Методы доведения предприятий до банкротства

Исторически практика банкротства предприятий в странах СНГ ведет отсчет с 90-х годов 20 века. Криминальный захват разными методами широко применялся в 1990-х годах при строительстве банковско-промышленных империй. Причем государство с этим не только не боролось, но и нередко этому способствовало, особенно на уровне местных властей. Возбуждение дел о банкротстве даже вполне успешных предприятий и назначение внешних управляющих чаще всего происходило при участии соответствующих губернаторов. История с захватами алюминиевых предприятий концерном «Русал» (Российская Федерация) послужила основанием для возбуждения антитрестовского дела против российской компании в американском суде, впрочем безуспешного [10,с.13].

С переходом к общему росту промышленного производства резко сузилась, а потом практически исчезла сфера бартера. Финансовое положение предприятий улучшилось, и доказывать их платежную несостоятельность стало труднее. Вместе с тем, число банкротств резко возросло и превысило сто тысяч в год (Россия). Значительная их часть – это фиктивные банкротства, посредством которых компании, с одной стороны, уходили от платежа своих долгов и налогов, а, с другой стороны, сами становились объектом захвата компаниями – хищниками. Главным объектом хищников были в этот период вполне благополучные, рентабельные предприятия.

В более поздний период (1995-1998 годы) банкротство в странах СНГ стало способом поглощения предприятий. Специалисты в области антикризисного управления связывают этот факт с тем, что в то время в СНГ только небольшое количество компаний котировали свои акции на фондовой бирже. В Америке ситуация прямо противоположная и поглощение чужой корпорации начинается со скупки достаточного количества, лучше контрольного пакета ее акций. Когда эта цель достигнута, остаются технические и организационные детали: победить на общем собрании акционеров, избрать послушный совет директоров, назначить своих менеджеров. В США такому способу захвата помогает раздробленность акций в большинстве крупных корпораций. Если компании никто не угрожает, ее достаточно контролировать, имея небольшой пакет, иногда менее 10 процентов общего количества акций. В России и Украине все наиболее крупные корпорации контролируются группами, имеющими более половины, иногда 80 – 90 и более процентов акций. Захватить такую компанию традиционным методом скупки акций практически невозможно. Поэтому есть более короткий путь – довести чужое предприятие до банкротства, объявить неплатежеспособным, поставить там своего внешнего управляющего, в конечном счете, заставить прежних владельцев продать свою собственность за бесценок. В США к такому средству прибегают крайне редко, т.к. втянуть предприятие в сеть неподъемной задолженности, как правило, довольно сложно. Исключительный пример - успешная операция, осуществленная в 1960-х годах группой банков против мультимиллионера Говарда Хьюза – прототипа героя нашумевшего американского фильма «Авиатор». В национальных условиях подобная практика становится правилом [9,с.11].

Способствует практике фиктивного банкротства несовершенство правового законодательства в данном вопросе. Так, в России дело о банкротстве можно начать против любого предприятия, имеющего задолженность свыше 100 тысяч рублей более трех месяцев. А в Украине эта цифра составляет 300 минимальных окладов (примерно 1500$) [7,с.12].

Отсюда, чтобы довести предприятие до банкротства достаточно перевести на счет предприятия некую сумму, которая ему не принадлежит. Если предприятие вовремя не откажется от необоснованного перечисления, начинается судебное расследование, грозящее обвинением в незаконных финансовых операциях. Как только дело доходит до назначения внешнего управляющего, вернуть контроль собственнику над своим предприятием становится крайне сложно.

Во многих случаях предприятие становится жертвой рейдеров, желающих присвоить себе его финансовые активы и доходы, а затем избавиться от него вовсе. Особенности законодательства о банкротстве в странах СНГ таковы, что дело не может быть закрыто даже в том случае, если предприятие вернет долг кредитору, а тот с этим не согласен. Понятно, что, если задачей кредитора является захват имущества, а не возврат долга, он никогда не согласится просто получить свои деньги обратно.

По имеющимся оценкам, почти треть всех дел о банкротствах являются заказными, т.е. противозаконными, и чаще всего завершаются переделом собственности. Заказные банкротства считаются уголовными преступлениями, но известны только единичные случаи наказания виновных. Объяснением этому факту служит то, что многочисленные случаи успешных криминальных поглощений относятся к захватам предприятий, не входящих в олигархические группы, более крупными финансово-промышленными империями. Единичному предприятию, даже успешно конкурирующему на рынке, нелегко отстоять свою независимость, когда на него набрасывается олигархическая группа, имеющая поддержку государственных структур. Криминальные банкротства стали привычным орудием продолжающейся внутренней экспансии олигархических империй за счет прежде независимых, немонополистических предприятий. Это закономерное продолжение той же прихватизации, только за счет других, более мелких и слабых частных собственников. Таким образом, в современной практике хозяйствования существуют различные методы доведения предприятий до банкротства [7,с.13].

Созданы правовые основы классификации механизмов умышленного доведения до банкротства. Наиболее распространенные термины это фиктивное банкротство и доведение до банкротства. Рассмотрим суть данных механизмов.

Согласно статье 218 УК Украины фиктивное банкротство это «заведомо неправдивое официальное заявление гражданина- основателя или владельца субъекта хозяйственной деятельности, а также служебного лица субъекта хозяйственной деятельности, а так же гражданина- субъекта предпринимательской деятельности о финансовой невозможности выполнения требований со стороны кредиторов и обязательств перед бюджетом, если такие действия нанесли большой материальный вред кредиторам или государству». Данное деяние согласно УК Украины наказываются штрафом от семисот пятидесяти до двух тысяч необлагаемых минимумов доходов граждан или ограничением воли на срок до трех лет. Примечание. В статьях 218-223 Кодекса материальный вред считается крупным, если он в пятьсот и больше раз превышает необлагаемый минимум доходов граждан [2].

Статья 219 Уголовного Кодекса Украины раскрывает понятие такого действия, как доведение до банкротства. Согласно норме Закона это «умышленное, из корыстных мотивов, другой личной заинтересованности или в интересах третьих лиц совершение владельцем или служебным лицом хозяйственной деятельности действий, которые привели к стойкой финансовой неплатежеспособности субъекта хозяйственной деятельности, если это нанесло большой материальный вред государству или кредитору». Данное незаконное деяние в Украине наказывается штрафом от пятисот до восьмисот необлагаемых минимумов доходов граждан или ограничением воли на срок до трех лет, с лишением права обнимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет [2].

Статья 221 описывает сущность незаконных действий в случае банкротства. В частности к таковым Уголовный кодекс Украины относит «умышленное утаивание имущества или имущественных обязанностей, ведомостей об имуществе, передача имущества в другое владение или его отчуждение или уничтожение, а также фальсификация, утаивание или уничтожение документов, которые отображают хозяйственную или финансовую деятельность, если эти действия содеяны гражданином- основателем или владельцем субъекта хозяйственной деятельности, а также служебным лицом субъекта хозяйственной деятельности в случае банкротства и нанесли большой материальный вред». Эти действия в Украине наказываются штрафом от ста до пятисот необлагаемых минимумов доходов граждан или арестом на срок до трех месяцев с лишением права обнимать определенные должности или заниматься определенной деятельностью на срок до трех лет [2].

В российском правовом поле также есть аналогичные понятия, которые описывают механизмы умышленного доведения предприятия до банкротства. Так в России есть понятие преднамеренное банкротство и по сути оно соответствует следующему механизму: «умышленное создание или увеличение неплатежеспособности, совершенное руководителем или собственником коммерческой организации, а равно индивидуальным предпринимателем в личных интересах или интересах иных лиц, причинившее крупный ущерб либо иные тяжкие последствия». Непосредственным объектом рассматриваемого преступления являются охраняемые законом основы экономической деятельности, а также права и интересы кредиторов [6,с.7].

Одним из методов доведения до банкротства является умышленное создание или увеличение неплатежеспособности, совершаемое путем растраты (разбазаривания) должником своего имущества и имущества, предоставленного ему другими лицами. Имущество безвозвратно выбывает из владения виновного из-за заведомо несостоятельного ведения дел. Такая ситуация может возникнуть в результате продажи имущества по заниженным ценам и других убыточных сделок, необоснованных расходов, заведомо невыгодного использования кредитов. При этом эксперты, например, Соловьяненко О. [16,с.7] не отрицают, что в принципе любая сделка может привести к убыткам. Поэтому главная проблема квалификации умышленных преступных действий состоит в том, как определить грань, позволяющую в каждом случае различить правомерные действия и преступные. По мнению автора, убыточными следует считать те сделки, которые уже изначально рассчитаны на меньший доход в сравнении с затратами. Убыточны, например, продажа товаров по цене ниже, чем та, по которой они были куплены, продажа акций по стоимости ниже курсовой и т.д. К убыточным сделкам следует отнести и договоры на оказание различных услуг по явно завышенным ценам. Однако не всякая убыточная сделка рассчитана на причинение ущерба кредиторам. Нередко убыточные сделки могут впоследствии оказаться полезными для предпринимателя. Например, магазины, особенно в начале своей деятельности, продают товары с уценкой, чтобы привлечь внимание покупателей и тем самым в будущем получить значительную выгоду. Подобные разумные меры, естественно, нельзя считать преступными. Временное превышение расходов предпринимателя над его доходами еще не дает оснований для его привлечения к уголовной ответственности. Объем расходов не просто должен превышать размер доходов. Расходы должны быть настолько велики, что их впоследствии нельзя будет возместить за счет собственного имущества должника. К необоснованным расходам, например, следует отнести необычайно высокие затраты на рекламу, на покупку или прокат дорогих автомобилей, различные представительские расходы и т.д. На каких основаниях и для каких целей допускались такие расходы - существенной роли не играет. Важно то, что эти расходы привели к созданию или увеличению неплатежеспособности и их нельзя будет покрыть за счет имущества должника. Заведомо невыгодное использование кредитов - это предоставление полученных кредитов под более низкие проценты. Суть этих действий в том, что виновный, получив в банке или иной кредитной организации денежные средства в кредит под определенные проценты, предоставляет их другим лицам под более низкие проценты. Таким образом, размер процентов, получаемых предпринимателем от предоставления денежных средств другим лицам, значительно ниже величины процентов, которые он должен выплачивать банку или иной кредитной организации, предоставившим кредит. Вследствие этого предприниматель терпит убытки и тем самым причиняет ущерб своим кредиторам, и прежде всего - организации, предоставившей ему в кредит денежные средства. Здесь следует оговорить, что под кредитами можно понимать не только денежные средства, которые выданы банком или иным кредитным учреждением, но и те, которые получены от любых других лиц по различным основаниям. Денежные средства могут быть получены и на основании притворных сделок, т.е. сделок, которые совершены с целью прикрыть другую сделку.

Очень серьезные последствия для экономики имеет банкротство градообразующих и бюджетонаполняющих предприятий. Здесь также могут быть использованы различные методы доведения до банкротства, прикрытые легальными на первый взгляд мотивами. Например, собственник имущества принимает решение о его передаче от одного предприятия другому. Указанные действия неизбежно повлекут за собой банкротство первой организации, у которой не будет возможности продолжать хозяйственную деятельность и рассчитываться с кредиторами. Личный корыстный мотив при совершении вышеназванных действий у руководителя соответствующего субъекта может отсутствовать, тогда как именно этот мотив является обязательной составляющей субъективной стороны состава преступления. В результате получается, что привлечь руководителя к уголовной ответственности невозможно. Это способствует значительному увеличению числа подобных примеров, по сути приводящих государственное предприятие к преднамеренному банкротству. Указанные проблемы приводят к тому, значительное число заключений и возбужденных по фактам преднамеренного банкротства уголовных дел не оканчиваются привлечением к ответственности виновных лиц [14,с.3].