Зиция горла, она должна сохраняться на протяжении всего пения одной и

той же.Горло — это, как говорят, заслонка на пути дыхания. Она отмеряет

его расход.Но именно дыхание делает основную работу, им надо ма-

нипулировать плавно. Как видите, здесь сходится вместе много момен-

тов, и в пении все надо делать сразу.

— А позиция языка, остается ли она в пении той же, что и в речи,

или в пении Вы делаете что-либо специальное?

— Когда я начинала учиться петь, то старалась держать язык низ

ко, так как, когда он закрывает ход, звук трудно сделать удачным. Я ис

кала нормальной, естественной позиции языка, и это мне легко удава

лось. Для меня в этом не было особой проблемы, и поэтому я, собствен

но, мало что могу сказать.

— Все же Вы долго изучали позицию языка, долго ли за ним следили ?

— Нет, не очень. Занимаясь с маэстро, я следила за положением

языка при помощи зеркала. Но, повторяю, у меня в отношении языка

не было особых проблем, потому что он всегда лежал на месте.

— Что Вы могли бы сказать по поводу работы губ и рта в пении?

— Естественно, что в пении я стараюсь открывать рот как можно

шире, но свободно и не чрезмерно. Чем выше нота, тем шире открыва

ется рот. Но рот я стараюсь всегда держать округлым.

— А Вы не стремитесь оттягивать углы рта в стороны, петь «на

улыбке», как советуют многие школы, особенно для сопрано ?

— Нет, открывать его в ширину для меня нехорошо. А вообще этот

вопрос, по-моему, надо решать индивидуально.Вот, например, Рената

Скотто, — она открывает рот в ширину, оттягивает углы рта, то есть поет

«на улыбке». Для нее это положение хорошее. Именно при нем она чув-

ствует себя удобно в отношении голоса. У певцов вообще все индивиду-

ально: и позиция рта, и дыхание, и другие моменты. Вы, вероятно, за-

метили, что Скотто дышит значительно более высоко, чем я. Что ка-

сается меня, то я бы не могла петь при такой системе дыхания и позиции

рта,как у Скотто. Это совсем другая методика пения, совсем другая ма-

нера звукообразования. Но для Скотто это замечательно!

— Утрируете ли Вы работу губ в пении ?

— Да. Вообще мышцы рта, губ, щек у певца должны быть хорошо

развиты.Я считаю, что их надо специально развивать, особенно для того,

чтобы хорошо брать ноты воздушные, ноты пиано ипианиссимо. Для

меня мышцы щек, лица, губ — все очень важны. Конечно, это для меня,

и это мое личное мнение.

— Именно оно нас и интересует! А как на слух для Вас звучит русский

язык? Есть ли разница по сравнению с итальянским?

— По звучанию русский язык близок к итальянскому, хотя испан

ский еще ближе. Все же известная разница, конечно, есть. Общее звуча

ние у него, как и у итальянского: нежное, мелодичное, многие звуки по

произношению напоминают итальянские, очень на них похожи. Но есть

звуки, которых у нас нет, например: «ни» и «не».

— То есть «И» и «Е» ?

— Да, да. Они у вас трудные. Они нехороши для пения, потому что

«И»(показ, как она воспринимает русское «И» — зажато) сжимаетзвук.

Мы говорим округло, больше к «Э». Получается звук более красивый,

круглый. Но, конечно, и по-русски можно петь красиво, нежно, как поют

многие ваши певцы.

—Давно ли Вы поете в Ла Скала ?

— Три с половиной года.

— Ваш маэстро, это Ваш муж?

— Да, но кроме него я раньше училась у маэстро Пампогальяни.

— Сколько лет Вы учились до того, как поступили в Ла Скала ?

— Много, шесть лет. Сначала я стала выступать в концертах, что

бы найти контакт с публикой, немного привыкнуть к сцене. Когда пе

вец еще не привык к выступлениям, он при выходе на эстраду зажима

ется и не может найти верную позицию для пения. Только когда он ос

воится с эстрадой — все у него начинает идти нормально.

— Как часто Вы занимаетесь с маэстро и как распределяете время

занятий, сколько часов в день работаете?

— Теперь, когда у меня большой репертуар и я много пою, то ста

раюсь отдавать упражнениям не менее получаса в день.Но это удается не

каждый день, так как вследствие большой нагрузки я иногда сильно ус

таю. В таких случаях предпочитаю лучше отдохнуть. Но, вообще, для

- меня чрезвычайно важно ежедневно петь упражнения для развития тех-

ники не менее получаса. Потом мне приходится учить новые оперы, на

что уходит около двух часов.Сначала я их учу медленно, пиано, потом

повторяю, постепенно устраиваю в горле (впеваю. — Л.Д.). Не надо ни-

когда насиловать горло, так как все певцы — это очень нежный народ!

Да-да, все певцы таковы. Это не машины. Они легко простужаются, а

петь, заниматься, когда певец простужен, болен, очень вредно. Может

быть покраснение связок, поэтому лучше вообще помолчать несколько

дней. Думаю, это общее правило для всех.

— Когда Выучились, сколько раз в неделю приходилось заниматься с

маэстро и как долго длился урок ?

— Я занималась три раза в неделю, иногда четыре, но не больше.

Каждый урок длился полчаса. Вредно петь более получаса, пока певец еще

не привыки позиция звука у него еще плохая. Поэтому, пока позиция

звука еще нехороша и дыхание форсированное, надо идти в развитии

голоса очень постепенно, медленно.

— Вы присутствовали на занятиях маэстро с другими учениками и

было ли это обязательно ?

— Нет, я только использовала свое время и шла домой.