ДИРЕКТОРУ ЛАТВИЙСКОЙ ОПЕРЫ

[После 8 сентября 1933 г.]

 

Многоуважаемый г[осподи]н директор,

Я послал принципиальное согласие дать один реситаль в Риге между 1 —15 апреля текущего года¹ при условии, если совместно с реситалем устроится мое участие в качестве солиста в симфоническом обществе. Концерт этот должен иметь место на протяжении не более пяти дней ².

Что касается Вашего вопроса о финансовой стороне дела, то, не имея от Вас никаких подробностей относительно количества мест, затрудняюсь что-либо ответить.

Не пришлете ли Вы мне нужные сведения об этом вопросе. Участие мое в качестве дирижера исключено.

[С. Рахманинов]

П. Г. ЧЕСНОКОВУ

21 сентября 1933 г.

[Гертенштейн, вилла Сенар]

 

Дорогой Павел Григорьевич,

К сожалению, в этом году шансов на напечатание Вашей книги еще меньше, чем раньше¹.

Мне очень жалко огорчать Вас этим известием, но что поделаешь. Переживаемое нами сейчас время исключает всякий интерес к серьезной книге и к искусству.

За Ваше желание прислать мне лично книгу очень Вас благодарю, но у меня нет определенного места жительства. Моя жизнь проходит больше в разъездах, а потому боюсь за ее сохранность. Оставьте ее лучше у себя.

Если что-либо представится, даю Вам обещание немедленно Вас известить. Сердечно Вам преданный

С. Рахманинов

 

С. А. САТИНОЙ

23 сентября 1933 г.

[Гертенштейн, вилла Сенар]

 

Дорогая моя Сонечка!

Чтобы не откладывать твоей конфиденциальной просьбы в долгий ящик, я сейчас же отвечаю: будь добра передать Б. М. Лазареву, что на его просьбу я вполне согласен, хотя и удивлен ¹.

Тебе же лично хочу сказать, что за это лето я тобой очень недоволен: ты мало пишешь и все взваливаешь на жару. Вначале я этому верил, а потом уж стал сомневаться. Не «вриврикаешь» ли ты! Shame on you².

Через неделю мы отсюда уезжаем. Последнее время было много разочарований. Живем, окруженные со всех сторон обманом.

Крепко обнимаю.

Твой С. Р.

 

 

М. А. ТРУБНИКОВОЙ

11 октября 1933 г.

[Париж]

 

Дорогая моя, милая тетюша, вчера вечером получил твое письмо, адресованное Тане... Что это ты выдумала относительно своих лет и прощания... И не думай, и слышать об этом не хочу! Мечтаю еще с тобой повидаться... И увижусь, бог даст. Тебя, мою милую тетюшу, всегда очень любил, часто вспоминал и с нежностью о тебе думал. О тебе и твоих детях... Ты меня спрашиваешь о моих девочках. Они тоже хорошие и меня берегут. Очаровательный и внук у меня. Спокойный, тихий и веселый. Когда мне не по себе, я отправляюсь к нему, сажусь около постельки и провожу там время. Сидим, молчим... Я на него смотрю, а он на меня... и улыбается! Мне легче и делается. Но такое времяпровождение только летом. А теперь скоро надо опять уезжать. Зимы у меня тяжелые, и я с каждым годом все больше устаю, что, впрочем, нормально. На этот раз я еду не надолго. 10-го марта я начинаю играть в Лондоне, т. е. в Европе. А это уже лучше. Все ближе к своим.

 

З6З

 

Наташа, Ирина, Таня, Софинька и я,—мы все тебя нежно обнимаем, — тебя, Олю и Аннушку. Будьте здоровы и благополучны.

Ваш С. Рахманинов

Д. Р. РОГАЛЬ-ЛЕВИЦКОМУ

1 ноября 1933 г.

[Нью-Йорк]

 

Многоуважаемый г[осподин] Рогаль-Левицкий.

По возвращении своем в Нью-Йорк нашел Ваше письмо от 15-го сентября и приложенные к нему ноты¹.

Хочу сказать Вам, что нахожу Ваши переложения вполне приемлемыми и хорошо сделанными.

Уважающий Вас С. Рахманинов

AMERICAN EXPRESS COMPANY.

2 ноября 1933 г.

[Нью-Йорк]

 

Относительно денежного перевода на Торгсин за № 3738358 Джентльмены, Меня известили, что получатель вышеуказанного перевода, Ольга Анатольевна Талызина, скончалась 12 октября с. г.

Я буду Вам признателен, если Вы дадите указание Вашему корреспонденту уплатить деньги по этому переводу Елизавете Петровне Якуниной по адресу: Малая Дмитровка, дом 14, кв[артира] 2, Москва.

С уважением С. Рахманинов

Б. М. ЛАЗАРЕВУ

8 ноября 1933 г.

[Нью-Йорк]

 

Дорогой мистер Лазарев!

Я понимаю, что Вы намереваетесь основать в Шанхае музыкальную школу и назвать ее в мою честь.

 

 

Так как я в течение многих лет знаю Вас как необычайно одаренного педагога по фортепиано и пианиста, не колеблясь, даю свое согласие, поскольку совершенно уверен в том, что из школы, директором которой являетесь Вы, выйдет немало замечательных музыкантов¹.

Искренне Ваш [С. Рахманинов]

Б. М. ЛАЗАРЕВУ

8 ноября 1933 г.

[Нью-Йорк]

 

Рекомендательное письмо

Мне доставляет удовольствие заявить¹, что я считаю Бориса Лазарева исключительно одаренным и добросовестным преподавателем фортепиано.

Мистер Лазарев, будучи сам образованным музыкантом, обладает редким талантом понимания индивидуальности своих учеников и умения научить их искусству игры на фортепиано.

Я не сомневаюсь, что любое музыкальное учебное заведение найдет в лице мистера Лазарева весьма ценного сотрудника на должности профессора по фортепиано.

С. Рахманинов

И. А. БУНИНУ

[10 ноября 1933 г.]

[Нью-Йорк]

 

Искренние поздравления¹ от господина из Нью-Йорка.

Рахманинов

 

H. К. АВЬЕРИНО

11 ноября 1933 г.

[Нью-Йорк]

 

Милый Николай Константинович,

В ответ на твое письмо, полученное сегодня, хочу сказать, что с удовольствием буду у тебя обедать с твоими друзьями.

Наташа тоже будет.

Addlo, mío саго!¹

С. Рахманинов

 

 

И. Д. РОССУ

11 ноября 1933 г.

[Нью-Йорк]

 

Дорогой мистер Росс,

К сожалению, я не в состоянии сообщить Вам своего мнения о музыкальных способностях мистера Вейнберга, ибо я никогда не имел случая слышать его или следить за его деятельностью в этой области.

Мне будет очень грустно, если моя неспособность ответить на Ваш вопрос помешает нуждающемуся человеку получить от Вас помощь.

Преданный Вам С. Рахманинов

С. А. САТИНОЙ

19 ноября 1933 г.

[Дейтон ]

 

Дорогая моя Сонечка!

Два часа назад приехали в Dayton. Концерт здесь послезавтра¹, таким образом у нас есть достаточно времени, чтобы ознакомиться с достопримечательностями этого знаменитого города.

За эти дни дал еще два концерта: в Монтгомери² — половина зала пустая — играл плохо, и в Бирмингеме³— зал почти полный—играл редко удачно.

Здесь, по приезде, получил твое письмо и газеты. Это очень мило с твоей стороны, что ты их прислала. Я хотел

 

 

тебя об этом просить — но позабыл, а ты такая славная, что сама догадалась.

Что касается твоего письма, то там самое радостное известие было, что твоя поездка этим летом в Европу — официально разрешена. Про нас уже не говорю — ты сама должна знать, как счастливы мы будем тебя видеть. Рад за тебя, ибо хорошо понимаю, как тебе тяжело жить так долго без своих.

Итак, авось все будет благополучно и мы все встретимся в Европе.

Завтра посылаю тебе две газеты — «Последние новости»— все, что у меня есть. Надеюсь получить от Сомова завтра или послезавтра следующие.

До свидания. Обнимаю крепко.

Твой С. Р.

А. В. ГРЕЙНЕРУ

27 ноября 1933 г.

[Миннеаполис]

 

Многоуважаемый Александр Васильевич,

Одна русская баба, прослушавши как-то священную главу о том, что: «Авраам родил Исаака, Исаак родил Якова, Яков родил» и т. д., сказала: «Вот когда бабе жистя-то была: мужики рожали!» Вспомнил об этой истории по поводу газетной вырезки, здесь прилагаемой¹.

Впервые увильнул от репортера и натравил его на Норfer'а.

Привет Вашей супруге и Вам.

С. Рахманинов

Е. К. СОМОВОЙ

30 ноября 1933 г.

[Чикаго]

 

Дорогая Елена Константиновна!

Получили Ваше письмо, за которое Наташа и я очень Вас благодарим. За многими делами и усталостью я, может быть, не ответил бы Вам, если бы в Вашем письме не встретилась одна «подозрительная» фраза, а именно: «что бы Вы ни сделали, как бы Вы ко мне ни

 

относились, Вы всегда будете для меня» и т. д. Выходит так, что я что-то неладное сделал в прошлом, —не то хочу сделать какую-нибудь пакость в будущем, —или и то и другое вместе. Вот против этой фразы я и счел своим долгом энергично протестовать. Ни, в прошлом, ни в настоящем, ни в будущем я не собирался и не собираюсь к Вам иначе относиться, чем самым сердечным и лучшим образом, а посему, Милостивая Государыня, я и требую, чтобы Ваши слова были бы Вами взяты обратно.

С приветом и поклоном всем.

Ваш С. Р.

Кстати, толкните в бок Женю, чтобы он не куксился!

 

В. ДАМРОШУ

15 декабря 1933 г.

[Нью-Йорк]

 

Дорогой мистер Дамрош!

Я только что вернулся из турне и моя жена просит меня поехать за город и отдохнуть.

«A que femme veux, Dieux le veux!» ¹

Сожалею, что не имею возможности позавтракать с Вами.

Искренне Ваш С. Рахманинов