СТАРЫЕ ВЕЩИ В НОВОЙ ЖИЗНИ

Новые вещи приносят радость. Они удобны, свежи и крепки. А старые'.' Мы к ним привыкли. Нам жалко с ними расставаться потому, что за долгие годы мы к ним привязались, они стали частью нашей жизни, важной вехой нашей памяти.

Иногда кажется, что не люди владеют старыми вещами, а вещи — людь­ми. Они заставляют выискивать в маленьких квартирках новые уголки, при­страивать новые стенные шкафы или антресоли. И туда год за годом скла­дываются башмаки с оторванными каблуками, куртки с продранными лок­тями и сломанными молниями, куклы с потерянными глазами, разноцветные виниловые пластинки с вышедшими из моды голосами, подшивки пожел­тевших журналов, книги, которые когда-то считались нужными.

Вещам уже тесно в квартире. Они незаметно и настойчиво перетекают на балконы, лоджии и лестничные площадки. Иногда их выставляют на лест­ничные клетки.

Старые вещи можно складывать около мусорных ящиков возле домов. Не выбрасывать, а именно складывать. Всегда теплится надежда, что кто-то по­беднее, быть может, подберет вещь, ставшую ненужной, но еще вполне при­годную. Хозяину жалко расставаться со старым диваном, электроплиткой или ванной, они еще могут «поработать», но их вытеснили новые, более каче­ственные и модные вещи.

На балконах, которые стали убежищем для отслуживших вещей, — зале­жи старой электротехники (утюги, ламповые телевизоры, катушечные маг­нитофоны) и домашней утвари.

Настоящим спасением .для горожан служат дачи и гаражи. Туда свозят старые мебельные гарнитуры, «хромые» стулья, чашки с отбитыми ручками, текущие и «стреляющие» холодильники, кровати с металлическими шари­ками на спинках.

Меняются поколения людей — меняются поколения вещей. Молодые по­купают другую мебель, а дачи превращаются в музеи нашего быта, где собра­ны предметы разных эпох — от дореволюционных самоваров и венских сту­льев до «стенок» советской эпохи.

Почему мы так привязаны к старым вещам? Возможно, потому, что раньше вещи доставались людям труднее и хранились дольше. Как жили в 1950-е гг.? Если судить по фильму «Москва слезам не верит», то сначала они копили на телевизор, потом на холодильник, потом на машину. Но не «Мерседес» или «Тойоту», а на старый «Москвич» или «Запорожец». В 1970-е гг. на нас обрушилась эпоха дефицита. И вещи опять доставались людям со слезами и ночными бдениями, бесконечными перекличками и профсоюзными рас-

пределениями. Веши, а вернее, их недоступность ссорили людей, утомля­ли душу.

Чем труднее достать дорогую или престижную вещь, скажем, фарфор или хрусталь, тем сильнее желание это сделать. Появилось особое явление, ко­торое назвали «вещизм». В газетах и по телевидению его осуждали, считая признаком нравственного упадка. Мы бичевали себя, обвиняя друг друга в духовном упадке, высмеивая обычное человеческое стремление лучше одеть­ся и обуться. И старые вещи в наших квартирах — это осколки нашей «той» жизни. Ремонтируя их, смазывая скрипучие петли, склеивая разбитые бока­лы, мы вспоминаем, как эти вещи попали в наш дом.

Горожане всегда относили старые вещи в ломбарды и комиссионные ма­газины. Но особенно часто они стали это делать в 1990-е гг., когда уровень жиз­ни большинства населения в нашей стране резко понизился. Если раньше продавцы комиссионок зазывали население, то сейчас они не сообщают свои координаты, потому что люди приходят в эти заведения не для того, чтобы что-то купить, а для того, чтобы отнести туда свои старые вещи.

НАШИ БАЛКОНЫ

Балкон (от фр. balcon) — выступающая из стены и огражденная (решет­кой, баллюстрадой или парапетом) площадка на консольных балках на фа­саде или в интерьере здания. В современном городе балконы выполняют как эстетические, так и хозяйственные функции: на них складывают ненужные вещи (шкафы, матрацы, старые велосипеды и т.д.), спят в летнюю пору, вы­ходят покурить, побеседовать, поиграть в настольные игры; балконы укра­шают цветами (особенно сильно балконный фасадный дизайн развит в Гер­мании, Австрии, Швейцарии и других странах Европы), на них разводят рас­саду и превращают их в миниатюрные огороды.

Врезка

Д. Моррис Одежда и статус