Канун Нового года в Сан Антоньё

Был канун Нового года, когда наш серый кар въехал в Сан -Антонио – самый большой город штата Техас. В этот канун Нового года мы чувствовали себя особенно далеко от родной земли, от Москвы, от друзей и близких. По правде говоря, хотелось веселиться и произносить веселые бессмысленные тосты.

- Да, да, сэры, в Москве сейчас, наверное, снег, - сказал мистер Адамс с участием поглядев на наши расстроенные лица. Сэры застонали.

- Нет, серьезно, мы во что бы то ни стало должны сегодня хорошенько отпраздновать Новый год. Я знаю в Сан –Антонио один прекрасный ресторанчик. Он недалеко от отеля. Там собираются поэты и художники. Мы сведем знакомство с поэтами и художниками и будем пировать. Сэры! Как вы смотрите на этот план?

Мы с энтузиазмом принялись выполнять этот прекрасный план.

- Это чудесный ресторанчик, - говорил мистер Адамс. – Я думаю, сэры, мы возьмем по большому бифштексу и пару бутылок калифорнийского вина. Хотя – раз кутить, так кутить: возьмем французского или рейнского.

Мы долго шли по какой-то очень широкой улице, с коттеджами по сторонам. «Бизнес-сентер» остался далеко позади. Мы попали в «резиденшел-парт». Здесь не было ни ресторанов, ни магазинов, ни даже аптек. Пошел дождь. Мы шли ещё полчаса под дождём, мрачнея с каждой минутой.

- Ну, хорошо, - сказала миссис Адамс со свойственной ей рассудительностью, - если ты не помнишь, где находится твой ресторан, мы можем спросить у полисмена.

- Нет, нет, Беки, - пробормотал мистер Адамс, - не говори так. Серьёзно. Ресторан где-то здесь.

- Я тебя спрашиваю, как называется ресторан? Ты забыл, как называется ресторан!

- О, Бекки! Как ты могла так подумать! – простонал мистер Адамс, хватаясь за свою мокрую голову. Разговаривая так, мы прошли весь город и увидели впереди темную, мокрую пустыню. Мы повернули назад и, спотыкаясь, побежали к центру города.

- Хоть бы такси достать, - сказала миссис Адамс. Но такси не попадались. Очевидно, они были разобраны встречающими Новый год. Был уже двенадцатый час. Мы бежали под дождём, голодные, злые и утомленные.

- Сэры! – закричал вдруг мистер Адамс. – Давайте веселиться!

Он молниеносно купил трещетку и с радостным видом принялся ее крутить. Мы вошли в первую же аптеку и заказали сэндвичей. Покуда нам их готовили, мы печально чокнулись томатным соком и пожелали друг другу счастья. Как раз в эту минуту пробило двенадцать. Так мы встретили Новый год в городе Сан-Антонио, штат Техас.

 

с участием – solicitously

произносить тосты- to declaim toasts

пировать – to feast

калифорнийское вино – California wine

рейнское вино – Rhine wine

свойственная рассудительность – customary reasonableness

трещетка – a rattle

чокаться – to click glasses

Mr. Adams, Becky

 

 

Акме

Когда я познакомился с Брюсом, ему было под 60, и он уже написал 15 книг. Он был талантлив, но писал о таких странных вещах, которые никого не интересовали. Он был оригиналом, чужаком в современной цивилизации. Еще никогда не существовало писателя более равнодушного к тому, что о нем писали.

Тот год был очень трудным для Брюса: его последняя книга не имела успеха, она продавалась очень плохо. Он перенёс операцию, его силы и средства закончились. Когда я пришёл к нему, он сидел в кресле, вокруг валялись листки из блокнота. Он сказал, что только что написал пародию на кинофильм, который видел вчера.

«Такой пародии вы ещё никогда не читали, - сказал он. – В моей истории четыре страшные тайны, красавица-негритянка, её брат-негодяй, который хочет выдать её замуж за миллионера, который совсем не миллионер. Гонки между поездом, автомобилем, аэропланом и лошадью». Мне показалось, что он презирает кино и смеётся над ним.

Я очень заинтересовался и попросил разрешения прочесть эту историю. Я прочёл её. Брюс написал не пародию, а замечательный сценарий, который немедленно бы купила любая кинокомпания. Но Брюс был странным, он ненавидел такие глупости, как кино. Брюсу нужны были деньги, но он был горд и мог рассердиться, узнав, что я хочу получить для него деньги таким способом. Я не знал, как рассказать ему о моём плане продать для него этот замечательный сценарий. Он мог просто бросить его в камин.

Подумав, я решил рискнуть. Я представил сценарий как произведение одного «большого таланта», который работает инкогнито. Я был прав. Одна известная кинокомпания сразу же купила сценарий за три тысячи фунтов наличными.

Но как заставить Брюса взять деньги?

Делать было нечего, компания уже начала снимать фильм. Я пришёл к нему и долго говорил о кино, которое доставляет радость простым людям.

«Много лет вы живёте в другом мире, вы пишите прекрасные книги уже около 20 лет. Я знаю, вы презираете кино, но сейчас вы сделали людям добро, и должны взять деньги за сценарий, который я продал для вас,» - сказал я.

«Бог мой, о чём вы говорите? Кино! Да я каждый день хожу в кино!» - воскликнул мой друг, и глаза его сверкали.

 

 

Промелькнувший метеор

 

Жайнак повиновался Чокану, не стал больше докучать, но тревога неотвязно будоражила его. В самом деле, зачем поехал хан в их аул?

Игра закончилась под вечер, Чокан оказался победителем. Обрадованный победой, он прямиком отправился в аул. Жайнак, обычно провожавший его до Белой юрты, присоединился к ребятам. Предчувствуя недоброе, он поскорее стремился узнать, что же стряслось в ауле.

Чокан, возвратившись домой, сразу вспомнил и внезапную поездку отца и волнение Жайнака. В юрте тихо и вяло занималась по хозяйству Зейнеп.

- Апа, - спросил он мать, - зачем он туда ездил?

- Да просто так, - неохотно и кратко ответила Зейнеп.

- А где сейчас отец?

- Уехал на охоту с беркутом.

Ответы матери были спокойными, Чокан наскоро поужинал и, утомленный игрой на такыре, завалился спать раньше времени. Ему и в мысли не приходило, что случилась беда.

 

(Сабит Муканов)

 

 

Персики

 

Это был их медовый месяц.

Молодая жена сидела в кресле своей уютной квартирки и думала, что, вероятно, сейчас все только и говорят об их свадьбе.

Свадьба Малыша Мак-Гарри – лучшего боксера Нью-Йорка – была, возможно, самым замечательным событием в жизни их соседей.

«Милый, - сказала она, - я бы, пожалуй, съела персик».

Разве мог Малыш отказать ей? Он даже и не подумал о том, где он может достать персик в самом начале весны. Он должен был найти его. Он, вероятно, забыл, что персик – это дар золотого лета.

Он начал с лавки итальянца на углу, но там были только горы золотых апельсинов. Затем он побежал к своему другу в ночной ресторан. Они, должно быть, едят такие фрукты круглый год. Но ему опять не повезло. Правда, его друг предложил заменить персики на замечательные апельсины из Испании, но Мак-Гарри не хотел об этом и слышать.

«Не может быть, чтобы на Бродвее был недостаток персиков,» – подумал Малыш. Неужели чемпион Нью Йорка не может забыть о сезонах, календарях и климатах?

План родился мгновенно. Персики, несомненно, есть в клубе у его врага – Денвера Дика, - и он добудет их любой ценой. Не может быть, чтобы Дик отказал своим богатым клиентам в марте.

Малыш ворвался в клуб вместе с полицейскими, которые давно мечтали заполучить Денвера Дика и его клиентов. Как только Дик увидел Малыша, они начали драться, но Малыш должен был победить: ведь его ждала самая красивая девушка в мире.

И он победил.

Но нашел только один случайно оставшийся персик. Счастливый малыш помчался домой.

Он заскочил в аптеку почистить костюм. Аптекарь испугался.

- Вы, должно быть, упали с небоскреба (skyscraper), - сказал он.

Она ждала его. А он, довольный победой, вкладывает в ее руку персик.

- Разве я просила персик? Я бы гораздо охотнее съела апельсин.

 

(О. Генри)

 

Любовь к искусству

Старик Илсворт (Ellsworth) сидел в своем кабинете и читал газету, когда вошел его слуга Коппел (Koppel).

«Выпейте апельсинового сока, сэр».

«Нет», - ответил г-н Илсворт.

«Но это полезно для Вас, сэр».

«Нет».

Когда пришел доктор Касуэл (Caswell)? Коппел пожаловался ему: «Ничего не могу поделать со стариком. Он не пьет сок, не хочет слушать радио, и все ему не нравится».

С момента своего последнего визита доктор Касуэл много думал об Илсворте. Это был трудный случай. Для семидесятишестилетнего джентльмена Илсворт неплохо выглядел. Но у него была мания – он покупал все, что видел: машины, фабрики, железные дороги. Он быстро терял свои деньги, и поэтому его надо было остановить.

Доктор вошел в кабинет мистера Илсворта.

«Как себя сегодня чувствует молодой человек?»

«О-ох!» - донеслось из глубины кресла, где сидел старик.

«Мне хотелось бы посоветовать Вам кое-что», - сказал доктор.

«Что-нибудь, чтобы отстранить (to keep away from) меня от бизнеса?»

«Не хотели бы Вы заняться искусством?»

«Но я ничего не понимаю (to be good at) в живописи (painting)».

«Я могу привести студента из какой-нибудь художественной школы, который будет давать Вам уроки».

И доктор нашел Фрэнка Суэйна (Frank Swain) – молодого студента, который согласился обучать мистера Илсворта. Суэйн пришел на следующий день, и уроки начались.

Время летело, Суэйн приходил все чаще и чаще.

Трудно сказать, заинтересовался ли мистер Илсворт по-настоящему искусством, но одно было бесспорно: он перестал делать покупки, чем очень радовал свою семью. Фрэнк водил его по галереям и выставкам. Илсворт хотел знать все о галереях и художниках, которые там выставляются. Кроме того, он хотел знать, как музеи организуют (to arrange) выставки и кто отбирает (to choose) для них картины.

По весне Илсворт нарисовал ужасную картину, которую назвал «Деревья, одетые в белое». Хотя картина была ужасна, старик сказал, что собирается выставить ее в одной из крупнейших галерей Нью-Йорка. Суэйн был уверен, что никто не примет (to accept) картину Илсворта, но однажды, посещая выставку в Галерее, он увидел это произведение там.

За два дня до закрытия выставки Илсворт получил письмо из этой Галереи. В письме говорилось, что он завоевал (to get) первый приз за свою картину.

Когда доктор узнал об этом, он сказал: «Ну, теперь Вы сами видите, что искусство намного интереснее бизнеса».

«Искусство – это ерунда, - ответил старик. – В прошлом месяце я купил Галерею».