Советскую власть «захватили» в 1919 году

Брылинская волость к началу революции  1917 года почти ничем не отличалась от других волостей Кашинского уезда. Единственное отличие было в том, что часть ее жителей приняли реформу П.А.Столыпина в 1907 году и перешли на хутора, уйдя из общины. Это наложило особый отпечаток на взаимоотношения с Советской властью. Встретили ее более настороженно. В марте 1918 г. был избран волостной Совет. Первым его председателем стал Я.Е. Щербаков. В партии он не состоял, был хорошим хозяйственником. Совет и его отделы занимались организацией жизни крестьян: нарезали земельные участки, открывали школы. Партийная ячейка в Брылине состояла из 11 членов ВКП (б). Большого влияния на жизнь волости не оказывала, в дела волостного исполкома не вмешивалась. В середине 1918 года волостной Совет пишет в Кашинский совдеп о том, что « Всенародно отмененный в первые дни революции земельный налог вновь берут. Полный запрет на лес и лесные материалы возбуждает сильное недовольство таким решением волостного Совета».

  В это время партячейка Брылинской волости начинает усиленно расти за счет приезжающих из городов бывших местных жителей, бегущих в деревню от голода и призыва в Красную Армию. К концу 1918 года партячейка составляет 22 человека. Секретарем избирают С.Воробьева, заместителем – П.Лебедева. Оба ранее работали на заводах Петрограда. Их выступления на всех заседаниях сводились к таким выражениям, как «мировая революция», диктатура пролетариата, враги советской власти». В январе 1919 года партячейка избирает комиссию по контролю за деятельностью     волостного Совета «с широкими, неограниченными полномочиями». По сути происходит захват Советской власти партийными органами – беспрецедентный случай для того времени. Но на этом партийные лидеры не останавливаются, они меняют статус партячейки на партийный комитет ВКП(б). Помещение под комитет отбирают у С.Гусева – владельца чайной в д. Брылино. Устанавливают оклад секретарю и заместителю по 400 рублей в месяц. Вопрос приобретения мебели решали очень просто: отбирают у гражданина Мединцева, в имении стол, шкаф, стулья. Акция была проведена секретарем Комитета лично. Но, так как комитет был незаконным и не финансировался, деньги изыскивали по партийному просто: проводят обыски по хуторам и набирают 6110 рублей, отбирают самовар у Дарьи Семеновой из имения Матвеевское, передают его в распоряжение школы, но требуют, чтобы волостной Совет заплатил за него 200 рублей, а деньги передал в партийный комитет. 

Такой беспредел ни уком ВКП (б), ни совдеп города Кашина не замечают, потому что шла борьба за власть в самом городе. Потемкин сделал попытку снять с должности редактора газеты «Кашинские известия» Н.А.Воинова, который не поддержал его, но партийная конференция резко выступила против, считая, что большевик с 1910 года не может быть врагом Советской власти. Когда секретарь укома И.Г.Иовлев уезжает на лечение, Потемкину и его сторонникам удается партийную власть в Кашине захватить. Тем временим обстановка в Брылинской волости накаляется. Председатель волостного Совета Щербаков заявляет о своем недоверии партийному комитету уходит с должности. Часть членов партии возмутилась действиями своего секретаря и была сразу исключена из партии. Секретаря волисполкома Буторова исключают как «провокатора, сеющего вражду в массах против Советской власти». Члена исполкома Румянцева исключают за то, что «был в Петрограде старшим дворником и во время Февральской революции шел против рабочего пролетариата». Члена партии Соколова исключают по той причине, что «его отец в Петрограде имел булочную и по слухам у него в наличии 20 тысяч рублей. Предлагается на него наложить особый налог». В список врагов Советской власти попали Рыканцев, Гриханов, Касляков, Писеев за то, что «вели контрреволюционную деятельность, сорвали митинг, вели агитацию в селах, мельницах, чайных». Митинг, посвященный второй годовщине революции, был действительно сорван. В докладной на имя секретаря укома говорится: «На митинге раздавались выкрики, что при царе было лучше, при советской власти ничего нет, только все отбирают. Комиссары задолбали. Хулиганские выкрики были и против партии коммунистов-большевиков».

В это время Кашинский Совдеп допускает трагическую ошибку, принимая незаконное решение о четырехфунтовом сборе на мельницах уезда. Губернский отдел снабжения присылает срочную телеграмму о немедленном отмене этого сбора, так как в ряде уездов и волостей прошли восстания крестьян. Президиум Кашинского совдепа подтверждает свое решение и оставляет мельничные сборы. Недовольство властью в Брылинской волостью спровоцировал местный партийный комитет. Он принимает решение организовать сбор хлеба по 30 фунтов с каждого едока. Поручают эту акцию отряду, сформированному из голодающих жителей волости. А если к этому добавить произвол продотряда, можно понять жителей волости. Представитель Кашинского продотряда Семен Марков контролировал Селиверстовскую водяную мельницу. В архивных документах есть докладная на него о том, что «Семен Марков пьет, спекулирует мукой, мельница не ремонтируется, приходит в негодность». В волости начинается подготовка к восстанию. Партийный комитет принимает решение о вооружении членов партии винтовками, для «борьбы с врагами Советской власти». Восстание сдерживал военный комиссар волости Телешов. Деятельность волостного Совета была практически сведена к нулю. В докладной уполномоченного Кашинского совдепа по выборам волостных Советов т. Осокина на имя председателя совдепа говорится: «Никто не хочет входить в состав исполкома Брылинского Совета. Одни недовольны Советской властью, другие прикидываются больными и припадочными. Даже коммунисты отказываются баллотироваться. Руководители партийного комитета подмяли под себя Совет, разжигая ненависть к Советской власти. Обстановка в волости накалена. Требуется незамедлительно принимать меры».

       В Брылинскую волость входят части особого назначения и разоружают население. В фондах Центра документации новейшей истории хранятся списки неблагонадежных граждан волости с подробными характеристиками, высказываниями против власти. Какое имели оружие. В феврале 1920 года в Брылино приезжает секретарь укома Потемкин и распускает незаконный комитет с формулировкой: «из-за расхлябанности этой организации, уклонения от призыва в Красную Армию». Руководителей снимают с должностей и отправляют на фронт. Население избирает новый состав волостного Совета, и власть переходит от партийного комитета к Совету.