Сельскохозяйственные традиции коренного населения Байкальского региона

Охотничье-промысловая деятельность является исключительно «природной», полностью приспособленной к условиям экомира. Однако не менее «природным» является номадное животноводство, культивируемое аборигенами Байкальского региона. Номадное (кочевое) животноводство Байкальского региона основано на аборигенных животных, происходящих из регионов с экстремальны­ми условиями.

К числу аборигенных животных, культиви­руемых испокон веков в Байкальском регионе, относятся олени, яки, табунные (монгольские) лошади, хайнаки, местные породы крупного рогатого скота, овец, коз, верблюдов. Аборигенные животные в подавляющем большинстве случаев не утратили способность к выживанию в естественной среде при минимальной помощи человека. Однако в условиях доминирования индустриальной цивилизации практически игнорировался исторический опыт взаимоотношения природы и общества Байкальского региона. Поэтому экологические традиции производственной сферы аборигенов Байкальского региона, сформированные в специфической природно-ландшафтной среде путем адаптации к ней, были направлены в пересыхающее русло.

Что касается роли охотничье-промысловой деятельности в образе жизни аборигенов Байкальского региона, то она имеет заметное межэтническое различие. У эвенков охотничье-промысловая деятельность составляет если не единственное, то, во всяком случае, главное занятие мужской части населения. У бурят, находящихся преимущественно на этапе производящей цивилизации, этот вид деятельности играет вспомогательную роль. Тем не менее буряты издревле занимались охотничьим промыслом, степень развитости которого зависела от уровня развития у них номадного животноводства. Уровень развития номадного животноводства зависит от природно-климатических условий и среды обитания. Степные буряты являются в основном скотоводами, но продолжают заниматься охотничье-промысловой деятельностью в качестве подспорья; буряты, живущие в горно-таежных зонах, имеют скот, но значительное внимание уделяют охотничье-промысловой деятельности. Сойоты, как и горно-таежные буряты, примерно поровну сочетают скотоводство с охотничье-промысловой деятельностью. Такая специализация исключительно вызвана необходимостью приспособления (адаптации) к экстремаль­ным и разнообразным экологическим условиям Байкальского региона и направлена на всестороннюю эксплуатацию разностороннего природного потенциала.

Важным направлением номадного животноводства, и неразрывно связанным с охотничье-промысловой деятельностью, является оленеводство, культивируемое в Байкальском регионе сойотами и эвенками. Причинно-следственную связь, существующую между охотой и оленеводством, С. Б. Помишин раскрыл следующим образом: «Охота давала пушнину и мясо диких животных, а олень служил единственным видом транспорта, позволяющим эффективно использовать местные природные ресурсы обширнейшие пространств; ягельных и охотничьих угодий». В условиях абсолютного бездорожья при необходимости «прохождения по глухой, сырой, болотистой тайге, при необходимости переваливать уходящие под облака голые и скользкие гольцы и хребты или переходить бурные, горные ручьи " речки - нужен только олень. Никакое другое домашнее животное не может быть приспособлено для этой цели, этому препятствует и недоступность горных и таежных троп, отсутствие нужного и подходящего корма и т. п.». Значение оленя не исчерпывается ним. Шкурами оленя покрывали свое жилище, из них шили одежду, готовили всю оленью, упряжку; из сухожильев делали прекрасные нитки для шитья одежды, обуви, сбруи; из рогов оленя - пуговицы, трубки, мерки. Жирное и питательное оленье молоко составляло существенный рацион питания.

Несмотря на такое поистине огромное значение оленя в хозяйстве эвенков и сойот, оленеводство практически уничтожено. Этот процесс связан преимущественно с организационными преобразованиями. Образование колхозов привело к отчуждению коренного населения Байкальского региона от оленей и оленьих пастбищ. Дальнейшее уничтожение оленеводства у сойот было обусловлено признанием якобы низкой эффективности его по сравнению со скотоводством и стремлением укрупнения сельских поселении. Расширение ведения крупного рогатого скота, признанного якобы более эффективным, заставляло «сойот оленеводов оседать на более постоянных местах с удобными пастбищами, что вынудило их спуститься с высокогорных моховых пастбищ в долины. Но новые места были малоудобны для оленя».

Теми же организационно-экономическими факторами было вызвано свертывание оленеводства и у эвенков. В настоящее время повсеместно наблюдается процесс возрождения оленеводства, хотя темпы его изменения весьма незначительны. Возрождение оленеводства означало бы процесс возрождения важной особи традиционного животноводства. Однако на данном этапе пути встречаются различные помехи, начиная от нехватки или же отсутствия финансовых ресурсов, необходимых для возрождения и расширения оленеводства. Если не большее, то, по крайней мере, не меньшее значение имеет утрата навыков и отсутствие желания ведения кочевого образа жизни. Если все другие виды домашних животных можно содержать в стойловом режиме, то олени нуждаются в специфическом корме и не могут по­стоянно находиться на одном месте. По выражению оленеводов, «люди не пасут (не направляют) оленей, а идут за ними, ибо олени сами выбирают удобные для них места пастбищ». Наблюдая за оленями, оленеводы переезжали на новое место если не через 4-5 дней" -.то. по крайней мере, десятки раз в год. Утрата навыков ведения кочевого образа жизни в сочетании с отмиранием привычек обособленного проживания вдали от людей создает психологические препоны на пути развития оленеводства.

Об этом убедительно свидетельствуют трудности, связанные с сохранением и приумножением 60 голов оленей, приобретенных а 1994 году в Тофаларском госпромхозе для сойот «Окинского района. За эти годы численность оленей практически не возросла. К числу важных причин относится утрата навыков разведения оленей, нежелание молодых людей вести уединенный образ жизни. В Северобайкальском районе начаты попытки возрождения оленеводства в рамках семейно-родовых хозяйств. Созданы 2 семейно-родовых хозяйства: Черноевых и Ганюгиных. Однако и они пока еще очень сдержанны в оценке своих удач. На начальном папе их волнуют нехватка кредитных ресурсов, недостаточная решенность территориального вопроса, отсутствие навыков ухода за оленями и т. д.

Таким образом, хотя оленеводство и является экологически глубоко обусловленным и экономически обоснованным традиционным занятием эвенков и сойот, в настоящее время оно не составляет основу уклада их жизни.

Из других видов домашних животных наиболее «природным» являемся як. В Байкальском регионе яков разводят в отрогах и долинах хребтов саянской горной системы и прилегающих гор. Яки в отличие от домашних оленей, еще не вывелись в Байкальском регионе. Яководы постоянно регулировали их приспособительные свойства и признаки, полезные для человека. Приспособленность яков к горному ландшафту за­ключается в том, что они «свободно передвигаются по узким тропам и крутым горным склонам, на пастбище занимают определенную экологическую нишу, часто недоступную для других, даже диких видов, животных». Говоря о преимуществе яков при разведении в суровых горно-таежных зонах, следует отметить и «жизнестойкость их, устойчивость ко многим заболеваниям». Высокая адаптивность яков позволяет обеспечить почти полную сохранность при любых погодно-климатических условиях.

Преимущества яков позволили не только сохранить, но и развить яководство. В настоящее время в Окинском районе создано племенное яководческое хозяйство и многие семьи, проживающие в высоко-горных местах, выращивают их.

Потомство, полученное при гибридизации яка с крупным рогатым скотом, называют хайнаками. Хайнаки «также хорошо приспособлены добывать корм в любое время года: обладают лучшими нагульно-откормочными особенностями, хорошими мясными качествами, повышенным убойным выходом мяса, скороспелы и продуктивны... продолжительность жизни... хайнака равна 30 годам, но для хозяйственного использования они пригодны до 20 лет». Не случайно поэтому почти каждая сойотская семья, проживающая в высокогорных местностях, содержит хайнаков, их соседи буряты тоже не отстают от них.

Аборигенный крупный рогатый скот Байкальского региона «разводится на нашей земле более четырех тысяч лет... Положительными особенностями бурятского скота считается его крепкое здоровье и конституция, живой подвижный темперамент, отличная приспособленность к местным природно-климатическим и хозяйствен­ным условиям, нетребовательность к кормам и условиям содержания, способность переносить недостаток воды зимой, удовлетворяясь использованием снега, высокая жирномолочность, хорошие нагульно-нажировочные способности и вкусовые мясные качества, развитый материнский инстинкт, устойчивость, в сравнении с животными культурных пород, ко многим заболеваниям».

 К 1985 году аборигенный крупный рогатый скот в чистом виде сохранился в Окинском, Тункинском и Баунтовском районах Бурятии в количестве 2779 голов, а в 1997 году их уже не стало . По этой причине возникла необходимость выявления этого генофонда в других регионах (прежде всего в Монголии и Китае) и принятия мер по его восстановлению. В противном случае может быть утеряно накопленное тысячелетиями генетическое наследие и соответственно традиции ухода за ними.

Большую роль в жизни бурят, отчасти сойот последних поколений, играли аборигенные лошади, хорошо приспособленные к круглогодичному пастбищному содержанию в экстремальных степных, полупустынных, горных, таежных условиях. Глубокая адаптация к местным условиям, крепкая конституция, высокая плодовитость и большая выносливость делали их незаменимыми помощниками человека в любых экстремальных условиях. Они широко использовались в хозяйственной деятельности: лошади позволяли вести кочевой образ жизни, гарантировали надежность общения и срочных сообще­ний, служили важнейшим помощником в охотничье-промысловой и военной деятельности, давали человеку питательную высококалорийную пищу, кожу, сырье для веревок.

Несмотря на большие ценные качества, аборигенные лошади недооценивались в течение многих десятилетий, особенно в период доминирования политики механизации и электрификации сельского хозяйства. В результате этого генофонд аборигенных лошадей в Бурятии находится на этапе исчезновения. Об этом красноречиво свидетельствует динамика изменения их поголовья. За 100 лет поголовье лошадей в Бурятии сократилось примерно в 5 раз и достигло 55 тыс., против 257 тыс. в 1898 году. Среди оставшегося поголовья чистокровные аборигенные лошади составляют небольшую долю.

Эффективность разведения аборигенных лошадей определялась еще экологическими факторами, поскольку табунное коневодство мало изменяло растительный покров, что очень важно в условиях засушливого климата Забайкалья.

Степи и степные луга Байкальского региона из-за хорошей растительности, обилия проточных вод, а местами и солончаковых почв способствуют разведению аборигенных овец. Аборигенная бурятская овца с глубокой древности была постоянным спутником человека, обслуживая его хозяйственные потребности. Она дает весьма вкусное мясо, прочную овчину, грубую шерсть, жирное молоко. Средний вес мясной туши грубошерстной овцы 20-22 кг.

За годы погони за тонкорунными овцами в Бурятии полностью изведены неприхотливые аборигенные овцы, отличающиеся высоки­ми приспособительными качествами и питающиеся исключительно подножными кормами.

Еще в 1940 году известный эколог Д. Н. Кашкаров предостерегал от бездумной, поголовной метизации и указывал, что необходимо скрещивать так, чтобы не испортить местную породу, не потерять ее ценных экологических свойств. В целях восстановления абориген­ных овец в 1992 году из Внутренней Монголии (КНР) завезли в Буря­тию 550 голов грубошерстных бурятских овец, которые были ото­гнаны туда в 20-30-е годы мигрантами, скрывавшимися от погони по политическим мотивам.

В традиционном хозяйстве бурят степной зоны определенное ме­сто занимали верблюды, которые были полностью изведены. За по­следние годы завезли только 3 верблюда из Читинской области.

Козоводство, будучи на задворках официальной экономической политики советской власти, было доведено до грани полного свертывания. Однако оно может успешно развиваться в условиях Байкальского региона. Козы, как и многие другие аборигенные виды домаш­них животных, неприхотливы, обладают хорошими приспособитель­ными качествами и высокоплодовиты.

Другие виды домашних животных, культивируемые в настоящее время в Байкальском регионе (свиньи, домашняя птица), не являются аборигенными.

Цит. по: Будаева Ц.Б. Сельскохозяйственные традиции коренного населения Байкальского региона // Экологические традиции коренного населения Байкальского региона (на примере Республики Бурятия). – Улан-Удэ, 1999.

 

Тишков В.А.

Готовы ли мы к переписи населения?

    Начнем с цитаты из ежегодного послания президента РФ Федеральному собранию в 2001 г.: “Уже несколько лет численность населения страны в среднем ежегодно уменьшается на 750 тысяч человек. И если верить прогнозам, а прогнозы основаны на реальной работе людей, которые в этом разбираются, – уже через 15 лет россиян может стать меньше на 22 миллиона человек. Если нынешняя тенденция сохранится, выживаемость нации окажется под угрозой. Нам реально грозит стать дряхлеющей нацией”. Вопрос о “вымирании России” сегодня обсуждают многие, ибо люди, включая президента, привыкли доверять статистике и тем, кто “в этом разбирается”. Отечественные статистика и демография имеют сильные традиции, но специалисты, давшие такие оценки, ошибаются. Несколько слов об иммиграции. В последние десятилетия большинство развитых стран имеет очень низкий или нулевой рост населения. Никто по этому поводу истерик не закатывает, даже занимающая второе место в мире после России по размерам территории Канада, где численность населения еще меньше, чем у нас, и почти все оно (90%) проживает в полосе шириной 200 миль вдоль границы с США. А менее развитые государства, особенно бедные, больше озабочены сдерживанием роста собственного населения, ибо увеличение числа жителей страны далеко не всегда связано с ее успешным развитием и благосостоянием.

    Понятно, что если в стране выше рождаемость, меньше смертность и больше иммиграция, то население растет, если наоборот – уменьшается. Однако строить в этом отношении прогнозы на дальнюю перспективу – вещь довольно скользкая. В начале 90-х годов многие специалисты прогнозировали, что в течение нескольких лет в Россию как на свою историческую родину приедут 5–7, а может быть, 10–15 млн. “соотечественников”. В реальности оказалось, что прибыли 2–3 млн. из тех, кого ожидали. Зато приехали несколько миллионов новых жителей страны, которых не прогнозировали и которых, к сожалению, до сих пор отказываются считать жителями страны. Наша статистика не учитывает (а значит, и не признает за часть населения!) примерно 3–4 млн человек, которые в подавляющем большинстве не имеют российского гражданства, но живут в России. Это, прежде всего, граждане Азербайджана, Армении, Белоруссии, Грузии, Молдовы, Украины, прибывшие в Россию в последние годы и находящиеся здесь временно или постоянно. По всем принятым критериям они входят в совокупное население страны.

    Поскольку эти миллионы неучтенных людей, главным образом мужчин, составляют одну из динамичных демографических трупп, то обнародованные данные о качестве населения и его возрастной структуре оказываются несостоятельными. Если бы таким же образом считали свое население Германия или Франция, где по десятку миллионов жителем не имеют гражданства, то там давно бы уже обнаружилась “демографическая катастрофа”. А в США и Канаде, где в составе населения доля новожителей без гражданства и временных иммигрантов еще больше, такая “катастрофа” наблюдается уже с полвека. Какие бы чувства ни испытывали некоторые к тем, кого бытовой расизм именует “черными”, “азиатами”, “кавказцами” и т.д., серьезные специалисты-демографы не могут согласиться, чтобы несколько миллионов жителей страны исключались из анализа демографической ситуации. В истории много примеров, когда иммиграция или эмиграция играли весьма существенную роль. В качестве примера здесь можно привести не только страны, образовавшие на основе переселенческой колонизации. Во второй половине XX в. население государств Западной Европы растет фактически за счет иммигрантов и их потомков.

    Подобное происходит в последнее десятилетие и в России. Мой прогноз состоит в том, что именно иммиграция является и будет довольно долго оставаться важным фактором формирования населения страны. Нужно только изменить к ней отношение и научиться лучше считать. Органы государственной статистики и специалисты по народонаселению не прилагают должных усилий, чтобы более точно оценить влияние вновь прибывших или временно находящихся на территории страны людей на демографическую ситуацию. Я не отрицаю факта снижения рождаемости и роста смертности, однако официальные данные о численности населения России за последнее десятилетие выглядят столь неблагоприятно именно по причине пренебрежения проблемой иммиграции. Но даже если не считать незарегистрированных жителей, то и в этом случае общая численность населения страны за 10 лет изменилась мало: 147,4 млн. человека в 1989 г. и 148,7 млн. в 1992 г. (период роста); 148,4 млн. в 1994 г. и 146,7 млн. в 1998 г. (период падения). За 1999 г. Госкомстат дал драматическую величину падения общего количества жителей – 1,2 млн человек (до 145,5 млн на 1 января 2000 г.). Это в три раза больше, чем в предыдущие несколько лет, когда каждый год население уменьшалось примерно на 300–400 тыс. человек. У серьезных специалистов такие данные вызывают вопросы. Что должно было случиться, если при схожей динамике определяющих численность населения факторов (снизилась только зарегистрированная иммиграция) статистика зафиксировала столь сильное сокращение общей численности? На протяжении скольких лет она должна уменьшаться на 750 тыс. ежегодно, чтобы сделать апокалептический вывод о сокращении населения на 12 млн. через 15 лет? Наталья Римашевская предсказывает, что в 2075 г. в стране будет около 50 млн. жителей (“Независимая газета”. 2000. 9 янв.). Давать такой прогноз можно только в уверенности, что до момента спроса за него сами прогнозисты просто не доживут. Абсолютно уверен, что при всей сложности демографической ситуации подобного сокращения населения в России не будет.

Цит. по: Тишков В.А. Готовы ли мы к переписи населения? // Независимая газета. 2000. 10 окт. С. 8.

БИБЛИОГРАФИЯ

Бадмаева М.Б. Традиционная культура эвенков // Коренные народы Бурятии в начале XXI века. – Улан-Удэ, 2005.

Беликов В.В. Проблемы культуры и быта эвенков / Эвенки Бурятии: история и современность. – Улан-Удэ, 1994.

Бердяев Н. Психология русского народа. Душа России. Судьба России: Сочинения. - М., 2000.

Бердяев Н. Судьба России. Опыты по психологии войны и национальности // Судьба России: Сочинения. - М., 2000.

Бромлей Ю.В. Некоторые традиции науки о народах / Этнос и этнография. – М., 1973.

Будаева Ц.Б. Сельскохозяйственные традиции коренного населения Байкальского региона // Экологические традиции коренного населения Байкальского региона (на примере Республики Бурятия). – Улан-Удэ, 1999.

Будаева Ц.Б. Сойоты / Экологические традиции коренного населения Байкальского региона (на примере Республики Бурятия). – Улан-Удэ, 1999.

Бураева О.В. Культурное взаимодействие русского и коренного населения Забайкалья в XVII-XIX вв. // Народы Бурятии в составе России: от противостояния к согласию /300 лет указу Петра I/. Ч. II. – Улан-Удэ, 2001. С.37-41

Вайнштейн С.И. К вопросу о саянском типе оленеводства и его возникновении // КСИЭ. 1960. Вып.34. - C. 54-60.

Вайнштейн С.И. Тувинцы-тоджинцы: Историко-этнографические очерки. – М., 1961.

Василевич Г.М. Эвенки: Историко-этнографические очерки (XVIII- начало XX в.) – Л., 1969.

Василевич Г.М., Левин М.Г. Типы оленеводства и их происхождение // СЭ. – М., 1951. №1. - C. 71-73

Вернадский Г.В. История России. Монголы и Русь. – М., 1997.

Высочайший манифест о покровительстве и верховной власти Российской Империи над царством Грузинским // Национальная политика в императорской России под ред. Ю.И. Семенова. – М., 1997.

Вышеславцев Б. П. Русский национальный характер // Вопросы философии. № 6. - М., 1995.

Группы русских в Сибири // Сибирь: этносы и культуры (народы Сибири в XIX в.). Вып.4. – М.-Улан-Удэ,1999.

Гумилев Л.Н. Апокрифический диалог // Хрестоматия по истории России. Т.1. - М., 1994. С.113-115.

Гумилев Л.Н. О полезности этнографии // Этногенез и биосфера Земли. - Л., 1990.

Гумилев Л.Н. Об освоении Сибири //  От Руси до России: Очерки по русской истории. - М., 1996.

Гумилев Л.Н. От Руси к России. Очерки этнической истории.- М., 1992.

Гумилев Л.Н. Суперэтносы. Реальность суперэтноса – «Франки» // Этногенез и биосфера Земли. - Л., 1990.

Гумилев Л.Н. Этнос и этноним. Имена обманчивы // Этногенез и биосфера Земли. - Л., 1990.

Данилевский Н.Я. Россия и Европа. Законы исторического развития, вытекающие из группировки его явления по культурно-историческим типам // Пономарев М.В.., Смирнова С.Ю. Новая и новейшая история стран Европы и Америки: Практическое пособие. В 3 ч. – ч. 1. - М., 2001.

Дашиева Н.Б. Сагаалган/ Календарные праздники бурят (конец – начало вв.) // В мире традиционной культуры бурят. – Улан-Удэ, 2007. С. 108-117

Декларация прав народов России 2(15) ноября 1917 г. // Декреты Советской власти. Т.I. - М., 1957.

Доржо Дарбаев. Доклад о происхождении одиннадцати хоринских родов // Бурятские летописи. Составители Ш.Б. Чимитдоржиев, Ц.П. Ванчикова. – Улан-Удэ, 1995.

Дугаров  Б.С. О происхождении окинских бурят // Этнические и историко-культурные связи монгольских народов. – Улан-Удэ,1983. - C. 97-100

Евразия в середине 1 тысячелетия нашей эры // История России с древнейших времен до 1917 года: Учебное пособие / Под ред. В.Ю. Халтурина. - Иваново, 2003. - С. 6 - 8.

Кислов Е.В. Проблемы коренных народов Бурятии // Коренные народы Бурятии в начале XXI века. – Улан-Удэ, 2005. - C.115-123.

Ключевский В.О. О присоединении левобережной Украины к России Курс русской истории. Ч.3. //Сочинения. В 9-ти т. Т.3. – М., 1988. C. 109 – 113.

Константинова С.С. Расогенез / Этнология. Конспект лекций. – Ростов-на-Дону, 2004.

Кремлева И. Старообрядчество // Русские. – М., 1997. - С. 710-721.

Леви-Строс К. История и этнология / Структурная антропология. – М., 1985.

Леви-Стросс К. Разнообразие культур // Раса и история. http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Polit/Article/Volk_EtIdent.php

Обязательства султанов и биев и правителей казахов старшего жуза при вступлении в подданство России //Национальная политика в императорской России под ред. Ю.И. Семенова. – М., 1997.

Павлинская Л. Сойоты // Кочевники голубых гор. Судьба традиционной культуры народов Восточных Саян в контексте взаимоотношения с современностью. – Спб., 2002.

Паин Э.А. Динамика национального самосознания россиян // Этнопанорама. №1. – М., 2002. - С. 10-18

Повесть временных лет // Памятники литературы Древней Руси: XI – начало XII в.- М., 1978.

Прошение о принятии Курляндии под покровительство России // Национальная политика в императорской России под ред. Ю.И. Семенова. – М., 1997.

Рассадин В.И. Легенды, сказки и песни седого Саяна. – Иркутск, 1996.

Рассадин В.И. Цыренова Д.Б. Лексика материальной культуры окинских сойотов // Проблемы бурятской диалектологии. – Улан-Удэ, 1996. с. 85-90.

Рассадин И.В. Современное состояние хозяйства, быта и культуры тофаларов // Хозяйство, быт и культура тофаларов. – Улан-Удэ, 2005.

Рассадин И.В. Формы хозяйства, быт и культура тофаларов в период кочевой жизни // Хозяйство, быт и культура тофаларов. – Улан-Удэ, 2005.

Решение земского собора о воссоединении Украины с Россией // Национальная политика в императорской России под ред. Ю.И. Семенова. – М., 1997.

Санжиев Г.Л., Санжиева Е.Г. Религия коренных народов Бурятии // Бурятия: История (XVII-XIX вв.). – Улан-Удэ, 1999. Вып.4.

Соловьев С.М. О монголо-татарском иге // Хрестоматия по истории России. Т.1. - М., 1994. - С.99.

Тавадов Г.Т. Понятие «этнос» // Этнология: Современный словарь-справочник. – М., 2007.

Тавадов Г.Т. Расовый состав населения России // Этнология: Современный словарь-справочник. – М., 2007.

Тавадов Г.Т. Русский вопрос // Этнология: Современный словарь-справочник. – М., 2007.

Тавадов Г.Т. Русский этнос // Этнология: Современный словарь-справочник. – М., 2007.

Тавадов Г.Т. Толерантность национальная // Этнология: Современный словарь-справочник. – М., 2007.

Тайлор Э. Б. Первобытная культура. - М., 1989.

Тишков В.А. Готовы ли мы к переписи населения? // Независимая газета. 2000. 10 окт. - С. 8.

Тишков В.А. От бытовых страхов к толерантности // Этнология и политика. Научная публицистика. – М, 2001.

Тишков В.А.Этничность: современный взгляд // Этнология и политика. Научная публицистика. – М., 2001.

Шпенглер О. Закат Европы. Очерки морфологии мировой истории. Т. 2. Всемирно-исторические перспективы. - М., 1998.