Я в порядке - вы не в порядке

Если ребенок довольно долгое время испытывает суровое отношение со стороны родителей, которых он изначально считал благополучными, его жизненная установка примет еще одну, третью, криминальную форму: "Я — о'кей, а вы — нет". Элемент благополучия здесь присутствует, но откуда он взялся? Где находится источник поглаживания, если "вы не в порядке"? Это трудный вопрос. Особенно если принять во внимание, что данная установка формируется на втором-третьем году жизни. Если двухлетний малыш решает: "Я — о'кей", означает ли это, что его благополучие — результат "самопоглаживания", и если это так, то каким же Я полагаю, его самопоглаживание появляется тогда, когда маленький человек пытается залечить раны, нанесенные родителями своему "забитому ребенку". Этого ребенка бьют так жестоко, что кости трещат. Каждый, кого избивали до переломов и кровавых синяков, знает, что такое сильная боль. Обычными для забитых детей являются сломанные ребра, отбитые почки, переломы лицевых костей. Как же должен чувствовать себя малыш, которому каждый вздох причиняет немыслимые страдания из-за поломанных ребер, которого мучает головная боль из-за ушибов и кровоизлияний? А ведь каждый час в нашей стране пять малышей получают увечья от рук собственных родителей!

Думаю, что ощущение благополучия приходит к такому ребенку тогда, когда его оставляют в покое и дают возможность "зализать раны". Именно в этом положении обстановка, в которой он находится, наиболее контрастна той боли, которую он испытал. Он чувствует: "Оставьте меня, и мне станет хорошо. Со мной все в порядке". При появлении родителей он приходит в ужас. "Вы снова будете меня бить! Вы плохие! Я — о'кей, а вы — нет". Истории многих преступников-психопатов, исповедовавших эту позицию, изобилуют примерами перенесенной в детстве жестокости.

Такой малыш пережил жестокость. Но он все-таки выжил. То, что произошло с ним, может случиться опять. "Я выжил, и я выживу." Он не сдается. Подрастая, он начинает давать сдачи. Он испытал на себе жестокость и знает, как быть жестоким. Он также имеет разрешение (данное его Родителем) быть грубым и жестоким. Ненависть питает его, хотя он может научиться скрывать ее под маской дозированной вежливости. Установка "Я в порядке — вы не в порядке" для такого ребенка является средством спасения своей жизни. Трагедией и для него самого, и для общества является то, что он идет по жизни, не пытаясь заглянуть в себя. Он не способен объективно оценить свою роль в том, что с ним происходит. Вина — она всегда "чья-то". "Это все они виноваты!" Такой позиции держатся неисправимые преступники. Это люди "без совести", убежденные, что с ними все в порядке ив любых обстоятельствах вина ложится на кого-то другого. Это состояние, названное когда-то "моральной тупостью", состоит в том, что человек отвергает любую информацию, свидетельствующую о благополучии других. Психотерапевтическое лечение, поскольку на терапевта, как и на всех остальных, распространяется мнение "Вы не в порядке". Крайним выражением этой позиции является убийство, которое сам убийца расценивает как оправданное.

Личность с установкой "Я в порядке — вы не в порядке" страдает от отсутствия поглаживаний. Поглаживание хорошо настолько, насколько хорош дарящий его человек. А хороших людей нет. Поэтому нет и поглаживаний.

Человек может окружить себя подхалимами, которые станут его превозносить. Но их поглаживания он не принимает на веру, так как знает, что сам их вызвал, и потому собственное поглаживание ему дороже. Чем больше стараются льстецы, тем более они становятся неприятны, пока наконец не будут и вовсе изгнаны, а их место займут новые. "Иди сюда, я тебе задам" — вот старая запись, с которой все начиналось.

Я — о'кей, вы — о'кей

Есть и четвертая установка, на которую мы возлагаем наши надежды. Это установка "Я — о'кей, вы — о'кей". Между ней и тремя другими существует качественное отличие. Три первые установки — неосознанные, они возникают в самом раннем возрасте. "Я не в порядке — вы в порядке" закладывается раньше других и преследует большинство людей на протяжении всей их жизни. В особо тяжелых случаях эта позиция меняется на вторую либо третью. К концу третьего года жизни какая-то одна из этих трех установок фиксируется каждым человеком. Решение относительно принятия той или иной установки, вероятно, является одним из первых проявлений Взрослого в попытке постичь смысл жизни. С этого момента можно предвидеть рассогласование стимулов и ощущений. Установки принимаются на основании данных Родителя и Дитя. Они рождаются из эмоций и мало подвержены влиянию поступающей извне информации, которая могла бы их изменить.

Четвертая установка — "Я — о'кей, вы — о'кей" — осознанная и словесно оформленная. Она не только допускает принятие намного большего объема информации о себе и о других, но также включает и учет еще не пережитых ощущений, которые воплощены в понятиях философии и религии. Три первые установки основаны на чувствах. В основе четвертой лежат мысль, вера и стремление к действию. Три первые вопрошают: "Почему?", четвертая — "Почему бы и нет?" Осознание благополучия не увязывается с личными переживаниями, поскольку мы можем возвыситься над ними в стремлении к высшей цели человечества.

Новая установка принимается не помимо нашей воли, а в результате сознательного решения. В данном случае происходит переоценка нашего опыта. Мы не могли бы принять четвертую установку, если бы не располагали гораздо большей информацией по сравнению с теми знаниями о внешних событиях, на основе которых в раннем возрасте формируются исходные установки. Счастливы те дети, которым в первые годы жизни помогли осознать свое благополучие посредством многократного воспроизведения таких ситуаций, в которых они могли бы доказать себе собственную значимость и ценность других людей. К сожалению, "Я не в порядке — вы в порядке" — это та установка, которая характерна как для преуспевающих, так и для неудачников. Наиболее распространенный способ реализации этой установки — игра.

Барбара Тёрнер «Руководство по СЭНДПЛЕЙ-ТЕРАПИИ»

Я задаюсь вопросом, не объясняет ли отчасти такая иерархическая природа развития мозга «спиральный» архетип роста и развития. Возможно мы осознаём внутреннее движение как спираль, так как недавно обретенные способности высшего порядка могут отражать в себе своих структурных предшественников. Другое интересное нейрологическое объяснение архетипического образа спирали заключается в том, что нервная клетка имеет оболочку, ускоряющую передачу сигнала известную как миелиновая. Эта оболочка спирально растёт вокруг аксона. Таким образом, получается, что спираль физиологически встроенных в нейронные процессы передачи информации и соединения.

Исследователи развития мозга Брюс Перри изучал влияние травмы и установил, что вся входящая сенсорная информация на каждом уровне организации мозга проверяется на соответствие уже сформированным шаблонам, то есть воспоминаниям о предыдущем опыте.Соотнесение новых событий с шаблонами, то есть паттернами предыдущего опыта, лежит в основе нашей способности организовывать нашу жизнь все более сложным, но при этом когерентным (связным и согласованным) образом. По аналогии легко понять, что травматические переживания формируют препятствия для дальнейшего развития мозга, когда входящие сигналы продолжают расцениваться как первоначальная опасность. Травмированный человек остаётся в состоянии страха и тревоги, что препятствует переживанию безопасности и мешает отношениям, способствующим развитию структур мозга высшего порядка.

Развитие и организация структуры мозга зависят от жизненного опыта. Депривация в отношении впечатлений может привести к смерти или сокращению количества нервных аксонов и синаксов. Этот процесс называют отсечением (pruning) и считают частью естественного отбора клеток в раннем детстве, когда в мозге больше нервных соединений, чем ему понадобится в дальнейшем. Рост структур мозга запрограммирован генетически. Опытом определяется то, какие именно гены будут задействованы, как они повлияют на увеличение синаптических связей. Опыт, полученный в семье, культуре и т.д., определяет процесс отбора нейронных проводящих путей, необходимых ребенку для выживания и функционирования в определенной среде, отсекая те, которые не затронуты стимулами. В случае депривации со стороны окружения ребенка рост нейронных путей не активируется его переживаниями, и в ответ на это отсекается важный нейронные материалы.

На момент рождения мозг является наименее дифференцированным органом человеческого тела. Поэтому ранний опыт имеет грандиозное влияние на развитие мозга. Структуры мозга, развивающиеся в первую очередь, управляют способностью регулировать фундаментальные аффекты, связанные с выживанием, такие как ужас и ярость.

В течение первых девяти месяцев жизни травма или нарушение отношений между матерью и ребенком влияют на развитие амигдалы и других структур лимбической системы. В результате этого страдает регуляция подкорковых функций, а также вегетативная регуляция. Одно из следствий этого – менее развитая способность переживать позитивные эмоции на ряду с нарушенной способностью к аффективной регуляции. Такого рода недостаток может проявляться в дальнейшей жизни как нарушенное эмоциональное функционирование и сложности в установлении социальных связей. Травма в период с 9 до 18 месяцев приводит к недостаточной интеграции разных уровней кортико - лимбической системы. В свою очередь, это приводит к ограниченной способности справляться с сильными стрессами и регулировать свои реакции на них. Шор утверждает, что организованная, но ненадежная привязанность складывается в результате такого рода травмирующих переживаний, а дезорганизованная привязанность образуется из столкновения с переживаниями обоих типов.

В случае тяжелой травмы глубинным структурам мозга наносится такой ущерб, что дальнейший рост сильно ограничивается или даже становится невозможным. Однако в некоторых случаях надежные межличностные отношения, сформированные в последующей жизни, могут способствовать переживанию здоровой привязанности, которое активирует рост и организацию структур мозга, подобно тому, как это происходит в раннем детстве.

Шор утверждает, что совсем недавнее исследования показали, что надлежащие взаимодействие с матерью запускает рост связей между подкорковыми лимбическими и кортико-лимбическими структурами. Эти связи функционируют как мозг между аффективным опытом, глубоко переживаемым в лимбической области, и рациональными способностями определять и классифицировать. Эти структуры способствуют развитию функций саморегуляции у младенца.

О. Г. Степанов «ОБЩЕНИЕ С НОВОРОЖДЕННЫМ»

Первые взаимоотношения между матерью и ребенком абсолютные- они отличаются абсолютной зависимостью, потому что здесь напрямую стоят вопросы жизни и смерти. Разные шоковые состояния- стрессы, желание матери избавиться от ребенка- вызывают формирование у ребенка примитивных стратегий выживания, чувства аннигиляции, смертельной тревоги, двоичности «жизни или смерти». Во взрослой жизни это также может сопровождаться развитием смертельной тревоги и страха аннигиляции. При формировании позитивной привязанности возникает диффузное «запоминание» базового чувства безопасности, физической и эмоциональной связанности, релаксации и единства.

При дефиците привязанности возникает чувство, что ребенок не желанный. Часто, а в нашем современном мире особенно часто, холодность матери проявляется не тем, что она прямо борется с ребенком, а тем, что она эмоционально для него недоступна, что она «холодная мать». К чему это ведет? Компенсационные попытки в форме адаптации, психосоматических всплесков, нарциссического ухода, в «волшебный мир» не дают эффекта, и в конце концов такой человек остается одиноким, без связи с миром. И он как можно дольше продлевает свою негативную связь с эмоциональной и недоступной матерью, то етсь пытается все равно каким – то образом её разбудить и добиться от нее тепла.

К сожалению, очень часто матери не осознают важность резонанса, но это не зависит от них, точнее, не совсем зависит от них. Хотелось бы подвести итог. Самый большой фактор риска заключается в дефиците пренатальной привязанности, который генерирует эквиваленты экзистенциальной тревоги.

НЕСКЛЬКО ЗАМЕЧАНИЙ О ВАЖНОСТИ ИМПРИНТИГНА

Важность импринтинга для ребенка заключается в первую очередь в том, что у него возникает и запечатлевается первичный образ матери. А мать для ребенка- это первая его «отзеркаливание». По матери он судит о себе самом. Это зеркало, которое для него будет очень значимо весь первый год жизни и далее. Да, собственно, всю жизнь! Часто, уже будучи взрослыми, мы проверяем все свои реакции, все свои дела, все свои проблемы по реакции нашей матери. И для нас она иногда остается определяющей в дальнейшем нашем поведении, в принятии или неприятии каких – то проблем и жизненных ситуаций. Но при этом она остается рубежом отражения окружающего нас мира. Воспроизведем логическую цепь, объясняющую важность импринтинга для ребенка.

Запечатление первичного образа матери или зеркала и окружающего мира---отражение самости или всего психического конструкта, психической системы, которая окружает ребенка в интегральном её виде --- возникновение аналогии представления о Боге--- истоки представлений многих людей о том, что сама Природа- это и есть Бог.

Таким образом, эти ощущения, эти впечатления имеют под собой архаичную основу. В одной из книг Дж. Холлиса я прочел: «Хочешь понять свои отношения с Богом? Посмотри на отношения со своей матерью». Хорошее подтверждение моих мыслей.

Первичные чувства младенец испытывает при соединении с матерью: он лежит на груди, получает молоко с добром, теплом и т. д. А страх и гнев – это те чувства, которые возникают вторично уже в ответ на недостаток первичных чувств. 

Ребенок который потерял в вас веру, который уже не ждет ничего, обычно и не плачет так гневно. Он плачет жалобно или показывает какие – то другие малые клинические эквиваленты, которые не связаны с плачем. Это особенно хорошо видно у детей, которых «оставили», которые находятся в детских домах, и у них явный дефицит внимания. Они перестают плакать и совершать очень много механических повторяющихся движений, занимая себя, занимая этим свое сознание.

Это напоминает классификацию, представленную южноафриканским психологом Теуном Морезом: страх – это «желание убежать», гнев – это «желание столкновения», печаль - это «желание что – либо изменит» (меланхолия). Это более тонкое, рафинированное чувство. (Четвертое чувство - «желание жить»!)