В ЗАГРАНИЧНЫХ ПЛАВАНИЯХ

Целый год простоял крейсер на Балтийском заводе, если не считать двадцатидневного пребывания в октябре 1908 г. в Константиновском доке Кронштадта, куда он переводился для ремонта просевших гребных валов и демонтажа подводных траверзных минных аппаратов, которые себя не оправдали и были признаны лишними. Основной объем ремонтных работ выпал на механическую часть. Капитально отремонтированы все три главные машины, вспомогательные механизмы и котлы, хотя последние требовали полной замены, так как истекал срок их десятилетней службы. Однако в целях экономии средств было решено ограничиться их ремонтом с частичной заменой водогрейных трубок и исправлением кирпичной кладки.

Ремонту подвергались отдельные участки трубопроводов паровой, водоотливной, осушительной и других систем. Две наиболее пострадавшие в Цусимском бою дымовые трубы — средняя и кормовая — были заменены новыми. Учитывая боевой опыт, усилили пожарную систему корабля, по левому борту над броневой палубой проложили еще одну магистраль, дополнительно установили три паровые помпы Вартингтона производительностью по 30 т/ч и увеличили число пожарных отростков с рожками для присоединения шлангов. Претерпело изменение и артиллерийское вооружение крейсера. На место двух 75-мм орудий верхней палубы (№ 27 и № 28), расположенных на спонсонах в районе 101-го шпангоута, были установлены две 152-мм пушки, а два 75-мм орудия батарейной палубы (№ 7 и № 8), находившихся в районе 70—71-го шпангоутов, демонтировали и убрали с корабля. Теперь главный калибр «Авроры» состоял из десяти 152-мм орудий, защищенных удлиненными щитами нового типа. ¹⁸⁹ Противоминный калибр сократился до двадцати 75-мм орудий. В соответствии с изменениями в размещении орудий внесены поправки и в систему ПУАО крейсера.

Для усовершенствования защиты боевой рубки изготовили новый свес крыши из сплошной нецементированной крупповской брони толщиной 51 мм, уменьшили ширину прорезей амбразур с 305 до 76,2 мм. Кроме того, на фок-мачте демонтировали теперь уже ненужный боевой марс. В связи с предстоящим размещением воспитанников Морского корпуса некоторым переделкам подвергались внутренние помещения и надстройки крейсера. На батарейной палубе под полубаком был оборудован кубрик для корабельных гардемаринов, а находящаяся в этом районе хлебопекарня была вынесена на верхнюю палубу во вновь устроенную рубку впереди носового котельного кожуха. Для занятий сигналопроизводством на верхней палубе у кормовой защиты над запасной штурманской рубкой соорудили третий мостик, ставший теперь кормовым. Кроме того, носовой и средний мостики соединили продольным переходным мостиком.

К концу августа 1909 г. на корабле были закончены все ремонтные работы, и «Аврора» начала готовиться к выходу на испытания. К этому времени в командование крейсером вступил капитан 1 ранга П. Н. Лесков, известный на флоте своей справедливостью,— полная противоположность сдавшему ему должность барону Ферзену.

25 августа состоялся выход на ходовые испытания, выявивший много недостатков, на устранение которых Балтийскому заводу было дано две недели. Повторный выход 9 сентября дал положительные результаты, и крейсер начал подготовку к заграничному походу.

Интересные воспоминания о своей службе на «Авроре» в 1909—1912 гг. оставил контр-адмирал Владимир Александрович Белли, профессор Военно-морской академии им. К. Е. Ворошилова, вышедший в отставку в 1949 г. Мичман Белли был назначен на крейсер с эскадренного броненосца «Цесаревич» перед самым уходом в заграничное плавание в Средиземное море. Он, как и доктор В. С. Кравченко в 1905 г., отметил, что атмосфера в кают-компании «Авроры» была «хорошая, я бы сказал, проще, интимнее и симпатичнее, чем на «Цесаревиче». «Старые авроровцы» всячески поддерживали этот хороший стиль и вообще стремились сохранить за крейсером его давнишнюю репутацию отличного корабля, которую он приобрел еще во 2-й Тихоокеанской эскадре», ¹⁹⁰ Это была заслуга, в первую очередь, командира капитана 1 ранга П. Н. Лескова, старшего офицера капитана 2 ранга Г. И. Бутакова, старшего судового механика подполковника Н. К. Гербиха и других офицеров корабля.

С октября 1909 г. по 4 апреля 1910 г. «Аврора» в составе отряда крейсеров, в который входили «Диана» (флагманский) и «Богатырь», пробыла в Средиземном море и Атлантическом океане; на ней проходили практику гардемарины и ученики школ строевых унтер-офицеров. Возвратившись на Балтику, крейсер провел летнюю кампанию в отряде Морского корпуса, а затем около месяца — в действующем флоте под флагом командующего Балтийским флотом вице-адмирала Н. О. Эссена.

12 ноября 1910 г. корабль ушел в отдельное заграничное плавание в Средиземное море с учениками школ строевых унтер-офицеров и юнг на борту. В феврале 1911 г. крейсер «Аврора» посетил город Мессину (о. Сицилия) для получения в торжественной обстановке золотой медали в память самоотверженных спасательных работ, проведенных русскими моряками с эскадренных броненосцев «Слава» и «Цесаревич», а также крейсеров «Адмирал Макаров» и «Богатырь» при оказании помощи мессинцам во время катастрофического землетрясения в декабре 1908 г. Во время этого посещения в городе вспыхнул большой пожар, и авроровцы вновь проявили героизм. Команда крейсера, верная своей традиции быть первой, прибыла к месту пожара раньше всех и вступила в борьбу с огнем.

31 марта корабль возвратился на Балтику, чтобы взять на летнюю практику гардемаринов и кадетов Морского корпуса. Пройдя с 11 по 24 августа докование в Кронштадте, «Аврора» начала подготовку к дальнему плаванию в Сиам (Таиланд) для участия в торжествах по случаю коронации сиамского короля. Кроме плавания в Сиам, планировались также заходы в Китай и Японию, но в связи с революционными событиями в Китае было решено ограничиться посещением Сиама.

Поход начался 22 сентября. В плавании принимали участие ученики строевых унтер-офицеров. Придя в Средиземное море, «Аврора» в Неаполе приняла на борт представителя царской семьи великого князя Бориса Владимировича со свитой и прислугой. Пройдя Суэцкий канал, корабль взял курс на Бангкок, сделав по пути заходы в Коломбо и Сингапур. Прибыв 16 ноября в Сиамский залив, крейсер из-за мелководья вынужден был отдать якорь в 20 милях от берега. Титулованных пассажиров свезли в Бангкок на сиамских канонерских лодках.

Крейсер «Аврора», 1910 г.

Пробыв в водах Сиама неделю, «Аврора» 29 ноября снялась с якоря. На обратном пути по желанию великого князя крейсер посетил на острове Ява порт Батавию (ныне Джакарта) и в первых числах февраля 1912 г. вошел в воды Средиземного моря.

«Аврора» пробыла в Средиземном море четыре месяца в качестве старшего русского станционера ¹⁹¹ на острове Крит. Одно время корабль входил в состав международной эскадры «держав-покровительниц» Крита — Англии, России и Франции, которая, по существу, блокировала остров Крит, чтобы не допустить отъезда депутатов острова в Грецию, где парламент в то время решал вопрос о включении Крита в состав Греческого государства. «Присутствие же столь большого количества на рейде английских судов, в сравнении с кораблями других наций, заставляет думать, что англичане имеют намерение в благоприятный момент занять остров, о. чем и говорят уже некоторые из критян»,— докладывал в своем рапорте командир «Авроры» в Петербург. ¹⁹² Несмотря на такую «опеку», 15 апреля 20 критских депутатов сделали попытку покинуть остров на пароходе, но в море он был перехвачен английским крейсером «Минерва». Семь депутатов передали на «Аврору» для содержания в качестве арестантов до окончания работы греческого парламента. К чести капитана 1 ранга П. Н. Лескова надо сказать, что на русском корабле депутаты Крита содержались в течение месяца не как арестанты, да и столовались они в кают-компании наравне с офицерами.

Кроме своего постоянного пребывания в бухте Суда, «Аврора» (по просьбе российского генерального консула на острове Крит) совершила ряд плаваний в критских водах с заходами в порт Ретиме (Ретимнон) и другие для демонстрации русского военно-морского флага. 16 июля 1912 г. крейсер возвратился на Балтику для обеспечения летней практики воспитанников Морского корпуса и учеников флотских школ.

Непрерывные заграничные плавания корабля способствовали проникновению на крейсер запрещенной литературы и контактам команды с революционерами, которые в годы наступившей в России черносотенной реакции спасались от преследований за границей. За всеми матросами, замеченными в чтении запрещенной литературы, устанавливался негласный надзор, который вели наиболее доверенные кондукторы и унтер-офицеры, а также специально внедренные в команду агенты жандармского управления. Так, В. А. Белли вспоминал, что уже после революции П. Н. Лесков рассказал ему о боцмане Рубцове, который был именно таким агентом и служил под чужой фамилией. ¹⁹³

С целью исключить нежелательные контакты на берегу, ряд портов, наиболее часто посещаемых русскими кораблями, по распоряжению Морского министра были закрыты для захода. В частности, испанский порт Виго на Атлантическом побережье был признан центром «организованных групп русских революционеров, влияющих на команды при съезде их на берег». ¹⁹⁴ Хотя до настоящего времени нет данных о существовании на «Авроре» в тот период революционной организации, и отношения между матросами и офицерами были внешне вполне благопристойные (отсутствовало «мордобойство», офицеры проявляли должную заботу о команде), тем не менее взаимное недоверие между матросами и офицерами существовало.

«Что на «Авроре» могли быть революционные настроения среди матросов — это вполне правдоподобно и вероятно,— писал В. А. Белли.— Между прочим, мы вскоре после прихода из-за границы стояли на рейде в Ревеле рядом с «Андреем Первозванным» (линейный корабль. — Л. П.). Я стоял на вахте с 12 ч ночи. Подходит катер с «Андрея», на нем офицер. Сообщает мне конфиденциально, что с парового катера, стоявшего у наш на бакштове, ясно сигналили ратьером на «Андрея». Я принял сообщение довольно индифферентно, считая его плодом фантазии. Однако через несколько дней, тоже на моей ночной вахте, я сам обнаружил аналогичную сигнализацию, только теперь к нам с «Андрея». Вахтенным офицером при мне стоял Н. А. Эриксон. Я просил его отправиться на катере на «Андрея», сообщить им о замеченном. По правде говоря, я не придавал никакого значения этим сигнализациям. Просто рад был уязвить «Андрея» аналогичным обвинением со сделанным с него ранее». ¹⁹⁵ Много позже В. А. Белли в разговоре с П. Н. Лесковым поинтересовался причиной отказа в производстве последнего в контр-адмиральский чин, к которому его представил великий князь после сиамского похода. На вопрос Белли Лесков ответил: «В связи с тем, что жандармское управление обнаружило в команде крейсера наличие революционного настроения, распространение прокламаций и т. п.» ¹⁹⁶

Закончив в августе 1912 г. плавание в составе Отряда судов Морского корпуса, «Аврора» впервые за последние годы осталась на зиму в Кронштадте. Требовалось выполнить ремонт ряда механизмов, привести в порядок и покрасить жилые и служебные помещения. Все работы в основном выполнялись силами Кронштадтского пароходного завода с обязательным участием корабельных специалистов. К концу апреля корабль был готов и в мае вступил в кампанию, которую проводил в этом году в плавании по Балтийскому морю с воспитанниками Морского корпуса.

Кампанию 1913 г. крейсер под командованием нового командира капитана 1 ранга В. А. Карцева закончил 30 сентября, ошвартовавшись у стенки Новоадмиралтейского завода в Петербурге. Планировались ремонтные работы по машинной и котельной частям. Стальной паропровод и котлы, выработавшие свой десятилетний ресурс, требовали полной замены. Однако из-за отсутствия готовых котлов, а главное — заводских специалистов, которые в то время были заняты на спешной достройке линейных кораблей «Гангут» и «Полтава». Здесь же, на Новоадмиралтейском заводе, крейсеру был сделан лишь самый минимальный ремонт. Все работы производились в основном силами машинной и котельной команд под руководством нового старшего судового механика инженер-механика старшего лейтенанта Ч. Ф. Малышевича, бывшего авроровца, участника Цусимского боя, вновь назначенного на крейсер вместо инженер-механика капитана 1 ранга Н. К. Гербиха. ¹⁹⁷ За зиму были тщательно осмотрены и приведены в порядок главные машины и вспомогательные механизмы, котлы. Выполнены некоторые корпусные работы (с помощью специалистов минной мастерской отремонтированы две пародинамо повседневного назначения).

В начале мая 1914 г. крейсер перешел в Кронштадт и, приняв кадетов, начал кампанию в качестве флагманского корабля, поскольку командир «Авроры» капитан 1 ранга В. А. Карцев, назначенный директором Морского корпуса, являлся одновременно и командиром отряда судов.

16 июля крейсер «Аврора» был передан в состав 2-й бригады крейсеров Балтийского моря, которой командовал контр-адмирал П. Н. Лесков. В тот же день в командование крейсером вместо В. А. Карцева вступил капитан 1 ранга Г. И. Бутаков. ¹⁹⁸

Над Балтикой нависла тень первой мировой войны.

Глава 11
В ПЕРВОЙ МИРОВОЙ ВОЙНЕ

«ДЫМ, ДЫМ, ДЫМ»

К этой войне за передел мира, вызванный неравномерностью экономического и политического развития капиталистических государств, империалисты всего мира начали готовиться давно, разбившись на две враждующие группировки: с одной стороны — союз европейских держав во главе с Германией, с другой — тройственный союз Англии, России и Франции (Антанта). Противоречия между империалистическими странами предопределили характер надвигавшейся войны как мировой империалистической, т. е. войны «между двумя группами разбойнических великих держав из-за дележа колоний, из-за порабощения других нации, из-за выгод и привилегий на мировом рынке». ¹⁹⁹ Параллельно политической подготовке к войне шла ускоренная подготовка вооруженных сил.

Однако экономическая отсталость и финансовые затруднения России сказывались на ее готовности к войне. Несмотря на принятые в 1909 и 1912 гг. судостроительные программы, увеличить в достаточной степени корабельный состав флота Россия не успевала. Тем не менее новые русские корабли создавались на основе передовой науки и не уступали иностранным кораблям подобных классов. А эскадренные миноносцы типа «Новик» являлись в то время лучшими в мире кораблями своего класса. В России быстро совершенствовались почти все виды оружия и боевые средства, которые по своим тактико-техническим характеристикам, как правило, превосходили подобные иностранные образцы. Однако строительство новых кораблей и перевооружение флота шло очень медленно. Даже значительные успехи, которых достиг русский флот в боевой подготовке не могли восполнить требуемое в количественном отношении.

Таблица 4
Корабли программы 1912 г. с процентом их готовности к 1914 г.

К началу войны русский флот на Балтийском море, кроме эскадренного миноносца «Новик», не имел в своем составе ни одного современного корабля. Флот состоял из линейных кораблей «Император Александр II» (1889) ²⁰⁰, «Цесаревич» (1903), «Слава» (1905), «Андрей Первозванный» (1912), «Император Павел I» (1912); броненосных крейсеров «Россия» (1897), «Громобой» (1900), «Рюрик» (1908); крейсеров «Адмирал Макаров» (1908), «Баян» (1911), «Паллада» (1911), «Аврора» (1903), «Диана» (1902), «Богатырь» (1902), «Олег» (1904), 57 эскадренных миноносцев (до 1908), 6 минных заградителей, 6 канонерских лодок, 12 подводных лодок, несколько тральщиков и других более мелких единиц. ²⁰¹

Силы германского флота на Балтийском море состояли из 9 крейсеров, 16 эскадренных миноносцев и 4 подводных лодок. Однако через Кильский канал немцы в любое время могли перевести на Балтику свои корабли флота открытого моря и достичь превосходства в морских силах.

Исходя из общего соотношения сил на Балтийском морском театре, русское командование ставило перед Балтийским флотом задачу обеспечить оборону своего побережья и прикрыть подступы к Петербургу. Основу этой обороны составляла центральная минно-артиллерийская позиция, состоявшая из минного заграждения в средней части Финского залива и береговых артиллерийских батарей на его флангах. Перед кораблями ставилась задача препятствовать прорыву через эту позицию неприятельского флота и не допустить высадку десанта. Позднее, когда полностью определилась обстановка на Балтийском театре, флот расширил свои задачи, и русские корабли неоднократно выходили в центральную и южную части Балтийского моря для активных минных постановок на коммуникациях противника, в результате чего германские силы несли значительные потери.

Радиограмма командующего флотом: «Морские силы и порта, Дым, Дым, Дым», объявляющая о приведении морских сил Балтийского моря в полную боевую готовность, была получена на крейсере «Аврора» в 12 ч 20 мин 17 июля 1914 г. ²⁰² Корабль находился в Кронштадте в составе 2-й бригады крейсеров Балтийского моря, в которую кроме него входили броненосный крейсер «Россия» и крейсера «Богатырь» и «Олег». Сразу же начали готовить крейсер по-боевому. Были списаны воспитанники Морского корпуса, сданы сверхштатные гребные суда, выгружено все лишнее дерево, принят полный боекомплект снарядов. На следующий день всей бригадой вышли в море для перехода в Ревель.

Во время этого перехода на «Авроре» произошел курьезный случай, о котором рассказал В. А. Белли. Кают-компания крейсера, выходившая на оба борта, была разделена плюшевой занавесью, на которой висела большая фотография, изображавшая поход 2-й Тихоокеанской эскадры. На правом борту была устроена гостиная, где в специальном шкафчике хранился боевой кормовой флаг, под которым крейсер сражался в Цусимском бою. Над шкафчиком висел портрет погибшего в Цусимском бою капитала 1 ранга Е. Р. Егорьева. По левому борту была столовая, где в углу стояла электрическая лампа на высокой подставке, изображавшей богиню Аврору. Над ней висел портрет германского императора Вильгельма II, подаренный им крейсеру в 1909 г. Аврора заходила тогда в Киль для участия в так называемой «Кильской неделе», во время которой производились парусные и гребные шлюпочные гонки и другие соревнования по морским видам спорта. Этот портрет должны были снять, но не успели. И вот по какой-то причине, то ли от качки, то ли во время поворота, лампа покачнулась и, ударив по портрету, сильно повредила его. По этому поводу все шутили, что «Аврора» победила Вильгельма ²⁰³. С таким преисполненным оптимизма настроением офицеры крейсера вступали в войну, о начале которой и было объявлено на следующий день 19 июля.

Потекли боевые будни. Бригада имела задачу нести дозор к западу от центральной минно-артиллерийской позиции у устья Финского залива. 26 августа у острова Оденсгольм (Осмуссар) потерпел навигационную аварию германский легкий крейсер «Магдебург» (сел на камни и был подорван командой). Крейсер «Аврора» в течение трех дней находился в охранении района водолазных работ, которые вели на полузатонувшем корабле специалисты. В результате водолазного обследования на «Магдебурге» были найдены два экземпляра секретного кода. Один был передан англичанам, и союзные флоты теперь могли расшифровывать все германские радиограммы.

Монотонная напряженная служба выматывала силы команд крейсеров своим однообразием и необходимостью все время быть начеку. В устье залива действовали германские подводные лодки. Вот запись в вахтенном журнале крейсера «Аврора» от 11 октября 1914 года:

11 ч 23 мин. На S от маяка Бенгшер в 7 милях разошлись контркурсами с крейсерами «Паллада» и «Баян», прошедшими на S от нас в 3-х кабельтовых.

11 ч 30 мин. С «России» семафор: идти в бухту Севастополь (остров Эре. — Л. П.).

12 ч 20 мин. Увидели по пеленгу 302° громадный взрыв на расстоянии около 20 миль, слева от взрыва были видны на небольшом расстоянии верхушки 4-х труб и рангоута крейсера типа «Баян». Столб взрыва белого цвета, верхняя часть похожа на облако белого пара, столб увеличивается ²⁰⁴.

Так погиб торпедированный германской подводной лодкой броненосный крейсер «Паллада». ²⁰⁵ Из экипажа в 584 человека спасти никого не удалось.

В ноябре — декабре «Аврора» по приказу командования флота обследовала шхерный фарватер из Финского в Ботнический залив. В этом походе участвовал опытнейший штурман, знаток шхер капитан 1 ранга В. И. Лепко. Под его руководством старший штурманский офицер «Авроры» лейтенант А. П. Гедримович и младший штурман лейтенант Н. А. Эриксон блестяще выполнили эту задачу. Рекомендации по плаванию этим очень сложным в навигационном отношении, но безопасным от мин и неприятельских подводных лодок фарватером, составленные специалистами крейсера и гидрографической службы, позволили использовать этот скрытый проход крупными русскими боевыми кораблями для выхода в открытую часть Балтийского моря.

Крейсер «Аврора», окрашенный в белый маскировочный цвет, на Свеаборгском рейде в зиму 1914—1915 гг.