Религия в армиях эллинских государств

ВВЕДЕНИЕ.

Выбранная мною тема «Война и религия: религиозный аспект военной службы в Византии в VI – XI вв.» актуальна как в научной, так и политической плоскости. Научная актуальность темы крайне велика, т.к на настоящий момент еще нет комплексных исследований по данному вопросу. Различные исследователи затрагивали лишь отдельные аспекты византийской военной религиозности, например, религиозная символика или идея священной войны. Ввиду этого, комплексное исследование, посвященное религиозному аспекту военной службы в Византии, представляется мне крайне своевременным, полезным и актуальным. Данный хронологический период был выбран потому, что именно на этот период приходиться существование исторически самобытной, самостоятельной византийской государственности. До VI века, когда Западная Римская Империя еще не пала, Восточная Римская Империя была лишь частью формально единой империи, которую еще нельзя назвать Византией. После XI века Византия надолго теряет свою государственность, чем и обусловлен верхний «временной потолок» в изучении данной темы. После 1261 Византия вновь возрождается, но это уже совершенно другой исторический период, со своей спецификой: Византия вела войны уже на других театрах военных действий, византийское общество претерпело кардинальные изменения, окончательно феодализировавшись.

Что же касается общественно-политической актуальности данной темы, то она также достаточно велика, ввиду своей «злободневности». В настоящее время вопрос пастырского служения в среде военнослужащих крайне остро обсуждается в обществе, и также рассматривается государственной властью. Во многих армиях мира, в том числе и в российской, существует институт армейских священников. Общегосударственный аспект данной проблемы заключается в вопросе о включении религиозных элементов в государственную идеологическую внешнеполитическую доктрину, которая тесно связана с военной доктриной. Данное исследование, рассмотрев то, как вышеперечисленные проблемы решались в Византии, чьей духовной преемницей является Россия, может помочь по новому взглянуть на имеющиеся современные проблемы религиозного воспитания, в том числе в среде военнослужащих. Ведь на чужих ошибках учиться гораздо менее опасно, чем на своих.

Историография. По разрабатываемой мною теме существует ряд исследований, как правило, затрагивающих лишь определенный аспект проблемы, а не всю тему целиком. Отечественная историография серьезно занялась вопросом военной религиозности лишь в постсоветское время, что неудивительно, ввиду непопулярности религиозной тематики в советской исторической науке. До развала СССР советские историки касались религиозного аспекта военной службы лишь в контексте исследований посвященных другим темам.

Болтунова в своей статье «Зевс Отчий и Зевс Спаситель»[42] на материале Мирмекийской археологической экспедиции рассматривает проблему изменений представлений древних греков о Зевсе. Автор доказывает, что со временем Зевс стал восприниматься как морально-этическое божество, заботливый отец, спаситель людей, а не как просто бог грома и молнии.

Многое о римской военной религиозности сказано в монографии Колобова А. В. «Римские легионы вне полей сражений»[52]. Одна из глав целиком посвящена военной религиозности римских легионеров. Автор дает картину эволюции римской религиозности – от обыкновенных языческих верований, обычных для подобных земледельческих культур, для которых характерно почитание природы и божеств олицетворяющих конкретные явления природы или стороны быта, и до синкретических культов, главными фигурами которых выступали сущности, олицетворявшие сложные морально-этические идеалы. Подробно автор останавливается и на императорском культе в римской армии, разрабатывая проблему связи между этим культом и возрастанием роли военного лидера в римском обществе.

О присутствии христианства в римской армии и вопросах раннехристианского пацифизма написан ряд статей – А.В Колобов «Римская армия и христианство на востоке империи (II – начало IV в.н.э.)»[51], К.В. Дрязгунов «К проблеме распространения христианства в Римской армии»[47], А.Д. Пантелеев «Христиане и римская армия (II-III вв.)»[60]. Авторы придерживаются примерно одной и той же концепции: они объясняют случаи мученичества ранних христиан не пацифизмом, а нежеланием участвовать в языческих ритуалах, обязательных для солдат. Помимо вопроса о христианском пацифизме, А.В Колобов рассматривает в своей статье и вопрос достоверности различных христианских преданий о мучениках воинах. Он приходит к выводу, что многие из них либо крайне сильно искажают действительность, либо вообще выдуманы. К последним, в частности, автор предполагает отнести предание о Фиваидском легионе – исследователь считает, что данная история придумана для наставления солдат в духе христианской веры.

Непосредственно проблем византийской военной религиозности касается в своих работах известный российский палемолог-византинист В.В. Кучма. В своих статьях «Методы морально-политического воздействия на византийское войско по «Тактике Льва»»[56] и «Идеологические принципы ранневизантийской военной доктрины»[57] изданных в 1965 и 1984 гг. соответственно, автор рассматривает религиозный аспект военной службы в контексте исследований, посвященных идеологическому воздействию государства на армию. В постсоветский период В.В Кучма пишет о религиозном аспекте военной службы уже отдельную статью[58], в которой делает обзорный анализ большинства известных позднеантичных и византийских военных трактатов с точки зрения их религиозного содержания. Основное внимание уделяется анализу таких трактатов как «Стратегикон» Псевдо-Маврикия, «Тактике» Льва VI, и двух трактатов X в. «О сшибках с неприятелем» и «Об устройстве лагеря». Основная мысль автора – повышение религиозности армии прямо пропорционально возрастанию внешней угрозы со стороны фанатично-религиозных арабов. Финалом возрастания религиозного фактора в жизни армии стало, по мнению В.В. Кучмы, формирование идеи священной войны и образа «христолюбивого воинства».

С возрождением религиозной жизни в стране появились и новые статьи богословского характера, в которых затрагивалась и военная тематика. Актуальной темой для публикаций стал вопрос от отношении христианской Церкви к институту военной службы. Этому вопросу посвящены сразу несколько статей публицистов и богословов. Статья протоиерея Александра Григорьева[45] посвящена анализу святоотеческой литературы и отношения известнейших христианских богословов к военной службе. Публикации выдержаны в духе апологетики военной службы для христианина, но автор дает обзор и радикально пацифистским позициям в христианском богословии. Вывод автора однозначен – военная служба не только допустима, но и почетна для христианина, если он сражается за свое Отечество, защищает людей, участвуя в справедливой войне.

Православный публицист И. Петровский является автором целого цикла статей, посвященного различным вопросам военной религиозности. Автор этих статей также выступает с позиции апологетики военной службы для христианина, что, однако, не мешает ему делать крайне подробный анализ как противоположной точки зрения, так и различных факторов византийской военной религиозности, которые лишь с натяжкой можно назвать христианскими, а скорее – языческими пережитками. Именно синтезу языческой и христианской культур автор уделяет основное внимание в 3-ей и 4-ой статье цикла «Отлучить или прославить»[64][65]. Первые две статьи цикла[62][63] посвящены опять же возможности или невозможности для христианина служить в армии. В общем и целом, автор является сторонником позиции, согласно которой византийская православная религиозность представляет собой синтез собственно христианских элементов с еще языческим, еще античным наследием, что и делает византийскую культуру столь богатой.

В своих исследованиях военно-религиозной тематики также касались Н.П. Кондаков[53], В.П Степаненко[66], С. Г. Кашляк[48][49][50], А.Е. Негин[59], А. Н Кузнецов[54].

Зарубежная историография по интересующей меня теме несколько обширнее, чем отечественная, но при этом почти весь массив зарубежных исследований остается непереведенным на русский язык. Зарубежные авторы разрабатывают проблемы военной религиозности и религиозного обеспечения военной службы более глубоко и досконально. John Helgeland в своем исследовании «Christian and the Roman Army A. D 173-337»[69] разрабатывает проблему службы христиан в римской армии доконстантиновского периода. Данная статья примечательна тем, что в ней уделяется внимание сюжету с участием XII «Молниеносного» легиона, что имеет большое значение дли изучаемой мною темы. Помимо этого мною использовались работы Stephen Gero[71], Ioannis Stouraitis[70], и Erick McGear[68]. Особенно ценна работа МакГира, так как в ней он публикует английские переводы малодоступных греческих военных трактатов – «Тактику Никифора Ураноса» и «Praecepta Militaria» Никифора II Фоки, что открывает новые возможности для изучения темы. Работа Ioannis Stouraitis`а[41] также представляет большой интерес в первую очередь редкостью разрабатываемой исследователем темы. Автор интересуется значением греческого термина «emphylios polemos», который можно перевести как гражданская война. В исследовании обращается внимание на то, что под этим понятием византийские авторы понимали не только собственно гражданскую войну как столкновение, с обоих сторон в котором принимали подданные Империи, но и практически любой конфликт, в котором обе противоборствующие стороны – христиане. В итоге автор приходит к выводу, в сознании византийцев военные столкновения с народами, исповедующими одну с ними религию воспринимались как нежелательные, и такие войны не обладали популярностью. Как правило, в этих случаях официальная пропаганда старалась представить конфликт как оборонительный, и выставить врага клятвопреступником, а Империю – миролюбивым государством, продолжающем защищать интересы всех христиан.

Для того чтобы выполнить поставленные задачи, я изучил целый ряд источников. Во-первых, мне было необходимо изучить целый корпус античных источников, в которых могли быть хоть какие-то упоминания о религиозном аспекте военной службы. Первые такие упоминания появляются еще у Гомера[1]. Наиболее информативными оказались исторические сочинения Полибия[3], а особенно «Анабасис»[2] Ксенофонта. Данные источники содержат множество упоминаний о жертвоприношениях на войне, гаданиях и предсказаниях, которые влияли на военные действия греков и римлян. Отдельно стоит остановиться на «Анабасисе» Ксенофона. Данное сочинение повествует об отступлении приблизительно десяти тысяч греческих наемников, с боями пробивающимися из Малой Азии домой. Данный источник ценен по двум причинам – во первых, «Анабасис» представляет собой детальное и подробное описание одного отдельно взятого похода, что позволяет узнать те детали из жизни воинов, которые обычно опускаются авторами обобщенных исторических сочинений типа «Всеобщей истории» Полибия. Во вторых, Ксенофонт лично участвовал в описываемых им событиях, что придает источнику большую степень достоверности.

Целый корпус источников составляют богословские сочинения отцов Церкви. Именно на основе этих источников можно составить представление о христианском мировоззрении, о христианском взгляде на военную службу. Первым христианским автором, который написал специализированный труд по проблеме военной службе для христианина – трактат «О венце»[18]. Сочинения Тертуллиана дают представление о мировоззрении той части христиан, которая придерживалась идей радикального пацифизма. Сам Тертуллиан был уроженцем римской Африки, и по всей видимости принадлежал к течению донатистов, что не позволяет нам судить на основе его трудов о мировоззрении всех христиан. Но кроме Тертуллиана, в своих богословских сочинениях, так или иначе, тему военной службы затрагивало огромное количество церковных мыслителей. О различных религиозных аспектах военной службы и о своем отношении к службе в армии для христиан писали в разное время – Василий Великий, Амвросий Медиоланский, Иустин Философ, Ипполит Римский, Сульпиций Север, Евсевий Кесарийский, Афанасий Великий, Сократ Схоластик, Корипп, Иоанн III Схоластик, Павлиний Ноланский, Исидор Пелусиот, Григорий Нисский, Иоанн Златоуст, Амфилохий Антиохийский, Кирилл(Константин) Философ, Феодорит Кирский. Отцы Церкви, как правило, не писали о военной службе каких либо специализированных сочинений, и об их отношении мы можем судить по кратким замечаниям относительно этой проблемы. Довольно часто Отцы Церкви касаются тем, связанных с военной службой в своих посланиях к конкретным людям – воинам, полководцам, императорам. Сочинения всех этих авторов, так или иначе, были использованы для написания данной работы. Многие сочинения не переведены на русский язык, поэтому цитаты часто даются по переводам авторов статей, в которых и были приведены слова античных и средневековых богословов. Из перечисленных выше авторов особенно хотелось бы отметить Евсевия, так как это один из немногих авторов, в подробностях свидетельствовавший о важнейшем этапе христианизации римской армии – противостоянии Константина и Максенция, и битве у Мульвиева моста. Труд Евсевия[5] изобилует лестными замечаниями в адрес Константина Великого и свидетельствами о его ревностном исповедании христианства. Эти свидетельства не могут не вызывать сомнений, так как в настоящее время общеизвестно, что Константин принял христианство лишь на смертном одре, и всю жизнь оставался верховным жрецом (имеется ввиду титул Великого понтифика) языческого культа.

Особняком среди источников религиозного содержания стоит Библия – источник непосредственно не относящийся к истории Византии, но при этом представляющий колоссальное значение для исследования христианского мировоззрения. Библия, согласно христианскому вероучению и религиозным представления того времени, являлась источником ответов практически на все вопросы. Разумеется, что ответ на вопрос о возможности службы для христианина в армии люди также искали в Библии. Поэтому изучение Библии представляется мне обязательным при работе с выбранной мною темой.

Ну и наконец, я изучил ряд источников, имеющих непосредственное отношение к Византийской империи и религиозному обеспечению военной службы в византийской армии. Это ряд военных трактатов, созданных в разное время: Трактат Византийского анонима X в., «Стратегикон»[33] Маврикия, «Тактика» Льва Философа[34], «de velitatione bellica»[35], «de castrametatione»[36]. Помимо военных трактатов, я использовал и исторические сочинения византийских авторов – труды Прокопия Кесарийского[10], и «Алексиаду»[15] Анны Комнин. Из сочинений этих авторов можно почерпнуть сведения о религиозной политике в отношении армии, проводимой императорами, о религиозности полководцев, командовавших византийской армией. Труд Анны Комнин, например, содержит крайне интересные сведения о практике гадания перед битвой. Также для меня был полезен и такой источник, как византийская поэма «Дигенис Акрит». В поэме содержаться некоторые сведения и религиозности сельского населения византийской империи, которое и было основой стратиотского ополчения.

Цель данной работы - выяснить, каким образом религия влияла на жизнь ромейских воинов и вмешивалась в их жизнь на государственном уровне, так и на уровне бытовых верований солдат. Для этого мне потребуется выполнить следующие задачи:

1) проследить основные этапы развития военной религиозности в среде народов, чье культурное наследие стало частью многосоставной византийской культуры.

2) чтобы понять истоки византийского религиозного мировоззрения необходимо проследить эволюцию христианских воззрений на проблему военной службы для воина-христианина,

3) выявить основные черты византийской военной религиозности – роль религии в идеологическом воспитании солдат, мировоззрение солдат, солдатские верования и т.п

4) проанализировав уже имеющиеся данные, сравнить основные черты византийской и античной военной религиозности, и выявить наличие или отсутствие преемственности античных военно-религиозных традиций Византией.

Как и в любой другой работе подобного типа, определяющим будет являться принцип историзма. Необходимо учитывать, что все описываемые и разбираемые мною явления происходили в конкретных исторических условиях, что накладывает свой отпечаток на личность каждого живущего в то время человека, и недопустимо оценивать поступки и события того времени с точки зрения тех моральных, нравственных, политических принципов, которые сложились уже в нашу эпоху. Говоря о методах, используемых мной в написании этой работы, следует в первую очередь сказать об историко-генетическом методе исследования. Структура моей работы уже делает обязательным использование этого метода, так как изучаемая мною проблема будет рассматриваться в хронологической последовательности. С помощью этого метода я собираюсь проследить развитие феномена военной религиозности в Византии, а также у тех стран и народов, культура которых в значительной степени инкорпорировалась в византийскую. Еще один метод, который является обязательным в работе по данной теме – историко-сравнительный, так как в ходе работы мне неоднократно придется сравнивать те или иные аспекты военной религиозности у разных народов.

ГЛАВА I. РЕЛИГИОЗНАЯ СОСТАВЛЯЮЩАЯ ВОЕННОЙ СЛУЖБЫ В АРМИЯХ ГОСУДАРСТВ – ПРЕДШЕСТВЕННИКОВ ВИЗАНТИИ.

Восточно-Римская империя, также известная как Византия, соединила в себе элементы многих цивилизаций и культур. Тема культурного своеобразия Византии, и ее положения на рубеже Европы и Азии является самостоятельной научной проблемой, рассмотрению которой посвящена не одна монография. Нас же интересует в первую очередь военно-религиозный аспект этой проблемы. Как известно, с юридической точки зрения Византийская империя является прямой наследницей Римской империи. Более того, если быть до конца последовательным в этом вопросе, Византия – и есть Римская Империя, точнее её восточная часть. Сами жители восточной империи никогда не называли себя византийцами, да и за пределами Византии это название появилось только после падения Империи. Себя жители империи предпочитали именовать ромеями – т.е римлянами. В этническом отношении, преобладающим этносом империи был греческий, также преобладал и греческий язык. В религиозном же отношении Византия была христианским государством. А христианство, как известно, зародилось на Ближнем Востоке, в Иудее. Т. о., Византия впитала в себя традиции трех великих культур – греческой, римской и ближневосточной. И для того, чтобы разобраться, какие корни имеют те или иные военно-религиозные традиции и религиозное мировоззрение византийцев, нам придётся исследовать проблему религиозного обеспечения военной службы в армиях тех государств и народов, которые явились своеобразными «донорами» для создания уникальной и неповторимой византийской культуры.

Религия в армиях эллинских государств.

В армиях античных греков не было каких либо специализированных институтов, отвечавших за отправление культов или религиозное воспитание воинов. Религия входила в жизнь греческих воинов главным образом посредством частых жертвоприношений, которые совершали греки во время войн. Цель этих жертвоприношений была различной. Все жертвоприношения, так или иначе связанные с войной, можно разделить на несколько типов, по признаку их предназначения. Первый тип – это умилостивительные жертвы, приносимые в тех случаях, когда греки ждали милости от богов, и хотели о чем-либо попросить их. История знает множество примеров таких жертв, о них упоминают даже наиболее ранние источники. Подобные жертвы многократно приносились участниками «Отступления десяти тысяч», описанного Ксенофонтом в своем «Анабасисе». Жертвы приносились отступающими греками для смягчения силы ветра[2], для обеспечения безопасности при проходе через перевалх[2], для дарования победы в битве[2] и т.д. Греки обожествляли явления природы, в том число и реки[2]. Умилостивительные жертвы приносились богу реки для того, чтобы он не противодействовал переправе. В более позднее время, в эпоху эллинизма, эти умилостивительные жертвы не потеряли своего значения. Мы находим множественные свидетельства принесения подобных жертв у Полибия, в его труде «Всеобщая история». Подобные жертвы приносили в ходе военного похода многие греческие военачальники, в том числе и македонский царь Филипп V[3, c. 141]. Интересно, что при обращении к Зевсу, которому приносилось большинство жертв, часто употреблялись такие титулы как «Спаситель»( Σωτήρ), или «Отче»( πατήρ)[42, c. 179]. И если последний эпитет скорее всего является отголоском патриархального образа жизни, то наименование Зевса «Спаситель» представляется несколько необычным. Ведь греки, обращаясь к своим богам, повиновались скорее чувству страха, чем благоговения и благодарности. Они видели в богах могущественных существ, у которых они должны были снискать покровительство и благорасположение, и их культ имел единственной целью приобретение этого расположения и отвращение гнева богов. Однако, как мы видим, титул Σωτήρ придает Зевсу характер не столько грозного громовержца, бога определенной природной стихии, сколько характер любящего отца( кстати приходиться как раз титул πατήρ), заботливо защищающего своих детей от опасностей этого мира.

Второй тип приносимых греками жертвоприношений – гадательные жертвы. Таки жертвы приносились греками наиболее часто, так как греки практически никогда не вступали в битву « не посоветовавшись с богами». Каждое более или менее серьезное боестолкновение сопровождалось гаданиями на внутренностях жертвенных животных. Сведения о таких жертвоприношениях встречаются буквально во всех античных греческих письменных источниках, которые так или иначе касаются военной истории. Суть подобных жертвоприношений состояла в принесении в жертву какого либо животного накануне битвы, или же непосредственно перед ней, после чего жрецы, находящиеся при войске, или сам военачальник( если разбирался в тонкостях подобных гаданий) исследовал внутренности убитого животного, и по особым признакам делали вывод о том, благоволят ли боги войску или нет. Стоит отметить, что в случае, если предзнаменование не было удачным для войска, то греки не сворачивали свою деятельность, а приносили жертвы до тех пор, пока «боги» не станут благосклонны к ним. Подобные гадания, называемые также иероскопией, производились не только перед битвой. Гадания производились перед выступлением в поход[2], при переходе через границу вражеской страны[2], и т.д. Ксенофонт, уже будучи стратегом, хвалится тем, что он ничего не предпринимал, не посоветовавшись с богами[2]. Так как гадание по внутренностям животных в представлении греков было делом сложным и требовавшим специальных знаний, то оно обычно поручалось ученым жрецам-гадателям, которые благодаря этому приобретали большое влияние. Несколько таких гадателей состояло и в эллинском войске Кира.[2] Однако многие лица, и в том числе Ксенофонт, не будучи профессиональными гадателями, обладали достаточными познаниями в данной области и могли контролировать жрецов.

Третьим типом военных жертвоприношений являются благодарственные жертвоприношения. Упоминание о них также есть практически во всех античных источниках. Такие жертвоприношения, в свою очередь, можно разделить еще на два подтипа – традиционные и договорные. Традиционные жертвоприношения приносятся военачальниками после удачной битвы или какого-либо еще военного успеха. Побуждением к такому жертвоприношению является, во первых, желание отблагодарить богов за дарованную людям милость, ну и во вторых, что даже более верно, страх оскорбить богов неблагодарностью. Таким образом, данные жертвоприношения совершаются как дань традиции, «по привычке». Благодарственные жертвоприношения могут свершаться и абсолютно спонтанно, из искреннего желания отблагодарить богов за крупный успехи совершаются обычно под влиянием сильного прилива чувств. Несколько иную природу имеют договорные жертвоприношения. Суть их в том, что греки, намечая какое либо важное деяние, или находясь в крайне сложном положении, заключали своеобразный торговый договор с богами, обещая им в замен на успех строго оговоренную жертву, как правило, очень крупную. Нарушение такого обещания, или обета, могло, по мнению греков, повлечь за собой проклятие со стороны богов, и поэтому подобные «договора» исполнялись довольно точно. Пример такой жертвы описан Полибием[3, c. 165]. Подобна жертва, хоть и приносилась как благодарность за дарованное богами, но по сути своей была оплатой заключенной с богами сделки, из за чего подобные жертвоприношения и были выделены в отдельный подтип.

Из того, что мы знаем о жертвоприношениях, совершаемых на войне, видно, что в составе греческих армий достаточно часто присутствовали жрецы, из чего следует, что наличие в армии «священнослужителей» - феномен известный еще со времен ранней античности времен Гомера[1, с. 298].