Глава десятая: Авасарала

Ей больше не спалось или, во всяком случае, сон больше не помогал. Кровать в её апартаментах была мягкой, словно губка, но она не тонула в ней, как ожидало её тело. Авасарала провела всю жизнь при нормальной гравитации, поэтому ей было слишком мягко и слишком жестко одновременно. А сон должен подразумевать покой. Только вот не было больше покоя. Она закрыла глаза, и разум её провалился куда-то, будто споткнувшись на лестнице. Показатели смертности, возможности снабжения, заседания Совета Безопасности – всё, что заполняло ее, так называемые, часы бодрствования, не отпускало Авасаралу и по ночам. Вся разница состояла лишь в том, что во сне эти события теряли ту малую связность, которая у них была. Это состояние даже не ощущалось, как сон. Оно ощущалось одновременно как безумие и оцепенение, накатывая на несколько часов, после которых разум достаточно приходил в себя, чтобы продержаться ещё восемнадцать или двадцать часов. Перед тем, как вновь погрузиться в себя. Это было дерьмово. Но это было необходимо, так что Авасарала держалась.

У неё, в отличие от многих, хотя-бы имелся душ.

«Похоже, Бобби Дрейпер удалось не дать Холдену продолбать операцию», – произнесла она, высушивая волосы. Апартаменты подсвечивались мягким голубым светом, словно предвещавшим рассвет. Не такой рассвет, какими были ныне рассветы на Земле. Но такой, какими они были когда-то. «Мне нравится эта девчонка. Я беспокоюсь о ней. Она слишком долго сидела на кабинетной работе. Это не для неё».

Авасарала рассматривала сари в комоде, водя пальцем по материи и слушая, как шуршит под кожей ткань. Она выбрала зелёное, что переливалось, как панцирь жука. Золотая вышивка по краям, ловившая блики искусственного освещения, создавала одновременно и весёлое настроение, и властный образ. Ещё Авасарала выбрала янтарное ожерелье с нефритом. Мода. Всё человечество гибло в собственном дерьме, а её до сих пор беспокоило, как она будет смотреться на совещаниях. Это выглядит жалко.

Вслух же она произнесла: «Гиес и Басрет дали о себе знать сегодня. Все думали, что они мертвы, но они укрылись под какой-то горой в Юлийских Альпах. Наверное, не планировали поднимать голову, пока всё не уляжется, но ты же знаешь Аманду. Она места себе не находит, пока все вокруг не узнают, что она лучшая. Уж не знаю, чем они тебе так понравились».

Крисьен слишком поздно осознала свою ошибку, и нечто большое и опасное шевельнулось в её сердце. Она глубоко вздохнула, прикусив губу, и продолжила наматывать своё сари.

«Когда возьмём под контроль ‘Свободный Флот’, нам нужно будет что-то делать с эмиграцией. Никто не захочет оставаться на Земле. Если так пойдёт, я смогу выйти в отставку. Встретить пенсию на берегу какого-нибудь инопланетного океана, где мне не надо будет чувствовать ответственность даже за сами волны. Марс никогда не разгребётся. Смит? Он нацепил отважную мину, но он не премьер-министр. Он – сиделка из хосписа для республики. Каждый раз, как я чувствую, что моя работа плоха, я просто пропускаю с ним по стаканчику».

Всё это, в разных вариациях, она уже говорила прежде. И каждый день было что-то новое – отчёты с поверхности планеты, данные с разведывательных спутников на орбите Венеры, шифровки от агентов секретной службы с Япета, Цереры и Паллады. Пока ‘Свободный Флот’ делал всё возможное, чтобы АВП на его фоне казался взвешенной и здравомыслящей организацией, Фред Джонсон ещё мог быть полезен в налаживании контактов с консервативно настроенными жителями Пояса, понявшими, насколько опасен Марко Инарос. И что последствия от уже нанесённого ущерба могут возрасти катастрофически. Бог тому свидетель, от Джонсона никогда не приходилось ждать хороших вестей. Но с каждым новым мгновением, с каждой безвозвратно ушедшей минутой появлялось всё больше тем, требовавших неотложного внимания, которые Авасарале приходилось держать в голове. Таких тем, к которым она возвращалась снова и снова, будто перечитывая любимый роман. Или поэму. Тем, о которых она говорила сейчас, именно потому, что говорила о них раньше.

«Ты читал мне однажды стихотворение. Про лабрадорские сосны», – продолжала она, роясь в шкатулке с драгоценностями в поисках ожерелья и золотых браслетов, которые бы подошли к вышивке. «Помнишь? Я запомнила только концовку ‘та-да, та-да, та-да, та-да и проложил дорогу в рай’. Оно было про то, как семена нуждаются в огне, чтобы прорасти. Я сказала тебе тогда, что этот стишок звучал, как попытка студентки-второкурсницы порвать с унижавшим её парнем, но с претензией на глубокомысленность. Не могу теперь выкинуть эти стихи из головы и вспомнить тоже не могу. Это раздражает».

Браслеты скользнули на её запястья. Ожерелье легко легло на ключицы. Усевшись за стол, Авасарала подводила края век карандашом для глаз и накладывала на щёки едва заметный румянец. Достаточно, чтобы выглядеть более живой, чем она себя ощущала. Недостаточно, чтобы создать впечатление, будто на её лице макияж. Запах румян напомнил ей её квартиру в Дании, где она жила во время учёбы в университете. Боже, её мысли последнее время витали повсюду! Когда она закончила с макияжем, то повернулась к своему ручному терминалу. Индикатор указывал, что запись всё ещё идёт. Крисьен улыбнулась в камеру.

«Я должна теперь надеть свою маску. Вновь продираться через всё это. Они ещё не нашли тебя, но я говорю себе, что найдут. Что я узнаю, если ты погиб. Пока я этого не знаю, это не так. Но с записями становится всё трудней, любовь моя. И если ты не вернёшься скоро, я наделаю так много этих сообщений, что тебе понадобится половину семестра, чтобы просто меня догнать».

Только вот, подумалось ей, не будет больше никаких семестров. Или курсов поэзии. И всего того, что составляло её жизнь, до того, как метеориты упали на Землю. Но в этот момент возражающий голос Арджуна пробормотал в её голове, будто бы он находился сейчас рядом, Поэзия будет всегда.

«Я люблю тебя», – сказала она ручному терминалу. «Я всегда буду тебя любить. Даже…». Она не произносила этого раньше. Не позволяла себе думать об этом. Это было в первый раз за всё время. И в последний. «Даже если тебя больше нет».

Она остановила запись, восстановила макияж, размытый слезами, и опустила голову подобно актёру, готовящемуся выйти на сцену. Когда она вновь подняла глаза, она была жёстче. Авасарала послала запрос на соединение Саиду и он ответил немедленно. Он ждал.

«Доброе утро, мадам генеральный секретарь», – приветственно сказал он.

«Брось это дерьмо. С каким новым адом мы имеем дело сегодня?»

«Через полчаса у вас встреча с Горманом Ли из научной службы. Затем завтрак с премьер-министром Смитом. Далее, интервью с Кэрол Степановым из ‘Восточного Экономико-Стратегического Вестника’, а после совещание с Комитетом по стратегическим вопросам и реагированию. Это продлится до обеда, мэм».

«Степанов. Это тот, кто получил премию Сидждема Токера три года назад за заметку про Дашиэля Морага?»

«Я… я могу это проверить, мэм».

«Ради всего, блять, святого, Саид! Постарайся не тупить! Он её действительно получил. Я уверена в этом. Я должна поговорить с его женой перед тем, как встречусь с ним», – воскликнула Авасарала. «В графике есть место ближе к полудню, куда мы могли бы его засунуть?»

«Я могу освободить время, мадам».

«Освобождай. И убедись, что встреча со Смитом пройдёт в частном порядке. Меня уже тошнит, что каждое ёбаное дело, которым я занимаюсь, разглядывают под микроскопом. Если у меня образуется анальный полип, я узнаю об этом со страниц ‘Ле Монд’».

«Как скажете, мэм».

«А я скажу. Высылай карт. Покончим уже с этим».

***

Горман Ли был худощавым мужчиной со светло-каштановыми волосами, подёрнутыми сединой, и нефритово-зелёными глазами, которые, как подозревала Авасарала, были изменены хирургически. Она не была знакома с ним до прилёта на Луну. После астероидного удара его повысили в должности до уровня, к которому он не был готов, и осознание этого проявлялось в его сгорбленной осанке и тому, как он легонько покашливал перед разговором.

«Корабли, которые… не смогли завершить переход, как правило, были большими по массе», – сказал он. «Олеандер-Свифт, Плавник Акулы и Гармония – все подходят под описание. Небесный Дом, однако, выбивается из списка».

Научная служба всегда была широко представлена на Луне. Здесь построили первый широкополосный радиотелескоп, на работу которого уже не влияло рассеивание и помехи в атмосфере. Первая постоянная лунная база была поровну разделена между военным и исследовательским персоналом. Но многие поколения, которые выросли и ушли в прошлое, оставив Лунную научную службу, отправлялись туда, где для человечества разворачивались по-настоящему важные события: на Ганимед, Титан, Япет. На Фебу, да хранит их бог. В результате этого оттока кадров, Лунная научная станция превратилась едва ли во что-то большее, чем административное ведомство с регулярными фестивалями школьных научных работ. Зал для совещаний, в котором они находились, был оформлен в серо-зелёных тонах, с потрёпанными от времени мониторами, хаотично облепившими все стены, и с креслами из искусственной кожи.

«Вы до этого говорили, что нет постоянной закономерности», – заметила Авасарала.

Горман Ли стиснул зубы и взмахнул руками от огорчения. «Имеются закономерности. Произвольное количество закономерностей. Двигатели всех кораблей построены в двадцатимесячном промежутке. Все они заправлены реактивной массой, добытой в атмосфере Сатурна. Все корабли пропадали в периоды наиболее интенсивных перелётов в системе. Все они имели последовательность ‘четыре-пять-два-один’ в полной форме их регистрационных кодов. Вводных данных так мало, что я могу найти столько закономерностей, сколько вы захотите, и все они будут описывать пропавшие корабли. Но вот какая из них будет значимой – я сказать не могу».

«Все корабли с ‘четыре-пять-два-один’ в коде регистрации прошли сквозь Врата?»

Горман Ли фыркнул, как рассерженный хомяк, затем опустил взгляд и покраснел. «Судно Жакнетта, зарегистрированное на Ганимеде. Отбыло в промежутке между Олеандер-Свифт и Гармонией. Доложилось о благополучном прибытии на Уолтон».

«Что ж», – сказала Авасарала, позабавленная тем, что он смог отследить всё это. «Тогда, по крайней мере, мы можем утверждать, что одной версией стало меньше».

«Да, мэм», – ответил Лорман Ли. И затем добавил, – «Мэм, если бы мы только получили больше данных… я уверен, что на станции Медина сохранились журналы полётов со всех этих кораблей. Возможно, и с других тоже. И с тех, что добрались благополучно. Если бы мы только могли…»

«Если бы мы контролировали станцию Медина», – перебила его Авасарала, – «многое пошло бы иначе. У нас есть какая-нибудь информация от наших марсианских друзей про то, почему их взбесившийся флот так заинтересовался Лаконийскими Вратами?»

«Нет даже подтверждения, что именно туда направились отколовшиеся от флота корабли».

Авасарала нахмурилась. «Держат коленки вместе после того, как их уже оттрахали. Типично для них. Я поговорю со Смитом. До Медины нам не добраться, но мы должны организовать вам невъебенно хороший доступ к любым данным, которыми располагаем».

«Спасибо, мэм», – поблагодарил её Горман Ли, но говорил он ей это вслед. Она уже уходила.

Движение помогло. Ощущения от выполняемой работы, от прогресса в деле, от того, что проблемы проясняются и их решения – там где решение вообще было – становятся всё ближе держали отчаяние в узде. Смиту приходилось тяжелее. Он находился вдали от дома и своей администрации. Не было на Луне и такой развитой инфраструктуры, как на Марсе. Когда Смит не находился на совещаниях или не обменивался сообщениями по световому лучу с задержкой в двенадцать минут, он сидел в своих апартаментах, наблюдая, как новостные агентства обзывали его идиотом и клоуном. Человеком, чья халатность привела к продаже флота Марсианской Конгрессионной Республики террористам и пиратам. У него не было возможности даже попытаться исправить последствия худшей катастрофы в истории человечества, отчего он не мог сдержать жалости к себе.

Смит встретил её в дверях. В простых песочного цвета брюках и белой рубашке без воротничка с закатанными рукавами, он мог бы сойти за мелкого торговца или священника из небольшого прихода. Улыбка его была профессионально искренней и тёплой, как и всегда. Авасарала вошла в помещение и огляделась. Никого. Не было даже охраны. Личная встреча, в самом деле. Очко в пользу Саида.

В столовой их ждал завтрак – яйца пашот и толстые тосты с маслом. Простая, элегантная пища, которой, как подумалось Авасарале, наслаждались в разное время сильные мира сего, в то время как гибли их подчинённые. Она также подметила полупустую бутылку вина на полу рядом с диваном. Настенный экран, настроенный на развлекательный канал, показывал слегка фривольную комедию, что вышла года три назад. Шэннон По и Лакаш Хедайят, полностью голые, пытались прикрыться одним и тем же пляжным полотенцем, стараясь не смотреть и не прикасаться друг к другу. В текущем контексте, это могло оказаться забавным. Смит проследил за её взглядом и отключил экран.

«Смех», – произнёс он, – «это бальзам для сердца в трудные времена».

«Я попробую как-нибудь», – сказала в ответ Авасарала. Она позволила Смиту подвинуть её стул, чтобы ей было удобнее сесть. «У меня есть несколько пунктов, по которым я хотела с тобой пробежаться, но перед этим… Я понимаю, почему твоя разведка скрывает информацию о Дуарте, но с какого хера ты зажимаешь данные про сожранные Вратами корабли? Ты собираешься толкнуть их взамен на что-то? Это могут быть разве что сексуальные услуги, ибо у нас нихера нет».

«Яйца приготовлены отлично», – заметил Смит.

«Хочешь яиц? Я попрошу выжать курицу. Мне нужны данные по пропавшим кораблям».

Смит улыбнулся и кивнул, будто бы она сказала что-то мягкое и вежливое. Бледная мякоть яйца капала золотом по пути ко рту. Желток забрызгал его рубашку, но он, казалось, даже не заметил.

«В чём дело?», – спросила она.

«Я… тебе придётся обсудить это с моим преемником. Мне сообщили сегодня. Оппозиция призвала вынести вотум недоверия. Я покину кабинет к вечеру».

Авасарала сделала глубокий вдох и выдохнула сквозь зубы. Их молчание продолжалось, пока она его не нарушила. «Ебать».

«Они злятся и они напуганы. Им нужен козёл отпущения. Я – очевидный выбор».

«Кого они выставляют?»

«Упоминали Оливию Лью и Чахайю Нельсон. Впрочем, это будет Эмили Ричардс».

Авасарала прожевала кусочек яйца, но на вкус внимания не обратила. Ричардс – неплохой вариант. По крайней мере, она была серьёзным политиком. Лью и Нельсон чересчур погрязли в том, что собою являл ныне Марс. Они не были готовы к тому, во что он превращался. Женщины же из семьи Ричардс вели толковую политику. Всегда.

«Прости», – произнесла она. «Должно быть, тебе нелегко».

«Политики – это игроки», – сказал Смит. «Мы делаем всё возможное, чтобы улучшить шансы, но Вселенная имеет, что имеет».

Чушь собачья, подумала она. Политики – это лобные доли политического мозга. Вселенная имеет, что имеет. Им всем будет лучше без него. Но только не сейчас.

«У тебя есть целый день», – заметила она. «Дай мне данные, пока ещё не слишком поздно».

«Крисьен…»

«Что они сделают? Уволят тебя? Поебать на них – дай мне данные, чтобы я могла решать проблемы. Если они выльют на тебя слишком много дерьма, я предоставлю политическое убежище».

Смит рассмеялся, откинувшись на спинку стула. Его взгляд переместился сперва на выключенный настенный экран, затем на неё. Авасарала задалась про себя вопросом, было ли вино у дивана его первой бутылкой?

«Обещаешь?», – спросил он, будто бы в шутку. Она улыбнулась.

***

Комитет по стратегическим вопросам и реагированию. Адмиралы Пайсиор и Саутер. Перрис Кантер из Департамента развития человеческого потенциала, размещавшегося ранее в Гааге. Михаил Хэрроу из Департамента водных ресурсов. Барри Ли и Симон Гутьеррес из Департамента транспорта и тарифов. Это не была «команда мечты», которую она сама выбрала, но это были лучшие из тех, кто остался. Рассевшись за столом из тёмного стекла, все они выглядели настолько же уставшими, насколько она себя ощущала. Хорошо. Им следовало.

«Марс», – начала Авасарала. «Смиту дали подсрачника. Эмили Ричардс перенимает эстафету. Я пытаюсь сейчас с ней связаться. Не знаю, будет ли она более сговорчивой, но я бы на это не рассчитывала. Что у вас?»

Ли заговорил первым. От усталости его шепелявость усилилась, зато острота ума делала глаза ярче. «Мы поддерживаем гуманитарные коридоры в Африке и Европе. Наша следующая цель – Восточная Азия».

«Там ничего не падало», – обратила внимание Авасарала.

«Да, но в этих регионах осела большая часть пепла», – ответил на замечание Ли. «Мои люди разрабатывают маршруты снабжения для обеспечения нужд населения. Информация с поверхности весьма отрывочна».

«Пояс?», – спросила она.

«Пояс – это Пояс», – включился в беседу Пайсиор. «Там широкое поле для ответных действий. Ганимед по-прежнему поддерживает нейтралитет, но он крепко сидит в сфере влияния ‘Свободного Флота’. Если предложим защиту, он, весьма вероятно, выступит за нас. АВП расколот. Станция Тихо, станция Келсо и Рея[34] – единственные, кто осудил ‘Свободный Флот’. Троянские станции[35] и Япет[36] не спешат с заявлениями. Большая часть Пояса Астероидов… за ‘Свободный Флот’. Пока те продолжают обещать еду, ресурсы и защиту, умеренных астеров будет непросто организовать, даже если предположить, что они этого захотят».

Саутер откашлялся. Он говорил высоким голосом, который напоминал Авасарале пение. «Мы расшифровали журналы связи Лазурного Дракона. Они указывают, что в данный момент на Церере проходит встреча на высоком уровне. Инарос и четверо его полевых командиров».

«О чём встреча?», – резко бросила Авасарала.

«Похоже, никто не знает», – ответил Саутер. «Но у нас нет свидетельств наличия другого судна-наводчика. Мы распознали ещё семь крупных астероидных атак, проводимых в данный момент в отношении Земли. Мы их отслеживаем и готовы парировать».

Что значило, они больше не были прижаты к стенке. Авасарала наклонилась вперёд, прижимая пальцы к губам. Её мысли гуляли по всей Солнечной системе. Станция Медина. Рея, выступающая против ‘Свободного Флота’. Еда и припасы с Ганимеда. Голод и смерть на Земле. Марсианский флот, разодранный на части между таинственным Дуарте, проданными им ‘Свободному Флоту’ на чёрном рынке кораблями и Смитом. Теперь уже Ричардс. Потерянные колонии. АВП Фреда Джонсона и все фракции, на которые он не смог повлиять или привести под свою руку. Корабли колонистов, на которых охотились пираты ‘Свободного Флота’, станции и астероиды, получающие прибыли с пиратства. И пропавшие корабли. А ещё украденный образец протомолекулы.

Десяток вариантов сменился в её сознании – либо передислоцировать силы на станцию Тихо и поддержать Ганимед, либо блокировать Палладу и перерезать пути снабжения ‘Свободного Флота’, либо создать безопасную зону для кораблей колонистов, блуждающих во тьме. Существовала тысяча различных путей, и она не была уверена, куда они выведут. Если она примет неверное решение, это приведёт к коллапсу всего, что осталось.

Но Марко Инарос и его капитаны были собраны в одном месте, а её корабли не были прижаты к стенке.

«Удача сопутствует смелым, так ведь?», – сказала она. «К херам это. Давайте вернём Цереру».

 

[1] Лагуат (Эль-Агват) – город на севере центральной части Алжира, административный центр одноимённого вилайета.

[2] Абуджа – город в центральной части Нигерии, столица государства.

[3] Киншаса (Леопольдвиль) – город, расположенный на западе Демократической Республики Конго у одноимённой реки, столица государства.

[4] Скала Зума (ZumaRock) – геологическое образование, расположенное в 55 километрах от столицы Нигерии, на дороге, соединяющей города Абуджа и Кадуна. Является географическим центром Нигерии.

[5] В современной буржуазной пропаганде весьма агрессивно насаждаются различные отклонения и расстройства (в том числе расстройства полового поведения), создаётся иллюзия естественности таких отклонений. Этот пропагандистский инструмент рассчитан на ослабление и разобщение пролетариата с целью усиления контроля и властвования над ним теми или иными кругами буржуазии.

[6] Как заявляется в ходе повествования, в вымышленном мире «Экспансии» к моменту описываемых событий технологии позволяют управлять набором генетической информации, определяющим развитие эмбриона. Персонаж Нами, дочь Намоно и Анны Воловодовой, рождённая после процедуры искусственного оплодотворения, имеет часть генов от обеих женщин. Точно так же, как персонаж Джеймс Холден по сюжету получил гены от восьми человек, мужчин и женщин. Размытие и, в конечном итоге, уничтожение человеческой семьи – лишь ещё один из множества инструментов капитала по разделению и раздроблению трудящихся сначала на мелкие группы, а затем – на отдельных людей, как можно менее связанных друг с другом и наименее приспособленных для коллективного отстаивания своих интересов. При этом в самых агрессивных и грубых формах навязываются разнообразные отклонения, желательно наиболее пагубные для человека и общества. Культивируется поведение, максимально ослабляющее социальную структуру и моральную стойкость пролетариата. В том числе и таким образом, капитал, в его непрекращающемся стремлении ко всё большей эксплуатации трудящихся, ко всё большему росту за счёт этой эксплуатации, стремится создать условия, при которых он, глобально соединённый капитал, будет всегда сильней отдельных, разобщённых трудящихся.

[7] Аркология – слово-гибрид из двух слов: архитектура и экология. Архитектурная концепция, учитывающая экологические факторы при проектировании сред обитания человека и подразумевающая создание больших, самодостаточных, хорошо спланированных многоуровневых конструкций.

[8] Hornblower (англ. horn – горн, труба и blower – дующий) – название космического корабля в произведении, в дословном переводе может означать «Горнист» или «Трубач». Кроме того, Горацио Хорнблоуэр – вымышленный персонаж, офицер Королевского Британского Флота в период Наполеоновских войн, созданный писателем Сесилом Скоттом Форестером.

[9] Connaught (ирл. Connacht) – Коннахт, провинция на западе Ирландии. Здесь использовано в качестве названия космического корабля.

[10] Martian Congressional Republic Navy – “Флот Марсианской Конгрессионной Республики”, ФМКР, или “Марсианский Военно-Космический Флот”, МВКФ. Согласно повествованию, военно-космическая сила Марсианской Конгрессионной Республики и её главное военное подразделение. Ввиду контекста космических перелётов в произведении, слово “флот” используется авторами в значении “космический флот”.

[11] PDC (англ. Point Defense Canon) – пушка/пушки точечной обороны (ПТО) или орудие/орудия точечной обороны (ОТО). Сорокамиллиметровое скорострельное баллистическое орудие, использующее в качестве поражающих элементов вольфрамовые пули в тефлоновой оболочке. Используется в ближнем космическом бою для борьбы с мелкими судами и торпедами противника.

[12] OPA (Outer Planets Alliance) – Альянс Внешних Планет, АВП. Согласно повествованию произведения, стихийное общественно-политическое движение, возникшее как реакция на хищную империалистическую эксплуатацию крупными капиталистическими корпорациями людей, занятых освоением пространства, простирающегося за орбитой Марса. Сформировано преимущественно рабочим классом, занятым разработкой астероидных рудников: шахтёрами, сварщиками, докерами, литейщиками и другими. Неизбежно включает в себя также и сочувствующих представителей интеллигенции: врачей, адвокатов, пилотов, административных служащих, различных инженеров и многих других. Однако, что вполне естественно, движущей силой в данном объединении выступает именно рабочий класс. Ввиду отсутствия какой-либо теоретической подготовки и полнейшего незнания марксистско-ленинской теории, данное движение обречено на постоянные, совершенно неизбежные поражения от хорошо организованных, осознающих себя как класс и неумолимо продвигающих свои классовые интересы капиталистов. Имея низкую степень организации, будучи разобщённым и пренебрегающим классовой солидарностью, движение АВП от того весьма разрознено и включает в себя как людей действительно активных, пытающихся в профсоюзной борьбе отстоять свои объективные общественно-экономические права, так и элементы сугубо радикальные, одиозные или вовсе преступные.

[13] В человеческой культуре фиксируется наличие двух видов полигамных браков: полигиния (многожёнство) или полиандрия (многомужество). Современные же усилия буржуазной пропаганды в навязывании так называемой «свободной любви» преследуют цель морально-нравственного разложения трудящихся. Не заботясь о действительных интересах пролетариата, проталкивающие подобные идеи представители капиталистов заботятся лишь о своих интересах и вполне материальных выгодах, которые буржуазия может извлечь из падения уровня культуры эксплуатируемых народных масс.

[14] Ответчик (приёмопередатчик, радиоответчик, транспондер) – бортовое приёмопередающее устройство летательного аппарата, предназначенное для автоматической выдачи информационных посылок о судне по запросному сигналу локационной станции.

[15] Hotaru, (яп. ホタル) – в переводе с японского означает «светлячки».

[16] Эклиптика (др.-греч. ἔκλειψις – затмение) – плоскость, в которой происходит вращение планет, сформировавшихся вокруг звезды в звёздной системе. Современные научные представления, основанные на данных астрономических наблюдений, космической физике и математическом моделировании, говорят о том, что расположение планет в одной плоскости вращения происходит в результате образования их из одного протопланетного диска. Когда туманность уплотняется и в ней начинаются процессы звездо- и планетообразования, разогретое вещество начинает вращаться под действием сил притяжения, образуя протопланетный диск, из которого и рождаются звезды с вращающимися вокруг неё планетами.

[17] Фактически же, описанная ситуация относится, скорее, к слепому бунту, чем к государственному перевороту. Не говоря уже о перевороте революционном. И, тем более, ни о каких мнимых посулах о «свободе» и «независимости» не может идти даже речи. Не осознающая текущей обстановки и лишённая политической подготовки рабочая масса жителей Пояса Астероидов лишь используется для продвижения частных, сиюминутных интересов отдельных лиц, состоящих из руководства некоторых криминальных группировок. Разумеется, эти интересы тут же привели к открытому массовому грабежу и насилию. Так, в художественном произведении, ещё раз обрисовывается яркий образ того, к чему приводит незнание коммунистической теории пролетариатом.

[18] Ввиду того, что доминирующие общественно-экономические отношения в произведении – капиталистические (более того, капитализм здесь явно представлен в реакционной фазе империализма), то вполне очевидно, что достигнув физических пределов, разросшись на всё известное человечеству пространство, капитал, как самовозрастающая стоимость, вошёл в неизбежный кризис. Будучи революционным по своей природе и имея объективную потребность в постоянном росте, капитал стал загнивающим, он начал разрушать общество, его породившее, так как, перестав возрастать, капитал тут же начинает убывать. А убывая у одного капиталиста, он тут же возрастает у другого, ибо та масса кристаллизованного труда, что могут физически произвести рабочие за счёт своих производительных сил – это величина конечная и объективно обусловленная. Ввиду того, что достигший пределов роста капитал уже не может обеспечить своё возрастание за счёт экспансии, единственный выход для капиталиста в данной ситуации – отобрать у другого и за счёт войны расширить влияние уже своей части капитала. В данной ситуации, которая при дальнейшем развитии не могла окончиться ничем, кроме как очередной массовой империалистической бойней, настоящим deus ex machina выступает открытие в ходе повествования способа быстрого перемещения к другим планетарным системам, к тому же, некогда обжитым и представляющим собою оттого концентрированный субстрат для питания жаждущего роста капитала. Начавшаяся вслед за этим новая экспансия капитала являет собой лишь новый круг роста, в конце которого наступит ровно такой же кризис, какой постиг человечество в произведении к моменту открытия Кольцевых Врат. Однако, кризис этот, будучи отсроченным и никак не разрешаемым, проявится гарантированно мощнее, разрушительнее всех предыдущих и не исключено, что в пределах новой Ойкумены будет не 20 миллиардов нищих, обездоленных, выброшенных на обочину капиталистического общества, как заявляется в повествовании сейчас, но уже 20 триллионов.

[19] В этой ситуации, когда промышленное оборудование, составляющее постоянную часть капитала, нещадно эксплуатируется, пока это возможно, повинны не какие-то «эфемерные капризы» или «непостоянные привычки» рабочих, занятых на производстве. И не оттого так происходит, что якобы «старое эксплуатировать проще». Такое отношение к средствам производства диктует сама природа капиталистического производства. В ходе своей неутолимой жажды прибыли, капитал стремиться максимизировать её при минимизации «издержек». Эти самые «издержки» являют собой вложения в постоянный капитал (стоимость покупки и поддержания оборудования и инструментов, аренда производственных помещений, складов и прочее) и переменный капитал (зарплата рабочих). Таким образом, преследуя свою выгоду, капитал будет стремиться, чтобы подчинённое ему оборудование функционировало сколь возможно долго и со сколь возможно меньшими перерывами. Люди, занятые на этом оборудовании, рассматриваемые капиталом не более чем «придатками машины», соответственно, также принуждаются работать как можно дольше, с как можно меньшими перерывами и насколько возможно интенсивно. Так неистовая погоня капитала за золотым тельцом оборачивается тотальным разрушением всего, к чему этот капитал прикасается.

[20] Имя персонажа – Amos – в транскрипции звучит, как Эймос. В различных переводах встречается также перевод имени – Амос. Здесь и далее будет учитываться перевод по транскрипции.

[21] Бозмэн (англ. Bozeman) – город, расположенный в округе Галлатин, штат Монтана, США.

[22] В произведении – механизированная платформа или механический экзоскелет, используемый для работы с тяжёлыми грузами, для сварных и ремонтных работ, строительства и прочих тяжёлых или опасных для жизни и здоровья человека работ в космических доках, снаружи и внутри звёздных станций и кораблей. Существуют, помимо гражданских разновидностей, военные экземпляры, оснащённые тяжёлым бронированием, мощным вооружением, а также широким спектром датчиков и разнообразных аналитических систем.

[23] Ketubah – в переводе с иврита означает «документ». Еврейский брачный договор, неотъемлемая часть традиционного еврейского брака.

[24] Ладар или лидар (LIDAR, англ. Light Identification Detectionand Ranging) – в переводе с английского означает «обнаружение, идентификация и определение дальности с помощью света». Технология получения и обработки информации об удалённых объектах с помощью активных оптических систем, использующих явления поглощения и рассеяния света в оптически прозрачных средах.

[25] В произведении – медикаментозная смесь, впрыскиваемая в кровеносную систему человека посредством специальных устройств, вмонтированных в амортизационные кресла и кушетки. Применяется при высоких перегрузках на больших ускорениях для сохранения целостности кровеносной системы и внутренних органов, предотвращения их повреждений, а также сохранения космонавта в сознании.

[26] В открытом космическом пространстве, вдали от гравитационного воздействия крупных астрономических тел, использование привычного огнестрельного оружия, основанного на принципе выталкивания снаряда из канала ствола за счёт энергии пороховых газов, приведёт к тому, что стрелок, получив обратный импульс от винтовки при выстреле, начнёт смещаться в направлении, противоположном направлению стрельбы. Чтобы избежать данного эффекта, в произведении используется оружие, способное гасить импульс взрывчатой смеси за счёт внутренних механизмов стабилизации.

[27] ИЛС, индикатор на лобовом стекле (англ. head-up display, HUD) – устройство отображения информации на фоне закабинного пространства, первоначально разработанное для военной авиации. Предназначено для снижения вероятности информационной перегрузки пилота, а также предоставления дополнительной информации на фоне окружающей обстановки.

[28] Согласно общепринятому определению фашизма, сформулированному Георгием Михайловичем Димитровым в резолюции XII пленума Исполнительного комитета Коммунистического интернационала и одобренного VII Конгрессом Коминтерна: фашизм – это открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических, наиболее империалистических элементов финансового капитала. Внимательно присмотревшись ко всем этим велеречивым посулам, этим высокопарным речам, этим напыщенным обещаниям, излагаемым устами персонажа Марко Инароса, вполне чётко прослеживается его прямая ориентированность на человеконенавистническую фашистскую идеологию. И также ясно становится, что эта дорожка ведёт лишь к бессчётным разрушениям и гибели всей человеческой цивилизации.

[29] Здесь имеется в виду шестой спутник Юпитера – Европа, или Юпитер II.

[30] Баркит (англ. Barkeith) – согласно повествованию, тяжёлый боевой крейсер Марсианской Конгрессионной Республики класса Доннаджер, флагман планетарной обороны Марса. Похищен в ходе мятежа, организованного Винстоном Дуарте, и исчезнувший вскоре после этого с экранов радаров во время перехода к Лаконийским Вратам.

[31] Судя по повествованию, гидропонные фермы, выращивающие грибные культуры в качестве основного источника пищи, сильно распространены на космических станциях и кораблях как наиболее доступный источник питательных веществ. А в условиях жизни на космических станциях, когда ресурсы сильно ограничены, тела умерших перерабатываются и используются в качестве органических удобрений.

[32] Пацаев Виктор Иванович – советский космонавт, астроном, инженер-исследователь. Родился 19 июня 1933 года. Первый астроном в мире, работавший за пределами земной атмосферы. Трагически погиб в результате разгерметизации спускаемого аппарата во время посадки корабля «Союз-11». Посмертно награждён званием Героя Советского Союза.

[33] Какое чудесное преображение после условий, в которых вынуждены влачить своё существование «простые смертные»! Ведь «хозяева жизни» и их наёмные представители ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах не должны чувствовать даже тени дискомфорта! Интерьеры их сияют роскошью, еда и питьё – лучшее из лучшего, даже воздух у них чист и свеж. Не то, что у всех остальных. А если у кого-то вдруг возникнут сомнения в том, кто в ООН действительно хозяин – то у дверей уже ждут покорные слуги с автоматическими винтовками наперевес. Идиллия, да и только!..

[34] Рея (или Сатурн V) – второй по величине спутник Сатурна. Открыт в 1672 году Джованни Доменико Кассини. Позднее назван в честь титаниды Реи из греческой мифологии, дочери Урана и Геи, матери олимпийских богов.

[35] Троянские астероиды – группа астероидов, находящихся в окрестностях точек Лагранжа L4 и L5 в орбитальном резонансе 1:1 любых планет. Первые астероиды этого типа были обнаружены у Юпитера. Эти астероиды называют по именам персонажей Троянской войны, описанных в Илиаде. Кроме троянцев у Юпитера, известны троянцы Марса, Нептуна, Урана и Земли. Здесь, предположительно, имеются в виду вымышленные космические станции, построенн<