассказы бывалых людей, промышленников, казаков, которых автор обстоятельно расспрашивал.

«Чертежная книга Сибири» (1701 г.) аккумулировала в себе сведения из предшествующих русских картографических работ, писцовых и дозорных книг, «сказок» служилых людей и т.п.

Ремизов производил очень обстоятельный опрос разных людей, сопоставлял сведения с целью выявления наиболее верной информации. К сожалению, первые сочинения, имеющие научный характер, содержали мало сведений о событиях в истории Сибири в период до присоединения ее к России. Тем не менее, автор несомненно уважительно относился к коренным обитателям Сибири, признавая необходимость всестороннего и тщательного изучения их жизни.

Важнейшим событием в научной жизни XVIII в. России была экспедиция Даниила Готлиба Мессершмидта (1685 - 1735 гг.), снаряженная по непосредственной инициативе и указанию Петра I. Она была отправлена из Санкт-Петербурга в 1719 г. и продолжалась до 1727, была хорошо продумана и снаряжена, вызывая впечатление колоссального предприятия. Маршрут ученого прошел по Западной Сибири, в том числе по Томи до Кузнецкого острога, по Xакасско-Минусинской котловине; от Абакана до Красноярского и Енисейского осторгов; Мессершмидт спустился по Енисею до устья Нижней Тунгуски, а оттуда поднялся до верхнего течения этой реки. Через Чечуйский перевал вышел в долину реки Лены у Киренска. Отсюда по Лене он дошел до Качуга и затем прибыл в Иркутск, а летом 1727 г. по Ангаре и Eнисею добрался до Енисейска.

Итогом поездки Д.Г. Мессершмидта явилось 10-томное сочинение «Обозрение Сибири или Три таблицы простых царств природы», где содержались сведения по истории, этнограф: географии, экономике, флоре и фауне. С именем Д.Г. Мессершмидта связано начало научной археологии Сибири: 3 - б января 1722 г. он произвел раскопки кургана у Абакана-Перевозной (сейчас мы отнесли бы его к тагарским памятникам).

Некоторое время спутником Д.Г. Мессершмидта был Филипп-Иоганн Страленберг (1676 - 1747 гг.), шведский подполковник, барон фон Табберт, плененный под Полтавой. В Тобольске он присоединился к экспедиции Д.Г. Мессершмидта и совершил ряд интересных поездок по территории Западной Сибири. В итоге он издал в 1730 г. в Швеции книгу «Историческое и географическое описание полуночно-восточной части Европы и Азии». Она явилась первым обобщающим научным трудом, в котором на широком историческом фоне дано описание языков и этнографии народов Западной Сибири. В книге впервые изложена саяно-алтайская гипотеза происхождения уральской группы языков, к которым автор относил все угорские и самодийские языки Западной Сибири.

Вторая Камчатская (Северная) академическая экспедиция (1733 - 1743 гг.) имела своей целью широкое исследование Сибири и Тихоокеанского побережья России, а также поиски пролива между Чукоткой и Аляской. В составе экспедиции были два отряда. Один имел целью обследование побережья Тихого океана, другой отряд, материковый, имел очень широкую программу исследований Сибири в географическом, геологическом, ботаническом, зоологическом направлениях, в том числе вопросов, касающихся изучения культуры, обычаев, верований и истории народов Сибири, как и истории продвижения русских отрядов на восток.

Выполнение этой программы было поручено Герарду Фридриху Миллеру (1705 -гг.), который в 1733 - 1743 гг. работал в составе экспедиции. Он обследовал огромные территории Сибири, описывая народы, обитающие на этих землях, их нравы, обычаи, верования, фольклор, древние развалины, гробницы, писаные камни и др. Им и его спутниками обследованы многие остроги, крепости, где хранились документы воеводских канцелирий, а позднее другой администрации.

Важнейшим достижением Г.Ф. Миллера было признание археологических материалов историческими источниками. В некоторых работах он прямо говорит об этом.

В книге Г.Ф. Миллера «История Сибири» (впервые на русском языке она опубликована в 1750, а затем в 1937 - 1941 гг.) подведены итоги научного понимания истории Сибири на 1730-е го­ды, сделанные глубоким и профессиональным исследователем. Основным бесспорным досто­инством этого исследования было, во-первых, признание большой и длительной истории коренных народов Сибири до присоединения ее к России (хотя именно эта история и не была изучена автором в той мере, в какой она того заслуживала). Оправданием тому может быть общая слабая изученность источников по древней истории региона, и в первую очередь, археологиче­ских. Во-вторых, труд Г.Ф. Миллера был первым в историографии Сибири научным исследованием, созданным на основании широкого использования разных исторических источников: археологических, этнографических, архивных и прочих.

Спутником Г.Ф. Миллера был Иоганн Георг Гмелин (1709 - 1755 гг.), член Петербург­ской АН; с 1727 по 1747 гг. жил в России. Вместе с Г.Ф. Миллером работал в Академической экспедиции. Написал книги «Сибирская флора» (1747 - 1770 гг.) и «Путешествие по сибири в 1740 – 1743 гг.» (1751 – 1752 гг.). В этих сочинениях содержатся материалы о расселении многих аборигенных народов Западной Сибири, о ряде археологических памятников края. Эти работы явились дальнейшим накоплением сведений о Сибири, интересных для российской и западноевропейской науки.

Другие академические экспедиции примечательны попытками углубленного изучения многочисленных археологических памятников в сопоставлении их с известными событиями мировой истории: движение гуннов, венгров, монголов.

На это время приходится деятельность таких крупных русских ученых XVIII века, как П.С. Паллас, И.Г. Георги.

Петр Симон Паллас (1741 - 1811 гг.). В 1768 - 1774 гг. возглавил Академическую экспедицию по изучению юго-восточных окраин России, Урала и Сибири. Итоги этих работ опуб­ликованы в книге «Путешествие по разным провинциям Российской империи» (на не­мецком языке - в 1771 - 1776 гг., на русском - в 1773 - 1778 гг.). Автор книги дал свою клас­сификацию археологических древностей Сибири, построенную на учете внешних признаков памятников.

Иван Иванович (Иоганн Готлиб) Георги (1729 - 1802 гг.). В 1770 - 1774 гг. участвует вАкадемической экспедиции (1768 - 1774 гг.). Опубликовал трехтомное сочинение «Описание всех в Российском государстве обитающих народов, также их житейских обрядов, вер, обыкно­вений, жилищ, одежд и прочих достопамятностей» (1776 - 1777 гг. на русском языке, 1776 -1780 гг. - на немецком).

Александр Николаевич Радищев (1749 - 1802 гг.) во время пребывания в илимской ссылке написал сочинение «Сокращенное повествование о приобретении Си6ири». Наиболее важным в нем для нас является признание необходимости учета археологических памятников при изучении древней истории края, и то, что Радищев впервые в истории науки дал общую археологическую классификацию, выделив каменный, бронзовый и железный века.

В первые десятилетия XIX в. появились интересные для того времени сочинения Григория Иванови­ча Спасского (1783 - 1864 гг.) и Эдуарда Ивановича Эйхвальда (1795 - 1876). Первый из них оставил описание и интерпретацию сибирских петроглифов и каменных изваяний, кото­рые, по мысли автора, имели отношение к истории гуннов, монголов и других народов, но, наи­более верно, заключение этого автора о «единстве рода человеческого», независимо от современных мест его обитания. Второй автор, горный инженер, на основании изучения древнейших горных выработок приходит к заключению о расселении в пределах Южной Сибири легендарной чуди (угро-финнов), которая затем осваивает многие пространства Сибири.

Одним из важнейших событий в истории отечественной науки были обширные полевые работы Матиаса Александра Кастрена (1813-1852 гг.). По поручению Петербургской АН он путешествовал (1838 - 1849 гг.) по Финляндии, Карелии, Архангельской губернии и Сибири (Обь, Енисей, Забайкалье). Эти работы были направдены на изучение уральских языков и охватили большие территории европейской части России, Западную и Южную Сибирь. Сбор языка вого материала М.А. Кастрен производил путем длительного изучения живого языка, а в некоторых случаях и методом длительного вживания в среду носителей изучаемого языка. В Cибири он посетил Алтай, Хакасско-Минусинскую котловину, бассейн Среднего и Нижнего Енисея. Его маршруты пролегли по Оби и ее притокам: Чулыму, Кети, Каргаску, Парабели. К сожалению, М.А. Кастрен не успел обобщить собранный материал и связанно изложить свое понимание событий истории коренных народов Сибири. Вместе с тем, можно говорить о том, что он разделял позицию Ф.-И. Страленберга в вопросе происхождения уральских языков полагая, что прародина этих языков находилась на территории Саяно-Алтайского нагорья.

Ему принадлежит теория родства угро-финских, самодийских, тюркских, монгольских тунгусо-манчжурских языков, которое он объединял в алтайскую семью языков. Помимо того, исследования М.А. Кастрена касались истории языков отдельных народов, их эволюции, взаимодействий и других языковых явлений.

Весь период до середины XIX в. в истории исследования древностей Сибири можно определить как время накопления фактического материала, время подступов к научному исследованию и попыток классификации археологических памятников и обобщений исторического порядка. Это период еще непоследовательного исследования региона, когда широкие плановые академические работы сменялись спорадическими исследованиями, продиктованными достаточно частными интересами.

Вторая половина XIX в. характерна широким развертыванием исследования Сибири в разных аспектах, что было стимулировано развитием капитализма в России, сопровождающимся активизацией поисков сырья и рынков сбыта. Мощное наступление активности обусловило также исследования в области археологии, этнографии, антропологии, разработку разных проблем дорусской истории края. Бурно развивается музейное дело. Музеи появляются во многих крупных городах (Иркутск, Красноярск, Омск, Тобольск, Семипалатинск, Барнаул, Хабаровск и во многих уездных (Минусинск, Кяхта). Основанный в Томске университет вскоре превратился в сильную базу научных исследований в области истории, археологии, этнографии и тропологии. Здесь, в Томске, активно работали С.К. Кузнецов, А.В. Адрианов, В.М. Флоринский, С.М. Чугунов и некоторые другие ученые. Существенно было и то, что при университете работал Музей археологии и этнографии (который существует до сих пор).

Развернулась активная работа Русского географического общества (РГО) в составе которого в Сибири сначала было Сибирское, отделение, а затем, - Западносибирское и Восточносибирское. В тесном сотрудничестве с музеями и Томским университетом Географическое общество издает известия, труды, записки, в которых публикуются многочисленные материалы по разным вопросам природы, климата, геологии, ботаники, зоологии Сибири, а также по истории, этнографии и археологии. Музеи и Томский университет регулярно издают ежегодники и известия, на страницах которых также освещаются эти вопросы.

Во второй половине XIX в. резко усилился поток политссыльных: участники польского восстания 1863 г., народовольцы, марксисты (социал-демократы). Будучи образованными и талантливыми деятелями, они скоро включились в работу соответствующих отделов РГО, музеев, иногда получая даже поддержку губернских администраций в организации музеев, экспедиций, изданий.

Благодаря этим процессам во второй половине XIX - начале XX вв. в Сибири произошли важные научные события: открыты и исследованы ряд палеолитических стоянок: Иркутский госпиталь (А.Д. Черский), Aфонтова гора и другие стоянки на Енисее (И.Т. Савенков). Томская стоянка (Н.Ф. Кащенко), неолитические памятники на Ангаре и Байкале (Б.Э. Петри), памятники бронзового и железного веков: Томский могильник (А.В. Адрианов, С.К. Кузнецов), курганы Берель, Катанда, Майэмир (В.В. Радлов), курганы и городища на Иртыше и Тоболе (Знаменский, Дмитриев-Мамонов), петроглифы (А.В. Адрианов, Н.Г. Савен­ков).

Проводились раскопки в различных районах Сибири: изучались памятники эпохи раннего железного века в Хакасско-Минусинской котловине, в Забайкалье, на Амуре. Делались попытки обобщения археологических и этнографических материалов (Н.М. Ядринцев, В.М. Флоринский, Д.А. Клеменц и другие).

К сожалению, эта бурная и плодотворная деятельность не завершилась созданием какой-либо более или менее сформулированной концепции древней истории края. Недоставало необ­ходимого материала, огромные пространства Сибири оставались не обследованными, не хватало средств, а самое главное профессиональных сил исследователей: ведь только Б.Э. Петри прошел школу по подготовке к археологической работе. Все остальные археологи, этнографы были дилетантами, хотя и достигшими профессионального уровня.

Тем не менее были поставлены, а иногда и существенно исследованы некоторые вопросы древней истории края: место Сибири в истории первоначального освоения планеты человеком; культура народов Сибири (древняя и современная) как часть единой системы миро­вой культуры человечества: происхождение ряда народов Сибири; необходимость комплексно­го использования источников для изучения древней истории края.

Вторая половина 19-нач. 20 вв. – время обширного и интенсивного накопления фактического материала по архео­логии, этнографии, антропологии, лингвистике Сибири, чем и объясняется известная незавер­шенность многих работ по классификации и хронологии археологических материалов.

Исследование древней истории Сибири в советское время шло достаточно активно, хотя и противоречиво. Так, на протяжении почти двух десяти­летий, то есть до середины 1930-х годов, продолжалась разработка проблем, обозначенных в начале столетия. Это привело к оформлению ряда региональных периодизаций развития древней культуры Сибири. Такова культурно-хронологическая периодизация древностей Саяно-Алтайского нагорья (С.A. Теплоухов, С.В. Киселев, М.П. Гpязнов), эпохи неолита Прибайкалья (А.П. Окладников), этапов древней истории Нижнего Прнобья (В.Н.Чернецов). Будучи еще сугубо «археологической периодизацией», тем не менее они создавали фактическую основу для понимания собственно исторических процессов древней Сибири.

Шло активное накопление фактического материала в разных областях исторических знаний. Исследуются памятники каменного века (М.М. Герасимов, А.П. Окладников, Г.П. Сосновский), бронзового (С.А. Теплоухов, М.П. Грязнов, С.В. Киселев), раннего железного века (С.И. Руденко, М.П. Грязнов), археологическому исследованию подвергаются ранее не изученные и слабо изученные районы: Нижнее Приобье (В.Н. Чернецов) (рис. 6), Забайкалье, бассейн Лены (А.П. Окладников), Приамурье и Дальний Восток (А.П. Окладников) и ряд других регионов.

Изучается этнография ряда народов: Л.П. Потапов (Саяно-Алтайского нагорья), В.Г. Богораз-Тан (Северо-Восточной Азии), B.H. Чернецов, В.Г. Прокофьев (Севера Западной Сибири).

На период 1920 – 1930-х гг. приходится начало и дальнейшая успешная разработка неко­торых проблем палеоантропологии Сибири (Г.Ф. Дебец), геоморфологии в контексте истории формирования современных рельефов в синхронизации этих событий памятников каменного века (Н.Э. Петри, В.И. Громов).

В довоенное время проведены исторические исследования некоторых районов Сибири. Таковыми являются опубликованные уже после Великой Отечественной войны фундаменталь­ные работы С.В. Киселева «Древняя история Южной Сибири», А.П. Окладникова «Неолит и бронзовый век Прибайкалья», «История Якутской АССР», В.Н. Чернецова «Древняя история Нижнего Приобья», а также подготовленный в 1939 — 1940 гг. первый том «Истории СССР», в котором археологические, этнографические и антропологические материалы Сибири впервые получили осмысление и обобщение в контексте исторического исследования.

Особо следует отметить также постановки проблем происхождения ряда коренных наро­дов Сибири – В.Н. Чернецов, В.Г. Прокофьев. А.П. Окладников, Л.П. Потапов и др.

1930-е годы в истории исследования прошлого Сибири можно назвать временем опреде­ления основных задач и целей археологии, этнографии, антропологии и лингвистики. Накопленный материал позволял теперь перейти к обобщениям в каждой из этих областей знаний. Но этих материалов и знаний было недостаточно для синтезированных исторических исследова­ний, хотя попытки к этому предпринимались.

В эти годы постепенно определилось и основное направление исторических исследований - этногенез народов Сибири. В условиях обострившейся политической обстановки в мире, где немалую роль играли национальные проблемы (вплоть до расизма), сибирская археология, а также проблемы этнической истории сибирских народов, этногенез которых имел отношение к Сибири (угры, самодийцы, тюрки) тесно переплетаются и с такими политическими идеями, как пантюркизм, идея «Великой Финляндии».

В первое десятилетие после ВОВ шло углубленное осмысление накопленного материала и развертывание дальнейших исследований и поиска нового. Сдерживало сибирских исследователей то обстоятельство, что в советской археологии и этнографии закрепился эмпирический подход к материалу, а также слабость разработки теоретических и методологических проблем.

Несомненным достижением отечественной исторической науки 1960-1970-х гг. нужно признать разработку и публикацию «Истории Сибири» в 5 томах (1968 г.). Издание, подготовленное под редакцией А.П. Окладникова и В.И. Шункова, обобщает материал, накопленный к тому времени отечественной наукой в области истории. В первый том этого коллективного труда, посвященного древнейшей истории Сибири (до вхождения в состав России), вошли работы многих крупнейших археологов, историков и этнографов – М.П. Грязнова, А.П. Деревянко, Э.Б. Вадецкой, Л.Р. Кызласова, З.Я. Бояршиновой и др.

В связи с интенсивным нефтегазовым освоением Западной Сибири, идет быстрое накопление археологических материалов, полученных из раскопок и разведок. По советскому законодательству, и по современному российскому, до начала строительства необходима археологическая экспертиза территорий застройки. В смете строительства на эти цели закладывалось до 2% от общей суммы, причем в то время действовал указ, подписанный еще И.В. Сталиным. В итоге накоплены колоссальное количество источников, которые до сих пор полностью еще не обработаны.

Основные проблемы, над которыми работают современные исследователи древней Сибири, сводятся к следующим:

1. Традиционные проблемы источниковедческого характера:

- накопление источников (раскопки памятников, анализ имеющихся материалов, коллекций, музейных и архивных фондов);

- исследование проблем хронологии, культурно-исторической принадлежности источников;

- выявление возможностей источников по изучению истории формирования этносов, социальных институтов, духовной культуры и других сторон жизни древнего населения Западной Сибири.

2. Разработка проблем истории конкретных исторических общностей Западной Сибири на отдельных этапах истории с целью создания цельной картины исторического процесса.

3. Выявление места и роли отдельных исторических общностей в контексте сибирской и мировой истории.

4. Выработка новых методических приемов и новых методологических принципов исторического исследования.     

Рис. 6. Валерий Николаевич Чернецов – основоположник археологии Западной Сибири.

АРХЕОЛОГИЧЕСКИЕ КУЛЬТУРЫ ЗАПАДНОЙ СИБИРИ РАННЕГО СРЕДНЕВЕКОВЬЯ ( IV - IX ВВ.).

НИЖНЕОБСКАЯ КУЛЬТУРА

Выделена в середине 1950-х гг. В.Н. Чернецовым, согласно которому развивалась поэтапно. Современные исследования позволили откорректировать хронологические рамки этапов и на сегодняшний день выделяются следующие хронологические периоды развития нижнеобской культуры:

- карымский этап ( IV – VI вв.);

- зеленогорский этап ( VI – VII вв.);

- кучиминский этап ( VIII – IX вв.);

- кинтусовский этап ( IX – XII вв.);

- сайгатинский этап ( XIII - XVI вв.).

 

Карымский этап ( IV – VI вв.) (рис. 1).

Карымский этап впервые выделен В.Н. Чернецовым по материалам городища Ус-Толт у пос. Карым. Хронология этапа была скорректирована по датировкам па­мятников с сосудами карымского типа в Ниж­нем Притоболье: поселения Ипкуль XV, мо­гильников Ипкульского и Козловского. Полноценное изучение карымского этапа в настоящее время выполнено Ю.П. Чемякиным и В.А. Борзуновым [Чемякин, 2014; Чемякин, Борзунов, 2013; 2014; 2015; 2015а].

Известно 123 памятника: городища Барсов городок II/6, II/7, II/9, II/10, Кинтусовские 1.1, 3.2, 3.3, 4.1, Соровское V, X, XVII, XXXV, Сартым-Урий 18; поселения Кучиминское I, Сартым-Урий 17 и др.; ранняя группа погребений могильника Сайгатинский VI и два погребальных комплекса – Холмогорский и Радужнинский (рис. 7).

Карымские городища большие по площади – наиболее раннее городище Барсов городок II/6 имеет площадь 3600 кв.м., позднее – Барсов городок II/10 – 2000 кв.м. При этом мощность оборонительной системы уступает более ранним саровским городищам, перепады высот между рвами и валами редко превышают 1 м. На прямоугольных и округлых площадках располагалось 10-13 жилищ с уличной или беспорядочной планировкой. На некоторых городищах, например, на Соровском V и XXXV в оборонительной системе имеются выступы в виде бастионов (возможно, места установки башен) – признак, характерный для культур раннего железного века. В отличие от городищ неукрепленные поселения не имеют четкой планировки, объекты располагаются на них без видимого порядка (рис. 8).

Изученные раскопками остатки построек этого времени в основном представляют собой углубленные в грунт на 0,2-0,3 м подпрямоугольные котлованы площадью около 40 кв. м, часто с углубленным коридорообразным входом в одной из торцевых стен и наземным очагом в центре. Такая конструкция построек остается доминирующей па протяжении всего раннего средневековья (рис. 9).

Погребения этого времени были выявлены на могильнике Сайгатинский VI (8 могил). Сопровождающий инвентарь погребений очень беден. Обычно это фрагмент сосуда, нож и иногда точильный камень. Только в одном случае целый керамический сосуд был поставлен у головы погребенного. Могилы: погребение совершалось по обряду трупоположения, умершего укладывали вытянуто на спине в неглубокую прямоугольную яму обычно головой на юго-запад.

Выделяется три типа карымской керамики.

Тип 1. Сосуды с гребенчатой орнаментацией (рис. 10).;

Тип 2. Сосуды с фигурноштамповой орнаментацией (рис. 11);

Тип 3. Сосуды с желобчато-валиковой орнаментацией (рис. 12).

Тип 1 и тип 2 представ­лены сосудами с хорошо выраженной шейкой, в верхней части которой нанесена цепочка округ­лых вдавлений, часто образующих «жемчужи­ны» с внутренней стороны. Венчик сосуда, как правило, скошен внутрь, имеет профиль желоб­ка и часто образует карнизик с внутренней сто­роны. Гребенчатый штамп на сосудах первого типа имеет более мелкие зубья (по сравнению с предшествующей саровской гребенкой), кроме известных ранее «уточки» и «змейки» начинают применяться и другие фигурные штампы. Одним из индикаторных признаков керамических комплексов карымской культу­ры является использование при орнаментации различных модификаций ромбических штампов, самым распространенным из которых яв­ляется ромб с четырьмя выпуклыми точками внутри. Горизонтальные орнаментальные зоны порой очень плотно заполнены оттисками та­ких штампов, расположенных в шахматном по­рядке или образующих треугольники. На сосу­дах, орнаментированных исключительно гре­бенчатым штампом, часто встречаются меандровые композиции. Особую нарядность посу­де придают вертикальные или наклонные стол­бики (ленты) оттисков гребенчатого или вол­нистого штампа, которые спускаются вниз от плечиков до придонной части. Эти типы посуды являются результатом эволюции мест­ных западносибирских позднекулайских типов.

Сосуды типа 3 (желобчато-валиковая ке­рамика) резко отличаются от типов I и II. Они преимущественно слабопрофилированные с плос­кими венчиками, толстостенные и вылеплены из рыхлого теста. Они имеют иную технику орнаментации, декор на них нанесен в технике прочерчивания, желобки образуют горизонтальные полосы, арочные композиции, кресты и т.д. Применяются налепные валики. Зачастую не имеют пояска ямочек на шейке. Эта группа керамики является инокультурной, привнесенной переселенцами из восточносибирских районов.

Вещевые комплексы с поселений малочисленны и невыразительны (рис. 13). Доминирующая часть предметов, которые, возможно, относятся к карымскому этапу, представлены в Холмогорской и Радужнинской коллекциях. Среди вещей выделяются предметы вооружения, быта, украшения костюма, предметы «далекого» импорта (рис. 14-15).

 

 

Рис. 7. Территория распространения памятников карымского типа [по: Чемякин, Борзунов, 2013, рис. 1].

 

Рис. 8 Памятники карымского типа: городища и селища [по: Чемякин, Борзунов, 2014, рис. 1].

 

Рис. 9. Жилища карымского типа [по: Чемякин, Борзунов, 2014, рис. 2].

Рис. 10. Гребенчатая керамика карымского типа [по: Чемякин, Борзунов, 2015, рис. 1]. 1 - гребенчатая керамика карымского типа гор. Барсов городок I/31-32 из разведочного шурфа автора [по: Гордиенко, 2015, рис. 1].

Рис. 11. Фигурно-штамповая керамика карымского типа [по: Чемякин, Борзунов, 2015, рис. 2]. 1 - фигурно-штамповая керамика карымского типа гор. Барсов городок I/31-32 из разведочного шурфа автора [по: Гордиенко, 2015, рис. 1].

 

 

Рис. 12. Желобчато-валиковая керамика карымского типа [по: Чемякин, Борзунов, 2015, рис. 3].

 

 

Рис. 13. Предметы карымского типа [по: Чемякин, Борзунов, 2015а, рис. 1].

Рис. 14. Карымский этап нижнеобской культуры [по: Карачаров, 2002].

 

Рис. 15. Бусы из Холмогорского клада [по: Зыков, Фёдорова, 2001].

Зеленогорский этап ( VI – VII вв.) (рис. 1).

В 1950-х гг. В.Н. Чернецов исследовал стоянку Зеленая горка близ г. Салехарда и выделили зеленогорскую культуру, которую отнес к раннему железному веку. В 1990-х гг. эти материалы были передатированы и отнесены к третьей четверти I тыс. н.э.

В настоящее время известно около 100 зеленогорских памятников, представленных городищами (Атымлор I, Барсов городок II/1, 7-8, 10-12, 13, 15, Кинтусовское 2, 3, 3.2, 3.3, Лангепас I, Русскин Урий III, Старые Покачи 5, Сургутское I, Тат-Ягун 89, Увал), поселениями (Ай-Ёга I, Кинтусовское 3.1), селищами (Русскин Урий 16, Савуй-Пеу 10), 1 могильником (17 погребений Барсовского V могильника), 2 местонахождениями (Тат-Ягун 11, Барсова гора) и др. Раскопками В.И. Семёновой при участии автора изучено одни из зеленогорских памятников Сургутского Приобья – гор. Лангепас-I.

Зеленогорские городища по топографии почти