Ст. 297 Неуважение к суду

Данная норма связана со статьей 130 УК РФ в том смысле, что умаление чести и достоинства должно быть выражено в неприличной форме.

Однако норма, зафиксированная в статье 297 УК РФ, является специальной по отношению к норме, зафиксированной в статье 130 УК РФ. Это означает следующее: если деяние может быть квалифицировано как по статье 130, так и по статье 297, то оно должно быть квалифицировано по статье 297, где фиксируется специальная норма (ч. 3 ст. 17 УК РФ). Действительно, всякое унижение чести и достоинства судьи, выраженное в неприличной форме (ч. 2 ст. 297 УК РФ), или лица, участвующего в судебном разбирательстве (ч. 1 ст. 297 УК РФ), является унижением чести и достоинства лица, выраженного в неприличной форме (ст.130 УК РФ). Из этого следует, что в случаях, когда деяние попадает в сферу действия двух названных норм, то должна применяться норма 297 статьи УК РФ. Таким образом, осуждение по ст. 297 исключает осуждение по статье 130, однако не исключает предъявления иска оскорбленным о компенсации морального вреда.

Основной состав преступления, регулируемого данной нормой, предполагает оскорбление любого участника судебного заседания, квалифицированный – лиц, участвующих в отправлении правосудия. Основным объектом (=общественными отношениями, которым преступное деяние наносит ущерб) преступного деяния признаются общественные отношения в сфере отправления правосудия, состав преступления формальный. Дополнительным – честь и достоинство лица, которому адресовано оскорбительное действие, в том числе и оскорбительное высказывание.

Тот факт, что данное преступление является преступлением с формальным составом означает, что преступление признается оконченным с момента произнесения оскорбительных высказываний или выполнения оскорбительных действий в адрес участников судебного заседания, установление факта нанесения ущерба судопроизводству в данном случае необязательно, наличие ущерба в данном случае попросту презюмируется (мы принимаем решение, что любое подобное поведение наносит ущерб нормальной деятельности по обеспечению правосудия и является недопустимым).

Различия в квалификации по данной статье могут быть вызваны различным толкованием описываемой нормы. Очевидно, что данная норма может иметь два варианта толкования относительно левой части нормы, которая сформулирована как «неуважение к суду». Первый вариант толкования связан с тем, что мы отрицаем у левой части наличие дескриптивного значения, а всю норму толкуем как определение. Этот вариант связан с тем, что мы толкуем левую и правую часть нормы как эквивалентные, тогда неуважение к суду – это то же самое, что и оскорбление участника судебного разбирательства или лица, осуществляющего правосудие. В данном случае мы можем опустить левую часть нормы и тогда она примет следующий вид (для основного состава): «Оскорбление участников судебного разбирательства наказывается штрафом в размере до восьмидесяти тысяч рублей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период до шести месяцев, либо обязательными работами на срок от ста восьмидесяти до двухсот сорока часов, либо арестом на срок от двух до четырех месяцев». Тогда умысел на совершение данного преступления будет эквивалентен умыслу на оскорбление участника судебного разбирательства или лица, осуществляющего правосудие: «Субъективная сторона преступления характеризуется прямым умыслом. Виновный сознает, что унижает честь и достоинство участников судебного разбирательства, судьи, присяжного заседателя или иного лица, участвующего в отправлении правосудия, и желает этого» [Курс уголовного права, 2002, с. 334].

Согласно второму толкованию словосочетание «неуважение к суду» имеет дескриптивное значение, а сама норма не является определением, но представляет собой описание: «если имело место оскорбление и неуважение к суду, то…». Тогда, безусловно, нуждается в уточнении характер умысла. Существуют определения умысла, исходящие из дескриптивного характера словосочетания «неуважение к суду»: «Субъективная сторона состава преступления, предусмотренного ст. 297 УК РФ, характеризуется только прямым умыслом. Виновный осознает, что он, оскорбляя участников судебного разбирательства в связи с их деятельностью по осуществлению правосудия, проявляет неуважение к суду (интеллектуальный момент), и желает этого (волевой момент)» [Преступления против правосудия / под редакцией А.В. Галаховой]. Согласно такому толкованию необходимо установить умысел не только на оскорбление, но и на то, что называется «неуважение к суду». Однако произнесение фразы «Ну ты и у*бок», если она адресована, например, свидетелю в связи с тем, что он сообщает не соответствующие действительности сведения, может быть вполне совместимо с отсутствием фактического намерения проявить к нему (суду) неуважение, а значит, и с отсутствием прямого умысла.

Отметим, что относительно данного положения дел не может быть поставлен вопрос: «Истинна ли та или иная квалификация?», так как описываемые нормы – это наши решения по поводу фактов. Мы просто приняли решение, что для квалификации по ч. 1. ст. 297 достаточно, чтобы был оскорблен участник судебного заседания (кроме лиц, участвующих в отправлении правосудия) и оскорбление имело место в судебном заседании[90], то эти действия будут квалифицированы по статье 297 УК РФ. Однако мы можем принять другое решение, что необходимо также установить, что, Х оскорбляя участника судебного заседания, желал проявить неуважение к суду, в противном случае, данные действия необходимо квалифицировать по статье 130 УК РФ.

Следует также отметить, что то за пределами квалификации по данной статье остаются типы таких, например, высказываний, как «*бал я весь ваш суд!»; очевидно, что эта фраза может не касаться какого‑то конкретного участника судебного разбирательства, хотя наличие коммуникативного намерения, которое может быть названо словосочетанием «неуважение к суду» в данном случае не вызывает сомнений. Если же мы будем квалифицировать фразы, подобные приведенной выше по статье 297, то честь и достоинство лица будут являться факультативным объектом[91]преступного деяния, а левая и правая части нормы будут неэквивалентными, такое положение дел, безусловно, возможно. Нам неизвестны случаи судебной квалификации таких ситуаций, их анализ был бы весьма интересным.

В УПК РФ данная категория дел отнесена к делам публичного обвинения. Из этого следует, что в данной категории дел невозможно примирение сторон, хотя, вероятно, фактически такие ситуации встречаются [Артеменко, Минькова / Спорные вопросы применения нормы об освобождении от уголовной ответственности в связи с примирением с потерпевшим].

Существует проблема, связанная с такой процессуальной фигурой как «секретарь судебного заседания». Секретарь в УПК не отнесен ни к категории «участников судебного заседания», ни к категории «лиц, участвующих в отправлении правосудия», поэтому, если существующие нормы понимать буквально, то оскорбление секретаря судебного заседания должно квалифицироваться по статье 130 УК РФ [Преступления против правосудия / под ред. А.В. Галаховой], тогда как фактически оно, вероятно, квалифицируется по ч.1 ст. 297 УК РФ.