ГЛУХАЯ ПОРА – ОТ «ГРАДЖА» К «СИНЕЙ КНИГЕ» 8 страница

Цель обучения – выработать навыки опознания непривычно освещенных объектов (зондов, самолетов), а также природных явлений (метеоров, болидов, миражей, светящихся ночных облаков)… Обучение, несомненно, приведет к сокращению донесений в результате ошибочного опознания, вносящего столько путаницы.

Развенчание должно уменьшить интерес публики к летающим тарелкам, сегодня вызывающим сильную психологическую реакцию…

Основой такого воспитания могли бы послужить истории, вначале загадочные, а позже объясненные. Фокусы во многом теряют свою привлекательность, как только секрет их становится известным. Воспитательная программа должна рассеять легковерие публики и, следовательно, ее подверженность искусной вражеской пропаганде.»

Впрочем, комиссия с некоторым удивлением отметила „отсутствие в этой связи русской пропаганды при столь очевидных благоприятных возможностях“.

Далее перечислялись имена специалистов, ученых-психологов, знатоков рекламного бизнеса, к которым следует обратиться за помощью. Очевидно, тут кому-то из членов комиссии пришла в голову гениальная мысль – мультфильмы! Популярных персонажей мультяшек сделать свидетелями невероятных небесных видений, сначала таинственных, а позже получающих прозаическое объяснение. Раз американцы отказываются верить на слово ученым, пусть Микки Маус и Дональд Дак вразумят их, что нет никаких летающих тарелок. А чтобы фильмы получились занимательными, следует обратиться в компанию «Уолт Дисней, инкорпорейтед»…

Это, кажется, единственная здравая и жизнеспособная идея из всего наследия комиссии. Сомнительную ценность ее научных выводов последующие пятнадцать лет надежно охранял гриф «Секретно». Когда же Колорадский университет по заданию ВВС приступит к новому расследованию дела, глава комиссии доктор Кондон в частном разговоре даст уничижительный отзыв «Отчету Робертсона», назовет его бессмысленным, лишенным каких бы то ни было научных оснований.

И только запущенные по предложению команды Робертсона забавные киноленты с героями мультфильмов, переживающими невероятные приключения при встрече с добрыми и злыми гуманоидами, по сей день с интересом смотрят дети и взрослые. А в свободное от работы время, может статься, их смотрят и операторы неуловимых НЛО.

Еще один добрый совет дала комиссия разведуправлению: зорко следить за уфологическими организациями «ввиду их потенциального влияния на общественное мнение в случае широкомасштабных наблюдений». Но об этом ученые мужи могли и промолчать. Надзор за такими группами был установлен своевременный и бдительный.

Само заключение уместилось на двух страницах, и написал его доктор Робертсон:

«Комиссия считает, что рассмотренные донесения о неопознанных летающих объектах не содержат указания на то, что эти явления представляют непосредственную физическую угрозу национальной безопасности. Мы глубоко убеждены, что и прочие подобные случаи невозможно отождествить с артефактами иностранного происхождения, способными на враждебные действия, и что явления эти не вызывают необходимости пересмотра современных научных воззрений… Комиссия далее заключила, что постоянно повторяющиеся сообщения об этих явлениях действительно могут создать в наше тревожное время угрозу для упорядоченной деятельности охранительных политических органов… Ведомства национальной безопасности незамедлительно должны принять надлежащие меры к тому, чтобы лишить неопознанные летающие объекты того особого статуса, который им придан, и того ореола таинственности, который они, к сожалению, обрели.»

Именно это и желало услышать Центральное разведывательное управление: прямой угрозы нет, а с донесениями пора кончать. Поставленную задачу комиссия выполнила. Как верно заметит историк уфологии Дейвид Джейкобс: наконец-то военных вразумили, откуда исходит настоящая угроза – не от самих НЛО, а всего лишь от донесений о них! «Решение проблемы обретало совершенно иной характер. Истинный враг был опознан. Борьба началась».

Эдвард Руппельт поначалу оптимистично воспринял итоги первого научного разбирательства дела о летающих тарелках. Очевидно, то, что говорилось на заседаниях, разошлось с рекомендациями комиссии и тем более с оргвыводами, сделанными заинтересованными ведомствами из тех рекомендаций. На двух заседаниях Руппельт докладывал о работе проекта «Синяя книга» и, кстати, просил вчетверо увеличить штат. Просьба была встречена в целом одобрительно. Пока воспитательная программа не приведет к полному прекращению или хотя бы резкому сокращению донесений, «Синюю книгу» необходимо укреплять – так рассудила комиссия.

Глава АТИСа генерал Гарланд внес предложение рассекретить материалы об НЛО. Его желание понятно. Сделав их достоянием гласности, АТИС хотя бы частично сложил с себя ответственность за неразгаданную тайну. Похоже, и это предложение нашло поддержку, иначе как объяснить слова Руппельта: «И еще говорили они (члены комиссии), что американская общественность должна знать подробности каждого расследования – факты, официальные выводы и на каком основании они сделаны. Польза будет двойная: это развеет созданные секретностью тайны и заставит ВВС всегда быть на высоте, поверхностные расследования и анализы станут невозможны.»

Слушая такое, Руппельт и Гарланд, думается, имели основания испытывать удовлетворение.

А вот доктор Хайнек остался недоволен. После «большой волны» 1952 года он осознал, что не сможет самостоятельно разрешить загадку НЛО, и потому с живейшим интересом ожидал ученой дискуссии. Состав комиссии возражений не вызывал – все известные, даже всемирно известные имена. Претензии были другого рода: «Внимание комиссии, как выяснилось, было в основном направлено на вопросы обороны и безопасности, а вовсе не научные. Того и следовало ожидать, мероприятие ведь было организовано ЦРУ, им же инструктировалось. Не сделано было даже попытки объяснить "неизвестные“ из досье "Синей книги“. Предвзятость "суда над НЛО“ очевидна…»

В работе комиссии Хайнек участвовал всего лишь как ассоциированный член. И тому имелось пристойное объяснение: научный консультант «Синей книги», ответственный за многие вынесенные ею заключения, не должен влиять на беспристрастное расследование. Однако при желании это можно было истолковать и как принижение научных заслуг доктора Хайнека. И ладно б он участвовал в работе с совещательным голосом (так в вольном переводе мыслится понятие «ассоциированный член»), но ведь доктора Хайнека не на все заседания приглашали! И не предложили подписать итоговый документ. А если бы предложили, он бы ни за что не подписал, – такое признание задним числом сделает Хайнек. А почему? Потому что он после пяти лет упорных изысканий не мог ничего определенного сказать об НЛО, в то время как команда Робертсона наскоком, за четыре дня… Каких четыре! За двенадцать часов чистого времени, обсудив два десятка наблюдений, с поразительной легкостью вынесла приговор!

И вот Хайнек, взбудораженный, взвинченный, чувствуя себя не столько участником совещания, сколько вызванным для показаний свидетелем, входил в эту комнату, когда его приглашали, и не за стол садился, где сидели действительные члены, а устраивался где-то в уголке. И все его там раздражало – и церемонная торжественность председательствующего, и даже такой вроде бы пустяк, что фильмы демонстрировались не на экране, а на голой стене.

Дважды Хайнек брал слово. Сначала предложил учредить «небесный дозор», задействовав для этой цели обсерватории. Называл имена астрономов, которые согласились бы участвовать в такой программе. Но комиссия сочла это преждевременным. Во второй раз Хайнек подал голос, когда речь зашла о развенчании летающих тарелок. Он посоветовал привлечь астрономов-любителей, которые с энтузиазмом возьмутся за дело. И это предложение не нашло поддержки.

Годы спустя Хайнека спросят: почему он, так много знавший и передумавший, не сказал главного, того, что его волновало. И Хайнек откровенно признается, что боялся. Боялся потерять должность при «Синей книге». Не столько, конечно, из-за трех тысяч долларов в год.

«Я знал, что пойти против их приказов означало бы стать персоной нон грата. Этого я не хотел, мне было важно сохранить статус при „Синей книге“, я к тому времени стал прозревать, что в феномене НЛО действительно что-то есть, и мне хотелось быть на месте, когда пойдут „хорошие“ наблюдения. Иного пути получить доступ к военным донесениям не было, огласке их не предавали. Словом, я ждал благоприятного момента.»

Итоги совещания явились ударом и для группы офицеров в Пентагоне, еще в декабре замышлявших «заговор» и отложивших его осуществление в надежде, что поставленную ими задачу – отмену цензуры на донесения – решит сама комиссия. С досадой рассказывал Дональду Кихо полковник из разведки ВВС (Смит или Адамс), участник совещания: «Нас попросту предали. ЦРУ и не помышляет обнародовать факты об НЛО, напротив, там всё хотят похоронить. Цеэрушники вертели учеными, как хотели. Отшвырнули фильм из Тремонтона, обвинив аналитиков ВМС в некомпетентности. Мы заготовили более сотни документированных донесений, агенты ЦРУ пренебрегли лучшими из них. Ученых познакомили только с пятнадцатью случаями, да и те цеэрушники постарались изничтожить. Фурне припас превосходные наблюдения военных и гражданских пилотов, даже ученых. Люди из ЦРУ всех очевидцев объявили болванами, и члены комиссии отвергли анализ Фурне… Я понимал, агенты ЦРУ выполняют данные им указания, но был момент, а то и два, когда я чуть не взорвался.»

Печальное признание тому же Кихо сделал и Руппельт вскоре после совещания: «Нам велено скрывать наблюдения, если же какое-то яркое донесение и всплывет, мы должны что-то спешно придумать, дабы прикончить его, а заодно и высмеять очевидцев, тем более когда подвернется подходящее объяснение. Нас вынуждают дискредитировать даже своих пилотов.»

Что произошло после того, как члены комиссии разъехались по своим университетам и лабораториям? Доктор Робертсон вручил заключение комиссии директору ЦРУ или его заместителю. Копия поступила в Пентагон. Директор разведки ВВС генерал-майор Кабелл заключением остался доволен. А чему быть довольным? Если не считать предложения о мультфильмах, ничего нового комиссия не внесла. Ее выводы повторили то, что говорилось в отчетах проектов «Сайн» и «Градж».

Ни АТИС, ни «Синяя книга» заключения не получили, но тогда же, в январе, генерал Кабелл вызвал к себе Гарланда и Руппельта и объявил, что, в соответствии с рекомендациями комиссии, штаты «Синей книги» будут увеличены, особое внимание будет уделено инструментальным наблюдениям, донесения об НЛО будут рассекречены.

Увы, все это осталось благим пожеланием. Штаты проекта не только не увеличились, но сократились. В феврале Руппельт получил новое временное назначение, – случайно ли? Когда несколько месяцев спустя он вернулся в Дейтон, то нашел «Синюю книгу» поредевшей. Часть сотрудников перевели в другие отделы, а те, что остались, получали отвлекающие задания. Руппельт просил новых людей и неизменно получал отказ. Сошла на нет и небольшая программа инструментальных наблюдений. Что-то не ладилось с установленными на авиабазах кинокамерами, точнее, с дифракционными решетками, они перестали различать цвета. Заменить их так и не собрались.

Уволился из Пентагона пресс-секретарь по НЛО Алберт Чоп, демобилизовался майор Фурне. И у Руппельта в августе 1953 года закончился срок службы, он вышел в отставку в звании майора. В тот момент «Синяя книга» состояла из двух человек – его и рядового первого класса Макса Фуча. И то, что дела секретного проекта, возглавлять который полагалось, по крайней мере, подполковнику, Руппельт сдал рядовому, говорит о многом.

Офицер, сержант и секретарь – вот отныне привычное штатное расписание «Синей книги». Начальство уже не побуждало сотрудников, как в прежние времена, проявлять рвение. Проект впадает в спячку. Частая смена руководителей, в основном отрицателей летающих тарелок и гонителей очевидцев, довершила дело. «Синюю книгу» теперь больше всего интересовали случаи ложного опознания. Удачное определение «Синей книги» той поры дал английский уфолог Чарлз Боуэн: «Общество для объяснения неисследованного».

Эдвард Руппельт поступит в частную фирму, но до конца своей уже недолгой жизни не сможет отрешиться от странного наваждения, им самим названного НЛО. По-прежнему будет с живым интересом следить за перипетиями уфологической эпопеи, выслушивать исповеди очевидцев, вести переписку с заинтересованными лицами.

В 1956 году выйдет его «Отчет об НЛО», и американцы впервые узнают многие закулисные эпизоды борьбы ВВС с летающими тарелками. И как ни старался Руппельт сохранить беспристрастность, то там, то здесь на страницах книги проглядывают его симпатии к гипотезе инопланетного происхождения НЛО.

Через три года выйдет второе издание книги, и внимательный читатель в ней обнаружит три новых главы. Но каких! Там Руппельт, по сути дела, перечеркнет свои прежние суждения об НЛО, поставит под сомнение высказывания единомышленников и правдивость очевидцев, чем сам возмущался когда-то. Впечатление такое, будто те завершающие главы писались под чью-то диктовку, не сообразуясь с содержанием предыдущих.

Безусловно, это загадка, и объясняют ее по-разному. Давление военных и начальства. Руппельт работал в фирме, зависевшей от заказов Пентагона. Другое объяснение: Руппельт был возмущен, обескуражен набиравшей силу свистопляской тарелкоманов, их россказнями о контактах с операторами НЛО, о вояжах в запредельные миры, посланиях и наказах землянам и пр. А еще, возможно, Руппельту, сотруднику солидной фирмы, стала докучать причастность к летающим тарелкам, и он таким образом счел нужным от них отмежеваться.

Любое из трех объяснений само по себе вряд ли состоятельно. Но вместе взятые они могут что-то прояснить. Так или иначе для Руппельта настала нелегкая пора. Оборвались давние связи, ушло из жизни то, чему он отдал столько сил и страсти. Еще через год Руппельта не стало: сердечный приступ в расцвете лет.

В 1953 году Пентагон объявил, что число донесений резко сократилось. И это действительно было так. «Большая волна» миновала, наступило затишье. Но Пентагон предпочел старое, опробованное объяснение: пресса перестала трубить о летающих тарелках, и вот результат. Отчасти верно и это. Пресса устала от подобных сенсаций. Но в ее молчании была и заслуга Пентагона, переставшего выдавать какую-либо информацию, за исключением случаев ложного опознания. Журналисты, правда, иногда получали информацию непосредственно от пилотов гражданских авиалиний и даже военнослужащих. Хотя такая информация и относилась к разряду конфиденциальных, строгостей на этот счет было явно недостаточно.

В августе 1953 года появилась инструкция ВВС 200-2, уточнявшая методы обработки информации. Теперь офицеры разведки точно знали, какие вопросы и в каком порядке следует задавать очевидцам. Там же отмечалось, что ВВС рассматривают НЛО как потенциальную угрозу для безопасности страны. Но главный сюрприз таился в четвертом параграфе: «Центр авиационно-технической разведки на авиабазе Райт-Паттерсон, Дейтон, Огайо, анализирует и обрабатывает информацию и донесения, поступающие из ЗИ после того, как управление ПВО окажется неспособным опознать НЛО.»[10]

Тем самым вроде бы подразумевалось, что АТИС и «Синяя книга» освобождаются от докучливых донесений, с которыми в состоянии справиться система противовоздушной обороны, а уж если той задача покажется не по силам, тогда за дело возьмутся эксперты с авиабазы Райт-Паттерсон. В действительности все обстояло иначе: «Синяя книга» превращалась в ширму. Отныне командование ПВО или другое неназванное ведомство решали, как поступить с донесениями.

При штабе ПВО существовало особое подразделение воздушной разведки – эскадрилья 4602. В войну перед нею стояла задача пленения и допроса сбитых вражеских летчиков. В мирное время эскадрилья, понятно, бездействовала. Ей и поручили заниматься летающими дисками. Офицеров разведки авиабаз обязали незамедлительно извещать штаб эскадрильи в Колорадо о наблюдениях НЛО. Звенья и отряды подразделения были рассредоточены по всей стране, персонал обучен собирать информацию, проводить дознание. Эскадрилья 4602 была засекреченной воинской единицей, что уменьшало возможность утечки информации.

Инструкция 200-2 распространяла режим секретности на все сообщения об НЛО. «Представителям, печати разрешается сообщать лишь о тех случаях наблюдения, для которых будет найдено положительное объяснение… Ввиду большого числа неопознанных объектов рекомендуется ограничиться сообщением, что АТИС займется анализом полученных данных.»

Но вскоре и такие меры показались недостаточными. В декабре 1953 года появится еще один секретный документ – JANAP-146. Расшифруем аббревиатуру: Объединенный для армии – флота – авиации циркуляр 146. В подзаголовке его другая мудреная аббревиатура – CIRVIS, что означает: Инструкция для подачи важнейших разведдонесений. Донесения, отправляемые под шапкой CIRVIS, говорилось в документе, относятся к разряду жизненно важной для безопасности страны информации, и среди такой информации – донесения об НЛО, подлежащие немедленной передаче с пометкой «Срочно».

Но зловещая новизна многословного документа – в разделе «Меры безопасности», статье 210.

«Военнослужащим и гражданским.

На всех лиц, ознакомленных с настоящей директивой, распространяется действие закона о разглашении секретных сведений от 1934 года и поправок к нему, а также законов о шпионаже. Донесения CIRVIS содержат информацию, затрагивающую вопросы обороны США, и подпадают под действие законов о шпионаже Свода законов США, раздел 18, статьи 793 и 794. Несанкционированная передача или разглашение донесений в какой бы то ни было форме запрещаются.»

Отныне рассказ военнослужащим своих или чужих наблюдений НЛО приравнивался к разглашению государственной тайны, а упомянутые статьи за это сулили ни много ни мало – от года до десяти лет тюрьмы и штраф в десять тысяч долларов.

Возможно, журналисты так скоро не проведали бы о том документе, не вздумай Пентагон распространить его строгости на экипажи коммерческих авиалиний. Пилоты гражданской авиации в пору «большой волны» ежедневно наблюдали до десятка НЛО, о чем были обязаны уведомлять власти после приземления. Теперь от них потребовали немедленно радировать о таких наблюдениях в Пентагон или на ближайшую авиабазу и помимо всего прочего ни с кем не обсуждать увиденное.

В марте 1954 года четыреста пятьдесят пилотов гражданской авиации подписали протест. Не потому, что их лишали возможности в дружеском кругу рассказать о встречах с летающими тарелками. Один из пилотов так выразит общее мнение: «Нам велено сообщать о наблюдениях, но попробуй сообщи, тебя тут же обвинят в некомпетентности, да еще прикажут держать язык за зубами!»

Тем не менее Пентагону и ЦРУ удалось на время прекратить возможные каналы утечки информации через военнослужащих, операторов радаров, авиадиспетчеров и гражданских летчиков. Бытовые, если позволено так выразиться, наблюдения, свидетелями которых становились автомобилисты, фермеры, лесорубы, охотники, эти ведомства тревожили в меньшей степени.

Комиссия Робертсона со своей задачей справилась за четыре дня. Работа института Баттелла растянулась почти на два года. Лишь 17 марта 1954 года командование ВВС получило отчет, известный под названием «Специального доклада No 14». Запрет на упоминание института оставался в силе, отсюда и анонимность доклада. А четырнадцать – это порядковый номер издававшихся пресс-службой Пентагона бюллетеней. Тринадцать предыдущих выходили в основном при Руппельте, и в них рассказывалось о положении дел на уфологическом фронте. Аккредитованные при Пентагоне журналисты могли с ними познакомиться в пресс-центре.

У выпуска четырнадцать особая судьба. Долгое время он не был известен вне стен Пентагона, но даже там имел ограниченное распространение. Старший научный консультант ВВС доктор Хайнек доклад читал, но так и не смог для себя выхлопотать экземпляр. Год спустя журналистов познакомили с адаптированным текстом, и газета «Нью-Йорк таймс» поспешила заверить читателей, что ученые не нашли подтверждения тому, что немногие из оставшихся «неизвестных» могли к нам прилететь из космоса. О космических кораблях в докладе ничего не говорилось, однако «неизвестных» оказалось не так уж мало.

Статистический анализ института Баттелла – не самая увлекательная страница уфологической эпопеи, но без нее не обойтись, раз речь зашла об отношении ученых к НЛО.

Итак, «Синяя книга» передала институту все, что у нее имелось, – около четырех тысяч донесений, поступивших с 1 июля 1947 года по 31 декабря 1952 года. На первый взгляд задача была предельно проста: разделить наблюдения на две группы, в одну должны войти те, для которых найдутся объяснения (это «известные»), в другую те, которым объяснения нет («неизвестные»). Затем аналитикам предложили, изучив и сопоставив обе группы, ответить на единственный вопрос: есть ли существенная разница между объектами первой и второй группы?

Вопрос кажется пустяковым для контракта, обошедшегося ВВС в сто тысяч долларов. Но именно это волновало Пентагон. Если эксперты решат, что принципиальной разницы между теми и другими нет, значит, «неизвестные», сколько б их ни набралось, не были опознаны лишь по недоразумению, недостатку информации, из-за необычных погодных условий, психологических факторов и т. д. Тем самым проблема НЛО теряла остроту. Если же, напротив, будет признано, что «неизвестные» – не чета «известным» с их земными и астрономическими объяснениями, это стало бы подтверждением существования подлинных НЛО и оправданием дальнейших программ по их изучению.

Из четырех тысяч донесений сотрудники института сразу отсеяли восемьсот из-за фрагментарности или вздорности сообщений. При повторном процеживании ушло еще около тысячи донесений. В их число попали главным образом дублирующие показания об одних и тех же наблюдениях. Осталось – 2199. Работа началась.

Из каждого донесения извлекались факты по шести заданным характеристикам: цвет, количество объектов, их очертания, скорость, светимость, продолжительность наблюдения.

В особой графе оценивалась надежность показаний. Тут учитывались возраст, специальность, квалификация очевидцев. В итоге донесение получало оценку: отличное, хорошее, сомнительное, неудовлетворительное.

Затем каждому случаю давалось одно из десяти объяснений: зонд, астрономическое тело, самолет, рефракция света, птицы, облака, недостаточная информация, психологический фактор, неизвестный и еще – «прочее».

Важнейший элемент анализа – к какой категории отнести наблюдение. Тут требовался большой запас прочности. И занимались этим две независимые группы экспертов. Если их мнения совпадали – определение принималось. Но это касалось всех категорий, кроме «неизвестный». Даже если обе группы выносили вердикт «неизвестный», все равно эксперты собирались в полном составе и после совместного обсуждения должны были единодушно утвердить решение. Малейшее сомнение, и донесение отсылалось на дополнительный разбор.

240 донесений получили категорию «недостаточная информация» и были отсеяны. Осталось – 1959. Из них 434, или двадцать два процента, получили статус «неизвестный».

Теперь на основе шести вышеназванных характеристик предстояло сопоставить «известные» (так или иначе объясненные) с «неизвестными» и ответить на искомый вопрос: есть ли существенная разница между теми и другими?

После долгой и кропотливой работы аналитики пришли к выводу: вероятность того, что «неизвестные» остаются таковыми лишь по недоразумению или недостатку информации, не просто ничтожно мала, а практически равна нулю!

По отдельным характеристикам картина выглядела так: "Цвет: вероятность менее 1%.

Светимость: вероятность более 5%.

Очертания: вероятность менее 1%.

Скорость: вероятность значительно меньше 1%.

Продолжительность наблюдения: вероятность значительно меньше 1%."

Но оставим знатокам статистические расчеты, таблицы и графики. Сошлемся на мнение доктора Хайнека – он с нетерпением ожидал результатов анализа и не переставал о них размышлять многие годы:

«Любой статистик скажет, что статистические расчеты не безупречны. Еще, пожалуй, он скажет, что при оценке одной из означенных характеристик, а именно цвета, возможны субъективные мнения или иные обстоятельства, способные свести результаты на нет. Но тот же статистик скажет: в высшей степени невероятно, чтобы все шесть изученных Институтом Баттелла характеристик оказались бы подверженными тем же ошибкам, дающим в итоге неверный результат. Подсчеты показывают: вероятность того, что все шесть характеристик НЛО в проводимом тесте могли дать ошибочный результат (и, следовательно, опровергнуть сделанное заключение), составляет менее одного шанса из миллиарда.»

Вывод из проведенного анализа для Хайнека совершенно ясен: «известные» и «неизвестные» – две совершенно разные категории объектов. «Неизвестные» – это воистину НЛО.

А понимали эксперты Института Баттелла, к каким выводам пришли? Очень даже понимали и, похоже, испугались. Отсюда уловки в завершающей части доклада:

«Результаты тестов нельзя считать окончательными, ибо они не подтверждают и не отрицают того, что НЕИЗВЕСТНЫЕ – это по преимуществу неопознанные ИЗВЕСТНЫЕ, хотя есть основания сравнительно небольшое число НЕИЗВЕСТНЫХ отнести к астрономическим явлениям.»

Странное дело. Если имелись основания, почему эти объекты сразу не записали в разряд «астрономическое тело»? Хорошо, отбросим и это «сравнительно небольшое число». Но как быть с остальными неизвестными? Авторы доклада делают еще одну попытку принизить полученный результат. «Критическое рассмотрение важнейших характеристик вместе с тщательным изучением наблюдений, признанных НЕИЗВЕСТНЫМИ, наводят на мысль, что ряд факторов, главным образом сообщения о маневренности объектов и отсутствие исчерпывающих сведений, как-то: графики авиарейсов и запуска зондов – лишил нас возможности признать ИЗВЕСТНЫМИ часть объектов, отнесенных к НЕИЗВЕСТНЫМ.»

А чтобы наглядней представить, чем и как занимались эксперты института, Хайнек приводит такой пример. Перед нами две корзины с яблоками. Если бы мы не знали, что это такое, все равно рано или поздно с помощью анализа пришли бы к выводу: предметы в обеих корзинах тождественны, хотя и отличаются размерами, формой, цветом.

Если бы перед нами поставили корзину с яблоками, а другую, скажем, с теннисными мечами, то с помощью таких же тестов мы пришли бы к выводу: вероятность того, что в обеих корзинах предметы одной категории, ничтожно мала, хотя и не равна нулю. Именно к такому результату и пришли сотрудники Института Баттелла после двух лет изучения свода наблюдений НЛО: «известные» и «неизвестные» – предметы несопоставимые. Иначе говоря, есть «известные», а есть НЛО.

Вряд ли кого итоги этого анализа волновали так, как доктора Хайнека. Хотя и после «большой волны» в нем все еще сидел закоренелый скептик, Хайнек не переставал считать себя научным консультантом ВВС, а потому мечтал о четком, выверенном научном методе изучения НЛО, об анализе, статистике, свободной дискуссии. Комиссия Робертсона не оправдала его надежд. Зато статистический анализ Института Баттелла произвел сильное впечатление, хотя не в меньшей степени покоробили попытки аналитиков опровергнуть самими же полученные выводы. «Этот отчет об НЛО навсегда останется досадным пятном на в остальном безупречной репутации научно-исследовательской организации». Не слишком ли строг доктор Хайнек? Как бы то ни было, а «Специальный доклад No 14» опроверг расхожее представление о том, будто неопознанные объекты остаются таковыми лишь по недоразумению или недостатку информации.

Лет двадцать спустя неугомонный Хайнек отправится в город Колумбус, чтобы разыскать в архивах института досье или микрофильмы с рабочими материалами анализа. И выяснит, что институт, гордящийся сохранностью своих архивов, эти материалы уничтожил.

ИТОГИ

Затишье в Северной Америке. – Волна наблюдений в Европе и Южной Америке. – Феликс Зигель: в России тоже есть НЛО. Экзотические версии. – Внеземная гипотеза и ее истоки. Бестселлеры о летающих тарелках. – Джеральд Херд об искусственных спутниках Марса и марсианских пчелах. Отрицатели и скептики. – Гипотеза «параллельных миров» и ее сторонники. – Мид Лейн об эфирных кораблях. – Какая гипотеза лучше? – Предчувствия Чарлза Форта.

Мы познакомились с важнейшими эпизодами нашествия летающих тарелок в 1947—1953 годах. Этот период уфологии по праву называют американским. Хотя НЛО появлялись и в других частях света, но главные события разворачивались на Североамериканском континенте.

Американским этот период можно назвать и по целеустремленности спецслужб США решить загадку. Недаром военные и разведчики дружественных стран под благовидными предлогами устраивали командировки в Вашингтон, чтобы в кабинетах и коридорах Пентагона постараться выяснить, как далеко в своих расследованиях продвинулась известная всему миру «Синяя книга».

Теперь мы знаем о многообещающем начале и бесславном конце этого секретного проекта. Чего мы до сих пор не знаем – что собой представляют НЛО? Единственно, в чем, пожалуй, убедились: они не выдумка людей с неуравновешенной психикой, не скорбный перечень ошибок при опознании земных предметов или явлений астрономического свойства.

Да, были разоблаченные и неразоблаченные мистификации. Да, восприятие наше несовершенно, люди подвержены внушению и самовнушению. Но если глаз и радар одновременно в одной и той же точке пространства фиксируют НЛО – как быть с такими случаями? Допустим, пилот в воздухе и оператор радара на земле страдают какой-то формой галлюцинации, – видят то, чего на самом деле нет. Но объектив-то кинокамеры им не подвержен, а он тоже фиксирует эхо-сигналы на экране и светящееся нечто в небе там, где видят их люди!