Трагедия великого святителя

В следующем, 2007 году исполняется 1600 лет со дня смерти святителя Иоанна Златоуста (27 сентября н. с. 407 г.). Точнее – убийства. Ведь всё было сделано для того, чтобы конвоирование ссыльного Златоуста в более отдаленное место ссылки закончилось его смертью. Конвойным приказали не церемониться, и они гнали пожилого, больного человека в дождь и непогоду, а когда припекало солнце, оставляли его лысую голову без шляпы… Многочисленные сторонники и почитатели великого святителя были смещены со своих кафедр и приходов, судимы, сосланы, а некоторые – убиты. Картина, явно напоминающая гонения на Церковь в XX веке. Но это происходит не в безбожной Советской России, а в православнейшей Византии, считавшей себя средоточием всемирного христианства. Церковные историки об этом событии упоминают как о частном эпизоде, имевшем место между двумя великими догматическими спорами – тринитарным и христологическим. Но есть основания полагать, что они проглядели один из самых важных в истории Церкви рубежей, решающим образом повлиявшего на христианское нравственное богословие.

Почему Златоуст низложен с Константинопольской кафедры и физически уничтожен? Историки живописуют принципиальность Златоуста, его дерзновение обличать грехи самой императрицы Евдоксии. Пишут они и о тяжелой неприязни к святителю интригана архиепископа Александрийского Феофила, поставившего себе целью низложить «выскочку» Златоуста. Все это так. Но неужели всё дело в личных конфликтах, в человеческой ненависти к святому человеку? Ведь против Златоуста выступил целый «фронт», состоявший из нескольких «партий». Была партия императрицы, возмущенная обличениями Златоуста и его воззрениями на царство, которое он ставил ниже священства. Была церковная партия, недовольная тем, что святитель отставил ее от кормушки и заставил подчиняться апостольским правилам нестяжания и чистой жизни. Но была и «олигархическая» партия, т. е. группа крупных владельцев земли в Константинополе, затаившая злобу на святителя за то, что тот устроил на окраине столицы больницу для прокаженных, в результате чего цена на близлежащие земельные участки стала падать. После низложения Златоуста больницу мгновенно ликвидировали [1, с. 3-42]. И боролись эти партии не с одним Златоустом. И это была не разовая схватка, а тяжелая борьба, которая велась около десяти лет. В результате была разгромлена богословская школа, возникшая благодаря проповеднической деятельности святителя. От этой школы, разделявшей имущественные взгляды Златоуста, остались лишь некоторые представители, непосредственно не втянутые в конфликт и далеко не полностью освоившие наследие великого святителя (Исидор Пелусиот, Иоанн Кассиан Римлянин и Феодорит Кирский).

Кроме того (и, может быть, это самое главное), противоборство прошлось не только по церковным верхам. Дважды – по поводу первой и второй высылки Златоуста – народ Константинополя выходил на улицы. Причем, масштабы этих выступлений впечатляющи. Поднимался практически весь город – такова была популярность святителя у простого народа. Всем были известны его обличения богатых:

«невозможно разбогатеть тому, кто не делает несправедливости» [XI, с. 703];

«отвечай мне, можно ли сказать, что это богатство от Бога? Нет. Откуда же? От греха» [X, с. 350];

«В отношении имущества невозможно быть одному богатым без того, чтобы наперед другой не сделался бедным» [X, с. 419];

«желание иметь средств к жизни больше, нежели сколько у ближнего, происходит не от иного чего, как от того, что любовь охладела» [XI, с. 153];

«А каковы речи богатых? Свойственные свиньям, собакам, волкам и другим животным. Одни из них рассуждают о трапезе, о блюдах, о сластях, о винах, о благовониях, об одеждах и всякого рода излишествах; другие – о процентах и закладах, о составлении заемных писем и уплате неисчетного множества долгов, получивших начало еще при отцах и дедах, об отнятии у одного – дома, у другого – поля, у иного – слуги и всего его имущества» [X, с. 131].

О себе Златоуст говорил «мы бедные» [X, с. 588], солидаризируясь со всеми неимущими, бедными и зарабатывающими на хлеб своим трудом. Поэтому не удивительно, что столько людей встало на защиту своего епископа. Особенно яростным было восстание горожан при известии о второй (окончательной) ссылке Златоуста. Тогда сгорел храм Софии. Власть обвинила сторонников Златоуста, и казни не прекращались несколько лет. Но молва утверждала, что храм пожгла молния – явное свидетельство ярости Бога на гонителей Златоуста.

Так что назвать события, связанные с убийством святителя, гражданской войной не будет преувеличением. Война закончилась поражением светлых сил. И хотя позже Златоуст был канонизирован, его имущественное учение так и не было актуализировано. В результате, место имущественной христианской этики заняла «общепринятая» доктрина, предложенная еще в III веке Климентом Александрийским в его книге «Кто из богатых спасется?» [15]. О не святоотеческом характере этой доктрины автором уже не раз говорилось, и чтобы не затягивать повествование, отошлем читателя к статьям [2 ; 3].

Но на самом деле, ситуация еще хуже. До сих пор имущественное учение великого святителя даже не понято должным образом. И разобраться, в чем дело, не так-то просто.