Теневая экономика как особый фактор формирования среднего класса. Структура теневого среднего класса.

Методически важно отметить следующее: если даже арифметически сложить мозаику из самых оптимистических и пессимистических позиций ученых, то в ней явно существуют «белые пятна», и весьма серьезные: порядка 20-30%. Считаем что, это не случайное обстоятельство: в исследованиях практически не учитывается наличие в России крупномасштабной теневой экономики, теневого среднего класса[33].

Теневики, как известно, не сообщают статорганам, какой у них хозяйственный оборот. Прямая и стопроцентно статистически достоверная оценка масштабов «затенения», следовательно, невозможна. Но это не означает, что задача неразрешима. Согласно мнению российских статистиков, переворот в данной области произошел в 1993 г., когда согласно утвержденной ООН новой версии национальных счетов всем государствам было рекомендовано учитывать теневую экономику в объемах производства. С тех пор и Госкомстат РФ начал осваивать методы ее учета.

Даже согласно официальным данным, теневая составляющая российской экономики достигла предельных величин. Если доля нелегального сектора в ВВП западных стран официально оценивается в 5-10 %, то в России — 23% и более. Эта величина одного порядка с фиксируемой в странах Латинской Америки — общепринятых чемпионах по доле затенения экономики: до 60-65%.

Есть все основания утверждать, что в России теневой капитал набрал критическую массу: специалисты МВД дают цифры свыше 45-50 % от ВВП. Опираясь на косвенные показатели, можно увидеть, что этот процент еще выше.

Вот лишь некоторые параметры «пульсации» российских теневых механизмов:

- общее падение объемов ВВП за годы реформ превысило 50%, а уровень энергопотребления, например, снизился на 25%:

- в последние годы наблюдается огромный разрыв между данными Госкомстата о валовом накоплении основного капитала и отчетами предприятий об объемах капвложений: ежегодная разница превышает 40 млрд. долларов;

- банковские процентные ставки в несколько раз превосходят рентабельность, представленную предприятиями в официальных отчетах;

- котировки денежных суррогатов сразу же после выпуска резко понижены относительно номинала (нередко на 50-70%), оставляя «черные дыры» для скрытых финансовых комбинаций: например, схема, по которой налогоплательщику, имеющему ликвидную и, соответственно, денежную выручку (ликероводочное предприятие), предлагается закрыть его обязательства перед бюджетом за 50%;

- по развитым странам зарплата по основному месту работы достигает 70-80% всех доходов работников, т.е. она служит основным источником обеспечения его нормальной жизнедеятельности. Было так и у нас в стране. Но к середине 1994 г. эта доля составляла уже только 45%, а сейчас приближается к 35%, т.е. начинает выступать как пособие по труду. Вместе с тем примечателен и такой факт: по итогам 1998-1999 гг. Россия вышла на 4-е место в Европе по потреблению кондиционеров после Испании, Италии и Греции. В 1999 г. в нашей стране их было продано 149,5 тысячи.

    Здесь весьма показательны опросы общественного мнения, проведенные специалистами Фонда социально-экономических исследований – «Перспективные технологии». В 1998 г., отвечая на, вопрос о доли капитала, уводимого предпринимателями в сферу теневой экономики, практически 100% опрошенных самих же предпринимателей ответили па этот вопрос утвердительно. При этом 37,6% ответили, что уводят в «тень» свыше 50% своего капитала. Эту цифру подтвердили также 80% опрошенных представителей правоохранительных органов. При этом 41% «силовиков», определяя объем капитала, уводимого в «тень», назвали цифру более 80%.

Резюме анализа причин расширенного воспроизводства теневого хозяйствования в России: в облике российской экономики все явственнее проступают черты, характерные для так называемой латиноамериканской модели. Последняя предполагает наличие одного мощного финансового или связанного с природными богатствами источника валютных поступлений; формирование из тех, кто причастен к данному источнику, узкого слоя сверхбогатой элиты, которая служит опорой власти и срастается с ней; удержание основной массы населения в состоянии малой обеспеченности. Следствием всего этого и является особая роль теневой экономики, причем в ее «серой» и «черной» окраске.

Использование терминов «серая» и «черная» экономика не случайно. Нет абсолютного разделения: теневая экономика — по одну сторону, легальная - по другую. Есть один хозяйственный процесс с теневой составляющей. При этом важно учесть следующие обстоятельства и ответить на соответствующие вопросы. В настоящее время в разряд «теневиков» переходят не только сугубо криминальные элементы, но предприниматели, не принимающие действующие правила экономической игры. Ставить их на одну доску или принципиально отличать?

Отвечая па поставленный вопрос, следует различать по характеру связи с производством ту часть «теневиков», которые участвуют в производстве товаров и услуг, и ту, через которую осуществляется лишь перераспределение созданного продукта. Существенно различны и субъекты теневой экономики, их интересы. Соответствующие типажи, определяемые особенностями сфер функционирования, используемых методов и форм теневой деятельности, образуют своего рода пирамиду.

На ее вершине — сугубо криминальные элементы: торговцы наркотиками и оружием, рэкетиры, бандиты-грабители, наемные убийцы, сутенеры, финансовые мошенники типа Мавроди и прочие носители пороков современного; сюда можно отнести «классически» коррумпированных представителей органов власти и управления (берущих крупные взятки, торгующих государственными должностями и интересами). Эти элементы формируют своеобразную надстройку теневой экономики, составляющую, по различным экспертным оценкам, от 5 до 25% всей пирамиды и обладающую ресурсами, силой и влиянием.

Среднюю часть пирамиды образуют «теневики»—хозяйственники. К ним следует причислить предпринимателей, коммерсантов, финансистов, банкиров, промышленников и аграриев, мелких и средних бизнесменов (в том числе «челноков» — так сказать, организаторов-собственников дела, в каком-то смысле «цеховиков»). Эти люди — мотор экономической деятельности, причем не только легальной. В перспективе они способны выступать в качестве основы среднего класса нормальной рыночной экономики, и вот почему. Во-первых, они вынуждены уходить «в тень» — главным образом лишь потому, что издержки их деятельности при существующих правилах экономической игры превышают соответствующие выгоды и доходы. Во-вторых, они не без оснований полагают, что избранная модель реформирования нуждается в изменениях, в перенацеливании на обеспечение интересов отечественных производителей и потребителей. При этом они не приемлют и возврата к монополии государственной собственности и административно-распределительной системе. Именно рассматриваемая средняя группа формирует, следовательно, ту движущую социальную силу, которая выступает и против возврата назад, и против продолжения радикально-либерального реформационного курса. Это и есть «третья сила», признанная стать одной из опор «иного пути».

Третья группа, воплощающая как бы подножие «пирамиды», представлена наемными работниками, причем и физического, и умственного труда; к ним могут примыкать мелкие и средние государственные служащие, в доходах которых, по имеющимся оценкам, сегодня до 60% составляют взятки. Для этой категории лиц нерегистрируемая деятельность является вторичной (неформальной) занятостью. В силу разного рода обстоятельств (правовых и экономических) эти занятия выводятся из-под действия закона «в тень». Таким образом, речь идет о потенциальных союзниках «теневиков» второй группы («третьей силы»).

Конечно, деление субъектов теневой экономики на три группы в определенной мере условно и небесспорно (эти группы не отгорожены друг от друга «китайской стеной» и в той или иной степени пересекаются), но провести его необходимо. Ибо, во-первых, речь идет приблизительно о 30 млн. человек экономически активного населения страны, производящих более 50% ВВП. Во-вторых, у субъектов выделенных групп наряду с общими интересами есть интересы специфические. Определяющим интересом «теневиков»-хозяйственников в союзе с субъектами третьей группы является интерес законного, легального превращения в средний класс — основы стабильности любого государства, любого общества.

Общий интерес заключается в получении дополнительного дохода за пределами правового поля. А к общим формам его реализации относится, к примеру, вывоз капитала за рубеж. Правда, если представители первых двух групп добиваются этого главным образом путем незаконных операций с сырьем, стратегическими материалами, импортными товарами и инвестициями, посредством «стряпания» фиктивных платежных документов, вступая в сговор с международными аферистами, и т.п. («успехи» этой деятельности эксперты оценивают в 120— 300 млрд. долл.), то субъекты третьей группы могут вывозить в основном лишь свой «человеческий капитал» — «мозги» и «рабочие руки». Общей является и форма накопления частных сбережений в «чулках» российских граждан: эта весомая часть теневого капитала, согласно разным оценкам, составляет 50—60 млрд. долл.

Что касается принципиальных различий интересов, то они укрупненно сводятся к следующим трем позициям.

Первая связана с тем, что если криминальные структуры действуют преимущественно в сфере перераспределения и распределения доходов, а основные способы «присвоения» последних носят внеэкономический характер и сопрягаются с насилием, применяемым в различных формах (от шантажа до заказных убийств), то представители второй группы—теневики-хозяйственники — изначально являются, как правило, законными собственниками производимых доходов и лишь в дальнейшем уводят их из-под действия законов и правовых норм. Зачастую им и нельзя действовать по-иному, ибо выполнение существующих экономических правил ставит под угрозу смысл их предпринимательской активности. Примечательно и то, что теневики-хозяйственники нередко привлекают в качестве судей-арбитров (на роль «крыши») в своих сделках субъектов криминальных структур.

А как быть иначе: поскольку сделки не регистрируются, официальное обращение в правоохранительные органы в случае невыполнения договоренностей исключается. В этом плане весьма показательно признание председателем Верховного суда РФ того факта, что «судебные решения исполняют криминальные структуры».

Интересны в данном контексте и данные социологического опроса, проведенного специалистами Фонда социально-экономических исследований «Перспективные технологии». Московские предприниматели отвечали на вопрос: «С проявлением каких профессиональных и человеческих качеств Вы чаще всего сталкиваетесь в своих взаимоотношениях с партнерами?» Ответы респондентов обнаруживают следующую иерархию: а) невыполнение (или некачественное выполнение) принятых на себя обязательств –35%; б) установка на то, чтобы перехитрить, «кинуть» контрагента (т.е. откровенный обман и надувательство при сделках) –20; в) честность, порядочность – 20; г) ответственность и обязательность – 19; д) реальная готовность понять проблемы другой стороны и пойти на уступки –17; е) ставка на силовые методы ведения дел (угрозы, шантаж, применение силы, давление) – 10; ж) нечестность, непорядочность – 9; з) другое – 8%. При анализе этих данных бросается в глаза доминантная модель поведения во взаимоотношениях предпринимателей друг с другом: невыполнение (или некачественное выполнение) принятых на себя обязательств, установка на то, чтобы обмануть контрагента. В целом это почти 65% опрошенных.

Вторая позиция, характеризующая различие интересов, сопряжена с тем, что криминальную группу теневиков в отличие от группы теневиков-хозяйственников объективно устраивают существующие условия. Чем больше неупорядоченности в экономике, чем слабее власть, тем для них лучше. Это и естественно, ибо они контролируют до 90% предприятий и организаций, образующих основное поле получения криминальных доходов. Ради консервирования такой ситуации практикуется подкуп выборных и назначенных должностных лиц (не потому ли, кстати, «не проходят» соответствующие законопроекты?), разворачивается организованная преступность. Что касается теневиков-хозяйственников, то они в подобных обстоятельствах оказываются «между молотом и наковальней»: криминальными структурами и правоохранительными органами. Если же учесть ответственность предпринимателей друг перед другом, налицо тройной пресс. Предпринимательская часть теневой экономики кровно заинтересована в ослаблении влияния криминальной: одна только плата за «крышу» автоматически приводит к удорожанию товаров и услуг примерно на 30%, что наносит серьезный удар по доходам теневиков-хозяйственников.

Объективно не могут устраивать существующие условия и наемных работников, особенно профессионалов.

Третья позиция: если первая группа теневиков предпочитает незаконные (или полузаконные) способы «отмывания» криминальных денег, то представители второй группы заинтересованы в легализации своих доходов посредством изменения действующих норм и законов. Отсюда, в частности, следует, что «отмывание» грязных денег и легализация теневиков-хозяйственников – пересекающиеся, но отнюдь не тождественные процессы.

Стоит принять во внимание еще одно обстоятельство: у разных составляющих теневой экономики, по какому бы критерию они ни классифицировались, степень криминализации существенно различна. Амплитуда здесь велика: от домашнего хозяйства (где отступления от закона если и имеются, то незначительные) до собственно преступного мира.

Резюмируя вышеизложенное и учитывая результаты упомянутого экспертного опроса, проведенного специалистами Фонда «Перспективные технологии», можно сформулировать общие выводы, принципиально важные для последующего изложения.

Первый: в российском обществе имеются социальные группы и слои, для которых теневая экономика служит фактором известной социальной стабилизации и выполняет определенные регулятивные функции.

Второй: нельзя не видеть и деструктивной роли этой составляющей экономики, подрывающей основы социального благополучия больших групп населения.

Третий: у разных общественных слоев, непосредственно зависящих от теневого хозяйствования, существенно разнятся соответствующие «выигрыши» и «проигрыши».

Четвертый: выявленные баланс и расклад сил свидетельствуют о том, что слои общества, вовлеченные в теневую экономику, обладают неизмеримо большими социальными ресурсами для отстаивания своих интересов, нежели те, кто никак не связан с теневым сектором и кто убежден, что уход «в тень» части экономики является исключительно отрицательным фактором.

Вместе с тем эти выводы «проливают свет» на данные социологов, анализирующих саму структуру среднего класса. Большинство исследователей делит структуру на слои и группы[34].

Если определять более конкретно, то нижний средний класс представлен группой с доходом от 150 до 250 долларов на человека в семье. С точки зрения социального статуса к этой категории, как правило, относятся рядовые служащие частных и государственных кампаний, менеджеры среднего звена и рабочая аристократия. Эти люди имеют ограниченных бюджет, но при этом довольно твердый источник дохода. За годы реформ и особенно за последние четыре года они в основном улучшили свое материальное положение, хотя и недовольных своим положением среди них немало. Таковых людей в общей структуре среднего класса примерно 60%.

На другом краю можно выделить группу верхнего среднего класса – лиц с доходом свыше 400 долларов на человека в семье. Все социальные и экономические характеристики свидетельствуют о том, что эти люди состоялись в новой жизни, они полны амбиций и оптимизма в отношении будущего. По социальному статус это топ– менеджеры или заместители топ–менеджеров крупных и средних компаний, собственников мелких компаний или высококлассные и высокооплачиваемые специалисты. Количественно верхний средний класс составляет не более 12% всего среднего класса.

Между двумя этими группами есть еще 28% – людей с доходами от 250 до 400 долларов. Хотя по уровню жизни они уступают своим более успешным товарищам по классу, по стилю жизни и менталитету они тяготеют именно к ним.