Модель Фрэнка Фаррели выявления конкретности в языке

1. Устанавливается раппорт

2. Выслушивается пожелание клиента

3. Выбирается существительное или глагол, термин, занимающий ключевое положение в предложении, разумеется, на столь высоком логическом уровне, что он покрывает большое число конкретных возможностей.

4. Нарочно изобретается некоторая интерпретация, то есть ярко галлюцинируется некоторая конкретная и провоцирующая ситуация, относящаяся к чему-то, что клиент может счесть совершенно неосновательным, и что даже крайне невероятно. В работе Фрэнка, и в этом примере, и в других случаях, он особо предпочитает использовать для этого сексуальное содержание, хотя так же подошло бы любое провокационное ошибочное толкование.

5. Это в высшей степени конкретное ошибочное толкование предъявляется клиенту в такой убедительной форме, как будто вы знаете, о чем он говорит.

6. Внимательно выслушивается исправляющий ответ клиента, спровоцированный вашим истолкованием.

7. Шаги 2 – 7 повторяются до тех пор, пока клиент (отчаявшись) доставляет вам конкретную информацию, нужную для выбора надлежащего и эффективного вмешательства.

Стратегия Фаррели может быть выражена простым рассказом: вступите в контакт с клиентом и выберите какое-нибудь важное существительное или глагол из его речи – какой-нибудь неопределенный термин, заключающий очень много вариантов в возможном опыте клиента. Начиная с этого, выберите какую-нибудь крайне конкретную и провокационную интерпретацию, как вы полагаете, совершенно не имеющую отношения к делу, и предложите ее клиенту столь убедительно, как будто вы в самом деле в нее верите. Выслушайте его ответ и повторяйте этот цикл, пока не получите всю нужную вам конкретную информацию.

Излагая модель Фаррели, мы (Бостик и Гриндер) полагаем, что эта стратегия:

а. Мягко провокационна

б. Точно определена

в. Использует естественную тенденцию к галлюцинации

г. Относительно правильна в эпистемологическом смысле

Наречие относительно, модифицирующее выражение в эпистемологическом смысле, относится к тому факту, что терапевт вводит материал по собственной инициативе, а не ограничивается словесным материалом, предложенным клиентом. Таким образом, предлагаемые терапевтом варианты очевидным образом происходят из его собственной мысленной карты, а потому потенциально не имеют ничего общего с опытом клиента. Как может подтвердить любой компетентный клиницист, люди, стремящиеся к изменению, весьма чувствительны к содержательным предположениям авторитетной личности – в роли которой очевидно выступает терапевт. Поэтому в модели Фаррели изобретения терапевта не исключают возможности неправильного влияния на клиента.

Чтобы воспрепятствовать такому влиянию, терапевт намеренно выбирает с помощью галлюцинации нечто почти наверняка ошибочное. Это провоцирует исправляющую реакцию клиента, восстанавливающую эпистемологическую правильность процесса. Ясно также, что терапевт, производящий изменение, намеренно пытается (шаг 4) выбрать нечто такое, для чего нет никаких оснований, и что почти наверняка окажется ошибочным; таким образом терапевт не прибавляет в своей галлюцинации ничего верного. Этим терапевт исправляет влияние дополнительного материала, происходящего от его собственных мысленных карт.

Ясно, что этот пример имеет провокационный характер; его последовательная стратегия точно определенна и достаточно проста. Она очевидным образом использует способность галлюцинировать представления, фактически не входящие в коммуникацию, как это почти принудительно происходит у большинство людей, пытающихся понять услышанное. Мы остановимся подробнее на относительной эпистемологической правильности. Заметим, что инструкции этой последовательной стратегии содержат выражения вроде следующих:

1. Намеренно выберите некоторую интерпретацию, для которой у вас нет абсолютно никакого основания.

2. Предъявите эту весьма специфическую интерпретацию клиенту, сделав это конгруэнтно, как будто вы верите, что он говорил вам именно об этом.

3. Внимательно выслушайте исправляющий ответ, вызванный у клиента вашей весьма специфической и провокационной неправильной интерпретацией.

Все эти фразы содержат эпистемологические инструкции, в высшей степени благотворные в данном контексте приложений – вас инструктируют, что вы должны галлюцинировать, сознавать, что вы галлюцинируете, и не придавать абсолютно никакого значения доказательству правильности вашей галлюцинации. Многие люди испытывают в этой области прежде всего ту трудность, что они не осознают прибавляемые ими добавочные значения, не оправдываемые тем, чтó они в самом деле слышат (мы называем это галлюцинированием или заполнением), а затем вкладывают в свою галлюцинацию то, что создают сами, и приписывают это говорящему. Таким образом, намеренно решив галлюцинировать, вы приобретаете в некоторой степени эпистемологический контроль над неизбежными подсознательными процессами языка. Вы знаете, что вы не знаете, о чем вы говорите!

Более общая эпистемологическая точка зрения – особенно в применении к паттернам в моделировании НЛМ – состоит в следующем: если вы пришли к личному убеждению, что открыли некоторый паттерн, и формально закодировали этот паттерн, ищите контрпример. В частности, если кодирование в самом деле явно (и удовлетворяет требованию фальсифицируемости*, подразумеваемому в любой научной деятельности), то нетрудно уяснить себе, какой ряд наблюдений может послужить в качестве контрпримеров. Затем вы сможете просто конгруэнтно создавать переживания из этого ряда контрпримеров. Эта эпистемологически здравая стратегия противоположна описанному выше обычному поведению – то есть сильной тенденции убеждать себя в открытии паттерна, отыскивая исключительно добавочные примеры, подтверждающие этот паттерн. Продолжительная затрата времени и энергии в таких случаях приводит как правило лишь к тому, что открывший этот паттерн упражняется в доказательстве его правильности на множестве примеров. Далее, такой исследователь как правило примется доказывать, что альтернативные формулировки паттернов в той же области ошибочны, что приводит к множеству злополучных и непродуктивных дискуссий и к неприятным конфликтам между исследователями.