Статья Н.А.Добролюбова «Луч света в темном царстве»

Новаторство образа Катерины, героини пьесы А.Н.Островского «Гроза». Постановка проблемы.

Пьеса знаменитого русского драматурга А.Н.Островского «Гроза», написанная в 1859 году, вошла в историю русской литературы благодаря образу главной героини – Катерины Кабановой. Необычный женский характер и трагическая судьба привлекли как внимание читателей, так и литературных критиков. Недаром первые статьи о пьесе «Гроза» были фактически об образе Катерины. Островский как бы продолжил традицию А.С.Пушкина в создании неординарного русского женского характера. Конечно, Татьяна Ларина и Катерина – совершенно разные героини, и по социальному статусу, и по среде, в которой они сформировались, и по мировоззрению. Но общее в них – невероятная искренность и сила чувств. Как писал один из исследователей русской литературы, «Женщина в русском обществе второй половины XIX века – существо одновременно и зависимое (от семьи, от быта, от традиции), и сильное, способное на решительные поступки, которые оказывают самое решительное воздействие на мир мужчин. Такова и Катерина из «Грозы». ..»

    Обращаясь к исследованиям литературных критиков XIX и ХХ века, можно увидеть, что образ главной героини пьесы «Гроза» воспринимается по-разному. Так была сформулирована цель реферата: Выявить, как меняется восприятие образа Катерины из пьесы А.Н.Островского «Гроза» в исследованиях критиков разных эпох.

    Для достижения цели были поставлены следующие задачи:

1. Изучить критические статьи и литературные исследования, посвященные образу Катерины.

2. Сделать выводы об изменении интерпретации образа главной героини.

 

При работе над рефератом были использованы следующие источники:

1.Статья Н.А.Добролюбова «Луч света в темном царстве» (Н.А.Добролюбов Избранное: Школьная библиотека. Издательство «Детская литература», Москва, 1970). Эта статья знаменитого критика «натуральной школы»– одно из самых первых исследований пьесы – стала основой для восприятия образа главной героини в советском литературоведении.

2.Статья Д.Писарева «Мотивы русской драмы» (Д. И. Писарев. Литературная критика в трех томах. Том первый Статьи 1859-1864 гг.Л., "Художественная литература", 1981) Автор статьи полемизирует с Н.Добролюбовым, оставаясь при этом на позициях критики «натуральной школы»3.Книга Ревякина А.И. Искусство драматургии А.Н.Островского Изд. 2-е, испр. и доп. М., «Просвещение», 1974. Книга посвящена характеристике творческого пути драматурга, анализу идейно-эстетического своеобразия его пьес, их новаторской роли в развитии отечественной драматургии и сценического искусства.4.Учебное пособие для учащихся 10 класса средней школы Лебедева Ю.В. (М., «Просвещение», 1991). В пособии преодолевается ограниченность взглядов, свойственная советскому литературоведению, и используется новейший материал исследователей русской литературы 5.Книга П. Вайля, А. Гениса «Родная Речь. Уроки Изящной Словесности» («Независимая газета», 1991, Москва) Книга представляет из себя оригинальное ироническое исследование произведений, входящих в школьную программу. Цель авторов – избавиться от штампов в восприятии русской классики, навязанных советским литературоведением.6.Учебник «В мире литературы» под. ред. А.Г.Кутузова. 7. Учебник «Русская литература XIX века» под ред. А.Н.Архангельского. В этих учебниках представлен современный взгляд школьного литературоведения на классические произведения русской литературы.

Образ Катерины в оценке критиков «натуральной школы»

Критиками «натуральной школы» принято называть ряд демократических критиков, работавших в знаменитых литературных журналах 60-х гг. XIX века. Главной особенностью их творчество был отказ от литературоведческого анализа произведений и интерпретация их как образцов социального, обвинительного, критического искусства

Статья Н.А.Добролюбова «Луч света в темном царстве»

Статья Добролюбова «Луч света в темном царстве» впервые была напечатана в «Современнике» в 1860 году. В ней автор пишет, что Островский обладает глубоким пониманием русской жизни и великим уменьем изображать резко и живо самые существенные ее стороны. «Гроза» послужила хорошим доказательством этому. «Гроза» есть, без сомнения, самое решительное произведение Островского. Взаимные отношения самодурства и безгласности доведены в ней до самых трагичных последствий. Предметом драмы автор считает борьбу страсти и долга, - с несчастными последствиями победы страсти или с счастливыми, когда побеждает долг. И, действительно, автор пишет, что предмет драмы представляет борьбу в Катерине между чувством долга супружеской верности и страсти к молодому Борису Григорьевичу. Катерина, эта безнравственная, бесстыжая (по меткому выражению Н.Ф. Павлова) женщина, выбежавшая ночью к любовнику, как только муж уехал из дому, эта преступница представляется нам в драме не только не в достаточно мрачном свете, но даже с каким-то сиянием мученичества вокруг чела. «Она говорит так хорошо, страдает так жалобно, вокруг нее все так дурно, что против нее нет никакого негодования, а только сожаление и оправдание ее порока»[1]. Характер Катерины, считает автор, составляет шаг вперед не только в драматической деятельности Островского, но и во всей русской литературе. Многие авторы давно хотели показать свою героиню именно такой, но впервые это сделал Островский.        Характер островской героини, прежде всего, по мнению Добролюбова, поражает своею противоположностью всяким самодурным началам. Этот образ, по мнению автора, сосредоточенно-решителен, неуклонно верен чутью естественной правды, исполнен веры в новые идеалы и самоотвержен, в том смысле, что ему лучше гибель, нежели жизнь при тех началах, которые ему противны. Он водится не отвлеченными принципами, не практическими соображениями, не мгновенным пафосом, а просто натурою, всем существом своим. В этой цельности и гармонии характера заключается его сила и существенная необходимость его в то время, когда старые, дикие отношения, потеряв всякую внутреннюю силу, продолжают держаться внешнею, механическою связью.

Далее автор пишет, что решительный, цельный русский характер, действующий в среде Диких и Кабановых, является у Островского в женском типе, и это не лишено своего серьезного значения. Известно, что крайности отражаются крайностями и что самый сильный протест бывает тот, который поднимается, наконец, из груди самых слабых и терпеливых. Поприще, на котором Островский наблюдает и показывает нам русскую жизнь, не касается отношений чисто общественных и государственных, а ограничивается семейством; в семействе же более всего выдерживает гнет самодурства женщина.

Таким образом, возникновение женского энергического характера вполне соответствует тому положению, до которого доведено самодурство в драме Островского. Но образ Катерины, вопреки всему этому рвется к новой жизни ценою смерти. «Что ей смерть? Все равно – она не считает жизнью и то прозябание, которое выпало ей на долю в семье Кабановых»[2]. Прежде всего, по мнению автора,  поражает необыкновенная своеобразность этого характера. Ничего нет в нем чужого, все выходит как-то изнутри него. Всякий внешний диссонанс она старается согласить с гармонией своей души, всякий недостаток покрывает из полноты своих внутренних сил. Грубые, суеверные рассказы и бессмысленные бредни странниц превращаются у ней в золотые, поэтические сны воображения, не устрашающие, а ясные, добрые. Определяя главную особенность характера героини Островского, Добролюбов отмечает, что она - личность непосредственная, живая, все делается у нее по влечению натуры, без отчетливого сознания, в ее жизни главную роль не играет логика и анализ. «В сухой однообразной жизни своей юности, она постоянно умела брать то, что соглашалось с ее естественными стремлениями к красоте, гармонии, довольству, счастью»[3]. В разговорах страниц, в земных поклонах и причитаниях она видела не мертвую форму, а что-то другое, к чему постоянно стремилось ее сердце. Пока она живет у матери, на полной свободе, без всякой житейской свободы, пока еще не обозначились в ней потребности и страсти взрослого человека, она не умеет даже отличать своих собственных мечтаний, своего внутреннего мира – от внешних впечатлений.

Последний путь выпал на долю Катерины, как выпадает он на долю большей части людей в «темном царстве» Диких и Кабановых. В сумрачной обстановке новой семьи начала чувствовать Катерина недостаточность внешности, которую думала довольствоваться прежде. Автор очень резко изображает патриархальный мир, в который Катерина попадает после замужества: «Под тяжелою рукой бездушной Кабанихи нет простора ее светлым видениям, как нет свободы ее чувствам. В порыве нежности к мужу она хочет обнять его, - старуха кричит: «Что на шею виснешь, бесстыдница? В ноги кланяйся!». Ей хочется остаться одной и погрустить тихонько, а свекровь кричит: «отчего не воешь?»[4]. Она ищет света и воздуха, хочет помечтать и порезвиться, полить свои цветы, посмотреть на солнце, на Волгу, послать свой привет всему живому, - а ее держат в неволе, в ней постоянно подозревают нечистые, развратные замыслы. Все мрачно, страшно во круг нее, все веет холодом и какой-то неотразимой угрозой: и лики святых так строги, и церковные чтения так грозны, и рассказы странниц так чудовищны… Они все те же в сущности, они нимало изменились, но изменилась она сама: в ней уже нет охоты строить воздушные видения, да уж и не удовлетворяет ее то неопределенное воображение блаженства, которым она наслаждалась прежде. Она возмужала, в ней проснулись другие желания, более реальные; не зная иного поприща, кроме семьи, иного мира, кроме того, какой сложился для нее в обществе ее городка, она, разумеется, и начинает сознавать из всех человеческих стремлений то, которое всего неизбежнее и всего ближе к ней, - стремление любви и преданности.

В прежнее время ее сердце было слишком полно мечтами, она не обращала внимания на молодых людей, которые на нее заглядывались, а только смеялась. Выходя замуж за Тихона Кабанова, она и его не любила, она еще и не понимала этого чувства; сказали ей, что всякой девушки замуж выходить надо, показали Тихона как будущего мужа, она и пошла за него, оставаясь совершенно индифферентною к этому шагу. И здесь тоже проявляется особенность характера: по обычным нашим понятием, ей бы следовало противиться, если у ней решительный характер; но она и не думает о сопротивлении, потому что не имеет достаточно оснований для этого. «Ей нет особой охоты выходить замуж, но нет и отвращения от замужества; нет любви к Тихону, но нет любви и никому другому»[5].

Автор отмечает силу характера Катерины, считая, что когда она поймет, что ей нужно, и захочет чего-нибудь достигнуть, то добьется своего во что бы, то ни стало. Ее стремление первоначально смириться с порядками дома Кабановых он объясняет тем, что сначала, по врожденной доброте и благородству души своей, она делала все возможные усилия, чтобы не нарушить мира и прав других, чтобы получить желаемое с возможно большим соблюдением всех требований, какие на нее налагаются людьми; и если они сумеют воспользоваться этим первоначальным настроением и решаться дать ей полное удовлетворение, - хорошо тогда и ей и им. Но если нет, - она не перед чем не остановится. Такой именно выход представляется Катерине, и другого нельзя было ожидать среди той обстановки, среди которой она находится. 

Добролюбов так объясняет мотивы поступков Катерины: «Чувство любви к человеку, желание найти родственный отзыв в другом сердце, потребность нежных наслаждений естественным образом открылись в молодой девушке и изменили ее прежние, неопределенные и бесплотные мечты»[6]. Сразу после свадьбы, пишет критик, она решила обратить их на того, кто был наиболее ближе к ней – на мужа. В пьесе, которая застает Катерину уже с началом любви к Борису Григорьевичу, все еще видны последние, отчаянные усилия Катерины – сделать себе милым своего мужа.

Определяя характер Катерины, Добролюбов выделяет такие качества:

1) уже возмужалое, из глубины всего организма возникающее требование права и простора жизни. «Она не капризничает, не кокетничает своим недовольством и гневом, - это не в ее натуре; она не хочет импонировать на других, выставиться и похвалиться. Напротив, живет она очень мирно и готова всему подчиняться, что только не противно ее натуре; признавая и уважая стремления других, она требует того же уважения и к себе, и всякое насилие, всякое стеснение возмущает ее кровно, глубоко»[7].

2) Горячность, неумение терпеть несправедливость. «О своем характере Катерина сообщает Варе одну черту еще из детства: «такая уж я зародилась горячая! Я еще лет шести была, не больше – так что сделала! Обидели меня чем-то дома, а дело было к вечеру, уж темно – я выбежала на Волгу, села в лодку, да и отпихнула ее от берега. На другое утро уж нашли, верст за десять…»[8].

Вот истинная сила характера, на которую, во всяком случае, можно положиться!

3) Ее поступки находятся в гармонии с ее натурой, они для нее естественны, необходимы, она не может от них отказаться, хотя бы это имело самые гибельные последствия. Автор считает, что все «идеи», внушенные Катерине с детства, восстают против ее естественных стремлений и поступков. По его мнению, Катерина воспитана в понятиях, одинаковых с понятиями среды, в которой живет, и не может от них отрешиться, не имея никакого теоретического образования. «Все против Катерины даже и ее собственные понятия о добре и зле; все должно заставить ее – заглушить свои порывы и завянуть в холодном и мрачном формализме семейной безгласности и покорности, без всяких живых стремлений, без воли, без любви, - или же научить обманывать людей и совесть»[9].

Таким образом автор формулирует свое понимание жизненного выбора Катерины: либо заглушить свою натуру, все лучшее в себе, либо научиться обманывать.

Описывая любовь Катерины к Борису, Добролюбов утверждает, что в этой страсти заключается вся ее жизнь; вся сила натуры, все ее живые стремления сливаются здесь. Можно согласиться с мнением автора, который считает, что к» Борису влечет ее не одно то, что он ей нравится, что он и с виду и по речам не похож на остальных, окружающих ее; к нему влечет ее и потребность любви, не нашедшая себе отзыва в муже, и оскорбленное чувство жены и женщины, и смертельная тоска ее однообразной жизни, и желание воли, простора, горячей, беззапретной свободы». В то же время не совсем точно следующее утверждение критика: «Страх сомнения, мысль о грехе и людском суде – все это приходит ей в голову, но уже не имеет над нею силы; это уж так, формальности, для очистки совести»[10]. На самом деле страх греха во многом определил судьбу Катерины.

Автор с симпатией относится к силе чувств Катерины. Он пишет, что такая любовь, такое чувство не уживется в стенах кабановского дома, с притворством и обманом. Критик отмечает, что она ничего не боится, кроме лишения возможности видеть своего избранного, говорить с ним, наслаждаться этими новыми для нее чувствами. Объясняя, почему Катерина прилюдно признается в своем грехе, Добролюбов пишет: «Приехал муж и надо было бояться, хитрить, скрываться, и жизнь ей стала не в жизнь. Такое положение было невыносимо для Катерины, она не вытерпела – при всем народе, столпившемся в галерее старинной церкви, покаялась во всем мужу. С «преступницей» приняли меры: муж побил ее немного, а свекровь заперла ее на замок и начала есть поедом… Кончены воля и покой Катерины»[11]. Критик так определяет причины самоубийства Катерины: она не может покориться этим правилам своей новой жизни не в силах возвратится к прежней жизни. Если ей нельзя наслаждаться своим чувством, своей волей, то она ничего не хочет в жизни, она и жизни не хочет. В монологах Катерины, по мнению критика, видно, что она до конца подчиняется своей натуре, а не заданным решениям, потому что все начала, которые ей даны для теоретических рассуждений, решительно противны ее натуральным влечениям. Она решилась умереть, но ее страшит мысль, что это грех, и она как бы старается доказать всем, что ее можно и простить, так как ей очень тяжело. Критик правильно замечает, что в ней нет злобы, презрения, чем так красуются герои, самовольно покидающие свет. Но жить она больше не может, да и только. Мысль о самоубийстве терзает Катерину, что повергает ее в полугорячее состояние. И дело кончено: она не будет более жертвою бездушной свекрови, не будет более томиться взаперти, с бесхарактерным и противным ей мужем. Она освобождена!..

Главная мысль статьи Добролюбова «Луч света в темном царстве» в том, что в Катерине виден протест против кабановских понятий о нравственности, протест, доведенный до конца. Катерина в восприятии Добролюбова – женщина, которая не хочет мириться, не хочет пользоваться жалким прозябанием, которое ей дают в обмен за ее живую душу. «Ее погибель – это осуществленная песнь плена вавилонского…»[12], - так поэтически формулирует критик.

Таким образом, Добролюбов оценивает образ Катерины, во-первых, как сосредоточенно-решительный образ, которому лучше гибель, нежели жизнь при тех началах, которые ему противны и чужды. Во-вторых, Катерина это личность непосредственная, живая, все делается у нее по влечению натуры, без отчетливого сознания, в ее жизни главную роль не играет логика и анализ. В-третьих, критик отмечает большую силу характера Катерины, если она хочет добиться своей цели, то она добьется ее во что бы, то ни стало. Он по истине восхищается Катериной, считая этот образ самым сильным, умным и смелым в пьесе. 

 

2.2 Д. И. Писарев «Мотивы русской драмы» Статья Д.И. Писарева была написана в 1864 году. В ней автор резко осуждает позицию своего оппонента – Н.А Добролюбова, указывает на статью «Луч света в темном царстве» как на его «ошибку». Именно поэтому эта статья расширила  и углубила полемику между «Русским словом» и «Современником», начавшуюся ранее. Писарев резко оспаривает интерпретацию Катерины из «Грозы» Островского, данную в этой статье Добролюбова, считая, что Катерина не может рассматриваться как «решительный цельный русский характер», а является лишьодним из порождений, пассивным продуктом «темного царства». Таким образом, Добролюбову приписывается идеализация этого образа, а развенчание его представляется истинной задачей «реальной критики». «Грустно расставаться со светлою иллюзиею, - замечает Писарев, - а делать нечего, пришлось бы и на этот раз удовлетвориться темною действительностью». В отличие от Добролюбова Писарев показал читателю голый перечень таких фактов, которые могут показаться слишком резкими, бессвязными и в общей совокупности даже неправдоподобными. «Что это за любовь, возникающая от обмена нескольких взглядов? Что это за суровая добродетель, сдающаяся при первом удобном случае? Наконец, что это за самоубийство, вызванное такими мелкими неприятностями, которые переносятся совершенно благополучно всеми членами всех русских семейств?»- задает вопрос критик.И, конечно же, он сам на него и отвечает: «Я передал факты совершенно верно, но, разумеется, я не мог передать в нескольких строках те оттенки в развитии действия, которые, смягчая внешнюю резкость очертаний, заставляют читателя или зрителя видеть в Катерине не выдумку автора, а живое лицо, действительно способное сделать все вышеозначенные эксцентричности».       Читая «Грозу» или смотря ее на сцене, считает Писарев, никто ни разу не усомнился в том, что Катерина должна была поступить в действительности именно так, как она поступала в драме, потому что каждый читатель или зритель смотрит на Катерину со своей точки зрения, оценивает ее так, как воспринимает и видит. «В каждом из поступков Катерины можно отыскать привлекательную сторону; Добролюбов отыскал эти стороны, сложил их вместе, составил из них идеальный образ, увидел вследствие этого «луч света в темном царстве» и, как человек, полный любви, обрадовался этому лучу чистою и святою радостью поэта», - пишет критик. Чтобы составить правильный образ Катерины, считает Писарев, нужно проследил  жизнь Катерины с самого детства. Первое, что утверждает Писарев: воспитание и жизнь не могли дать Катерине ни твердого характера, ни развитого ума. Писарев считает, что во всех поступках и ощущениях Катерины заметна, прежде всего, резкая несоразмерность между причинами и следствиями. «Каждое внешнее впечатление потрясает весь ее организм; самое ничтожное событие, самый пустой разговор производят в ее мыслях, чувствах и поступках целые перевороты». Критик считает Катерину легкомысленной девушкой, которая принимает все, что происходит, близко к сердцу:  Кабаниха ворчит, а Катерина от этого изнывает; Борис Григорьевич бросает нежные взгляды, а Катерина влюбляется; Варвара говорит мимоходом несколько слов о Борисе, а Катерина заранее считает себя погибшею женщиною, хотя она до тех пор даже не разговаривала со своим будущим любовником; Тихон отлучается из дома на несколько дней, а Катерина падает перед ним на колени и хочет, чтобы он взял с нее страшную клятву в супружеской верности. Писарев приводит еще пример: Варвара дает Катерине ключ от калитки, Катерина, подержавшись за этот ключ в продолжение пяти минут, решает, что она непременно увидит Бориса, и кончает свой монолог словами: «Ах, кабы ночь поскорее!»[13], а между тем даже и ключ-то был дан ей преимущественно для любовных интересов самой Варвары, и в начале своего монолога Катерина находила даже, что ключ жжет ей руки и что его непременно следует бросить.       По мнению критика, прибегая к маленьким хитростям и предосторожностям, можно было бы кое-когда видеться и наслаждаться жизнью, но Катерина ходит как потерянная, и Варвара очень основательно боится, что она «бухнется мужу в ноги, да и расскажет ему все по порядку». Писарев считает, что катастрофу эту производит стечение самых пустых обстоятельств. То, как он описывает чувства Катерины, призвано подтвердить его восприятие образа: «Грянул гром - Катерина потеряла последний остаток своего ума, а тут еще прошла по сцене полоумная барыня с двумя лакеями и произнесла всенародную проповедь о вечных мучениях, к тому же на стене, в крытой галерее, нарисовано адское пламя - и все это одно к одному - ну, посудите сами, как же, в самом деле Катерине не рассказать мужу тут же, при Кабанихе и при всей городской публике, как она провела во время отсутствия Тихона все десять ночей?». Окончательная катастрофа, самоубийство, точно так же происходит экспромтом, утверждает критик. Он считает, что, когда Катерина убегает из дому с неопределенною надеждою увидать своего Бориса, она еще недумает о самоубийстве. Она находит неудобным, что смерть не является, «ты, говорит, ее кличешь, а она не приходит»[14]. Ясно, стало быть, что решения на самоубийство еще нет, считает критик, потому что в противном случае не о чем было бы и толковать.        Далее анализируя последний монолог Катерины, критик ищет в нем доказательства ее непоследовательности.  «Но вот, пока Катерина рассуждает таким образом, является Борис, происходит нежное свидание. Как оказывается, Борис уезжает в Сибирь и не может взять Катерину с собой, несмотря на то, что она и просит его. После этого разговор становится уже менее интересным и переходит в обмен взаимных нежностей. Потом, когда Катерина остается одна, она спрашивает себя: «Куда теперь? домой идти?»[15] и отвечает: «Нет, мне что домой, что в могилу - все равно»[16]. Потом слово «могила» наводит ее на новый ряд мыслей, и она начинает рассматривать могилу с чисто эстетической точки зрения, с которой, впрочем, людям до сих пор удавалось смотреть только на чужие могилы. «В могиле, говорит, лучше... Под деревцом могилушка... как хорошо!.. Солнышко ее греет, дождичком ее мочит... весной на ней травка вырастает, мягкая такая...  птицы прилетят на дерево, будут петь, детей выведут, цветочки расцветут: желтенькие, красненькие, голубенькие... всякие, всякие»[17]. Это поэтическое описание могилы совершенно очаровывает Катерину, и она говорит, что не хочет жить на свете. При  этом, увлекаясь эстетическим чувством, она даже совершенно упускает из виду геенну огненную, а между тем она вовсе не равнодушна к этой последней мысли, потому что в противном случае не было бы сцены публичного покаяния в грехах, не было бы отъезда Бориса в Сибирь, и вся история  о ночных прогулках оставалась бы шитою и крытою». Но в последние свои минуты, рассуждает Писарев, Катерина до такой степени забывает о загробной жизни, что даже складывает руки крест-накрест, как в гробу складывают, и, делая это движение руками, она даже тут не сближает идеи о самоубийстве с идеею, о геенне огненной. Таким образом, делается прыжок в Волгу, и драма оканчивается.       Вся жизнь Катерины состоит из постоянных внутренних противоречий, считает критик, она ежеминутно кидается из одной крайности в другую; она сегодня раскаивается в том, что делала вчера, и между тем сама не знает, что будет делать завтра, она на каждом шагу путает и свою собственную жизнь и жизнь других людей; наконец, перепутавши все, что было у нее под руками, она разрубает затянувшиеся узлы самым глупым средством, самоубийством, да еще таким самоубийством, которое является совершенно неожиданно для нее самой.       Рассуждая далее о статье Добролюбова, Писарев утверждает, что противоречия и нелепости ее характера он назвал красивым именем, сказав, что в них выражается страстная, нежная и искренняя натура. А из-за красивых слов нет резона, чтобы   объявить Катерину светлым явлением и прийти от нее в восторг, как это делает Добролюбов. Итак, мы можем утверждать, что Писарев разбирает эту драму для того, что бы доказать, что критик Добролюбов ошибся в оценке одного женского образа. Критик хочет внести свою лепту в оценке характера Катерины, раскрыть ее образ со своей точки зрения.        Писарев считает, что зритель не должны сочувствовать ни Катерине, ни Кабанихе, потому что в противном случае в анализ ворвется лирический элемент, который перепутает все рассуждения. В пьесе «Гроза», заканчивает свою статью автор, Катерина, совершив множество глупостей, бросается в воду и делает, таким образом, последнюю и величайшую нелепость. Подводя итог исследованию статьи Д.Писарева «Мотивы русской драмы», можно выделить следующие особенности восприятия критиком образа главной героини:1. Катерина является лишь одним из порождений, пассивным продуктом «темного царства»2. Воспитание и жизнь не могли дать Катерине ни твердого характера, ни развитого ума3. Во всех поступках и ощущениях Катерины заметна, прежде всего, резкая несоразмерность между причинами и следствиями4. Катастрофу – самоубийство Катерины - производит стечение самых пустых обстоятельств5. Самоубийство Катерины  совершенно неожиданно для нее самойИтак, мы видим, что цель критика заключалась в том, чтобы доказать ошибочность взгляда на героиню в статьях Добролюбова, с которым он совершенно не согласен. Чтобы доказать, что героиня Островского – вовсе не «решительный цельный русский характер», он интерпретирует ее образ излишне прямолинейно, совершенно игнорируя ту глубину и поэтичность, которую придал ему автор.