Междисциплинарность и взаимодействие с науками гуманитарного цикла.

Здесь речь пойдет о дополнительных аспектах, характеризующих физику Логоса: о природе междисциплинарного потенциала, которым она обладает, и об основах, на которых строится взаимодействие с науками гуманитарными. В данном случае это теория естественного языка, эмпирическая социология и так называемая «теория социальных, психологических измерений».

 

* Междисциплинарность физики Логоса и трансляция потенциала фундаментальных наук.

Двадцатый век отмечен интеграцией человечества перед лицом глобальных проблем.

Проблемы экологии, болезней, голода, ирригации, экономики, политики, освоения космоса перестали быть только региональными. Они потребовали новых форм интеграции людей, ресурсов, технологий, политических систем.

Мощные интеграционные процессы коснулись и науки. Системный анализ, теория катастроф, глобальное моделирование, искусственный интеллект, генная инженерия, биотехнологии. Науки проникают внутрь друг друга, объединяют усилия. На новой основе рождаются новые направления прикладных, технологических, инженерных исследований.

На этом фоне междисциплинарность стала ценностью. Она обеспечивает новые возможности. Она ломает границы, которые мешают решению проблем. Она позволяет людям лучше понимать друг друга. Объединение, интеграция наук идет под флагом междисциплинарности.

Эффект часто достигается тем, что одна научная доктрина переводится на язык, понятный в новой проблемной области. Идеи, существовавшие в замкнутом пространстве и ранее недоступные для непосвященных, становятся понятными более широкому кругу, обретают новые поля приложений. Так, теория устойчивости решений в дифференциальных уравнениях была проинтерпретирована в языке, понятном для тех, кто занимается экологией, политикой, в результате возникла теория катастроф.

Трансляция идей, ломка языковых барьеров между науками иногда создают новое качество. Вновь возникшие научные направления приобретают потенциал междисциплинарности благодаря тому, что впитывают в себя идеи фундаментальных наук, адаптируют их к новым проблемным постановкам.

Потенциал междисциплинарности, которым обладает физика Логоса имеет иную основу.

Скажем, создан детерминационный анализ, новая теория, практика, технология и философия обработки данных. Его применение не знает междисциплинарных границ. Он работает в социологии, в психологии, в медицине равно, как и в экономике, в политике, в менеджменте, при решении экологических проблем.

Формально это метод того же класса, что и методы многомерного статистического анализа, возникшие в лоне теории вероятностей. Но фактически это не так. К созданию теории детерминаций теория вероятностей и математическая статистика имеют лишь весьма косвенное отношение. Более того, основания детерминационного анализа в конфликте с основаниями теории вероятностей и математической статистики в их современном исполнении.

Ни о какой простой трансляции потенциала фундаментальных наук в новую предметную и проблемную область здесь речи нет. Скорее наоборот, трансляция потенциала, которым обладает физика Логоса, теория детерминаций, в проблемную область, развиваемую теорией вероятностей, может повлечь за собой реформу оснований, на которых стоит фундаментальная научная дисциплина.

Другой пример. В рамках физики Логоса поставлена и решена проблема трех эйдосов. Получено обобщение силлогистики Аристотеля – результат, дающий новый импульс развитию логики, продолжающей традиции, заложенные Аристотелем. Сфера применения чрезвычайно широкая. Междисциплинарность налицо.

В то же время потенциал современной математической логики здесь использован не был, поскольку он непригоден ни для постановки проблемы трех эйдосов, ни для ее разрешения. И в этом случае говорить о трансляции потенциала фундаментальной науки (математической логики) в новую предметную область (физику Логоса) не приходится, хотя обратная трансляция, со стороны физики Логоса в современную логику, как раз вполне возможна.

Физика Логоса включает в себя потенциал других фундаментальных наук. Скажем, не было бы созданной Л.В.Канторовичем теории линейного программирования, намного сложнее было бы поставить проблему трех эйдосов. Но такое включение не имеет ничего общего с переложением идеи некоей фундаментальной дисциплины на иной язык.

Не здесь секрет междисциплинарности, заложенной в физике Логоса. Она в природе ее предмета.

Никакая материальная, либо духовная сущность не может иметь бытие вне эйдосов.

Науки различаются предметами, содержанием эйдосов, которые находятся в поле их внимания. Но свойства эйдетической, платоновской реальности, проявляют себя в любой науке. Они универсальны и не зависят от содержания эйдосов. Физика Логоса изучает эти свойства. В этом причина высокого потенциала междисциплинарности, которым она обладает.

 

* Теория естественного языка.

В Логосе мира есть особая область. Это всечеловеческий Логос или язык в широком смысле. Он отличается от Логоса окружающего мира прежде всего природой содержания, вложенного в эйдосы.

Эйдосы косной материи имеют материальное содержание. Эйдосы всечеловеческого Логоса имеют содержание нематериальное, духовное.

Люди способны рождать и уничтожать образы, рождать и уничтожать эйдосы. Они наделены способностью творить и разрушать духовные сущности. В Логосе человечества постоянно идут процессы рождения, становления, укрепления и, напротив, процессы разрушения, ослабления и гибели эйдосов, имеющих духовное содержание.

В Логосе человечества платоновская реальность играет гораздо более заметную роль, чем в Логосе косной материи, в Логосе объективного мира.

Когда содержание эйдосов материально, оно в человеческом восприятии заслоняет эйдетическую природу мира, которая отходит на задний план. Когда содержание эйдосов нематериально, эйдетическая природа мира делается более явной.

Пифагорейцы это хорошо понимали. Они утверждали: Бог создал мир из чисел (имеются в виду натуральные числа). Они хотели этим сказать: мир состоит из эйдосов, и этот факт наилучшим образом выражен в существовании целых чисел. Эйдосы и целые числа суть проявления одной и той же сущности.

Можно только сожалеть, что последующие поколения не поняли смысла этой мудрости и до сих пор в современной философской литературе считается чуть ли не признаком хорошего тона смотреть на это высказывание древних немного снисходительно.

Нематериальность содержания эйдосов во всечеловеческом Логосе предопределяет еще одно важное обстоятельство: взаимодействие эйдосов всечеловеческого Логоса между собой и с эйдосами внешнего мира всецело определяется свойствами платоновской реальности, т.е. имеет детерминационную природу.

В Логосе материального мира взаимодействие между эйдосами также имеет детерминационную природу. Но здесь, во-первых, преобладают детерминации, имеющие точность, равную единице или очень близкую к единице. Практически это выражается в той роли, которую играют обычные функциональные соответствия в математическом аппарате, описывающем физические взаимодействия.

Во-вторых, функции в уравнениях математической физики, состоящие из точных детерминаций и описывающие разные виды физических взаимодействий (гравитационные, электромагнитные, ядерные), могут быть интерпретированы как описание свойств материального мира. Это возможно потому, что содержание эйдосов, представляющих физический мир, материально.

Ничего подобного нет в языке. Здесь взаимодействие эйдосов построено всецело с опорой на платоновскую реальность, и это само по себе создает механизмы взаимодействия, аналога которым нет в материальном мире.

Главным элементом взаимодействия становится слово – пара взаимосвязанных эйдосов, один из которых выполняет роль означающего, а другой – означаемого, один выполняет роль знака, а другой представляет собой смысл, который с этим знаком связан.

Знаками обычно служат эйдосы, имеющие материальное содержание и принадлежащие Логосу объективного мира. Смысл представлен эйдосами, имеющими духовное содержание и принадлежащие всечеловеческому Логосу.

Слово – это мост между Логосом мира и Логосом человечества.

Отсюда функциональная специализация мозга: левое полушарие в норме работает преимущественно с эйдосами, выполняющими или способными выполнять роль знаков, правое полушарие преимущественно оперирует эйдосами, определяющими смысл, семантику.

Особая роль отводится восприятию условных частот в потоках воспринимаемых эйдосов. Эти частоты активно участвуют в формировании связей между означающими и означаемыми в словах языка.

Во взаимодействии между Логосом мира и Логосом человечества исключительную роль играет особый эйдос – глагол «быть». Это оператор, действующий на левое (знаковое) полушарие. Он способен устанавливать детерминационную связь между знаками в левом полушарии головного мозга человека всего лишь за один акт восприятия. Глагольные группы в языках мира образованы парами эйдосов, в которых присутствует эйдос глагола «быть».

Появление глагола «быть» ознаменовало появление человеческого языка. Оно сделало возможным передачу опыта от человека к человеку без актуального прохождения через жизненные коллизии, порождающие этот опыт.

Глагол связал ушедшие поколения людей с ныне живущими, соединил прошлое с настоящим и будущим, отделил язык человека от языка животных.

Каждый из этих пунктирно обозначенных сюжетов касается основных, фундаментальных структур, на которых зиждется язык в широком смысле. Каждый из них может быть развит в исследовательскую программу, опирающуюся на физику Логоса.

Исследования такого рода входят в планы Института. Они направлены на создание последовательной эйдетической теории естественного языка. Их результаты помогут вернуть целостность системе теоретических представлений о языке, гармонизировать отношения между науками о материальном мире и культурой, прояснить картину взаимодействия между восприятием, мышлением и языком в узком смысле.

* Эмпирическая социология.

Среди видов предметной деятельности есть один, где работа с платоновской реальностью ведется систематически, выглядит вполне рутинной и где навыки такой работы составляют основу профессиональной квалификации.

Это эмпирическая социология, а точнее – анкетные опросы в социологии.

Вообще, опросы используются и в других науках: в психологии, в медицине, в демографии и т.д. Но социология захватывает широкий диапазон содержания, и в ней наиболее отчетливо проявляется стремление подражать нормам общения людей, а не нормам естественно-научного измерения.

Естественная языковая коммуникация – это по форме всегда некий обмен именами эйдосов, каковы бы ни были содержание, тема коммуникации.

Именами эйдосов служат вопросы социологов и ответы респондента, иногда свободные, иногда выбранные из вариантов, подсказанных самим социологом. Техника составления вопросников, техника опросов, применяемая в профессиональной социологии, построена вся на основе рефлексии по поводу того, как люди общаются друг с другом, как они интерпретируют реплики друг друга, каковы пределы, в которых такие интерпретации остаются свободными, зависящими только от воли людей, как с учетом этих пределов можно строить устойчивые формы социального знания и т.д.

Социологические вопросники имеют ту же структуру, что и многозначные образы, из которых состоят потоки образов в Логосе, те потоки, которые ежедневно, ежечасно, ежеминутно пропускает через себя человек. Массив заполненных социологических анкет это мини-модель Логоса, состоящего из сравнительно небольшого количества эйдосов (десятки, сотни, иногда тысячи), подобранных социологом.

Физика Логоса вышла из эмпирической социологии, практика опросов стала ее колыбелью. Здесь возник детерминационный анализ. Здесь сложилось устойчивое поле приложений для ДА-систем, для физики Логоса в целом.

Интересна параллель: опросы в социологии и диалоги в Платоновской академии.

Логика Аристотеля выросла из практики диалогического общения. И не случайно, что проблема трех эйдосов, ее решение, обобщившее силлогистику Аристотеля, были открыты под влиянием эмпирической социологии, которая также моделирует диалогическое общение. Не сравнить, конечно, содержание анкет современных социологов и содержание платоновских бесед. Но это другой вопрос.

 

* Теория измерений.

В гуманитарных науках, пытающихся опираться на эмпирические факты, остро стоит проблема, связанная с источником эмпирических знаний. По аналогии с физикой она часто формулируется как проблема измерений.

Естественные науки имеют дело с эйдосами, содержание которых материально и воспринимается недвусмысленно. На это обстоятельство опираются теория, практика и философия естественно-научных измерений.

В гуманитарных науках содержание эйдосов нематериально и воспринимается проблематично. Проблематичность отражает специфику всечеловеческого Логоса, его функциональную направленность на процессы рождения, жизни и смерти эйдосов. Это делает непригодной теорию естественно-научных измерений в качестве образца для измерений гуманитарных.

Определение классического естественно-научного измерения выглядит так: измерение – это соотнесение одной величины с другой, принятой за единицу.

В 20-е годы нашего столетия английский физик Норман Кэмпбелл предложил другое понимание измерения. Цель была обобщить понятие естественно-научного измерения так, чтобы оно охватывало случаи измерений, с которыми имеют дело гуманитарные науки. Его интересовали психологические, а точнее психофизические измерения.

В психофизических измерениях есть подобие чисел, но единиц измерения нет.

Кэмпбелл не пошел на то, чтобы в новом, более общем определении измерения убрать числа. По всей видимости, он был изначально убежден, что полностью нечисловые измерения это нонсенс.

Он решил, спасти числовой характер измерений ценой отказа от единиц измерения. Его новое, более общее определение звучало так: измерение – это соотнесение чисел с объектами по определенным правилам.

Среди правил, подразумевалось, могут быть и такие, где используется единица измерения. Тогда мы имеем ситуацию, которая сложилась в естественных науках. Но могут быть и другие правила, которые соответствуют практике использования баллов, числовых шкал в психологии.

Определение Кэмпбелла стало основой теории психологических измерений.

Согласно этой теории есть в порядке научной значимости, низший, высший и промежуточные уровни измерений или шкал.

На низшем уровне числа присваиваются как угодно, лишь бы разные числа соответствовали разным объектам и обратно. В этом случае числа выполняют ту же роль, что обычные слова. Это так называемые номинальные измерения или измерения в номинальных шкалах.

Высший уровень измерений тот, что господствует в физике. Примером служит измерение длины, объема, массы, веса и т.д. Это уровень так называемых метрических шкал. Результаты таких измерений могут быть представлены точками на оси действительных чисел, где ноль имеет абсолютный физический смысл, как при измерении длины (а не относительный, как в шкале температуры по Цельсию).

Между номинальной и метрической шкалами располагаются другие типы измерений, другие типы шкал. Примером может служить порядковая шкала, когда порядок, в котором следуют числа по величине, имеет смысл, но, скажем, разности между числами, представляющими шкалу, смысла не имеют. Другой пример – интервальная шкала, когда имеет смысл не только порядок чисел по величине, но и разности, интервалы между числами, однако нет абсолютного нуля.

В конце сороковых годов Стивенс (S.S. Stevens) изложил эти представления об измерениях, в получившем широкую известность руководстве по экспериментальной психологии (русский перевод: С.Стивенс, Экспериментальная психология, том I, Москва, 1960).

В начале шестидесятых годов математики Саппес и Зинес создали математическую теорию измерений, в основу которой были положены взгляды Кэмпбелла (Suppes P., Zinnes J.L., Basic measurement theory, in «Handbook Math. Psychol.» ed. By Luce R.D., Bush R.R., Galanter E., New York, 1963, vol. 1, pp.1-76, русский перевод: Основы теории измерений, в сб. Психологические измерения, М., Мир, 1967, стр. 9-110).

Здесь определение Кэмпбелла получило следующую точную форму, исключающую какую-либо двусмысленность: измерение – это гомоморфизм эмпирической системы с отношениями в числовую систему с отношениями.

В настоящее время имеется обширная научная литература по проблемам теории измерений, построенной в таком ключе. Когда говорят о теории психологических измерений или о теории измерений в социологии, или об общей теории измерений для гуманитарных наук, имеют в виду именно эту теорию и связанную с ней систему представлений о шкалах.

С одной стороны, эта теория измерений преподается в университетах, служит основой для деятельности, развивающей саму эту теорию, т.е. идет как бы нормальный процесс развития науки.

С другой стороны, методическая культура реальных измерений в социологии лежит вне сферы влияния этой теории и сама теория не реагирует на методические запросы, идущие со стороны проблематики реальных измерений.

Это не критика, это факт. Такое положение сложилось на данный момент и возникло не сегодня. Для практики опросов, для получения знаний из общения с людьми эта теория бесполезна. То, что называется «теорией психологических измерений» или «теорией шкалирования» к гуманитарным измерениям отношения не имеет.

С позиций физики Логоса объяснить, почему так сложилось, нетрудно.

Поскольку в теории измерений само измерение определяется как «гомоморфизм эмпирической системы с отношениями в числовую систему с отношениями», измерить, согласно этому определению, значит присвоить числа объектам. Надо только сделать это правильно, не нарушая свойств, которыми обладает эмпирическая система с отношениями. Теория измерений, таким образом, начинается с предположения, что к моменту, когда надо проводить измерения, эмпирическая система с отношениями должна быть задана.

Но это предположение лишено смысла. Абсурдно исходить из мысли, что измерение проводится после того, как определена эмпирическая система с отношениями, потому что эмпирическую с систему с отношениями нельзя получить, не проведя измерений.

В жизни это так. Общение с людьми, вопросы и ответы, вот что представляет собой измерение в гуманитарных науках, будь то социология, психология или что-то другое.

На практике, эмпирическая система с отношениями – пачка анкет с уже полученными ответами. Когда это есть, значит опрос людей состоялся, измерение совершилось.

И если все-таки возникает проблема, как присвоить числа уже полученным ответам людей, то это не проблема измерений, это проблема кодирования. Ее и решает более или менее благополучно теория, которая ныне по ошибке называется теорией измерений, а должна была бы называться теорией числового кодирования.

В социологии, как и в других гуманитарных науках, где эмпирическими данными служат результаты опросов людей, измерение – это не присвоение чисел, отнюдь. Это обмен именами эйдосов и их интерпретациями, отсюда обилие номинальных шкал.

Роль имен могут выполнять знаки, которыми принято обозначать числа. Но чаще всего это обычные слова и сочетания слов. Здесь все, как в Евангелии от Иоанна: «В начале было Слово, и Слово было у Бога, и Слово было Бог.» И нет нужды делать вид, что это не так. Нет нужды искать за словами числа. Науки от этого не прибавится, скорее наоборот.

Попытка обобщить понятие измерения, как это закреплено в упоминавшемся руководстве по экспериментальной психологии С.Стивенса, оказалась неудачной. Нет смысла обобщать идею естественно-научного измерения, просто полагая, что числа в новом определении измерения должны остаться, лишь процедура соотнесения с единицей должна быть заменена более общей системой правил. Жизнь устроена иначе.

Люди во всечеловеческом Логосе взаимодействуют с помощью слов. Этот способ и есть главный источник гуманитарных знаний. По форме – это всегда диалог.

По сути – это обмен именами эйдосов, в котором каждый узнает, как его собеседник связывает имена одних эйдосов с именами других эйдосов.

Вопрос и ответ представляют элементарную ячейку такого знания. Имя эйдоса, ассоциируемого с вопросом, обращенным к нему, собеседник связывает с именем другого эйдоса, который в его сознании связан с первым. Отвечая на вопрос, он дает об этом знать своему собеседнику. Обмен именами эйдосов сопровождается интерпретацией имен, взаимно воспринятых собеседниками. Этот процесс направляется рамками совместно разделяемых правил интерпретации, отражающих нормы языка. Но он обязательно включает в себя проявления свободной воли участников диалога. Иначе теряется суть общения, нарушается гуманитарная основа получаемых знаний.

Это и есть гуманитарные измерения. Само слово «измерение» здесь может быть оправдано только тогда, когда диалог планируется с учетом свободы воли собеседников. Когда учитываются нормы употребления лексики. Когда специально учитываются границы, в которых возможна интерпретация как вопросов, так и ответов. Когда сознательно и неукоснительно выполнены требования этических норм, диктующих уважение к правам любого человека на личный суверенитет и неприкосновенность в отношениях с другими людьми.

Учет всех этих обстоятельств собственно и составляет суть методической культуры построения вопросников, проведения эмпирических исследований в профессиональной социологии и психологии, суть действительной, а не придуманной культуры гуманитарных измерений.

Естественно-научные измерения лишь очень специальная надстройка над базисным уровнем гуманитарных измерений. Естественно-научные измерения становятся возможными, когда ставится задача получить знания об объектах, не обладающих свободной волей, по крайней мере в той степени, в какой ею наделен человек. Физические эксперименты это формы диалогических отношений между людьми и Логосом внешнего мира. Техника физических измерений опирается на свойства аддитивности и непрерывности, которыми наделены эйдосы пространства и косной материи.

Взаимоотношения между гуманитарными и естественно-научными измерениями строятся как взаимоотношения между двумя иерархическими уровнями, характеризующими взаимодействие людей во всечеловеческом Логосе и взаимодействие всечеловеческого Логоса с Логосом окружающего мира.

Элементы естественно-научных измерений присутствуют в гуманитарных измерениях. Так, измерение условных частот, отражающих точность и полноту детерминаций, обладает признаками естественно-научных измерений.

Гуманитарные измерения, в свою очередь, представлены в измерениях естественно-научных. Различение единицы измерения это типичное гуманитарное измерение, которое входит во все естественно-научные измерительные процедуры.

Для создания теории измерений, рассматривающей с единых позиций и гуманитарные, и естественно-научные измерения, необходимо развить представления, намеченные здесь лишь пунктирно. Такой путь предлагает физика Логоса.

 

***