Октябрьская революция.

Способы и темпы решения этих проблем и определяли направление дальнейшего развития России.[1] . Однако непосредственно он обусловливался раскладом политических сил, сложным взаимодействием партий, правительственных и общественных организаций и их лидеров, пытавшихся выражать сквозь призму своих идеологий социальные интересы и одновременно воздействовать на них в нужном для себя направлении.

Вакуум легитимной власти, образовавшийся после ликвидации самодержавия (более четырех столетий игравшего ключевую, интегрирующую роль в российской государственности), а отчасти и Государственной думы (единственного общенационального представительного органа) привел к резкому расширению поля политической борьбы, колоссальному усилению роли партий, общественных организаций и самых широких масс с их изменчивыми настроениями и ориентацией на непарламентские, силовые методы борьбы. Все это на фоне раскола новых властных структур (двоевластия), отразившего глубокий социо-культурный раскол «низов» и «верхов» общества, и задержки с созывом Учредительного собрания привело к длительному кризису власти, продолжавшемуся со своими пиками и спадами весь 1917 г., а в широком контексте – до 1922 г.

Их численность после Февральской революции хотя и увеличилась до 100 тыс. человек, но все же многократно уступала численности основных социалистических партий.

Под влияниям революционных изменений кадеты в немалой степени полевели. Весной 1917 г. они отказались от традиционной ориентации на конституционную монархию и высказались за республику. Российские либералы не успели создать себе прочную массовую базу среди рабочих и крестьян. Уже в марте–апреле 1917 г. большинство политически определившихся рабочих Петрограда ориентировалось на социалистические партии (в основном на умеренных социалистов).

Уничтожение самодержавия и традиционалистско-монархических партий, служивших противовесом мощным социалистическим партиям, а также вовлечение в политику широчайших масс в условиях культурного и отчасти политического отчуждения «верхов» и «низов» и охватившего общество революционного возбуждения – все это привело к колоссальному усилению социалистических партий и их доминированию в партийной системе.

Особенно бурно росла Партия социалистов-революционеров. В нее записывались порой целыми деревнями, а в армии – ротами. Численность партии определялась, по разным оценкам, от 400 до 1200 тыс. человек. ПСР привлекала радикальной и близкой крестьянам аграрной программой, требованием федеративной республики (которое эсеры первыми выдвинули среди общероссийских партий), а в целом – несколько аморфной, но близкой российским традициям идеологией (предусматривавшей особый путь страны к социализму) и героическим ореолом самоотверженных борцов с царизмом «за землю и волю».

Быстро росла и численность меньшевиков. В апреле–мае она приблизилась к 100 тыс., а к осени превысила 200 тыс. человек. Партия оставалась раздробленной на две относительно самостоятельные фракции: меньшевиков-интернационалистов во главе с Л. Мартовым и оборонцев («правые» во главе с А. Н. Потресовым и «революционные» во главе с Церетели и Даном).

В основе политической доктрины меньшевиков и эсеров в 1917 г. лежал тезис о неготовности России к социализму. Считая пагубными преждевременные социалистические эксперименты, они выступали за сотрудничество, компромисс с либеральной буржуазией и оказывали условную поддержку Временному правительству. Искренне желая осуществить реформы в интересах трудящихся, умеренные социалисты из-за боязни разрыва с буржуазией (а отсюда – угрозы реставрации, гражданской войны) скрепя сердце соглашались с отсрочкой важнейших общественных преобразований до Учредительного собрания, но пытались осуществить частные, компромиссные реформы.

Небольшая (4 тыс. человек), но влиятельная в Петрограде группа межрайонцев занимала как бы промежуточную позицию между большевиками и меньшевиками. После возвращения из эмиграции в мае 1917г. лидером межрайонцев стал Л. Д. Троцкий.

После Февральской революции исчезли основные разногласия, разделявшие теорию перманентной революции Троцкого со взглядами Ленина. Уже 6 марта 1917 г. Троцкий независимо от Ленина высказал мысль о переходе к пролетарской революции в России при опоре на Советы рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Сближение с большевиками завершилось тем, что межрайонцы на VI съезде РСДРП(б) влились в состав большевистской партии, а Троцкий стал ее вторым после Ленина вождем.

Весной–летом 1917 г. сохранялся примерный паритет численности меньшевиков и большевиков. Число большевиков к маю 1917 г. возросло до 100 тыс., а к августу – до 200 – 215 тыс. (традиционная оценка – 240 тыс.).

После Февраля руководство большевиков не сразу выработало новую стратегию и тактику. Под влиянием умеренной позиции Петроградского комитета и особенно вернувшихся 12 (25) марта из ссылки видных большевиков Л. Б. Каменева (в 1912–1913 гг. он фактически возглавлял большевиков в России), И. В. Сталина (член ЦК), М. К. Муранова (член большевистской фракции IV Думы) российские большевики поправели, встав фактически на позицию меньшевиков и эсеров. Более того, начались переговоры об организационном слиянии с меньшевиками, на местах шло массовое создание объединенных большевистско-меньшевистских партийных организаций.

Приезд Ленина в Петроград 3 (18) апреля 1917 г. резко изменил ситуацию. Еще в Швейцарии Ленин, получив известие о победе Февральской революции, выдвинул курс на установление диктатуры пролетариата в России, рассматривая это как пролог назревающей мировой революции. Учитывая доверие масс к Временному правительству, Ленин выдвинул тактику мирного перехода ко второму этапу революции, в котором ключевую роль должен был сыграть лозунг перехода всей власти к Советам и широкое разъяснение народу «империалистической сущности» Временного правительства и продолжавшейся войны. Ленина не смущало то, что он, в отличие от всех других политиков, предложил курс не на общественно-политическую консолидацию, а на раскол общества, на вычленение пролетариата и «пролетарской» партии и захват ею власти. Неудивительно, что на него тут же посыпались небезосновательные обвинения в разжигании гражданской войны. Плеханов назвал «Апрельские тезисы» Ленина бредом.

Ленинская стратегия была встречена с недоумением и не была поддержана даже руководством большевиков. Л. Б. Каменев, А. И. Рыков, В. П. Ногин, И. В. Сталин и другие видные деятели партии считали буржазно-демократическую революцию в России незаконченной. Но в борьбе против старых большевиков, составлявших, по образному выражению Троцкого, штаб партии, Ленин сумел опереться на «унтер-офицерский» слой партийцев, теснее связанный с революционизированными массами, начавшими постепенно разочаровываться во Временном правительстве, и не обладавший политическим кругозором. Немалую роль в победе ленинского курса сыграла поддержка его Г. Е. Зиновьевым, Я. М. Свердловым и быстрый переход на сторону Ленина Сталина (что и обеспечило последнему место в новом руководстве партии).

Важнейшим фактором, влиявшим на развитие событий в России, являлась деятельность Временного правительства.В первые недели своего существования оно пользовалось необычайной популярностью и поддержкой населения. Временное правительство осуществило широкие демократические преобразования. Были провозглашены политические права и свободы, отменены национальные и религиозные ограничения, смертная казнь, упразднены цензура, полиция, каторга. Реорганизованы структуры и руководящий состав многих государственных органов. Объявлена политическая амнистия. В то же время был санкционирован арест Николая II, а также министров, ряда представителей прежней администрации. Для расследования противозаконных действий последних создана Чрезвычайная комиссия (в дальнейшем почти все арестованные не были преданы суду и отделались моральным осуждением).

Однако кардинальная демократизация армии – самого недемократического по своим функциям и структуре государственного института, проведенная к тому же во время войны, способствовала резкому падению дисциплины и боеспособности частей. Запоздавшие, непоследовательные попытки спасти армию от неуклонного разложения к успеху не привели.

Возможность реформ объективно ограничивала продолжавшаяся война, сложное экономическое положение, а главное – стремление умеренных социалистов и кадетов не нарушить баланса, компромисса между интересами основных социально-политических сил, необходимого для сохранения стабильности в стране. Эффективность политики Временного правительства резко снижала слабость его реальной власти, отсутствие прочной опоры на местах.

Рабочие и солдаты поддерживали близкие им Советы, которые уже вскоре после Февраля распространились по России. С марта по октябрь 1917 г. число Советов увеличилось примерно с 600 до 1429. На фронтах своеобразными аналогами Советов выступали солдатские комитеты, они объединяли до 300 тыс. военнослужащих. До осени 1917 г. в составе Советов преобладали эсеры и меньшевики, чья программа наиболее импонировала массам.

В Петроградском Совете (который весной 1917 г. возглавлял фактически Советы страны) из 2800 депутатов большевиками являлись всего 65 человек, т. е. 2,3% всего состава. Сильные позиции большевики имели лишь в Кронштадтском (31,8%) и Екатеринбургском (40%) Советах. В ЦИК Советов, избранный на I Всероссийском съезде Советов рабочих и солдатских депутатов в июне 1917 г., на 320 человек насчитывалось 242 меньшевика и эсера и лишь 57 большевиков (т. е. около 18%).

Хотя Советы не хотели брать верховную власть в свои руки, их поддержка Временного правительства была далеко не безусловной. Советы оказывали на него мощное давление слева и предпринимали ряд самостоятельных действий, шедших дальше, а порой и вразрез с его политикой.

Рост революционной стихии. Проблема отношения к войне, в которой как бы сфокусировались остальные жгучие вопросы революции, послужила катализатором нарастания недовольства солдат и рабочих Временным правительством и стала причиной первого политического кризиса, взорвавшего относительную сплоченность послефевральского общества.

18 апреля (1 мая), когда по всей России впервые свободно праздновался Международный день пролетарской солидарности, министр иностранных дел Милюков направил союзникам правительственную ноту, в которой подтвердил обязательства России вести войну до победного конца. 20 апреля (3 мая), когда информация о ноте попала в газеты, в Петрограде состоялась стихийная антивоенная демонстрация вооруженных солдат, завершившаяся митингом у Мариинского дворца – резиденции Временного правительства. На следующий день на улицы Петрограда вышло до 100 тыс. рабочих. Демонстранты требовали: «Долой Милюкова!», «Да здравствует мир без аннексий и контрибуций!» Произошли первые столкновения со сторонниками Временного правительства. 21 апреля (4 мая) ЦК кадетов призвал к новым выступлениям в поддержку правительства. По приказу командующего Петроградским военным округом генерала Л. Г. Корнилова готовились войска и артиллерия для разгона антиправительственных демонстраций.

В этих условиях большевики заняли несколько двусмысленную позицию. На экстренном заседании ЦК РСДРП(б) 20 апреля (3 мая) была принята резолюция, в которой подчеркивалось, что персональные перемещения не могут изменить «империалистический характер» Временного правительства и что демократический мир может быть обеспечен только после перехода власти к революционному пролетариату и солдатам в лице Советов. 21 апреля (4 мая) ЦК большевиков открыто призвал к массовым выступлениям протеста. При этом часть большевиков прямо призвали свергнуть Временное правительство, рассматривая эту резолюцию как решение об открытой борьбе, само же руководство выжидало. Лишь вечером 21 апреля (4 мая) ЦК большевиков признал необходимым ограничиться мирными демонстрациями и митингами.

Взрывоопасную обстановку разрядили меньшевистско-эсеровские лидеры Петроградского Совета. 20 апреля (3 мая) они смогли уговорить солдат прекратить митинг, а затем предотвратили применение военной силы Корниловым. Добившись от Временного правительства уступок в виде разъяснений, что под «решающей победой» подразумевалось достижение «прочного мира» (что дезавуировало ноту Милюкова), Петроградский Совет признал инцидент исчерпанным.