Психически больная Platina 5 страница

Робостг*, решительность и упрямство

В личности существует очевидное противоречие, очень характерное для дан­ного типа. Хотя, с одной стороны, Silicea можно назвать одним из самых робких конституциональных типов, с другой — он также является одним из самых решительных и упрямых. Пациентки Silicea проявляют робость из-за недостатка уверенности в себе, а также из-за страха перед агрессией и непредсказуемостью жизни. Поэтому Silicea очень осторожна в самовыра-

жении, и она воздерживается от новых предприятий из страха не справить­ся с собой или ситуацией вследствие непредсказуемости обстоятельств. Утонченности всегда сопутствует хрупкость, и эта хрупкость заставляет Silicea пытаться защитить себя сдержанностью, скромностью, уходом от столкновений. Хрупкость Silicea проявляется как на психологическом, так и на физическом уровне. На физическом уровне пациентки Silicea крайне чувствительны к неблагоприятным воздействиям — неправильной диете, слишком интенсивной работе, — легко переутомляясь и выбиваясь из сил. Вследствие недостаточной выносливости и подверженности внешним небла­гоприятным воздействиям, в ответ на которые развиваются тревога, голов­ная боль или расстройство желудка, родители девочки Silicea, обычно за­ботливые и склонные к гиперопеке, стараются максимально оградить ее от всех опасностей, и это само по себе делает ее более робкой. Однако на самом деле психологически Silicea сильнее, чем она себя считает. Она недо­оценивает свои способности и боится неудачи при начале каждого нового предприятия. В результате она может долгое время ждать, прежде чем решится попробовать свои силы. Я знал одну девушку Silicea, обучавшуюся массажу. Она прошла полный курс обучения и уже собиралась сдавать экзамены, как вдруг решила, что ее знаний недостаточно и что ей нужно пройти весь курс еще раз, чтобы чувствовать себя более уверенно, прежде чем начать профессиональную практику. Другая моя знакомая женщина Silicea много раз обучалась различным лечебным методикам, а также раз­личным методикам преподавания музыки, считая себя недостаточно подго­товленной для работы с клиентами, несмотря на то что она прекрасно владела целительским искусством и была очень хорошим учителем музыки. Результаты, которые она получала в своей работе, были очень хорошими, однако она все время боялась неудачи, того, что из-за ее недостаточной квалификации успех обернется неудачей.

Другая причина нежелания Silicea слишком энергично бросаться в какое-либо предприятие заключается в том, что она знает о своей плохой вынос­ливости. Особенно справедливо это в отношении умственной работы. После непродолжительного периода напряженных занятий сознание Silicea ста­новится спутанным и способность к концентрации теряется (Кент: « Отупе­ние от умственной нагрузки»). В результате возникает порочный круг, в котором спутанность в голове провоцирует тревогу, которая ведет к еще большей спутанности. Пациентки Silicea склонны к тревоге в предчувствии какого-то события, в частности, приближение экзамена или выступления на публике может спровоцировать состояние паники. Поскольку они тщатель­но готовятся, то обычно вполне способны выступить отлично, и чаще всего

так и происходит, несмотря на нервозность, однако они могут попросту избегать любых задач и любых возможностей из страха не справиться. Взрослея, женщины Silicea могут становиться более предприимчивыми, так как опыт начинает подсказывать им, что обычно они справляются с теми делами, на которые отваживаются.

Робость Silicea затрагивает не только ее веру в свои способности. Она также влияет на ее социальную активность. Женщина Silicea склонна вести себя очень осторожно, пока она не узнает человека достаточно хорошо и не убедится в том, что он не опасен. Но даже тогда Silicea будет вести себя несколько тише своих друзей, хотя она вовсе не лишена чувства юмора. Особенно сильно она робеет перед авторитетными личностями, а также перед агрессивными людьми. Я знал одну женщину Silicea, которая от сму­щения так тихо произносила слова, что ее все время приходилось переспра­шивать. Эта тенденция была еще более заметна, когда она нервничала, осо­бенно во время интервью с работодателями, поэтому ее постоянно пресле­довали неудачи, так как люди связывали ее робость с недостатком способно­стей. В реальности же на рабочем месте она была достаточно уверенной в себе и способной, но вот во время интервью совершенно терялась.

Несмотря на свою робость, Silicea обычно твердо знает, что она хочет и во что верит. Ей может не хватить духу высказать свое мнение вслух, отсто­ять свою позицию и сделать то, что хочется, однако ее внутренние убежде­ния изменить очень непросто. Фактически, женщины Silicea удивительно упрямы. Чтобы понять этот факт, мы должны помнить, что Silicea — интел­лектуальный тип, обладающий тонким умом. Однажды осознав что-то, женщины Silicea доверяют своему пониманию и при встрече с иным мнени­ем склонны «хвататься за пистолет». Нужно сказать, что, когда дело дохо­дит до интеллектуальных аргументов, Silicea может выглядеть гораздо более энергичной и напористой, уверенно вступая в спор, чем немало удивляет окружающих, привыкших к тихому и неуверенному голосу, которым она обычно высказывает свое мнение в менее интересующих ее разговорах. Silicea любит правду и нередко забывает о своем страхе, бросаясь на защиту этой правды, когда она чувствует, что та под угрозой. В такие моменты в ее голосе чувствуются страсть и решительность, словно от этого вопроса зави­сит вся ее жизнь (Кент: «Бесстрашие»), и она яростно противодействует любым попыткам оспорить ее (Кент: «Непереносимость противоречия»).

Примером очевидного противоречия между робостью Silicea и ее реши­тельностью является склонность к одновременной неуверенности и непоко­лебимости во взглядах. Ее неуверенность больше очевидна, когда она не­рвничает и когда она истощена — интеллектуально или эмоционально. Ей

может не хватать уверенности, чтобы принять решение, и тогда она будет пытаться опереться на мнение других людей. Эти решения могут касаться совершенных пустяков, например, какой фильм смотреть в кинотеатре, либо быть очень важными, например выбор области деятельности. Чем бо­лее робкой в целом будет такая женщина, тем больше она будет мучиться от неуверенности (Кент: «Нерешительность»), и это будет зависеть от многих факторов, включая ее воспитание (в особенности то, насколько родители уважали ее мнение), ее чувство эмоциональной защищенности в данное время и ее финансовую защищенность. Любые из этих факторов могут до­полнительно влиять на способность Silicea собираться с мыслями, и день ото дня эта способность может варьировать. Когда она просит кого-то принять за нее решение и тот отказывается, она может почувствовать силь­ную тревогу и очень долго мучиться сомнениями, причем мучительность выбора связана в основном со страхом последствий неправильного реше­ния. И это будет еще одним следствием ее общей неуверенности в себе.

Другой стороной этой медали является склонность Silicea к идеям фикс. Хотя она может проявлять нерешительность по поводу очень многих вещей, по поводу других она будет проявлять неожиданную уверенность. Например, будучи христианкой, она может верить непоколебимо, хотя ее верования могут и отличаться от тех ортодоксальных догм, которые ей, например, мог­ли внушаться в детстве. Она пропускает предмет своей веры через себя, отказы­ваясь от того, что не выдерживает ее собственной проверки, но твердо придер­живаясь оставшегося. Я помню, как однажды разговаривал о религии с одной моей знакомой женщиной Silicea₉ которая, кстати, хорошо отреагировала на этот препарат, назначенный по поводу артрита. Ее христианские убеждения отличались радикальностью, так как она отвергала многое из традиционного христианского учения, а ее взгляды были вполне современными, однако те крупицы, которые у нее остались, она не позволяла подвергнуть сомнению ни на йоту. Создавалось впечатление, что она огородила забором территорию своей веры, словно сказав себе: «Вот до этого места я могу позволить себе рисковать, а дальше - запретная территория!».

Интеллектуальное упрямство Silicea можно истолковывать различным обра­зом. Его можно связать со страхом неопределенности и расценить как вторич­ную защитную реакцию, направленную на установление некой стабильности. С другой стороны, его можно расценить как приверженность истине и отказу видеть все, что этой истине противоречит. Наконец, его можно связать с неадекватной приверженностью к определенным идеям, аналогично тому, как Arsenicurn album привержен идее «каждый платит за себя», a Kali carbonicum - идее рациональности. Я думаю, что все три толкования верны в какой-то

степени. Совершенно очевидно, что женщины Silicea иногда бывают крайне привержены определенным идеям, будь то религиозные, политические, мо­ральные или «научные» убеждения. У них, кроме того, нередко наблюдается сильная привязанность к отдельным знакомым вещам или любимым привыч­кам. Я вспоминаю одно рабочее собрание врачей в английской клинике, где я некоторое время работал. Одна из них, фитотерапевт, молодая дама с типич­ной внешностью Silicea - хрупкая, очень бледная, худощавая, с нежным жел­тым пушком на верхней губе. Большую часть собрания она молчала, а когда говорила, то ее голос был крайне неуверенным, почти извиняющимся. Однако ее отношение кардинально изменилось, как только мы начали обсуждать воп­рос о том, должны ли газеты лежать в комнате ожидания для пациентов. Некоторые из врачей считали, что их нужно убрать, так как газеты полны негативных историй, которые могут плохо действовать на любого человека. В этот момент эта женщина Silicea стала вдохновенно защищать эти газеты. Она с таким жаром убеждала всех в необходимости газет, что даже раскраснелась. Когда ее спросили, чем вызвана такая непримиримая позиция, она ответила, что у нее часто выпадает свободная минутка и она привыкла проводить ее за чтением газет. Такое яркое пристрастие кажется удивительным у обычно мяг­кой и спокойной женщины Silicea, Оно выражает ту страстность, с которой Silicea получает наслаждение от любимых занятий, и то негодование, которое она чувствует, стоит этим занятиям оказаться под угрозой. Эта женщина-фитотерапевт, столь страстно отстаивавшая право на чтение газет, в конце концов пришла ко мне на прием. Ее главной жалобой была нерешительность (да, бывают такие простые и непротиворечивые случаи!), которая преследова­ла ее всю жизнь. Она сказала, что всякий раз, когда ей нужно было выбрать верное направление или сделать любой другой выбор, ее страшно одолевали сомнения и колебания. Я дал ей Silicea ЮМ, уверенный, что лекарство помо­жет, но через неделю догадался, что она так и не выпила его. На мой вопрос о том, почему она так поступила, она ответила, что не уверена в правильнос­ти такого подхода к проблеме. На это я ответил, что у нее есть только одна возможность определиться с этим — выпить лекарство!

Упрямство Silicea часто заключается в отказе оставить любимую привычку или убеждение. Эта ригидность может иметь очень пагубные последствия в первую очередь для нее самой. Следующий пример это демонстрирует. Од­нажды мне пришлось лечить молодую женщину от мягкой формы ревматоид­ного артрита. Она страдала от не очень сильных болей в кистях рук, но отказывалась от любого аллопатического лечения. Она сказала мне, что арт­рит совершенно искалечил ее бабушку и она боялась, что с ней случится то же самое. Я назначил ей регулярный прием Silicea 30, что принесло ей отчетли-

вое облегчение, а затем — редкие дозы Silicea 200, также с хорошим эффектом. Через некоторое время я заметил, что каждая доза лекарства действует непро­должительное время, и выяснил, что она, вопреки моему совету, употребляет марихуану. Я долго объяснял ей, что наркотик препятствует действию гомео­патического лекарства, но она сказала, что у нее только один порок и она не хочет с ним расставаться. Подобное отношение несколько меня удивило, учи­тывая тот факт, что эта девушка была очень интеллигентна, употребляла нар­котик нерегулярно, казалась эмоционально стабильной и боялась стать кале­кой. В конце концов я решил, что это просто еще один пример пристрастия Silicea к конкретной привычке, которая, к сожалению, в данном случае была гораздо вреднее, чем любая другая.

Скорее всего, именно такого рода пристрастия заставили Кента внести Silicea в рубрику «Мономания» — так в прежние годы называли обсессив-но-компульсивный невроз. Я бы не сказал, что подобное состояние действи­тельно было типично для пациенток Silicea, — их проблемы редко идут дальше привязанности к определенным вещам и идеям, которые они вовсе не навязывают другим людям, однако от которых сами отказаться не могут.

Еще один пример решительности Silicea — то, как такие женщины иногда реагируют на доминирующую личность. Несмотря на всю свою робость, они иногда сопротивляются назойливости других и могут достаточно внятно их одергивать, хотя внутри они могут при этом дрожать от страха. Для Silicea вообще очень типично чувствовать одновременно и гнев и страх. С одной стороны, попытка другого человека подавлять ее как личность может вызвать в ней гнев, а с другой — необходимость открытого конфликта вызывает страх, но если другие типы — Lycopodium или Staphysagria — в такой ситуации обыч­но уступают, Silicea будет защищать свою территорию, несмотря на сильный внутренний страх. В этом отношении Люцинда, богатая, но неопытная хозяй­ка стекольного завода в комической новелле Питера Кэри «Оскар и Люцин­да», — прекрасный пример женщины Silicea. Одной из главных ее привязан­ностей является азартная игра, и однажды ее, вместе с Оскаром, недавно приехавшим к ним приходским священником, за этим занятием застал один из самых благочестивых прихожан (действие происходит в Сиднее на рубеже XIX—XX веков). Этот человек стал изо всех сил демонстрировать свое возмуще­ние тем, что он застал их за таким занятием, однако, пока Оскар пытался вежливо его утихомирить, Люцинда вполне отчетливо дала понять наглецу, что он лезет не в свое дело, так, что тому вместе со своей толстой женой пришлось спасаться через окно (хотя спустя некоторое время он опять вска­рабкался к окну, стремясь понаблюдать за ходом игры).

Женщина Silicea может на удивление хорошо постоять за себя, если она

чувствует, что ей что-то пытаются навязать. Внезапно к щекам приливает румя­нец, и она выражает достаточно энергичный протест, давая понять, что она не позволит с собой так обращаться. Обычно женщины Silicea не эгоистичны и не высокомерны, но они не терпят неуважения к себе, так как сами себя они уважают в полной мере, несмотря на то что уверенности в себе им иногда не хватает. Точно так же они часто вступаются за тех, кто стал жертвой насилия или несправедливости, даже если это едва знакомые им люди. Их собственное чувство справедливости и нравственная чуткость носят очень глубокий и лич­ностный характер; это вовсе не объективный вердикт отстраненного наблюда­теля, так что их стремление встать на защиту невинных жертв — вполне есте­ственное выражение их глубокой внутренней убежденности.

Вследствие своей робости Silicea иногда излишне обороняется, особенно когда сталкивается с очень напористой личностью. Она может опасаться, что ее хрупкая независимость окажется под угрозой, и поэтому ее действия иногда носят необдуманный и неадекватный характер. Помню, что я до­вольно уверенно заявил упомянутой женщине-фитотерапевту, что прием Silicea мог бы уменьшить ее нерешительность, а потом обнаружил, что именно моя уверенность, почти небрежность, с которой я сказал ей об этом, заставила ее сопротивляться тому, чтобы действительно выпить препа­рат. Ей могло показаться, что я загнал ее в угол, не оставив выбора, — и эта ситуация заставила ее начать сопротивляться мне, словно она защищала свою свободу, Подобная тенденция часто проявляется в своеволии детей Silicea (Кент: «Упрямство»). Такие дети прекрасно взаимодействуют с роди­телями и слушаются их до тех пор, пока ощущают уважение к себе с их стороны, но как только они чувствуют, что ими начинают командовать, они тут же упираются и ни в какую не слушаются родителей, независимо от того, хотят или не хотят они сами того, что их заставляют делать. Ребенок Silicea не склонен к яростным вспышкам, в отличие от Sulphur или Tuberculinum, двух других очень своевольных типов; скорее девочка Silicea будет оказывать тихое сопротивление воле родителей. Если это сопротивле­ние сломить с помощью силы, она долго не прощает родителей и обычно наказывает их тем, что лишает своей нежности и внимания. Как и взрослые Silicea, дети Silicea горды и упрямы, но не высокомерны и не агрессивны. Они ожидают, что их взгляды и предпочтения будут уважать, и пока они получают это уважение, они будут идти на компромиссы и сотрудничество, но стоит им почувствовать, что уважение потеряно, они перестают доверять этому человеку, и ему придется потом долго вновь завоевывать их доверие.

Одним из следствий упорного сопротивления Silicea перед лицом внешнего давления является полный отказ действовать поспешно. Ее невозможно угово-

рить на скоропалительный поступок. Ей нравится обдумывать все не торо­пясь, медленно, что может бесить представителей более подвижных типов — Sulphur или Nux vomica. В браке Silicea постоянно тормозит энтузиазм своего мужа, не потому, что она зануда, а скорее потому, что хочет все досконально обдумать и, прежде чем предпринять что-либо, быть уверенной, что выбран­ное направление действий безопасно и оправданно. Подобный отказ от нео­бдуманных действий проявляется даже в движениях Silicea. Она не только постоянно сохраняет осанку, держа спину абсолютно прямо, хотя и непри­нужденно, но она временами словно нарочно двигается замедленно. Однаж­ды я играл в теннис со своей знакомой Silicea, которая на площадке двигалась очень хорошо и пыталась дотянуться за самым безнадежным мячом, но в неигровых промежутках, когда она шла за улетевшим мячом, например, она двигалась настолько медленно, что со стороны могла показаться истощенной, кроме того, она словно из принципа отказывалась соблюдать обычный для игры темп и быстро подготовиться принимать подачу, предпочитая безмятеж­но помахивать ракеткой на своей половине. Возможно, это еще один пример склонности Silicea экономить энергию, которая может вскоре ей понадобить­ся. Женщину Silicea совершенно невозможно заставить поторопиться, разве что применить к ней совсем уж мощные стимулы, которые, правда, скорее не ускорят ее действия, а вызовут панику.

Цельность

Цельность — это качество, которое трудно точно описать, но именно оно присутствует у индивидуумов Silicea в высокой степени. Цельность Silicea — это не столько приверженность определенным этическим нормам, как у Natrum muriaticum, Arsenicum album или Kali carbonicum, а скорее врожден­ная способность распознавать добро и зло. Люцинда переступает одно табу за другим, поскольку у нее нет времени соблюдать душащие, «ипохондрич-ные» моральные нормы высшего общества викторианской эпохи, однако она исключительно остро воспринимает голос собственной совести и не может оставаться спокойной, если ей кажется, что она с кем-то поступила плохо (даже если она считает его заслуживающим подобного отношения). Индивидуумы Silicea часто очень принципиальны, не будучи ригидными моралистами. Их принципы скорее относятся к ним самим, чем к другим людям, и особенно они не склонны критиковать поведение других, если только оно не наносит явную обиду кому-то еще. Они сами живут и другим не мешают жить, и хотя сами могут держаться в стороне от людей, это происходит скорее от осознания собственной хрупкости и чувствительнос-

ти, нежели от заносчивости. Женщина Silicea знает о своей утонченности, но она редко бывает высокомерной, если бывает вообще. Гораздо чаще она проявляет скромность и склонна преуменьшать свои таланты и достижения. Самовосхваление для нее — вульгарность (хотя в этом отношении она иног­да позволяет себе на короткое время расслабиться), и она редко стремится попасть в центр внимания, хотя самобичевание для нее тоже не свойствен­но. Как правило, в своих действиях и оценках Silicea основывается на взве­шенности и благоразумии, соблюдая баланс и сохраняя самоконтроль, что создает впечатление скорее достоинства, чем ригидности. Я склонен думать, что принцесса, которая почувствовала горошину через множество матрацев и перин, относилась к типу Silicea. Она почувствовала горошину из-за необыкновенной чувствительности (Кент: «Обостренность чувств») и имен­но благодаря этой чувствительности доказала свое королевское происхож­дение. Подобно Arsenicum album, Silicea часто распространяет вокруг себя ауру благородства, заставляющую думать об аристократическом происхож­дении, однако в отличие от первого благородство Silicea отличается спо­койствием и скромностью, а не кичится собой.

Благородство - один из аспектов цельности, и как я мог наблюдать, мои знакомые, друзья и пациенты Silicea очень благородно относились к собствен­ным друзьям и вообще ко всем, с кем они общались. Иногда это создавало проблемы им самим, так как менее чуткие и менее щепетильные люди могли обходиться с ними менее деликатно, но это та плата, которую индивидуумы Silicea готовы платить за возможность уважать самих себя. Однажды я столк­нулся с одной женщиной Silicea, которая буквально нянчилась со своим дру­гом-наркоманом. Она очень многое делала, чтобы помочь ему, всегда была готова прийти ему на помощь, когда это было ему необходимо, и не отказа­лась от него, когда его здоровье и рассудок серьезно пошатнулись. Причем ее роль скорее соответствовала статусу сиделки или няньки, а сексуальный или романтический аспект их отношений отсутствовал совершенно. Благородство и преданность этой женщины резко контрастировали с грубостью ее друга, но ее это совершенно не задевало. Нельзя, впрочем, было сказать, что ее эмоции были как-то особенно задеты его страданиями. Обычно у женщины Silicea заботливое сердце, но, как и у всех интеллектуальных типов, она часто бывает способна избежать сентиментальности и излишней эмоциональной привязан­ности, когда ей приходится за кем-либо ухаживать, не становясь при этом холодной. Подобное отношение во многом напоминает отстраненность и одновременно чуткость, с которой многие медсестры Sepia ухаживают за сво­ими пациентами. У Silicea вообще много общего с Sepia. Оба типа обладают естественной чувствительностью, независимостью и относительно тонким умом.

Кроме очевидного различия во внешности (самый светлый и самый темный из всех конституциональных типов), отличия Silicea заключаются в выраженной деликатности (тогда как женщины Sepia обычно бывают более грубыми, креп­кими и менее робкими), а также в типичных для Silicea упрямстве и мягкости. Хотя обычно женщин Silicea отличают высокие принципы, я никогда не сталкивался у них с навязчивым стремлением к «правильности», которое можно наблюдать у некоторых индивидуумов Arsenicum album или Kali carbonicum. Все женщины Silicea, которых я знал или лечил, были очень щепетильны и аккуратны в своей работе, но они никогда не начинали му­читься из-за желания соблюсти правила в каждой мелочи.

Тепло и искренность

Silicea обладает тонким умом, держится благоразумно и с достоинством, но мы не должны на основании этого делать вывод о том, что эти женщины — зануды и всегда слишком серьезны. Большинство индивидуумов Silicea отлича­ет легкость, которая формируется сочетанием оптимистического взгляда на жизнь и относительной свободой от подавленных негативных эмоций. Когда индивидуумы Natrum muriaticum, Sepia или Ignatia теряют эмоциональное здо­ровье, они начинают подавлять отрицательные эмоции, что приводит к появ­лению в их облике мрачной тяжести, депрессивности. Будучи более интеллек­туальным и менее эмоциональным типом, Silicea склонна к большей «легкос­ти» не только в отношении телосложения и цвета кожи, но также в плане настроения. Другие интеллектуальные (или по крайней мере «ментальные») типы, такие, как Lycopodium или Argentum nitricum, тоже имеют определенную степень легкости, однако им не хватает мягкости и глубины Silicea, Только Silicea сочетает в себе утонченность, легкость и глубину, хотя наиболее здоро­вые индивидуумы Mercurius, Sepia и Ignatia приближаются к ней. В противо­положность ей, многие индивидуумы Arsenicum album бывают утонченными и глубокими личностями, однако легкости в них нет совершенно (поскольку они постоянно беспокоятся по поводу материальных вопросов), тогда как индивидуумы Phosphorus обычно утонченны и легки, однако их отличает как эмоциональная, так и интеллектуальная поверхностность.

Оптимизм, часто встречающийся у Lycopodium, Phosphorus и некоторых Staphysagria, слишком часто бывает связан с желанием убежать от неприятной реальности. В отличие от этих типов душевная легкость Silicea редко связана со стремлением что-то обойти. Когда в жизни Silicea возникает много про­блем, она довольно сильно переживает, но обычно встречает трудности лицом к лицу, когда набирается достаточно смелости для этого. Но когда у Silicea

все в порядке, она расслаблена и радуется жизни. Для нее не характерно ни бегство от проблем, ни приспособленчество, но, даже столкнувшись однажды с какой-нибудь серьезной проблемой, она не теряет способности получать от жизни удовольствие, хотя это будет скорее тихая радость, нежели острое наслаждение более экзальтированных типов — Phosphorus или Tuberculinum. Большинству Silicea удовольствие доставляют требующие уединения и самоуг­лубления занятия, такие, как чтение, живопись, неспешные прогулки, но иног­да им нравятся и более общественные виды деятельности. Хотя исходно для Silicea характерна сильная робость, с приятным человеком, даже незнакомым, она быстро оттаивает и становится приветливой. Обычно Silicea имеет не­скольких друзей; одинокой она бывает редко. Одним из наиболее привлека­тельных аспектов личности Silicea является ее способность общаться и иметь дело с любыми людьми. Отчасти это связано с отсутствием эгоизма. Хотя она очень проницательна, она не склонна давать людям скоропалительные оцен­ки, предпочитая относиться ровно ко всем и давая человеку возможность проявить свои положительные качества. В большой компании она обычно держится скромно и незаметно, но в маленькой группе людей и особенно один на один она может быть разговорчивой и игривой.

Хотя Silicea часто очень интеллектуальна, она редко «зацикливается» на аналитическом мышлении в отличие от многих Lycopodium, Sulphur и Natrum muriaticum. (Индивидуумы Lycopodium и Sulphur часто не могут отличить соб­ственное эго от своего интеллекта, который они используют как средство произвести впечатление на людей. Индивидуумы Natrum muriaticum и Kali carbonicum склонны прятаться за свой интеллект, часто испытывая страх перед душевной близостью.) Женщине Silicea обычно удается остаться собой в ком­пании, если только она чувствует в ней себя в безопасности, и она вполне может вести себя раскованно, не выставляя перед собой свой интеллект в качестве щита. Ее нельзя назвать скрытной, однако ее естественное чувство собственного достоинства позволяет ей делиться сокровенными подробностя­ми своей жизни только с очень близкими друзьями, которым она безусловно доверяет. Кроме того, она уважает частную жизнь других, никогда не вторга­ясь в нее без спроса. В результате, как правило, у нее создаются крепкие и доверительные отношения с друзьями. Естественное благородство и уравнове­шенность Silicea часто вызывают симпатию и уважение многих людей. Даже в минуты веселья она никогда не теряет достоинства, так же как и Phosphorus никогда не теряет своего очарования, даже если он пытается внушить кому-то страх. (Даже в драке подуиисами с друзьями Silicea умудряется держаться с некоторым достоинством, предпочитая наносить редкие, точно рассчитанные удары, нежели яростно идти напролом, молотя по чему попало.)

Хотя Silicea больше, чем большинство других типов, способна прощать, но если кто-то вызвал ее неприязнь, она будет проявлять такое же упорство в своем отрицательном отношении к этому человеку, как и в других вопро­сах. Обычно она не склонна к агрессивности к врагам, а проявляет свою неприязнь, избегая и отказываясь взаимодействовать, точно так же как ре­бенок Silicea выражает свой протест по отношению к родителям. Silicea чувствительна и защищает себя таким образом от неприятных осложнений, понимая, что она, с ее хрупкой конституцией, не только не может наслаж­даться борьбой, но попросту не выдержит проявлений прямой агрессии.

Внешность

Silicea имеет очень характерную внешность. Как и ее психика, тело Silicea отличается утонченностью и хрупкостью, напоминая тело Phoshorus, но у Silicea оно еще более хрупкое и «невесомое». Конечности часто такие тонкие, что кажется, они могут переломиться, как спички. У индоевропейцев этого типа волосы светлые (часто очень светлые) или светло-русые, прямые и необык­новенно тонкие. Кожа обычно отличается крайней бледностью и тонкостью, так что она кажется прозрачной, с просвечивающими тонкими голубоватыми прожилками вен; часто кожа покрыта тонким светлым пушком. Лицо удли­ненное, худощавое, с заостренными, утонченными чертами, отражающими утонченность интеллекта; глаза обычно голубые, серые или зеленые.