Украинская философия 20ст. (Грушевский, Винниченко, Вернадский)

До 1920 г. украинская философия развивалась в едином русле. Несмотря на разные школы, которые временами враждовали между собой, все-таки это была философия, не отделимая от украинского общества.

После 1920 г. возникает парадоксальная ситуация. В диаспоре, опираясь на многовековые традиции, развивается украинская философия, а в Советской Украине активно насаждается «единственно правильная марксистско-ленинская» с выборочно вкрапленными взглядами отдельных украинских философов, к тому же фальсифицированными.

В первые десятилетия XX в. можно выделить особо актуальную проблему, вокруг которой шла философская дискуссия как в диаспоре, так и в Украине. Это была проблема украинской государственности, формирования национальной идеи, национального сознания украинского народа. Эта проблема впервые на научную основу была поставлена с философским ее осмыслением кирилло-мефодиевцами, а также М. Костомаровым, П. Кулишом, Т. Шевченко. Позднее ее теоретически решал М. Драгоманов, но по-настоящему ееотработкой и практическим решением занимался выдающийся украинский историк и политический деятель М.С. Грушевский (1866-1934 гг.). Как метко охарактеризовал жизнь этого страдальца украинский философ В.С. Горский: «М. Грушевский считается не без оснований одной из самых трагических фигур нашей истории первой трети ХХ столетия».

М.С. Грушевский. Первый Президент Украинской Народной Республики М. Грушевский стал свидетелем гибели собственного политического детища. Как основатель научной школы, он был очевидцем ее разгрома. Автор двух тысяч научных публикаций по проблемам истории, культуры, образования, литературоведения, он пережил уничтожение многих из них. Достигнув мирового признания своей деятельностью в науке, культуре, он умирает, преданный многими учениками и помощниками, в предчувствии жестоких репрессий, которые ожидали его дочь и близких.

Пребывая на должности профессора истории во Львовском университете, куда его пригласили в 1894г. из Киева, Грушевский начинает работу над фундаментальной «Историей Украины-Руси» с целью дать историческое обоснование понятия «национальная идея», активизировать процесс становления национального сознания украинского народа.

Активный поборник украинской демократии, М. Грушевский призывал ее представителей «взять на себя укрепление идеи украинской демократической государственности, ее распространение в обществе, воспитание его в чувствах долга перед ней, как наивысшего стимула гражданской жизни, который должен объединить все человечество, весь народ в одном порыве, побеждая партийные разногласия и различия там, где начинаются основные интересы государства». После революции 1917г., наблюдая активизацию народных масс за экономическое и национальное освобождение, Грушевский пишет: «Украинский народ полный жизненной силы, энергии, способный, терпеливый; способный к организации, к гражданской солидарности. Национальные чувства – сколько веков борьбы против разных захватчиков, которые посягали на волю и добро Украины, связали крепко, охватили национальным обручем все слои украинского населения - от панских и буржуазных групп до пролетариев. Достаточно открыть человеку глаза на то, кто она, чтобы быть уверенным в его верности национальной дисциплине»

40.Западничество и славянофильство. Философия Всеединства Соловьёва.

Первыми представителями «органической русской философии» были западники и славянофилы.

К западникам относятся: П.Л. Чаадаев, А.Л. Герцен, Т.М. Грановский, Н.Г. Чернышевский, В.П. Боткин и др.

Основная идея западников заключается в признании европейской культуры последним словом мировой цивилизации, необходимости полного культурного воссоединения с Западом, использования опыта его развития для процветания России.

Особое место в русской философии XIX в. вообще, а в западничестве в частности занимает П.Я. Чаадаев, мыслитель, сделавший первый шаг в самостоятельном философском творчестве в России XIX столетия, положивший начало идеям западников. Свое философское миропонимание он излагает в «Философических письмах» и в работе «Апология сумасшедшего».

По-своему понимал Чаадаев и вопрос о сближении России и Запада. Он видел в этом сближении не механическое заимствование западноевропейского опыта, а объединение на общей христианской основе, требующей реформации, обновления православия. Это обновление Чаадаев видел не в подчинении православия католицизму, а именно в обновлении, освобождении от застывших догм и придании религиозной вере жизненности и активности, чтобы она могла способствовать обновлению всех сторон и форм жизни. Эта идея Чаадаева позже была глубоко разработана виднейшим представителем славянофильства А. Хомяковым.

Второе направление в русской философии первой половины XIX в. — славянофильство. О сторонниках этого направления сложилось устойчивое мнение как о представителях либерального дворянства, провозглашающих особое историческое предназначение России, особые пути развития ее культуры и духовной жизни. Такое одностороннее толкование славянофильства нередко приводило к тому, что это направление трактовалось как реакционное или, в лучшем случае, как консервативное, отсталое. Подобная оценка далека от истины. Славянофилы действительно противопоставляли Восток Западу, остава- 46 ясь в своих философских, религиозных историко-философских воззрениях на русской почве. Но противопоставление Западу проявлялось у них не в огульном отрицании его достижений, не в замшелом национализме. Напротив, славянофилы признавали и высоко ценили достоинства западноевропейской культуры, философии, духовной жизни в целом. Они творчески восприняли философию Шеллинга, Гегеля, стремились использовать их идеи.

Славянофилы отрицали и не воспринимали негативные стороны западной цивилизации: социальные антагонизмы, крайний индивидуализм и меркантильность, излишнюю рациональность и т.п. Истинное противостояние славянофильства Западу заключалось в различном подходе к пониманию основ, «начал» русской и западноевропейской жизни. Славянофилы исходили из убеждения, что русский народ должен обладать самобытными духовными ценностями, а не воспринимать огульно и пассивно духовную продукцию Запада. И это мнение сохраняет свою актуальность и поныне.

В развитии славянофильства особую роль сыграли И.В. Киреевский, А.С. Хомяков, К.С. и И.С. Аксаковы, Ю.Ф. Самарин. Многообразие их взглядов объединяет общая позиция: признание основополагающего значения православия, рассмотрение веры как источника истинных знаний. В основе философского мировоззрения славянофильства лежит церковное сознание, выяснение сущности церкви. Наиболее полно эта основа раскрыта Л.С. Хомяковым. Церковь для него не является системой или организацией, учреждением. Он воспринимает Церковь как живой, духовный организм, воплощающий в себе истину и любовь, как духовное единство людей, находящих в ней более совершенную, благодарную жизнь, чем вне ее. Основным принципом Церкви является органическое, естественное, а не принудительное единение людей на общей духовной основе: бескорыстной любви к Христу.

Итак, западничество и славянофильство — две противоположные, но и вместе с тем взаимосвязанные тенденции в развитии русской философской мысли, наглядно показавшие самобытность и большой творческий потенциал русской философии XIX в.

В одной из своих первых публичных лекций “ Исторические дела философии” В.С.Соловьев (1853—1900) назвал первоначальной философской интуицией провозглашение “нового, неслыханного слова: все есть одно”. Следовательно, обособившееся, разделившееся множество явленностей этого мира социальности есть проявление единой сущности. “Все есть одно — это было первым словом философии, и этим словом впервые возвещались человеку его свобода и братское единение”. Идея всеединства всю жизнь сопровождала В.Соловьева и определяла постановку у него исторических вопросов и проблем человека. Основы учения о всеединстве как начале и цели мирового процесса, концепции истории и человека изложены В.Соловьевым в докторской диссертации “Критика отвлеченных начал” (1880), в работах: “Духовные основы жизни” (1884).

Соловьеву были чужды и славянофильство, и западничество. Широкие перспективы всеединства, в которых ставились вопросы совершенствования мира, преодоления индивидуализма, осуществления христианских идеалов любви, достижения абсолютных ценностей определяли его всемирно-историческую точку зрения. Из идеи всеединства вытекал и принцип свободы.

Всеединство, по Соловьеву, есть идеальный строй мира, предполагающий воссоединенность, примиренность и гармонизированность всех эмпирических несогласованных, конфликтных элементов и стихий бытия. “Я называю истинным или положительным всеединство такое, — писал Соловьев, — в каком единое существует не за счет всех или в ущерб им, а в пользу всех. Ложное, отрицательное единство подавляет или поглощает входящие в него элементы, само оказывается таким образом пустотою; истинное единство сохраняет и усиливает эти элементы, осуществляясь в них как полнота бытия”. Если “положительное всеединство” потенциально объемлет собой и человека, указывая ему цель и смысл жизни, следовательно, сущность человека не может быть редуцирована, сведена к каким-либо частным его определениям и т.п. Отсюда истинная суть человека есть живое осуществление такого всеединства, которое не только созерцает умом, но само действует в мире как вполне конкретный, но “новый духовный человек”. Осуществление “живого всеединства”, по Соловьеву, свершилось в лице Христа. Оно явилось для людей “как высшая сила, которая овладела ими, но которою они не овладели”. Соловьев уточняет: в том хаосе, которым являлся мир далекого прошлого, истиной Христа овладели “немногие” человеческие души (“избранные”, по Достоевскому). И христианская идея свободного человеческого единения, всемирного братства снизилась до “христианства домашнего”, лишь до индивидуальной жизни немногих душ человеческих. Для основного же большинства Христос как живое воплощение всеединства, гармонии идеального и материального стал далеким и непостижимым фактом. Так христианская идея стала формализмом церковной организации, безуспешно пытающейся одухотворить общество, социальные отношения, самого человека верой в “чудо, тайну, авторитет”, повторяя Достоевского, писал Соловьев. В таком “храмовом, неистинном христианстве” человек, по мысли философа, находится в еще большем духовном рабстве, нежели язычник перед силами природы. Философия идеализма (от Декарта до Гегеля), восстав против лжехристианства, освобождает, по Соловьеву, разум от химер и тем самым открывает путь христианской истине. Богочеловечество, богосовершенство искать надо не в окружающем мире, но в самом человеке, в его “свободно-разумной личности”. Благодаря “рациональной философии” к этой идее человек должен прийти “от себя, сознательно, свободно”. Французский материализм восстановил материю и развил значение материального начала в мире и человеке. С точки зрения Соловьева, тем самым материализм также послужил христианской истине о воскресении и вечной жизни тел.