Пир в Новом Королевстве 4 страница
- Лили? Он просто позвал меня по имени, но это остановило все мои мысли. - Да, Амон? – мягко ответила я с извиняющейся улыбкой. - Я чувствую твои мысли. Хотя мое тело слабое, мое сознание остается ясным. У меня не так много времени в твоем мире, церемонию нужно завершить, пока у меня есть на нее силы. Если я смогу пробудить братьев, они помогут мне все закончить, но мне нужна твоя помощь, чтобы отыскать их. - Ты хочешь, чтобы я нашла твоих братьев? - Да. Меня охватило облегчение. - Конечно. Сделаю все, что смогу. Они тоже в музее, как и ты? Он покачал головой. - Они потеряны, как и я. Так он хотел воссоединиться с братьями. Что ж, именно с этим я могла справиться. Оставив его на солнце, я вернулась в комнату и пришла на веранду с стопкой бумаги и надежным механическим карандашом. - Окей, начнем с имен. Он кивнул. - Одного зовут Астен. Я записала. - Он сын Кхалафани. - Хорошо. Фамилия Кхалафани. - Нет. Так звали его отца. - Ладно, ладно. Очень хорошо, Амон, - ярко улыбнулась я. – Какая у него фамилия? – медленно спросила я. Глаза Амона сузились, но он ответил: - Он известен как Астен, но иногда его называют Небесным Магом Космического Мечтателя. - Хм… ладно, - я дописала ниже «возможно маг/ проверить Вегас», и спросила его о втором брате. - Его зовут Ахмос, он был принцем Уасета. - Уасет. Это страна? - Раньше это был великий город. - Ясно. Дальше, - сказала я, записав «возможно политик». - Он – Великий Лекарь, Мастер Зверей и Бури. - Ага, - я продолжала записи. Перечеркнув политика, я написала «ветеринар или метеоролог». – Когда ты видел их в последний раз? - Тысячелетие назад. - Ух-хух, - на мгновение остался только шум от пишущего карандаша. Закрыв блокнот с хлопком, я сказала: - Думаю, для начала этого хватит. Я положила руку на голое плечо Амона и нежно сжала. - Обещаю, что сделаю все возможное, чтобы отыскать твоих братьев и отвести тебя в нужное тебе место. - Благодарю, юная Лили. - Всегда пожалуйста. А теперь, как насчет подкрепления? – коротко промолчав, я добавила. – Ты можешь есть твердую пищу? «Я еще ни разу не кормила тяжело больного хот-догами. Чем я только думала?» - У тебя есть хот-дог? – спросил он, читая мое сознание. - Они не очень питательны, вообще нежелательно их есть, но я что-нибудь закажу для тебя. Что-нибудь легкое для желудка. - У меня здоровые зубы. Мне не нужно каши. Мое прибытие часто отмечали пиром и песнями, но ты сможешь спеть для меня в другой раз. Сейчас я голоден, как шакал, и не могу отвлекаться от пира на всякие развлечения, пусть и хорошие. - Хорошо. Я не буду петь. А вот пир будет. Просто будь на солнце, пока я не вернусь. Он кивнул, усталость на его лице была очевидной. Осторожно прикрыв дверь и зашторив занавески, я схватила халат и направилась к кухне, остановившись у зеркала. Мои темные волосы спадали на спину спутанными волнами. Голубые глаза смотрел ярко, а щеки розовели. Я не выглядела как элегантная, строгая и контролирующая себя девушка, какой обычно была. Я была восхищенной, дикой, немного взбешенной. Попытавшись успокоиться и пригладить волосы, я медленно прошла на кухню. Она была пустой. Родители ушли рано. У Марселлы был выходной. Идеально. Я позвонила обслуживанию номеров и оставила заказ, после чего вернулась на веранду. - Успел впитать солнце? – спросила я. - Все, что мог. - Отлично. Идем внутрь. Он прошел за мной в мою комнату и с интересом смотрел, как я спешно хватаю черный кружевной бюстгальтер с кресла и бросаю его и одеяло в мятую кучу на кровати. - Твой завтрак скоро будет, примерно через полчаса. Я схожу в гардеробную отца и подберу тебе немного одежды. И еще, скажи, ты хочешь принять душ? - Душ? - Или лучше ванную? - О. Да. Я люблю хорошенько отмыться. - Отлично. Тогда я за вещами, а ванная – здесь. Амон окинул меня насмешливым взглядом и ушел в ванную комнату. Я оставила его там, а сама отправилась на поиски одежды. Спальня и ванная родителей были намного больше моих, а их гардероб был и вовсе необъятным. Я знала, что у Отца есть несколько старых футболок и джинсов на полке в шкафу. Я подняла пару кроссовок и носков, майку, толстовку и легкую куртку и вернулась в комнату родителей, когда поняла, что Амону понадобится и нижнее белье. Я никогда не мечтала копаться в шкафу с нижним бельем отца, но еще сложнее было понять, что подойдет Амону. Наконец, я остановилась на обычных боксерах и пошла в свою ванную. Когда я вернулось, мне показалось, что в комнату перенесся Ниагарский водопад. Все краны были открыты на полную мощность. Амон стоял перед умывальником и разглядывал свое отражение с удовольствием. - Это ванная, - он смаковал каждое слово, - уникальна. Я выключила воду в умывальнике. - Видимо, так. Вот твои вещи. Ты хочешь принять душ или ванную? - Что такое душ? – спросил он. Когда я указала на душ в стиле спа с множеством отверстий для распыления и потоков воды, Амон посмотрел туда, но повернулся к ванной, потянувшись к юбке. Он начал развязывать узел на поясе. Я сжала руки, резко развернувшись, и не сдержала вскрика, увидев в зеркале его попытки раздеться. Быстро закрыв глаза, я сказала: - О-ой, стой. Погоди, может, я хоть уйду? - Зачем тебе уходить? - Эм… Есть такая мелочь под названием скромность? - Скром…ность? - Да. Ну знаешь. Не показывать, чем тебя наградили египетские боги. Типа того. - Не понимаю. А кто будет меня мыть? Я не успела остановить хохот. - А сам? Все еще не открыв глаза, я добралась до умывальника, а оттуда и к двери. - Амон, я понимаю, что в больнице тебя обслуживали медсестры, но я не готова сделать это. Ладно? Я точно слышала, как его юбка упала на пол, а потом хлюпнула вода, когда он сел в ванную. - Хорошо, Лили. Храни свою скром…ность. - Спасибо, - я попятилась так, чтобы видеть только его голову, и открыла глаза. - Вот, - я подвинула ему халат и кусочек мыла. – Если захочешь струи воды, нажми кнопку. Слева под твоей рукой. Восхищение на его лице, когда по телу ударили струи, было бесценным. - Полотенца висят слева от тебя. Еда будет через двадцать минут, - я закрыла за собой дверь и прокричала. – И убедись, что выходишь одетым! Я быстро прибрала в комнате, и вскоре принесли еду. Я встретила доставку у лифта, расписалась и забрала у него тележку. – Я позвоню, когда можно будет забрать, окей? - Хорошо, мисс. Я отвезла тележку на кухню и накрыла на двоих, достав молоко, разные соки и две кружки горячего шоколада, что я заказала. Расставив тарелки с едой, я крикнула: - Амон! Завтрак на столе! Ты оделся? Я подпрыгнула, услышав его голос за своей спиной. - У меня проблема. - Ты меня напугал, - я обернулась и увидела, что он держит в одной руке обувь, а другой удерживает брюки. – Не подошли? – спросила я. Чтобы доказать это, он убрал руку, и штаны опасно поползли вниз. Я не видела белых трусов под ними. - Эм… Амон? Где остальная одежда? - Я выбрал эту. Эта сильнее закрывает. - Эм, я вижу. Хороший выбор, но я хотела, чтобы ты оделся во все. - Все вещи? – его глаза скользнули по моему телу, облаченному в пижаму. – Но на тебе мало одежды. - Эта одежда для сна, но днем я ношу вещи, похожие на те, что дала тебе. - Ладно. Может, сначала я поем, Лили? - Конечно. Садись. Пока он садился, я открывала блюда. Ароматный пар поднимался над ними, когда я убирала куполообразные крышки. - Вот. Ты ешь, а я оденусь. И принесу тебе оставшиеся вещи, ладно? Амон смотрел на еду расширившимися глазами и смог только кивнуть в ответ. Отвернувшись к двери, я улыбнулась. Мои родители удивятся, увидев, сколько еды я заказала на один прием пищи, но это стоило выражения лица Амона. Он хотел пир, он его получил. Самое ценное в списке. Он был сейчас окружен яйцами, приготовленными восьмью разными способами, порезанной запеченной и жареной картошкой, печеным окороком, колбасой, беконом, бисквитами с медом и тающим маслом, карамельными яблоками на кексах, покрытых кремом, тостами с крем-брюле, корзинкой круассанов, булочек и маффинов с черникой. Вряд ли для него не найдется ничего подходящего здесь. Я оделась в дизайнерский кэжуал и улыбнулась себе в зеркале. Хотя мои глаза сияли, я уже была больше похожа на себя, что контролировала эмоции и была спокойной. Направляясь на кухню, я подобрала вещи Амона и оставила их на кресле рядом с ним. Я положила руки на колени и смотрела на происходящее со смехом. - Что тебе больше нравится? - Все, - отозвался Амон с набитым ртом. – Садись, Лили, - он отодвинул кресло и потянул меня за руку к нему. – Ешь. Я взяла немного фруктов на свою тарелку, пока он заполнял свою полностью. На половине пути он замер и посмотрел на меня. - Почему ты не ешь? - Много углеводов. - Что это? - Ох, слишком жирное. - Но ты не толстая, - Амон пристально смотрел на меня, и мне стало неудобно. – Ты слишком худая. Ешь. Он взял серебряную ложку и начал заполнять мою тарелку с горой. - Ладно! – я вскинула руки. – Хватит. Ворча, он вернулся к своей еде, но следил за мной, указывая на тарелку каждый раз, когда я опускала вилку. Когда он сделал это в третий раз, я сказала: - Я больше не могу есть. Обычно я только пью чай на завтрак. - Чай – не еда. - Мне хватает. - Нет. Женщинам нужен не только чай, - Амон выпрямился и посмотрел в мои глаза. Я вдруг почувствовала очень открытой, словно мы общались не о завтраке, а о чем-то большем. Я ощущала, что он изучает меня изнутри и может увидеть всю мою неуверенность. Голод и пища приобрели другое значение в этот момент. - Да. Видимо, так и есть, - ответила я, отведя взгляд. Закончив с едой, он отдвинулся от стола и сообщил, что готов искать братьев. Он запутался в футболке, и я помогла ему правильно развернуть ее. Пока я это делала, мои руки оказались на его груди. Я покраснела и отвернулась за курткой. Сунув ее в его руки, я заметила, что его штаны снова сползли. Я прочистила горло. Он с любопытством проверял капюшон куртки, но поднял взгляд. - Эм, твои штаны. Видишь веревочку? На поясе? Затяни ее и завяжи покрепче. Оставив в покое куртку, Амон нашел веревочку и потянул ее в одну сторону, потом в другую. Я оставила его одеваться и вернулась в свою комнату, хватая свою сумку и заполняя ее нужными нам вещами. Я взяла с собой ноутбук, телефон и зарядное устройство, свой блокнот и кошелек. Затем я вернулась на кухню и добавила пару бутылок воды. Амон подал мне пару яблок и апельсинов, и я положила их в сумку вместе с пачкой крекеров. Закинув лямку себе на плечо, я опустилась на колени перед ним, помогая зашнуровать кроссовки и думая, куда мы пойдем сначала. Логично было бы сначала отвести его в больницу возле музея и увидеть, узнает ли его кто-то, но я прикусила губу, понимая, что тогда он может упустить шанс отыскать братьев. Конечно, его запрут после такого побега. Так что возвращать его пока что было ошибочно. - Ты готова, юная Лили? Амон протянул руку, чтобы помочь мне встать. - Спасибо. Да. Я готова, если готов ты. - Отлично. Он держал меня за руку, сократив расстояние между нами. Обхватив меня рукой за талию, он сказал: - Держись очень крепко. - Амон… что ты… - мой вопрос превратился в крик, когда ветер подхватил наши тела, а песок забарабанил по коже как тысячи иголок. Я в ужасе смотрела, как мое тело рассыпается кусочек за кусочком, которые подхватывал ветер, и крик вскоре оборвался, не было горла, не было и голоса. Запаниковав, я попыталась ухватиться хоть за что-то, зная, что не одна. Амон уловил мой страх. Он обнял меня, собирая по кусочкам, хотя я понимала, что чувствую не его руки. Буря шумела вокруг нас, а мы приближались к месту, где с каждой секундой становилось все темнее. А потом я провалилась в зыбучие пески.
Глава шестая: Раскрытая правда Свет проник во тьму, и где до этого я не чувствовала ничего, возникла рука Амона вокруг меня, обнимающая меня. Кружащийся песок замедлял движение и начинал соединяться, и постепенно появлялись мои ноги, руки и тело. Рискуя увидеть и испугаться собственной плоти, я открыла глаза и была очень рада видеть, что кожа осталась на моем теле. Не было и царапин или ран, моя кожа светилась здоровьем. Я поняла, что тот взрыв песка расслоил мое тело, и эта мысль заставила меня нервничать. Мы стояли в парке – Центральном Парке – на дороге, по которой я ходила всего несколько раз за много лет. Вокруг никого не было, и никто не увидел, как мы появились, и я не знала, хорошо это или плохо, но в одном я была уверена: Амон не был тем человеком, которым я его посчитала. Вдалеке я видела отель Гелиос. Грудь Амона прислонилась к моей руке, лежавшей на ней, его голова была поднята к солнцу, а глаза оставались закрытыми. - Амон? Он открыл глаза и осмотрел меня, а потом и окрестности, с растущим смятением, которое плавно перетекало в другое чувство. - Мехсеххан эф йибеху хавб! – прокричал он, вскинув руки в сильном разочаровании. Он медленно повернулся по кругу, бормоча себе под нос на другом языке. Когда он узнал отель, еще больше слов, похожих на возмущения, сорвалось с его языка. Внутри меня росли эмоции, которые я уже не могла сдерживать. Моя тщательно продуманная жизнь выходила из-под контроля. Я была умной. Я была воспитанной и культурной. Я легко находила язык с взрослыми. Я была воплощением спокойствия, красоты и собранности. И я всегда, всегда держала все под контролем. Я была Лиллианой Джейлин Янг, и я была так близко к тому, чтобы потерять ум от парня – сумасшедшего, очаровательного, непонятного, невозможного-для-понимая парня. Амон развернулся ко мне и сказал: - Мои силы ослабли, а браться слишком далеко. Нам нужна помощь. - Помощь? – бросила я, а потом возмущенно вскричала: - Помощь? Правда? Ты так думаешь? Потому что я уже за пределами помощи! – я никогда еще не кричала так высоко. Встретив Амона, я начала привыкать к крикам, но это на него действительно действовало. Амон уставился на меня так, словно я была душевнобольной. - Юная Лили, успокойся. - Я так не думаю! – кричала я. - Лили, нам нужно… - Нам ничего не нужно! Я не знаю, кто ты, и какими наркотиками ты меня накормил, но с меня хватит. Хватит. Ты понял? Я закончила помогать тебе. Повернувшись к дому, я пошла прочь, чувствуя себя довольной. Каждый шаг, каждый маленький участок расстояния помогал мне собраться и вернуться к нормальной себе. Я поправила рюкзак, чтобы он висел удобнее, и надеялась, что Амон не пойдет за мной. Несколько прохожих, попавших в поле моего зрения, расступились, пропуская меня, громко шагающую и бормочущую про потерянного, умирающего, бездомного парня, который был слишком привлекательным. Я не могла объяснить случившееся нормальными словами. Я пыталась осознать все случившееся, разложив по полочкам все странные события, но то, что сделал Амон, взорвало все мое сознание. Ничего не сходилось. И можно было только уйти. Лучше было бы держаться подальше и попытаться понять, что со мной происходит, потому что я явно была не в себе. Я думала о том, что будет, если Амон пойдет за мной. Если он это сделает, я просто закричу. В парке всегда есть люди, мне придут на помощь. - Лили! «Речь солнечного демона». Амон шел за мной. - Юная Лили, быстро подойди ко мне! – звал он так, словно я была непослушным щенком. - Оставь меня в покое, или я закричу! – завопила в ответ я, ускоряя шаги. Я слышала, что он преследует меня, и я уже перевела дыхание, чтобы закричать о помощи, но он крикнул: - Лили, ты остановишься! Мои ноги примерзли к месту так быстро, что рюкзак не успел остановиться и ударил меня по спине так, что я потеряла равновесие. Я упала на газон, не понимая, что произошло. За пару секунд я собрала то, что выпало из рюкзака, а Амон уже был рядом и протянул руку. Когда я попыталась отстраниться, он продолжил приказывающим тоном: - Лили, возьми меня за руку. В этот раз я попыталась сопротивляться команде и тут же почувствовала тупую боль, словно меня ткнули ножом. Вскрикнув, я была уверена, что это проделки Амона. Не слушаться его было больно. Когда мое сопротивление ослабло, боль заполнила меня, я проскулила и сдалась. Моя предательская рука легла на его, и он резким рывком поднял меня на ноги. Негодование – именно это слово больше всего подходило сейчас к тому, что я чувствовала в этот момент. - Ты сядешь и поговоришь со мной, - приказал он. Сжав зубы, я попыталась сделать шаг в сторону и скривилась, поглощенная ужасной агонией. Ярость во мне росла с каждой секундой. Все мое тело дрожало из-за нее, и в этот момент я ненавидела его больше всех на всей Земле. Пришлось отметить, что такого я еще ни к кому не испытывала. За всю свою жизнь. - Отпусти меня! – прошипела я, пока он вел меня к ближайшей скамейке. - Нет. Ты не убежишь и не закричишь. Злые слезы выступили на моих глазах, и я позволила им бежать по моим щекам, надеясь, что хоть так он поймет, что мне не нравится все это, к тому же, я не знала, как преодолеть эту власть. - Что ты хочешь со мной сделать? Это похищение? Насилие? Он взглянул на меня и заметил слезы. Осторожно он вытер одну щеку большим пальцем, его лицо было полно сожаления. - Садись, - сказал он, но потом изменил тон голоса. – Пожалуйста. Амон снял с моего плеча рюкзак и поставил его на скамейку рядом со мной, а потом какое-то время ходил передо мной. - Прости, что использовал свою силу, чтобы управлять тобой. Я знаю, что тебе это не нравится, но… - Ты ничего обо мне не знаешь, - процедила я. Он вздохнул. - Я узнаю о тебе все больше с каждой минутой, юная Лили. Даже без нашей связи я вижу, как не нравится тебе сама мысль о подавлении твоей воли другими, но ты должна понять, что я не могу тебя отпустить. Не нужно меня бояться. Я не хочу причинить тебе вред. - Я не понимаю, как именно ты меня контролируешь, но я буду бороться. И вообще, я… я буду ненавидеть тебя за это вечно, - я еще никому не говорила таких слов, да и не была уверена, что смогу это исполнить. У меня не было раньше причин ненавидеть. Конечно, были люди, что мне не нравились, но я просто выбирала для них коробки с надписями Убогие, Заниженная Самооценка, Хулиганы. Это не выводило меня из себя. Я всегда могла сохранять дистанцию и оберегать свои эмоции, но с Амоном так не получалось. Да и сама мысль, что парень, которого я взяла под свое крыло, теперь манипулировал мной, причиняла мне боль даже сильнее, чем я ожидала. Взгляд Амона стал тяжелым. - Так ненавидь меня. Борись. Выступай против меня. Возмущайся каждый раз, но от этого лучше тебе не станет. Ты только причинишь себе еще больше боли. Я говорил тебе, Лили, что ты привязана ко мне и останешься со мной столько времени, сколько захочу я. Возмущение и ярость превратились в другое чувство. Мое тело вздрогнуло, я чувствовала себя как собака, которую пнул хозяин. - Очень мило, если учесть, что все это время я помогала тебе, - сказала я. Он пожал плечами, словно ему было плевать, что я там чувствую, но я видела, что ему было не все равно, и это смутило меня сильнее. - Так нужно, - наконец, признал он. - Но почему? Почему я не могу уйти? Что тебе от меня нужно? – я громко всхлипнула и с воплем досады принялась копаться в сумке, пока не нашла пачку салфеток. - Я тебе уже говорил. Мне нужно найти братьев. - Видимо, ты бессердечный, раз так платишь за добро, - слезы остались у меня на ресницах, и Амон виделся мне размыто. Почему я плакала? Я никогда не плакала. Слезы уродливы. Они были знаком неблагодарности. Мои эмоции слишком сильно подобрались к поверхности. Пытаясь затолкать их обратно, я шмыгнула носом и вытерла слезы. – У тебя был рак? Амон опустился передо мной на колени, взял новую салфетку и продолжил вытирать мои щеки, вздохнув. - За тысячелетие я успел понять, что сердце мне не очень-то и нужно. Он провел кончиком пальца по изгибу моей щеки, и тепло начало проникать под мою кожу. Короткий миг я позволила себе наслаждаться этим нежным прикосновением, но потом мне стало холодно, и я поняла, что ему тоже. Его рука упала, и я почувствовала, что это удивило его не меньше меня. Он был проблемой. Он был моим врагом. «Был ли?» Одно было точно, он заставлял меня… чувствовать. А я не была этому рада. Амон был достаточно прекрасен, но я ощущала, что меня влечет к нему не только физически. Такого у меня еще с парнями не было, и это меня беспокоило. Не страшило, конечно, но все равно беспокойство меня не покидало. Он вырвал меня из привычной комфортной жизни и не давал мне туда вернуться, удерживая за руку. Пока я разглядывала его красивое лицо, я поняла, что часть меня, часть, которую я не хотела признавать, жаждет тепла от его прикосновения. Даже если эмоции, которые он пробудил, беспокоили меня, но я никогда не чувствовала себя более живой. Более похожей на настоящую девушку, а не на фарфоровую куклу, которой меня сделали родители. Амон, похоже, мог и вызывать смущение, и убирать его. Пребывание рядом с ним пугало меня, но и давало мне силу, делало меня уязвимой. Более того, я была расстроенной и нервной, немного виноватой. - Мне не нравится твоя власть надо мной, - тихо сказала я. – Это делает меня не похожей на себя. Словно у меня нет контроля над своим телом. - Прошу за это прощения. Еще раз, я не хотел использовать эту силу, но я не могу идти дальше без тебя. Ты нужна мне. И ты сама не знаешь, как сильно, - он взял меня за руки, положил свои большие пальцы на мои костяшки. – Лили, прошу, пойми, что я не хотел тебя печалить или ранить. Ты можешь поверить в это? – спросил он. Я долго смотрела в его ореховые глаза. Амон был не прост, многое в нем я не понимала, но я как-то знала, что он не врал. Я могла это чувствовать. - Да, - неохотно ответила я. – Я верю тебе. - Хорошо, - кивнул Амон. – А что такое рак? - Болезнь такая. Ты не знаешь этого? Он вздохнул. - Слишком много вопросов. Я закрыла рот и села обратно, повернув голову и пожав плечами. - Зачем ты это делаешь? – спросил Амон. - Что делаю? - Уходишь в себя? - Не понимаю, о чем ты. Он разглядывал мое лицо, а потом сказал: - Я не хотел оскорбить тебя. Вопросы приветствуются. Может, я смогу ответить на твои и задать свои в ответ? Колеблясь, я кивнула. - Для начала, мне непонятно многое в твоем мире, но я точно знаю, что мое тело не больное. Я рассмеялась, доведя себя вскоре до слез и икоты. Я все же не удержала себя. Головокружение захлестнуло меня, я чувствовала, словно не спала неделю. Когда я взяла вторую и третью салфетки, он сказал: - Лили, возьми меня за руку. Разглядывая его раскрытую ладонь, я громко фыркнула. - Прошу, Лили. Я помогу тебе успокоиться. В этот раз он не приказывал, отказ не навредил бы мне, но я позволила ему обхватить мою руку. - Почувствуй мою энергию, - сказал он. – Попытайся найти баланс. Я глубоко вздохнула, попытавшись сконцентрироваться, и почувствовала что-то, связывающее нам двоих. Это чувство покалывало, я ощущала, как в меня медленно перетекает солнечный свет. Он успокаивал меня, а мои смущение и злость становились менее важными. Я все еще помнила, что была не в себе, но все это было таким далеким, словно забытым глубоко внутри меня. - Кто ты? – прошептала я. Его ресницы трепетали, а зеленые глаза переливались коричневым золотом и были открыты, глядя прямо мне в душу. – Ты смотришь на меня так… будто ты… знаешь меня, - сказала я. - Да. - То есть… Знаешь всю меня. - Не… все. - Но ты можешь читать меня… как-то. Амон кивнул. - Это наша связь, Лили. - Ты не тот, что я думала, да? - Я больше. И, может, меньше. Я вздохнула. Все это путало меня. - Ладно. Тогда почему бы нам не начать все сначала, пусть и немного старомодным образом, - я протянула руку, и он взял ее. – Меня зовут Лиллиана, а тебя – Амон. Итак, Амон, откуда ты? Амон шутливо посмотрел на меня и кивнул. - Я из Египта. - Ты там родился? - Да. Много лет назад. - Как ты попал сюда? Амон сел на траву у моих ног. - Я точно не знаю. Но мой саркофаг был в Доме Муз, так что меня, видимо, кто-то привез его туда. Хотя я точно не знаю. - Твой саркофаг? - Да. - Не понимаю. Зачем тебе саркофаг? Ты хранитель чего-то? Откуда у тебя эта сила? Амон рассмеялся. - Я постараюсь ответить на твои вопросы, надеясь, что после этого ты будешь доверять мне, - он вытянул руки и начал показывать ответы на пальцах. – Не понимаю слова «хранитель». Моя сила – дар от бога солнца, Амон-Ра, и его сына Хораса. А тот саркофаг один из многих, в которых я спал тысячелетиями. С отвисшей челюстью я смотрела на него несколько секунд, а потом пробормотала, не веря, что говорю такие слова: - Ты хочешь сказать мне, что ты… ты мумия? - Мумия, - его губы медленно произнесли это слово, словно он пробовал его на вкус. – Каждое тысячелетие, когда я прохожу через ваш мир, мое тело появляется в покрове Анубиса. Ты это имела в виду? Я резко осела на скамейку. - Мумификация – это когда мертвое тело с ног до головы покрывают бинтами и укладывают в саркофаг, что обычно ставят в пирамиде или храме, - объяснила я. - Тогда да. Я мумия. Когда я все же смогла говорить, я отметила: - Но ты не выглядишь мертвым. - Я и не мертвый, - сообщил он, а потом добавил, - в данный момент. Я вдруг вспомнила египетскую выставку и пустой саркофаг. - Клянешься, что говоришь правду? - Я клянусь сердцем любимой матери, что говорю чистую правду. Когда Амон до этого спрашивал, верю ли я ему, я честно сказала ему, что верю. Он не был неискренним. Я видела, что он верил своим словам, но это не означало, что сказанное им хоть на один процент истинно. Чтобы прийти в себя, я представила себя одним из допрашивающих носатых полицейских, которых видела по телевизору. Склонившись вперед и сузив глаза, я начала заваливать Амона вопросами: - Как звали твоих родителей? - Король Херу и королева Омороса. - Какой была твоя любимая игрушка в детстве? - Вырезанная из дерева лошадь. - Твоя любимая еда? - Мед и финики из моей страны, сладкие круглые лепешки с фруктами сверху из твоей. - Ух-хух, - так ему понравились ватрушки. – Любимая музыка? - Систр, арфа и лютня. - Если ты египетская мумия, где твои бинты? - Сейчас моему телу не нужны бинты. Я возродился, как делал это до этого каждые тысячу лет. Заморгав, переваривая информацию, я продолжила: - Но я не видела их разбросанными на выставке. Куда делись бинты? - Когда приходит мое время возрождаться, я пробуждаюсь и использую свою силу, чтобы убрать их. Иначе мне было бы сложно двигаться. Я фыркнула. - Хорошо. Видимо, это будет труднее, - пробормотала я. Вскинув голову, я продолжила. – Как ты понимаешь английский? - Заклинание, - когда я снова заморгала, он объяснил. – Сначала я не понимал твой язык. Помнишь, ты пыталась общаться со мной жестами в Доме Муз? Я кивнула. - Я призвал чары из Книги Мертвых, чтобы смочь передать свои мысли тебе. Так мы стали понимать друг друга. - Так ты можешь понять любого и из любой страны? - Если это потребуется, то да. - Почему ты выбрал меня? Несколько секунд он не отвечал, а только смотрел на меня. Затем он сорвал травинку и принялся крутить ее пальцами. - Ты была здесь, - просто ответил он. Сидя на скамейке, я сложила руки на коленях и разглядывала его лицо. С каждым его ответом мое недоверие росло. Это было невозможно. - Можешь показать что-то? – я взмахнула одной рукой. – Знаешь… что-то магическое? - А перемещение в парк и контроль над твоими действиями еще не доказали мою силу? - Ну, вообще-то я подозревала, что ты меня загипнотизировал, так что мне нужно увидеть что-нибудь другое, чтобы убедиться. - Что убедит тебя? - Оу, даже не знаю. Десять бедствий Египта, восставшая из мертвых армия, воскрешение возлюбленной, что-то в этом роде. Амон нахмурился. - Зачем мне делать такие вещи? Пожав плечами, я ответила: - Такое мумии делают в фильмах. - Что такое фильм? - Это постановка. Драма. - Ясно. Но я не хочу насылать бедствия на твой город. Чтобы поднять из мертвых целую армию, мне нужно подключиться к сильному источнику энергии, которого у меня сейчас нет, и я никогда не любил женщину. - Правда? Так здесь нет девушки-мумии? Он вскинул голову. - Меня ожидают братья, но больше никого нет. У меня не было друзей среди женщин. - Хммм. Интересно, - я мысленно пометила эту часть информации. – Ладно, тогда сделай что-то другое.
Популярное: Как выбрать специалиста по управлению гостиницей: Понятно, что управление гостиницей невозможно без специальных знаний. Соответственно, важна квалификация... Организация как механизм и форма жизни коллектива: Организация не сможет достичь поставленных целей без соответствующей внутренней... Как распознать напряжение: Говоря о мышечном напряжении, мы в первую очередь имеем в виду мускулы, прикрепленные к костям ... Почему люди поддаются рекламе?: Только не надо искать ответы в качестве или количестве рекламы... ©2015-2024 megaobuchalka.ru Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. (326)
|
Почему 1285321 студент выбрали МегаОбучалку... Система поиска информации Мобильная версия сайта Удобная навигация Нет шокирующей рекламы |