Твин-Ситиз, округ Миннеаполис

Донни Фостер, никуда не торопясь, ехал по ночному городу. Яркий свет неоновых вывесок бросал цветные пятна на белый капот его ма­шины. Фостер с интересом поглядывал по сто­ронам: какие перемены произошли в городе за время его отсутствия? Этот район был ему и вовсе не знаком. Донни свернул на боковую улицу и притормозил.

Здесь вовсю кипела ночная жизнь. Нетрез­вая компания вывалилась из обшарпанных две­рей паба и со смехом и песнями двинулась по улице; юная парочка страстно целовалась на углу, не замечая окружающих. Но самое глав­ное — Фостер задержал дыхание — у края тротуара стояли вызывающе одетые девушки. Яркий макияж, высокие каблуки, короткие юбки, полностью открывающие роскошные ноги в черных чулках. На глазах у Донни к девушкам подвалил подержанный черный «воль-во», и худенькая брюнеточка, перекинувшись с водителем парой слов, впорхнула в машину и укатила.

Донни аккуратно перевел машину в левый ряд, снизив скорость до минимума. Девочки моментально почуяли клиента. Они наклоня­лись, заглядывая в медленно проезжающий «седан» и позволяя водителю разглядеть себя. Посмотреть было на что: незастегнутые блестя­щие куртки распахивались, открывая симво­лические топики и прозрачные кружевные блуз­ки, а под ними...

Но как раз это Донни не интересовало. Он рассматривал девушек и искал, искал... Вот!

Чуть ли не последней стояла эффектная пара:

блондинка в черном и брюнетка в красной коже с длинной бахромой на рукавах. Блондин­ка. Ее волосы такие золотистые и вьющиеся — наверняка обесцвеченные, но очень похожие на волосы той бедной девочки, Дженнифер. Донни сам не заметил, как остановил машину, он уже ничего не замечал, кроме золотистых кудрей... Опасно, его же видели здесь, могут опознать!

Проститутка, придерживая сумочку, накло­нилась еще ниже. Какие ноготки!

— Привет! — улыбнулась она, и на Донни пахнуло мятой.

Девушка жевала резинку, что не мешало ей улыбаться во весь рот, показывая ровные белые зубы.

— Привет! — выдавил из себя Фостер. Рань­ше ему почти не приходилось снимать девочек, только за компанию с приятелями. Но эти

волосы... Проститутка заметила его смущение и пришла на помощь:

— Девочку себе ищешь?

— Д-да.

— Ну, — предложила блондинка, — давай за угол заедем.

— Вообще-то, — уже смелее пояснил Фостер, — я хотел девочку на пару часов.

— Да? — заинтересовалась девушка, уже прикидывая пену. — А поподробнее?

Они сговорились быстро, — потому что Дон­ни не стал торговаться. Через несколько секунд , проститутка уже садилась рядом с Донни, при­страивая на коленях сумочку.

— Как тебя зовут? — бросил Донни, выру­ливая на знакомую улицу.

— Бетти. А тебя?

— Донни.

Девушка выжидающе взглянула на клиента, но тот явно не был настроен вести пустые раз­говоры. До дома доехали в молчании.

Фостер снял в недорогом мотеле домик, стоящий далеко от дороги, и был уверен, что их никто не потревожит. Он открыл дверь и пропустил девушку вперед. уходя, он забыл выключить свет, и можно было не бояться на­ткнуться в темноте на стену. Бетти насторо­женно озиралась. Стандартная обстановка, мотель, только вот ничуть не теплее, чем на улице, а девушка и так замерзла в ожидании

клиента. Она обхватила руками плечи и повер­нулась к Фостеру, возившемуся с замком.

— У тебя здесь нет обогрева? Холод собачий. Донни наконец закрыл дверь и с сожалени­ем развел руками.

— У меня здесь только принудительная вен­тиляция, но она сломалась.

Несколько мгновений Фостер помолчал, разглядывая девушку, так что ей стало неуютно под тяжелым взглядом.

— Я хотел бы, чтобы ты помылась. Сейчас приготовлю ванну.

Он прошел в глубину дома. Щелкнул вык­лючатель, и Бетти услышала через незапертую дверь шум льющейся воды. Девушка аккурат­но положила сумочку на диван, не забыв пере­ложить в карман куртки упаковку презервати­вов. Снова огляделась.

Странно, вроде ничего особенного, комната как комната, а ее дрожь пробирает. Может, по­тому, что так холодно? Или это от напряженной тишины, разбиваемой только шумом воды в ван­ной? Ни музыки, ни гула автомобильных мото­ров за окном: домик-то на отшибе. Проститутка передернула плечами и пошла в ванную комнату;

пора было приступать к работе. Перестук ее каб­лучков эхо разнесло по всему дому.

. Донни сидел на краю ванны, манипулируя кранами. Ванна уже почти заполнилась, над водой стояла высокая шапка пены.

— У тебя волосы чистые? — Не оборачива­ясь, спросил Донни.

— Что? — растерялась Бетти.

— Тебе не нужен шампунь для волос, обра­ботанных химически? — терпеливо спросил Донни.

— Ты что... хочешь, чтобы я голову помы­ла? — еще раз переспросила девушка.

— Ну, если это что-то необычное, — пожал плечами Фостер, — я готов заплатить сверху.

— Меня никто никогда еще об этом не просил, — фыркнула проститутка, но от денег не отказалась и начала раздеваться.

Отработанным до автоматизма движением она поставила ногу в шнурованной туфельке на краешек стула и неторопливо, чтобы не поца­рапать лак на ногтях, занялась узлом. Брошен­ный на клиента взгляд из-под ресниц подтвер­дил, что дело на мази: глаза горят и не отрыва­ются от ножки.

А Донни не отрывал взгляда от ногтей, вык­рашенных темно-красным лаком. Такие ма­ленькие, изящные и ухоженные! Такой изыс­канной миндалевидной формы! Они напомни­ли Фостеру лепестки пиона, из самой серединки цветка; Донни нестерпимо захотелось лизнуть каждый из них, ощутить кончиком языка их безупречную гладкость... Донни сглотнул ко­мок в горле, но только собрался сказать что-то, как в спальне требовательно зазвонил телефон.

Фостер резко встал; выходя, бросил:

— Я прошу прощения. Справишься сама?

— Ага, — кивнула девушка с некоторым разочарованием. Ей нравилось раздеваться в при­сутствии мужчин, а этот клиент был заметно лучше, чем обычная клиентура. Молодой, сим­патичный, хорошо сложенный. Повезло ей се­годня!

Бетти разделась уже без всякой томности, разложила одежду на стуле. Ничего, парень не долго задержится у телефона. Она еще навер­стает свое, когда будет принимать ванну у него на глазах. уж она-то его заведет! Только волосы пока мочить не стоит. Может, он все-таки от­кажется от своей дурацкой идеи с мытьем го­ловы? Деньги, конечно, лишними не бывают, но уж слишком здесь холодно, мурашки по коже бегут. Чего только не приходится делать! В конце концов, бывают фантазии и похуже. Бетти обреченно вздохнула и полезла в ванну.

Фостер шел к телефону, не особенно торо­пясь и пытаясь сообразить, кто бы мог ему позвонить так поздно? Вероятно, ошиблись номером, но как некстати!

— Алло! — недовольно бросил он в трубку.

— Алло... — Смущенный женский голос, и как будто знакомый. — Это мистер Фостер?

— Да, я слушаю.

— Добрый вечер, это Мерилин. Помните, вы устраивались на работу к нам в «Холодиль­

ник» ? Простите, что я так поздно вам звоню, — торопливо извинилась секретарша, — но это срочно. Я хочу сказать, что вы наняты, мистер Фостер. Мистер Фичичелло хочет, чтобы вы на­чали работать завтра же.

В это мгновение до спальни донесся приглу­шенный закрытой дверью женский визг и плеск воды.

— Господи, мало того, что холод собачий, так еще и вода холоднющая, как лед!

В спальню ворвалась разгневанная Бетти, пытаясь завернуться в махровое голубое поло­тенце. Про себя Фостер отметил, что этот цвет очень идет к ее волосам. Посреди комнаты девушка остановилась и огляделась в недоуме­нии. Спальня меньше всего походила на лю­бовное гнездышко. Зеркала затянуты черным крепом, тонкие восковые свечи... Задрапиро­ванная белым шелком кровать напоминала скорее... смертное ложе? И везде цветы, цве­ты, цветы — вплетенные в темнохвойные вен­ки с траурными лентами. «Покойся в мире», «Мы любили тебя»...

— Господи, — побелевшими губами про­бормотала девушка. — Что ты за извращенец такой? О, Господи!

Под пристальным взглядом Донни она мед­ленно, шаг за шагом отступала назад, пока не уперлась спиной в дверь. Там Бетти и застыла, судорожно ловя воздух ртом, а глаза мужчины гипнотизировали ее, пригвождали к двери. Оба молчали, и каждая секунда тишины была, как ком земли, падающий на крышку гроба. Де­вушка пыталась крикнуть, чтобы разбить эту давящую тишину, но голос не повиновался ей.

— Мистер Фостер? — окликнули по телефону.

— Да, — совершенно спокойно отозвался Донни, не отрывая взгляда от смертельно пе­репуганной проститутки. — Я замолчал от, нео­жиданности. Это прекрасная новость. Огром­ное вам спасибо, Мерилин! увидимся завтра. Может быть, пообедаем вместе? Хорошо, зав­тра и поговорим. Всего доброго!

С этими словами Фостер положил трубку.

— А теперь — ты, — нежно сказал он девушке и замолчал на несколько бесконечных секунд. Потом шагнул к ней.

— Близко ко мне не подходи, — прошептала Бетти помертвевшими губами. Она вцепилась в полотенце так, словно оно могло ее защитить.

Еще шаг.

— Я серьезно. Не смей до меня дотраги­ваться! — сорвалась она на визг. Еще шаг. Девушка попятилась в коридор.

— Отойди от меня! Отойди!

Снова наткнувшись на стену, Бетти вздрог­нула, и тут сковавший. ее паралич внезапно прошел. Забыв об отсутствии одежды, девушка кинулась к выходу, а Фостер ровными нето­

ропливыми шагами шел за ней. Ключа в замке не было...

Дикий крик загнанного в ловушку зверя пронесся по пустому дому.

Донни Фостер не был садистом. Он был очень аккуратным и осторожным человеком. Он также не любил, чтобы ему мешали в самые интимные моменты.

Крик не повторился.