Старатель старателю – рознь

О том, что недра Северного Урала богаты не только драгоценными металлами, было известно еще при Всеволожских4.

В 30-е годы XІX века были выявлены богатые месторождения железа и марганца, в конце века – других полезных ископаемых.

Самое пристальное внимание Северному Уралу уделяла с первых лет своего существования Советская власть.

В период с 1923 года по 1936 год в Ивдельском районе работало несколько экспедиций. Самую крупную возглавлял ленинградский профессор Е.П. Молдованцев. Ученые неопровержимо доказали, что недра района таят в себе несметные богатства: железо и медь, цинк и марганец, золото и платину, бокситы и кварцевые пески, известняки и огнеупорные глины, строительные и отделочные материалы, включая мрамор и яшмы…

Казалось, перед краем открываются огромные перспективы, что оживут эти почти необитаемые места. Но… Еще почти четверть века извлечение драгметаллов оставалось единственной отраслью горнодобывающей промышленности в районе.

В декабре 1917 года правительство Советской республики национализировало все прииски Богословского горного округа. В 1918 – 1919 годах Заозерский золото-платиновый округ площадью 19 тысяч квадратных верст подчинялся объединению «Уралплатина». Правление округа находилось сначала на прииске Лангур, а в 1924 году центром округа стало село Никито-Ивдель.

Большая потребность молодой Советской республики в драгметаллах вынудила Совет Народных Комиссаров 31 октября 1921 года издать декрет, который разрешил добывать золото и платину гражданам РСФСР и организациям с обязательной сдачей металла государству. Этот закон действовал и в годы Великой Отечественной войны.

Правительство РСФСР пошло даже на демобилизацию красноармейцев, работавших до гражданской войны на золотодобыче.

В национальный Заозерский золото-платиновый округ в течение 1920 – 1921 годов было командировано 36 человек из частей Красной Армии: 22 человека – в течение 1920 года и 14 – в январе – феврале 1921 года*.

Все прибывшие красноармейцы были распределены по приискам. В 1921 году в Никито-Ивдельском приисковом районе Заозерского округа работало 200 человек, в том числе 185 рабочих (165 мужчин и 20 женщин). Заведующим районом был А.С. Перевалов.

В районе, за все время его существования, преобладал старательский способ организации золотодобычи, и он проходил успешнее по сравнению с хозяйственным.

«И в лучшие годы, при полной работе всех имеющихся драг и других промывальных устройств, хозяйственная добыча составляла не более одной трети всего добытого по Уралу драгоценного металла», - говорится в письме правления треста «Уралплатина» от 9 июля 1922 года управляющим округами. И становится задача шире привлекать к добыче золота старателей и стимулировать их труд.

3 ноября 1924 года на втором районном съезде Советов управляющий Заозерским золото-платиновым округом Н.А. Боровских в своем выступлении говорил, что округ объединяет 4 группы приисков. Работает одна драга, которая используется на 50%.

Поэтому штат Ивдельской и Лангурской групп сокращен, – отмечал управляющий, – и работы производятся старателями.

В Никито-Ивдельскую группу входили прииски Еланинский лог, Средняя Умпия, Шапша, Никитинка, Николаевка, Верх-Шайтанка и Зауральские прииски.

В 1928 году Заозерский округ был преобразован в золото-платиновый комбинат Всесоюзного объединения «Севцветметзолото». На 1 октября 1928 года численность занятых на приисках составляла уже 267 горнорабочих, однако объем работ на дореволюционном уровне сохранялся до начала 30-х годов.

Партийная организация уделяла постоянное внимание развитию золотодобычи. Например, в феврале 1932 года в своем решении бюро РК ВКП(б) рекомендовало руководству приискового управления привлечь старых, опытных старателей для выявления объектов (месторождений) для развития золотодобычи по всем группам приисков района. В том же решении говорилось о развертывании социалистического соревнования и ударничества среди старателей, организации хозрасчетных бригад, удешевлении себестоимости металла.

Весной 1932 года была возобновлена добыча золота на реке Шапше, начаты работы на реке Каменке, а также в шахтах у прииска Лангур. В этом году добыча металла выросла в 3,5 раза. В том же году Заозерский золото-платиновый комбинат был преобразован в Северо-Заозерское приисковое управление треста «Уралзолото», а из его состава Каквинская группа (15 приисков) была выделена в самостоятельное управление (ЮЗПУ) с центром в селе Турьинские рудники (город Краснотурьинск).

Северо-Заозерское управление функционировало до 1950 года. В пределах Ивдельского района драги от Южно-Заозерского приискового управления (например, в поселке Маслово) действовали еще в середине 50-х годов. Последняя драга на Лангурском участке была демонтирована в 1957 году.

Вплоть до закрытия прииска работал на золоте потомственный золотодобытчик, передовик и стахановец Владимир Николаевич Постоногов. Его дед – Степан Егорович – родился в 1831 году в Заозерской даче и в 1834 году был внесен в «ревизскую сказку» (список населения). На приисках прошла вся жизнь его сына Николая Степановича. А вот правнук – Вячеслав Владимирович Постоногов прошел путь от тракториста Лангурскоо отделения, председателя Екатерининского сельсовета до первого секретаря Ивдельского горкома КПСС.

На Лангурском прииске в 20-е – 30-е годы славились своим мастерством и добросовестным трудом С.Е. Горбунов, И.С. Балашов, Г.Е. Кузнецов, И.Н. Гилев, И.Л. Механошин, Я.И. Кучумов, П.И. Горбунов и другие.

В районной газете «Вперед», которая начала выходить в марте 1933 года, часто упоминались такие передовики золотодобычи, как Володин, Насонов, Трухин, Дьяченко, Клименко, Кондратьев, Пономарев, Малыгин, Бескаравайный, Мокий, Белецкий, Тимошенко, Бобрина, Гребенникова, Шпаковская.

Много лет проработали в золотодобывающей отрасли нашего района первый заведующий Никито-Ивдельского приискового района А.С. Перевалов, старатель П.П. Мездрин, начальник участка Л.В. Макурин, бухгалтер Н.С. Попов и многие другие.

На страницах газеты «Северная звезда» неоднократно рассказывалось не только о достижениях, но и больших удачах золотодобытчиков. Речь идет о находках самородков золота и платины. Вот несколько примеров.

1939 год, 3 июня. Бригада Дударенко в Троицком логу нашла самородок весом 1071г.

1941год, 25 июня. Старатели Андрея Васильевича Механошина на Токаревом логу (участок Преображенка) вымыли золотой самородок весом 5400г.

19 июля бригаде Бубнова попался самородочек. Он тянул на 165г. В том же, 1941году, на Сольвинском прииске был найден уникальный самородок платины весом более 5 кг.

1944 год, 16 октября. Ф.Л. Усанин, конюх Северо-Заозерского приискового управления, после работы перемывал отработанные отвалы на участке Сольва. Чтобы отвести воду из забоя, начал рыть канаву. Вдруг что-то блеснуло и упало с лопаты в воду. Филипп Лукьянович подумал, что упал кусок свинца. Решил проверить и вместо свинца достал из воды самородок платины весом 518 граммов. За свою находку Усанин получил 1330кг муки, 33кг 250г крупы, 10кг лапши, 53кг сахара, 46,5 кг жиров, 133кг мяса и 685 рублей денег в золотом исчислении.

В годы Великой Отечественной войны разрешалось заниматься старательством любому. Намытый золотой песок сдавали государству и получали боны. На них в магазинах «Золотопродснаба» получали продукты питания и товары. Жительница села Екатерининка Валентина Петровна Мальцева рассказывала, что, когда её мужа Леонтия забрали в трудармию, она осталась одна с малолетними детьми. Чтобы не умереть с голоду, стали мыть золото, буквально в сотне метров от огорода. Со старшей дочерью и сыном за несколько часов старания добывали 2 – 3 золотника.

И невольно на память приходит дореволюционная история, рассказанная старожилами Ивделя автору книги «На Уральском Севере». А он поведал о судьбе И. Механошиной и её дочери читателям.

«Воду они обыкновенно брали из речки Ивдель. И вот однажды они обнаружили на дне ведра блестящие крупинки. Еще не веря в удачу, они пошли к реке и взялись за работу. Удача была неслыханной: за несколько часов они намыли 50 золотников (213г) золота! Скрыть свое занятие они, конечно, не смогли. Вскоре к реке сбежалось все село Никито-Ивдель. Тут оказались и стар, и млад. Полоскались вместе с мирянами и священник, и урядник… А все намытое людьми золотишко прибрали к рукам купцы. Не улыбнулась судьба Механошиным, обе они, и мать, и дочь, умерли в нищете». (П.П. Иевлев. Указ. соч., стр. 51 – 52).

Л.М. Коротков записал рассказ Ольги Егоровны Шаньгиной, прожившей более 80 лет. На золоте работала с 13-летнего возраста и родилась в типичной старательской семье, где все зависело от фарта.

- Как золото нашли, - вспоминает Ольга Андреевна, - так пряники и обновы. А нет песка – так и муки, бывало, не на что было купить. Выйдя замуж, помогала «стараться» мужу. Как-то на Лангуре заложили шурф глубиной четыре метра.

- Я на вороте поднимаю бадью, а муж нагребает грунт в шурфе. И,- о счастье! – в смыве шесть «тараканов» (небольших самородков). Бегу радостная, а муж в глубине матерится: он уже по грудь в воде. Жилу – то нашли, но и струю откопали. А помпы были только у богатых да в артелях. Пришлось продать «месторождение» в казну, - заканчивает свой рассказ старая женщина.

В деревне Преображенке мыли золото прямо на задворках огородов. Потомки тех старателей, живущие сейчас в Ивделе, рассказали случай.

Приехал как-то в гости к одному деду свояк, а у того угощенья оказалось маловато. Старый старатель позвал приезжего человека на речку, что протекала за огородом. Немного потрудившись, они намыли толику золотого песка, достаточную для продолжения застолья.

Спустя много лет, и по Преображенке, и по месту, где Шаньгины обнаружили жилу, прошлись шагающим экскаватором современные «золотари» из старательской артели «Приполярье».

А в соседнем с Лангуром поселке Екатерининке, сказывают, тоже нашли золото, но в горшке. Перекладывали старую печь и обнаружили клад. На «черный день», видать, припрятал владелец золотишко, да так и не воспользовался. («Вечерний город – регион», 22.03.2001 год).

Как не смог забрать свой клад Филарет Рогалев, хотя семья после раскулачивания бедствовала. Когда в Няксимволе разбирали один из рогалевских домов, то в стене обнаружили мешочек с золотым песком. (В.Беллендир. Рогалевы. «Северная звезда», 29.10.2004 год).

А сколько других историй, связанных с золотом не попало на страницы газет и книг. Например, служил в селе Никито-Ивдель «горным милиционером» Аркадий Григорьевич Пьянников. Он сопровождал намытое золото с приисков. Пережил три нападения, но однажды драгметалл не сумел уберечь. И за это был осужден. Вернулся домой в 1939 году.

Хотя золотодобывающая отрасль в 50-ые годы XX века была законсервирована, геологи продолжали работы по выявлению золотоносных площадей. Были выявлены, оконтурены и подсчитаны запасы Чапинского, Екатерининского и Краснооктябрьского месторождений драгоценного металла. Не исчерпаны до конца и старые россыпи. По мнению геологов, к примеру, на реке Большая Умпия в недрах осталось не менее 150 кг золота. В годы перестройки лицензию на разработку этого месторождения пыталась получить фирма – однодневка из Екатеринбурга. Но предпочтение давно было отдано старательской артели «Приполярье», которая в 70 – 80-ые годы добывала за сезон до 300 кг золота. Один её участок – «Седьмая гидравлика» – работал в районе поселка Красный Октябрь, другой – на станции Лангур, третий – на Преображенке. Артель вела, наряду с добычей драгметалла, большие строительные работы в городе и микрорайонах. Руками старателей были построены Дом пионеров, здание для начальных классов средней школы № 5, проложены асфальтированные дороги до деревни Талой и микрорайонов города. Артель имела большую свиноферму. Словом, оставила о себе добрую память: в 1995 – 1996 годах, в эпоху экономических реформ, старатели обанкротились.

Но золотодобывающая промышленность в нашем городе жива. На обломках артели «Приполярье» возникло закрытое акционерное общество «Урал-Норд». В 1999 году в районе действовало два участка: Преображенский, которым руководил Р.Я. Гидион (бывший «приполярник»), и Екатерининский во главе с Н.Н. Наседкиным. Число работающих на первых порах не превышало 100 человек. И старателям пришлось преодолеть немало трудностей.

- В 1998 году, – рассказывал корреспонденту газеты «Северная звезда» главный инженер ЗАО Е.Г. Похлебаев, - мы немного не справились с теми задачами, которые ставили. Мы добыли 148 кг драгоценного металла, квоту брали на 150кг, а планировали добыть 200. Нас подвел новый, Екатерининский, участок. На нем мы работаем первый год, рассчитан этот участок более чем на 25 лет. Разведка его произведена на работу драги, мы же работали на базе шагающего экскаватора. В этом году мы изменили технологию разработки, часть вскрыши будем убирать в сторону, делить пески, а, как известно, россыпное золото добывается только из песков. Евгений Геннадьевич поделился и планами на будущее. – Есть у нас большое желание расширить Троицкое месторождение золота на Преображенском участке. Для этого приобрели бурильный станок. Работает у нас геолог по россыпному золоту, грамотный специалист по Уралу А.А. Сосновская. Будем бурить, будем определять залежи для дальнейшей разработки. Да это и понятно – жизнь нашего коллектива, а может и расширение его, зависит от добытого драгоценного металла, от разведанных запасов. («Северная звезда», 5 апреля 1999 года).

Через три года артель «Урал-Норд» мыла золото уже в четырех пунктах: на Преображенке, Екатерининке, на Стрелебном и Владимирском (близ поселка Бурмантово) участках. Количество занятых на золотодобыче людей выросло до 180 человек. Немало среди них было и жителей города Ивделя и поселков. Например, Преображенским участком руководил Р.М. Набиуллин, на шагающем экскаваторе несколько сезонов добросовестно проработал А.И. Тарасевич.

Осуществились и некоторые замыслы руководства акционерного общества.

На Лангурском участке был запущен в помощь бульдозерной гидравлический способ подачи песков на промывку. Это, безусловно, ускорило промывку, а, значит, и улучшило результаты. На подготовительные работы по новому методу ушел не один год трудов.

На Преображенском участке была налажена зимняя промывка золота, правда, с невысокими результатами. В 2001 году старатели планировали добыть 200 кг драгметалла, но до этого рубежа не дотянулись. И одна из причин – неподтверждение запасов, выданных геологоразведчиками. Особенно по Лангурскому участку, где вместо указанных золотоносных песков в четыре метра, их оказалось полтора-два метра. Много времени потребовалось на восстановление дамбы на Преображенском участке, прорыв которой на несколько дней замутил воду в реке Ивдель.

…В следующем промывочном сезоне старатели вновь постарались перешагнуть рубеж в 200 кг добычи драгоценных металлов.

В июле 2005 года на Преображенском участке был найден самородок весом более 370 граммов, а пятью годами ранее попались находки от 500 до 800 г весом. Один из самородков получил имя «Северная звезда».

 

Зеленое «золото»

Наряду с полезными ископаемыми наш край обладает еще одним огромным богатством – лесом. По запасам древесины Ивдельский район может конкурировать с самыми крупными таежными территориями Пермского края и Тюменской области. 65% всей площади Ивделя покрыто темнохвойной тайгой. Однако до революции лесные богатства почти не осваивались. Так, в 1881 году отпуск леса по Лялинской даче (сюда входил и Лозьвинский край) составлял всего 0,33 процента против возможности дачи.

Всеволожские не хотели не только думать, а даже слышать о разработке лесных богатств. Доверенный опекунского управления наследников Н.В. Всеволожского на земском собрании Верхотурского уезда в 1883 году объяснил, что «северный край (Заозерская дача) заселен с целью разработки золота, другого промысла нет», и возражал против обложения земским сбором стоимости леса в даче.

Несмотря на свое наименование, не занималось лесной отраслью и Московское лесопромышленное товарищество (МЛТ).

И даже после Великого Октября лесозаготовки и лесопиление долгое время не получали должного развития. Например, в 20-х годах на территории, превышающей полтора миллиона гектаров, существовало лишь одно лесничество. Только в 1925 году в Ивдельском районе был открыт участок Пермского «Камуралбумтреста» (КУЛ)*, нацеленного на эксплуатацию огромных запасов зеленого «золота». Трест закупил с торгов в Ивдельском лесничестве 10 тысяч десятин леса. И этот шаг, направленный на преодоление однобокости хозяйственного развития района, сразу же отразился на структуре экономики района и занятости населения.

План заготовки на первый год участку был установлен в объеме 35 тысяч кубометров, но дело продвигалось с трудом. Фактически в 1926 году было заготовлено 17 тысяч кубометров.

Объясняя невыполнение задания лесоучастком, его начальник Нешатаев на ІV районном съезде Совета, состоявшемся в феврале 1927 года, говорил, что слишком длительным был организационный период, долго проводилась вербовка рабочей силы, подбор техсостава. Многие из завербованных на работу не явились; нерегулярно доставлялись хлеб и фураж.

Чтобы развернуть в большом объеме лесозаготовки, вывозку и сплав древесины, нужны были люди, нужно было много лошадей. Проводилась вербовка людей на лесоповал и лесосплав, возчиков с лошадьми на трелевку леса в Петрокаменском, Махневском, Гаринском, Верхотурском и других районах. Прибывали в Ивдель люди с лошадями и без лошадей, по вербовке и самотеком.

В 1927 – 1928 году Ивдельским лесоучастком было заготовлено и вывезено уже 138,5 тысячи кубометров древесины. В следующем году объем лесозаготовок вырос до 140,4 тысячи кубометров. Это был наивысший результат, достигнутый лесоучастком, коллектив которого в 1928 году насчитывал 704 человека.

В 1929 – 1930 годах лесоучасток был превращен в Ивдельский ЛПХ, а в его составе образованы пять лесозаготовительных участков, удаленных от районного центра и конторы на большие расстояния.

От села Никито-Ивделя Юртищенский участок располагался за 20 верст, Кедровский – за 30, Черноярский и Талицкий – 60 верст. Дальше всех находился Бурмантовский участок, до него было 80 верст.

Механизации на лесозаготовках не было никакой, основными орудиями был топор и поперечная пила, а тягловой силой на трелевке – лошадь.

Заготавливаемый в Ивдельском районе лес сплавлялся весной и летом по Ивделю и Лозьве в реку Тавду. На сплаве работали олонецкие лесосплавщики.

Новая отрасль столкнулась с огромными трудностями, решать которые пришлось на местах органам Советской власти. И одна из первых – проблема грузоперевозок.

Сложилась такая транспортная схема: рабочая сила, навербованная в других районах, а также продовольствие и фураж с Надеждинской перевалочной базы поступали либо по УЖД до станции Вагран (г. Североуральск), либо по широкой колее до станции Сама (40 верст от села). От этих станций грузы и люди следовали до места назначения гужом*.

Объемы грузоперевозок выросли в несколько раз, когда был образован Ивдельский леспромхоз в составе пяти лесоучастков. О сложности ситуации говорит тот факт, что райисполком осенью 1929 года сформировал чрезвычайную комиссию, которая занималась вопросом грузоперевозок. 28 ноября на заседании комиссии было установлено, что на пристанционных складах скопилось 67 тысяч пудов грузов, из них 45 тысяч предназначалось леспромхозу. Чтобы вывезти эти грузы требовалось 600 лошадей, а в наличии было только 150 коней и 100 саней.

«Чрезвычайка» рассматривала и другие вопросы, связанные с ходом лесозаготовок. Например, 8 декабря 1929 года комиссия обсудила результаты проверки содержания тягловой силы. В ходе обследования конного двора было установлено, что лошади содержатся под открытым небом, уход за ними неудовлетворительный, кормов нет, трудовая дисциплина среди конюхов, и в целом в леспромхозе, низкая. 60 процентов рабочих не имели пил.

Вторая проблема, которую так и не удалось решить до конца, - это обеспечение лошадей кормами. На лесоучастках своего фуража не было, конское поголовье держалось за счет привозного. Овес доставляли с железнодорожных станций, а сено везли с Лачи и Митяево. Пока его довозили до отдаленных участков, вместо возов оставались почти голые сани. Из-за бескормицы велик был падеж лошадей.

До середины 30-х годов объемы лесозаготовок не превышали 200 тысяч кубометров за сезон. И даже внедрение лучковой пилы (так называемой «стахановки») и ледяных дорог не давали значительного роста производительности труда. И доля лесной отрасли в общем объеме промышленной продукции составляла лишь 5%.

В августе 1937 года Ивдельский леспромхоз треста «Ураллес» был ликвидирован, а на его базе стало функционировать так называемое Лесоуправление – исправительно-трудовой лагерь НКВД СССР с отделениями. Ивдельлаг, пользуясь трудом заключенных, развернул круглогодичную заготовку, вывозку и переработку древесины. Вначале небольшая лесопилка была установлена на базе Палкинского лагпункта , в начале декабря 1938 года ее переоборудовали в двухрамный лесозавод, который стал называться Першинским, мощностью 80 тысяч кубометров пиломатериалов в год.

За короткий срок объем лесозаготовок вырос в 8 – 10 раз, а к 1940 году, доля лесной отрасли в валовой продукции промышленности района составляла уже 80%.

В послевоенный период объем лесозаготовки и вывозки древесины в подразделениях ИТЛ достиг полутора миллионов кубометров в год.*

В 50-х годах вдоль железнодорожной ветки, идущей к Ивделю, один за другим возникли три леспромхоза: Глухарный (ст. Глухарный), Уральский (ст. Лангур) и Пинюгский (ст. Сама). К этому времени изменилась схема поставки древесины и пиломатериалов потребителям. 80% заготовленного леса теперь отправлялось по железной дороге и только 20 – сплавлялось в Тавду. На Першинский лесозавод древесина с верхних складов также продолжала поступать молевым сплавом.

Одновременно новые лесозаготовительные предприятия возникли в районе станции Полуночное. Это Ивдельский ЛТХ Министерства путей сообщения и Лозьвинский ЛПХ Министерства лесной промышленности. Открытие наряду с действующими новых лесопромышленных предприятий позволило довести к концу 50-х годов объемы лесозаготовки древесины почти до двух миллионов кубометров, и примерно половина древесины перерабатывалась на месте.

Еще один скачок в подъеме количественного и качественного уровня заготовки древесины был совершен в следующие 20 лет. В 1959 году началась прокладка железнодорожной магистрали Ивдель – Обь. И это вызвало к жизни бурное освоение ранее недоступной сырьевой базы. В 1961 году был организован Ивдельский леспромхоз, а затем на каждой железнодорожной станции стали возникать новые производства. Вначале это были лесоучастки Ивдельского ЛПХ, которые затем превратились в самостоятельные леспромхозы.5

В 1960 году была начата большая работа по реконструкции и техническому перевооружению Першинского лесозавода. В течение десяти лет были построены домостроительный цех по производству деталей домов, цех фибролитовых плит, сушильный и раскройный цеха, полуавтоматическая линия для раскряжевки поступающих во двор завода хлыстов: за 1968 – 1970 годы были введены четырехрамные лесопильный цех, цех по изготовлению черновых заготовок с комплексом для переработки отходов на технологическую щепу. После реконструкции лесозавод стал предприятием союзного значения, одним из трех крупнейших лесоперерабатывающих предприятий в нашей области.(А.Губин. Хозяйство Ивдельского района после Октября. ч.3. Леспромхозы. «Северная звезда» за 16 мая 1982 года).

В начале 70-х годов, когда леспромхозы вышли на проектную мощность, объемы заготовки и вывозки древесины почти удвоились, достигая в отдельные годы 3,5 – 3,7 млн. кубометров. Максимальных показателей лесозаготовительная отрасль достигла в годы ІX пятилетки. За период с 1971 по 1975 годы в целом по городу было заготовлено 17,2 млн. кубических метров древесины и выпущено 2,4 куб. м. пиломатериалов.

Таких внушительных результатов предприятия отрасли добились благодаря внедрению в производство высокопроизводительной техники, механизации трудоемких процессов и применению передовых форм организации труда.

Наряду с трелевочным трактором ТТ-4, бензомоторной пилой «Урал» и сучкорезом «Тайга» на лесозаготовках стали применяться бесчокерные трелевочники ЛТ-154, ЛП-18, валочно-пакетирующие машины ЛП-19, сучкорезные машины ЛП-33 и другая техника.

На вывозке на смену лесовозам с бензиновыми двигателями пришли могучие дизельные автомобили. Погрузка хлыстов на верхних складах производилась гидропогрузчиками, а на нижних – кранами с грейферными захватами, которые стали вытеснять кабелькраны.

В годы ІX пятилетки на лесозаготовительных предприятиях объединения «Серовлес» развернулось движение стотысячников и стали широко внедряться коллективные формы труда: малокомплексные и укрупненные лесозаготовительные бригады, сквозные бригады на вывозке древесины.

В Атымском леспромхозе первой рубеж в 100 тысяч кубометров лесозаготовки перешагнула укрупненная бригада (24 человека) вальщика А.П. Барболина. А коллектив предприятия за достижение наивысших показателей во Всесоюзном соревновании в честь 50-летия образования СССР был награжден в 1972 году Юбилейным почетным знаком ЦК КПСС, Президиума Верховного Совета СССР, Совмина и ВЦСПС.

В 1974 году в это движение включились лесозаготовительные бригады Н.Л. Стрикова из Пелымского леспромхоза и Л.И. Смирнова из Оусского ЛПХ. В том году бригада А.П. Барболина в составе 32 рабочих подвезла к месту отгрузки 120 тысяч кубометров хлыстов, а в целом коллектив Атымского леспромхоза (720 работающих) заготовил и вывез 530 тысяч кубометров леса.

Укрупненная лесозаготовительная бригада Н.Л. Стрикова превзошла достижение инициатора движения стотысячников на 30 тысяч кубов. Причем численность его бригады была такой же, как у Барболина, и валка леса велась вручную.

Следующая пятилетка оказалась более сложной и по результатам менее впечатляющей. За 1976 – 1980 годы на нижние склады лесозаготовительных предприятий было вывезено около 15,5 млн. кубометров древесины и произведено 2215 тыс. кубометров пиломатериалов. И на это были объективные причины. Во-первых, стала истощаться сырьевая база, и ряд предприятий снизил свои показатели, а некоторые были закрыты. Например, Лявдинский леспромхоз сначала был переведен в разряд лесопункта Оусского комплексного ЛПХ, а позднее вообще закрыт. Еще раньше прекратили свое существование Ивдельский и Уральский леспромхозы.

В Учреждении Н-240 были ликвидированы подразделения в Верхнем Пелыме, Бору, Тохте и в других местах.

Во-вторых, увеличилось «плечо» лесовывозки. Ближайшие массивы были освоены, и делянки отодвинулись вглубь тайги на 40 – 50 и более километров. Больших затрат требовало строительство лесовозных дорог круглогодичного действия. Здесь несомненным лидером выступал коллектив Оусского ЛПХ. На десятки километров протянулись дороги с твердым покрытием от поселков Пелым и Атымья. Леспромхоз, открытый на ивдельской территории последним, первым вынужден был перейти на вахтовый метод заготовки древесины.

В-третьих, в составе лесонасаждений значительно снизилась доля хвойных пород.

К этому времени на предприятиях объединения «Серовлес» окончательно сложилась своя схема заготовки и вывозки древесины.

Если в подразделениях УЛИТУ заготовка и вывозка древесины велась круглогодично и основной транспортной артерией, связывающей верхние и нижние склады, являлась УЖД, то на других лесозаготовительных предприятиях самым «жарким» временем работы был осенне-зимний период.

Львиная доля вывозки и отгрузки древесины в леспромхозах приходилась на первые три месяца года. Неслучайно, первый квартал назывался ударным и его результаты определяли успех или неудачу всего хозяйственного года. Например, Оусский леспромхоз имел задание вывезти в І квартале 500 тысяч кубометров древесины при годовом плане 800 тысяч*. Атымский и Пелымский ЛПХ должны были вывезти не менее 240 – 250 тысяч кубометров, или 62% к годовому плану.

Параллельно с лесовывозкой велась интенсивная заготовка древесины. Летом же объемы работ резко сокращались. Заготовка леса велась на вахтовых участках, где древесина складывалась в запас для зимней вывозки. Там, где имелись лесовозные «усы» и позволяла почва, древесина готовилась для текущей автовывозки.

Созданный в зимние месяцы запас хлыстов позволял леспромхозам ритмично вести отгрузку леса и выполнять свои обязательства перед потребителями.

В годы XІ пятилетки родились новые почины и достижения, зажглись звезды славы новых рекордсменов отрасли: В.А. Морякова, В.А. Солоненко, Т.З. Фазлыева, В.А. Молчанова, А.А. Баландина и многих других.

Если бригада Н.Я. Стрикова обязалась заготовить и вывезти на верхний склад в 1975 году 155 тысяч кубометров древесины, а за пятилетку – 780 тысяч кубометров, то через четыре года укрупненная бригада Валерия Алексеевича Морякова (25 человек) того же Пелымского леспромхоза решила дать за пятилетку 800 тысяч кубометров заготовки. И в 1981 году она заготовила и подвезла к месту отгрузки 182,5 тысячи кубометров древесины.

В том же году в Оусском леспромхозе малокомплексные бригады Василия Андреевича Солоненко в составе 8 человек и Тагира Зуфаровича Фазлыева (6 рабочих) заготовили на новой технике соответственно 58,6 и 45,1 тысячи кубометров хлыстов.

За 20 лет (с 1961 по 1981 годы) город Ивдель дал народному хозяйству не менее 60 млн. кубометров древесины, превратившись в крупнейшего на Среднем Урале поставщика леса. На его долю приходилось до 20% заготовки древесины в целом по «Свердлеспрому». А удельный вес лесопродукции в 1981 году составил 93,5% всей товарной продукции города.

80-ые годы в целом оказались более - менее благополучными для предприятий лесной отрасли, по сравнению со следующим, обвальным, десятилетием. Леспромхозы объединения «Серовлес» ежегодно давали свыше полутора миллионов кубометров заготовки. Еще миллион кубов приходился на долю Учреждения Н-240. К примеру, в 1986 году подразделения Лесоуправления заготовили и вывезли 1,1 млн. кубометров древесины. Причем более половины этой кубатуры было отправлено потребителям в переработанном виде. Один только ДОК произвел 350 тысяч кубометров пиломатериалов.

Отказ от плановых методов ведения народного хозяйства, переход к рыночным отношениям и проведение экономических «реформ» ввергли лесозаготовительные предприятия в глубокий кризис.

Потеря государственной поддержки, разрыв прежних экономических связей*, падение цен на лесное сырье вызвали резкое снижение (в десятки раз) объемов производства и жизненного уровня труженников отрасли.

Брошенные на произвол судьбы, новоиспеченные акционерные общества выживали, кто как мог. А вот Атымский леспромхоз свое существование прекратил. Но особенно большие потери понесло УЛИТУ, еще совсем недавно представлявшее из себя мощное предприятие по заготовке и переработке древесины, выпуску товаров народного потребления.

К концу XX века осталось лишь четыре колонии, занимавшиеся заготовкой и частичной переработкой древесины. Першинский лесозавод, оставшись без сырья, фактически перестал работать. И встала проблема трудовой занятости спецконтингента и массовой безработицы среди жителей лесных поселков.

Коренных изменений в лучшую сторону не принесли ни новый век, ни новое тысячелетие.

 

«Хлеб» металлургии

 

В 30-ые годы XX века были предприняты реальные шаги по комплексному использованию рудных богатств района.

На речке Талой еще в начале века было открыто богатое Самское месторождение бурых железняков, которое эксплуатировалось, с перерывами, 20 лет.

Разведкой 1930 – 1932 годов были определены промышленные запасы на Южном участке месторождения, но в 1936 году Самский рудник был поставлен на консервацию. Его час наступит в послевоенное время.

А на севере района основное внимание было сосредоточено на марганце.

К началу 30-х годов месторождение марганцевой руды было разведано, но на развитие добычи марганца на Урале у государства не хватало средств. Ситуация изменилась после XVІІІ съезда партии. Свердловский обком ВКП(б) принял постановление о форсировании работ по добыче марганцевой руды на Северном Урале.

В 1938 – 1939 годах проектные организации по заданию правительства составили технический проект на строительство Полуночного рудника мощностью 270 тысяч тонн добычи сырой марганцевой руды в год. А в июне 1940 года Совнарком СССР и ЦК ВКП(б) обязали наркомат черной металлургии провести изыскания и проектирование строительства железной дороги Ивдель – Полуночное.

К строительству Полуночного рудника приступило Богословское рудоуправление в 1939 году.

В мае 1939 года в районе слияния речек Полуночной и Каменки прибыла бригада из 7 человек. В их числе были Путилов, Тангочин, Пискунов и другие. На месте, куда прибыли эти люди, стоял один полуразвалившийся барак, который построили старатели Черногорского прииска, а потом здесь жили геологи. (А. Губин. Хозяйство Ивдельского района после Октября. Ч.2. Железные и марганцевые рудники. «Северная звезда», 8.04.1982г.) В июне 1939 года районная газета писала: «Сейчас работает уже 27 человек. Молчаливая тайга огласилась стуком топоров. Приступили к земляным работам. На днях будет готов котлован под фундамент первого жилого дома. Одна из бригад занята постройкой кирпичного сарая… На строительстве остро ощущается недостаток рабочей силы».

Из-за бездорожья, нехватки рабочих рук и по другим причинам строительство шло медленно. За два года были построены только три барака, несколько бытовых и хозяйственных зданий, временная электростанция мощностью 55 киловатт; на месторождении была расчищена площадка и снято 2,5 тыс. м³ вскрыши. В итоге за 1939 – 1940 годы на строительстве рудника было освоено менее полутора миллионов рублей капитальных вложений из 33 млн. сметной стоимости.

Марганцевый рудник первоначально назывался Североуральским и входил в состав Богословского рудоуправления. С 1940 года он, как самостоятельная единица с наименованием «Полуночный рудник», непосредственно подчинялся тресту «Уралруда».

Уральское геологическое управление параллельно со строительством рудника проводило детальную разведку месторождения марганца, для чего была организована «Полуночная марганцевая партия».

Глубокой осенью 1940 года геодезисты и геологи приступили к детализации данных прежних разведок и разметке будущего карьера. Одновременно велись работы по изысканию трассы железнодорожной ветки Ивдель – Полуночное. Вслед за изысканиями шла разрубка трассы и прокладка автолежневой дороги; были начаты земляные работы.

Первый участок магистрали, которая должна была связать станцию Ивдель ІІ с Каменкой (Полуночное), был построен к середине 1941 года силами осужденных и местных рабочих. В их числе были С.В. Бедских, С.В. Брусницын, А.А. Ульянов, прораб Н.С. Митрофанов и другие. С началом войны темпы строительства резко возросли.

В июле 1941 года на Полуночное прибыл эвакуированный с Украины коллектив треста «Никополь-Марганец». Горняки привезли с собой машины, горную технику и рудничное оборудование. И в конце августа водитель И.К. Родионов повел на станцию Ивдель І первую машину с марганцевой рудой*. (Об истории Полуночного рудника – отдельный рассказ).

В августе 1942 года железнодорожная ветка пришла в карьер, и эшелоны с марганцевой рудой пошли не только на заводы Урала, но и в Сибирь и другие места.

Как уже отмечалось, на Северном Урале марганцевая руда была еще в одном месте – в районе поселка Марсята Серовского района. Перед войной одновременно с эксплуатацией месторождения проводилась его разведка, которая была завершена в 1940 году.

В годы войны сырьевая база металлургии Урала пополнилась еще одним источником «питания». В сентябре 1941 года Марсятское рудоуправление при<