Батальонный комиссар Я. Потехин.

Находчивость

В бой пошли наши танки. Одним из них командовал младший командир Симен. Танки шли лесом, болотом.

По броне часто стучали пули, но не могли пробить стальных стенок советской машины.

То из пушки, то из пулемета вели танкисты огонь по белофинским укреплениям. Симен был доволен работой своих подчиненных.

Подошли к надолбам. Недавно артиллеристы вели по ним огонь. Кое-где гранитные глыбы были разбиты. Этим воспользовался механик-водитель Морозов и смело повел машину через препятствия.

Вражеские пули не переставали стучать по броне. В ушах стоял сплошной звон. Вот что-то глухо ударилось о броню и разбилось.

Командир танка догадался, что это такое. Но о своей догадке никому ничего не сказал. Танк попрежнему двигался вперед.

— Товарищ командир, танк горит, — доложил башенный стрелок.

— Знаю... Вперед! — ответил Симен.

Оказывается, одному белофинну удалось подползти к танку и бросить на него бутылку с горючим. Это угрожало гибелью экипажу. Могли взорваться бензиновый бак, снаряды и патроны.

С каждой секундой повышалась температура. Командир думал, как спасти людей и боевую машину. Остановить танк и всем выскочить из него? Нельзя — белофинны ведут сильный огонь из винтовок и пулеметов. Вернуться в расположение своих войск и там потушить горящую машину? Но и это не выход из положения.

Температура в танке все выше и выше. Уже трудно дышать.

Впереди — небольшой лесок. Над низкими березами и сосенками высоко поднимаются стройные ели. Их ветви пригибаются под толстым слоем снега.

— Вот это хорошо, — думает командир танка.

Прильнув к смотровой щели, он определяет расстояние до деревьев.

— Водителю Морозову, — командует Симен, — вести танк на большую ель!

Механик-водитель понял командира. Повернув машину вправо, он дал полный газ.

Попрежнему стучат пули о броню танка. Попрежнему из горящей машины летят пулеметные очереди и пушечные выстрелы в сторону врага.

Вот уже несколько метров осталось до ели.

— Скорей, скорей! — шепчет командир.

Сильный толчок, и через мгновение — мягкие удары сверху. Большие комья снега падают на танк, сбивают пламя.

Ни на минуту не прекратив боевых действий, машина Симена продолжала выполнять задачу.

Полковой комиссар М. Погарский.

Орденоносная дивизия

Стрелковая дивизия, которой командовал тов. Черняк, вступила в бои позже других частей и соединений. Однако это не помешало ей в кратчайшие сроки воспринять боевой опыт, накопленный нашими войсками в первые дни войны на Карельском перешейке. Заняв в середине декабря отведенный ей участок на фронте, дивизия тут же приступила к учебе под руководством своего боевого командира тов. Черняка (ныне генерал-лейтенант Герой Советского Союза). Успех предстоящих схваток с противником зависел от того, насколько быстро и глубоко изучат красноармейцы и командиры основные приемы финской тактики, научатся парировать коварные удары из-за угла и овладеют искусством ведения боя в лесисто-болотистой местности в условиях суровой зимы. Днем и ночью в тылах частей шли учебные занятия, сочетаясь с боевыми действиями на фронте.

— Если хорошо будем учиться, — говорил тов. Черняк бойцам и командирам, — легче одержим победу над врагом...

23 декабря части дивизии держали первый боевой экзамен. В этот день противник замыслил нанести внезапный удар 3-му батальону.

Батальон стоял в двух километрах южнее селения Кюриоля. Справа лежало озеро Юск-ярви, слева — местечко Паркилла. Сосредоточив в районе Кюриоля свыше двух батальонов, белофинны решили окружить и уничтожить наше передовое подразделение. Два их отряда направились на фланги батальона по озеру Юск-ярви и со стороны местечка Паркилла, а третий отряд должен был пройти к деревне Сормула и ударить по батальону с тыла.

Совершая свой обходный маневр, третий отряд противника наткнулся у деревни Сормула на саперную роту дивизии. Рота только что расположилась на отдых, и, конечно, встреча с противником оказалась для нее совершенно неожиданной. Однако никто не поддался панике. Хладнокровный и решительный командир роты тов. Первунинский сумел организовать достойный отпор противнику. Рота заняла боевой порядок и в течение двух часов геройски сражалась с бело-финским отрядом, значительно превосходящим ее численно. Отбив несколько атак, саперы перешли в контратаку, и противник вынужден был отступить, оставив на поле боя убитых и раненых.

Но, отходя, белофинны все же обошли деревню Сормула с северной стороны и проникли в тыл 3-го батальона.

Командир дивизии тов. Черняк, ознакомившись с обстановкой, приказал выслать два отряда на помощь окруженному батальону. Кроме того, в тыл наступающему противнику были брошены кавалерийский эскадрон и моторота.

На белофиннов, окруживших было наш батальон, обрушились неожиданные удары с флангов и с тыла. Они сами попали в расставленные ими сети. И теперь их единственным стремлением было поскорее убраться во-свояси из расположения негостеприимной дивизии. Но не так-то легко было это сделать. Противнику пришлось оставить на поле боя больше 140 убитых, много пулеметов, сотни винтовок и автоматов.

После этого боя белофинны уже не решались предпринимать наступления на участке, нашей дивизии.

Дивизия продолжала сражаться и учиться. С боями она преодолевала предполье, подходя все ближе к главной оборонительной полосе противника. Герои-разведчики, проникая в глубь обороны белофиннов, добывали ценные сведения о расположении дотов и дзотов, об огневой системе укрепленного района. Тов. Черняк, анализируя и сопоставляя материалы допросов пленных и перебежчиков, все точнее выявлял обстановку, в которой предстояло действовать дивизии. Это дало возможность заранее подготовить бойцов и командиров ко всему, с чем им пришлось столкнуться впоследствии.

На учебных полях дивизии, которые находились невдалеке от линии фронта, были построены макеты дотов. Они в точности воспроизводили те сооружения, которые удалось разведать в укрепленном районе противника. Блокировочные группы, созданные тов. Черняком, ежедневно осваивали сложное искусство захвата железобетонных крепостей. Командир дивизии внимательно следил за действиями обучаемых, при малейшей неточности возвращал их к исходным рубежам, заставляя вновь повторять операцию. Здесь же, на учебных полях, отрабатывалось взаимодействие пехоты с танками и артиллерией.

Дивизия занимала ответственный участок фронта.

Герой Советского Союза генерал-майор С. Черняк (стр. 203)

В январе в дивизию прибыл член Военного Совета корпусный комиссар (ныне начальник Главного управления политической пропаганды армейский комиссар 1 ранга) товарищ Запорожец. Он подробно ознакомился с состоянием подготовки к штурму линии Маннергейма и обратил внимание командира и комиссара дивизии на необходимость более тщательной отработки действий блокировочных групп.

— Вы должны ежеминутно помнить, — указал товарищ Запорожец, — что задача вашей дивизии чрезвычайно сложна и ответственна. Первый боевой экзамен, который вы держали 23 декабря, показал, что дивизия способна справиться с поставленной перед ней задачей. Мобилизуйте же весь личный состав на борьбу за новые успехи, за новые победы. Добейтесь, чтобы ваша дивизия стала орденоносной...

Товарищ Запорожец побывал во многих подразделениях дивизии. Он особенно интересовался, как готовятся к штурму низовые звенья — взвод, рота. Перед отъездом, собрав командование дивизии и частей, товарищ Запорожец сказал:

— Заметно, что вы провели большую работу по подготовке к наступлению. Обращайте еще большее внимание на взвод, роту. Именно от этих подразделений зависит общий успех, успех всего дела...

Приезд товарища Запорожца и его указания внесли новую струю воодушевления в ряды бойцов и командиров. Все поклялись друг другу: «Завоюем орден на боевое знамя для нашей дивизии!» Подготовка к штурму развернулась еще шире.

Тесня противника, дивизия все ближе подходила к главной оборонительной полосе его и, наконец, 17 февраля вплотную приблизилась к переднему краю укрепленного района Муола — Ильвес. Предстояли решающие бои.

Укрепленный район, который должна была прорвать дивизия, являлся одним из важнейших узлов сопротивления линии Маннергейма. Он прочно запирал перешеек между озерами Яюряпяян-ярви и Муола-ярви. Передний край финской обороны на всем протяжении был оплетен четырьмя рядами проволочных заграждений, опоясан противотанковыми рвами и четырьмя ярусами массивных надолб. Между рядами надолб и проволочных заграждений находились минные поля.

Подход к оборонительным сооружениям противника усложнялся еще и тем, что местность перед передним краем была открытая, скрытые подступы отсутствовали. Вся местность простреливалась ружейным и пулеметным огнем в несколько слоев с господствующей высоты юго-западнее пункта Муторанта.

Протяжение фронта прорыва равнялось полутора километрам. Чтобы создать на этом участке большой перевес над противником, тов. Черняк решил, нанося главный удар левым флангом двумя полками, повести дивизию в наступление в одном эшелоне, а полки главного направления — в трех эшелонах. Таким образом, полки получили узкие полосы для наступления, что позволило им достигнуть решающего превосходства в силах.

На снимке (слева направо): комбриг Голушкевич, корпусный комиссар А. Запорожец, командарм 2 ранга В. Грендаль, бригадный комиссар К. Рябчий (стр. 205)

Штурм укрепленного района начался в двадцатых числах февраля. Накануне артиллерия заняла огневые позиции для стрельбы прямой наводкой. Саперы проделали проходы в проволоке и надолбах. Каждая блокировочная группа была нацелена на определенную долговременную точку.

Выйдя после артиллерийской подготовки на линию надолб, пехота вынуждена была залечь, так как финны встретили ее ожесточенными шквалами огня из неразрушенных дотов. Противотанковые орудия противника мешали продвижению танков. Блокировочные группы были прижаты к земле.

Артиллерия усилила огонь по амбразурам дотов и дзотов, стараясь принудить их к молчанию. Пользуясь пургой и наступающими сумерками, блокировочные группы стали подползать к дотам.

Особенно мешала нашему продвижению мощная железобетонная точка, находившаяся на правом фланге противника. Она вела сильный фланкирующий огонь по подступам к укрепленному району. Справедливо считая этот дот основным в системе огня противника, командир дивизии приказал командиру полка тов. Тованцеву во что бы то ни стало захватить правофланговый дот. Эта задача была поручена 9-й роте под командой тов. Бекетова. Вечером группе Бекетова, преодолевшей громадные трудности, удалось оседлать дот и двумя взрывами вывести его из строя. Благодаря смелым действиям группы Бекетова (ныне Герой Советского Союза) в огневой системе противника образовалась брешь. Наступающие подразделения дивизии после этого проникли в глубь белофинской обороны и блокировали все доты первой линии укрепленного района. Дивизия захватила восемь крупных железобетонных сооружений и шесть сильно укрепленных дерево-земляных точек.

24 февраля в дивизию прибыл командующий фронтом командарм 1 ранга товарищ Тимошенко. Ознакомившись с действиями дивизии, товарищ Тимошенко указал, что необходимо еще большее массирование артиллерийского огня, еще более широкое применение артиллерии крупных калибров для стрельбы прямой наводкой.

— Бойцы и командный состав дивизии, — сказал командующий фронтом, — действовали очень хорошо. Через три дня вы должны мне доложить, что ваша дивизия окончательно разгромила укрепленный район.

— Есть, товарищ командующий, — ответил командир дивизии. — Приказ будет выполнен точно в срок.

После отъезда командующего фронтом в частях и подразделениях начались митинги. Командиры и политработники разъяснили бойцам задачу, поставленную командующим, и сообщили о том, что командующий одобрил действия дивизии.

Воодушевленные похвалой товарища Тимошенко, бойцы и командиры единодушно заявляли:

— 28 февраля от укрепленного района не останется камня на камне...

Готовясь нанести новый, решающий удар противнику, командиры устраняли все недостатки, мешавшие тесному взаимодействию родов войск на поле боя. Воинский дух подразделений был теперь крепок, как никогда. Дивизия уже преодолела мощные препятствия на своем пути, и это укрепляло уверенность в окончательной победе. Все с нетерпением ждали часа, когда будет получен приказ о нанесении врагу решающего удара.

Осуществляя указания командующего, тов. Черняк широко применил тяжелую артиллерию для подавления и разрушения долговременных точек с открытых позиций. На основе имеющегося опыта была выработана особая тактика. Огонь вели одновременно не менее, чем по трем дотам узла сопротивления. Заставляя молчать эти точки, артиллерия тем самым нарушала всю огневую систему противника и обеспечивала действия блокировочных групп.

Захватывая дот за дотом, дивизия продвигалась вперед, в глубину укрепленного района. Утром 28 февраля она заняла последний оплот противника на этом участке — Ильвес. Таким образом, один из мощных укрепленных узлов Карельского перешейка был разгромлен. В этом районе дивизия захватила и подорвала в общей сложности 27 железобетонных огневых точек и 20 каменных и дерево-земляных сооружений.

К концу дня 28 февраля тов. Черняк позвонил в штаб армии. К телефону подошел товарищ Запорожец.

— Товарищ член Военного Совета, — сказал командир дивизии, — доношу, что приказ командующего фронтом выполнен: укрепленный район Муола — Ильвес окончательно разгромлен и разрушен.

В ответ товарищ Запорожец заявил:

— Военный Совет армии поздравляет вас и весь личный состав дивизии с блестящей победой. Военный Совет армии представил дивизию к награждению орденом Ленина.

Вскоре орден Ленина — знак славных подвигов — украсил боевое знамя Н-ской стрелковой дивизии.