Чтобы получать высокие урожаи пшеницы,

                                    землю не надо ни пахать, ни дисковать, ни

                                    культивировать, ни бороновать, ни лущить,

                         ни прикатывать. Надо только сеять

                         и убирать урожай.               П. Золотарёв, 1969

Теперь поговорим о прямом посеве, он же – нулевая обработка или No-Till (дословно: никакой обработки).

В Северной и Южной Америке, в Австралии и в азиатских странах он стал активно внедряться с начала 90-х.

Суть «нуля»: почву держат в абсолютно природном состоянии. Урожай собирают очёсывающими жатками, срезающими только колосья. Высокая стерня остаётся стоять, почва всё время покрыта слоем растительных остатков, любая перемешивающая механическая обработка отсутствует, посев – специальными стерневыми сеялками, делающими лишь тонкие прорезы, не нарушая структуру. То, что такая почва может родить, да к тому же дёшево и хорошо, англичане доказали ещё в середине 60-х. В 1969-м донской агроном Прокопий Золотарёв сказал свою знаменитую фразу, вынесенную в эпиграф, за что был осмеян и снят с работы. Но время всё расставляет на свои места.

Поначалу в ноу-тилл использовали много гербицидов – в основном стараниями химических корпораций. Теперь всем ясно: через несколько лет, при грамотной работе, сорняки почти исчезают. Многие нулевики сейчас почти не применяют гербицидов. Самые талантливые, как Рик Бибер из Дакоты, сразу за комбайнами пускают сеялки со смесью покровных культур – и наращивают плодородие, очищая почву от сорняков и заодно развивая животноводство.

Пожалуй, главная трудность при переходе на «нуль» - шаблонность нашего мышления. Всё заманчивое мы пытаемся копировать, не вдумываясь. На самом деле, в разном климате и ноу-тилл разный. К примеру, недавно многие кинулись покупать аргентинские стерневые сеялки, а они дисковые – рассчитаны на сырую почву, на 1000 мм осадков! Оказалось, нам больше подходят австралийские машины. С их помощью австралийцы научились выращивать по 50 ц/га пшеницы на юге, рядом с пустыней, где осадков – ниже 300 мм, как и в наших южных степях. А в Сакском районе Крыма, где весь плодородный слой – до 20 см, а ниже чистый ракушечник, ребята вообще свои сеялки сами делают.

Прямой посев – отказ не просто от пахоты, но от любой обработки почвы, кроме посева. Мир дружно переходит на эту агротехнику, по горло наевшись пахотных проблем. Какие тут сложности? Как их преодолеть? Пожалуй, лучше многих это знают в Казахстане: они первыми внедрили у себя опыт австралийцев. В сети немало статей об этом. Ниже – мой очерк на основе статьи А.Г. Харченко «На пути к сухому земледелию. Австралийский опыт в России».

НОУ-ТИЛЛ В ЗОНЕ СУХИХ СТЕПЕЙ

                    Что калмыку хорошая погода, то бразильцу – смерть.

Главный миф агрохимизма – «восполнение выноса питательных элементов» - доживает последние годы. Сегодня все, кто хотел, убедились: высокий урожай может не истощать почву, а наоборот, восстанавливать. Это и происходит при минимальных и нулевых обработках.

Именно благодаря грамотному ноу-тилл страны Южной Америки за последнее десятилетие из бедных потребителей превратились в зерновых экспортёров. И продавцы машин усиленно рекламируют бразильские комбинированные сеялки – они ведь «проверены в деле»!

На самом деле, «дело» Бразилии и Мексики – влажные тропики и субтропики. Поэтому их прекрасная техника может быть бесполезна в России: наши поля – в основном в зоне сухих степей. Здесь нужен совершенно иной подход, особенно к конструированию техники.

Разработка этого вопроса дала несколько интересных открытий. Одно из главных проросло в Зауралье. Тамошние фермеры давно приспосабливаются к засухам. Обкатав бразильскую технику, они быстро поняли: не то. Ездили в Канаду, в Аргентину – везде брали самое полезное, но условия слишком отличались от уральских степей. Поехали в Австралию – и вот тут нашли то, что искали! Именно австралийцы создали и технику, и агротехнологию для условий крайнего и длительного дефицита влаги.

Один из ведущих экспертов австралийского «сухого земледелия» - Ян Кин – долго работал в Африке как эксперт ООН. Его технологии помогли улучшить земледелие во многих засушливых странах. С 2008-го он не раз приезжал в Костанай по приглашению директора Казахского НИИСХа В.И. Двуреченского. Сделав экспертизу полей области, Кин увидел сильнейшую деградацию почв, и предложил единственный выход – переходить на нулевую обработку (ноу-тилл). 

Закупили австралийскую технику. В 2011-м провели опытные посевы в трёх хозяйствах с разными нормами высева. Впервые в этих хозяйствах собрали больше 20 ц/га, посеяв всего 32 и 60 кг/га. По мере восстановления почв урожайность растёт и зерно, выращенное по этой технологии, дешевеет. Процесс пошёл! Ряд хозяйств Казахстана, Курганской области, Башкортостана, применяя его технологию и австралийские сеялки, вышли в 2016 году на урожайность пшеницы более 40 ц/га при их средних региональных урожаях в 12-14 ц/га.

Вот что рассказал Ян.

НУЛЕВАЯ ОБРАБОТКА или СБЕРЕГАЮЩЕЕ ЗЕМЛЕДЕЛИЕ

ПО-АВСТРАЛИЙСКИ

                                      Группа израильских альпинистов успешно

                                 обошла гору Эверест!

Австралийцы достигли «дна» земледелия намного раньше нас – в начале 60-х. Ещё тогда они упёрлись в неизбежный тупик: почвы дошли до полной деградации – производство резко вздорожало. Возможно, эта беда и спасла их от зелёной революции Барлауга: мозги уже работали иначе. Они сразу усекли: нахрапом на рентабельный урожай не выйти – тут надо учиться у природы.

В итоге Австралия перешла на «нулёвку» по-своему. Первый результат – рост производства и нормальные урожаи даже там, где вообще не сеяли из-за сухости. Затем австралийцы изобрели под себя уникальную посевную технику, и стали мировыми лидерами сухого земледелия. С тех пор эта техника – принципиальная основа их полеводства. Её используют более 70% фермеров. Их почвы улучшаются, урожаи растут и себестоимость уменьшается.

Сеялка сеет в пожнивные остатки и стерню строго в тот момент, пока почва имеет достаточно влаги. Острый и тонкий анкерный сошник глубоко врезается в почву, не разрушая её. Семена ложатся на ровное плотное ложе, в канавку, на глубине влаги. Обычно это 7-10 см, а если очень сухо – 15, и даже ещё глубже. Прикатывающее колесо (узкий каток-диск) вдавливает их в почву. Благодаря такому идеальному контакту с капиллярной влагой всходы появляются дружно.

Высокая стерня остаётся в поле целиком. Эта мульча поставляет почве органику и создаёт защиту от всех возможных видов эрозии. Но главное, она нейтрализует суховей, отражает солнце и бережёт влагу. Удерживать больше влаги – главная цель нулевой технологии. Есть влага – есть все активные процессы плодородия.

«Нулевое» поле впитывает в 20 раз больше снеговой и дождевой воды, потому что пожнивная солома а) защищает почву от уплотнения осадками, б) замедляет стекание воды, в) усиливает влагоёмкость прибавкой органики и гумуса, г) структурирует почву корнями и ходами почвенных животных, и д) разрушает плужную подошву, делая почву гомогенной и проницаемой.

Более того , перевод на «ноль» огромных площадей реально меняет климат – усиливает выпадение осадков. Это доказано работами профессора А.А. Конева в Новосибирской области.

Именно тёмный цвет пахоты заставляет горячий воздух подниматься на высоту до 2 км и отсекать влажные воздушные массы, не давая им пролиться дождём. Переведя на стерневое укрытие целый район, Конев наблюдал увеличение годовых осадков на 20-40 мм.

«Ноль» устраняет главный вред пахоты: уплотнение и перегрев почвы.

Эрозия сменяется восстановлением почвы и гумификацией.