АВГУСТ 91-ГО: ОЧЕВИДНОЕ – НЕИЗБЕЖНОЕ

«Программа четырех АНТИ» в действии и противодействии.

ПОЖАЛУЙ, правы те, кто утверждает – все в мире отно­сительно. За минувшие два года мы привыкли к российскому пиву под названием «Август» с силуэтом Белого Дома на эти­кетке, но все еще не можем осознать, что живем после пора­жения августовского путча в совершенно ином государстве, в совершенно иной эпохе.

Ведь два года назад потерпел поражение не только «путч», организованный, как кто-то в те дни хлестко выразился, «парт-аппаратной шпаной». Оказалась исторически поверженной особая форма мировоззрения, по-своему стройная система взглядов, которая, по ее предназначению, должна была от­крыть путь к достижению идеальной формы организации вла­сти – демократического абсолютизма. Это когда власть, обла­дая внешними атрибутами демократии, оставалась самодер­жавной, даже деспотической по содержанию. Исторические амбиции этой власти простирались очень далеко: она претен­довала на право выражать интересы всего человечества, опре­делять перспективы его будущего. И вот эта система два года назад, в августе 1991-го рухнула.

Казалось бы, надо радоваться, а чувство такое, как будто нас приглашают на поминки, только впопыхах или под гнетом глубокой скорби, почему-то забыли уточнить, по кому или почему справляем тризну. А действительно, чем же на самом деле был августовский путч? Сделал ли он нас свободными или превратил в еще больших рабов? Открыл ли путь к возрожде­нию или только приподнял крышку гроба, которая того и гляди может захлопнуться, но теперь уже навсегда?..

Мы продолжаем казнить памятники

С ОЦЕНКОЙ смысла и значения августовских событий 1991 года мы действительно оказались в глупейшей, двусмыс­ленной, если не больше, ситуации. И не похоже, чтобы мы старались из нее найти достойный выход. Хотя ощущение, что находимся в тупике, становится все очевиднее. Возьмите хотя бы суд над учредителями ГКЧП и их ближайшими сподвиж­никами. Беру на себя смелость утверждать, что затея эта пус­тая и бесперспективная, вроде процесса над КПСС в Консти­туционном суде, в котором, как и следовало ожидать, больше выиграли подсудимые, чем справедливость. Затея эта беспер­спективна еще и потому, что суд будет очень трудно, почти невозможно, провести по чисто формальным причинам. Груп­повой процесс над людьми столь преклонного возраста спосо­бен рухнуть в любую минуту. Особенно если учесть огромное число влиятельных лиц, заинтересованных в том, чтобы суд не состоялся. Но дело не только в этом.

Процесс над участниками ГКЧП просто бессмысленен в юридически-правовом отношении. Ни на один из вопросов, которые нас действительно волнуют, в том числе на главный, кто же действительно виноват в том, что случилось, он не даст ответа. Хотя бы в силу того, что не «гэкачеписты» Отечеству изменили, а Отечество пожелало измениться, учредителям же ГКЧП хотелось, чтобы оно оставалось таким, какому они при­сягали, какое строили, любили и защищали в меру собствен­ного понимания.

«Гэкачеписты» не просто уголовные преступники. Они по­рождение определенной системы взглядов и конкретно-исто­рической формы общественных отношений. После того, как эта система рухнула, нет ничего проще, как наказать десяток-другой ее «типичных» представителей, которые виноваты пе­ред законом ничуть не больше, чем их предшественники, со­ратники и единомышленники, отдавшие распоряжения о по­давлении «беспорядков» в Берлине, о кровавых расправах в Будапеште, о повторной, вслед за освобождением, оккупации Чехословакии.

Справедливо было бы спросить: а где ответчики «по делам» о событиях в Вильнюсе, Риге, Тбилиси, Баку? Почему не сидят на скамье подсудимых политические деятели, ответственные за войну в Карабахе, в Осетии, в Абхазии, за братоубийствен­ные стычки в Приднестровье, Чечне и Ингушетии? Да мало ли где еще! Ведь сегодня чуть ли не вся территория бывшего Со­ветского Союза превратилась в пылающий континент. За это мы кого-нибудь будем судить или тоже все грехи спишем на какую-нибудь «четверку-восьмерку-десятку» очередных «гэкачепистов»?

По моему убеждению, речь сегодня должна идти не о том, чтобы наказывать людей за их, да и наше с вами, прошлое. (Это все равно, как если бы мы начали казнить памятники, которые сами же и ставили, – авт.). А о том, чтобы бороться за преодоление прошлого. Но это нам никогда не удастся, если мы будем продолжать делить друг друга на правых и винова­тых, на коммунистов, «перестроившихся» в демократов и «кон­серваторов», оставшихся в «плену идеологических догм», на тех, кто «уверен в победе», и тех, кто «обречен на поражение».

А если без аллегорий, то суд над учредителями ГКЧП, хотя у меня ни один из подсудимых симпатий не вызывает, не толь­ко бессмысленен и бесполезен, но еще и вреден. Не принесет он нам ни мира, ни покоя, ни удовлетворения. А главное, не научит великодушию, которое, как известно, служит олицет­ворением силы. Великодушным может быть только тот, кто уверен в себе, в своей правоте, в своем могуществе.