Глава 1.Факторы формирования идей национализма в Синьцзяне к концу XIX века

ВЫПУСКНАЯ КВАЛИФИКАЦИОННАЯ РАБОТА

Проблема нациoнализма в Синьцзяне 1884-1912 гг.

по специальностизарубежное регионоведение

по образовательной программе

41.03.01_02 «Азиатские исследования»

Выполнил

студент гр.43807/9 <подпись> А. Е. Макина

Руководитель

к. и. н. <подпись> М. А. Гулева

Консультант

по нормоконтролю[1] <подпись> И.О. Фамилия

Санкт-Петербург

Содержание

Введение. 3

Глава 1.Факторы формирования идей национализма в Синьцзяне к концу XIX века 8

1.1. Этнический состав территории Синьцзяна и его изменения к концу XIX века. 8

1.2. Географические особенности региона как фактор его стратегической важности 20

Глава 2. Политика дореспубликанского Китая как фактор углубления проблемы национализма в Синьцзяне (1884 -1912 гг.) 31

2.1. Кризис верховенства цинской власти как фактор, влиявший на внутреннюю политику в Синьцзяне. 34

2.2. Кризис управления. 38

2.3. Финансовый и торговый кризисы.. 44

2.4. Кризис доверия местного населения к цинской власти. 47

Заключение. 52

Список источников и литературы.. 53

Приложения. 57

Введение

Проблема национализма в Синьцзяне как нельзя более актуальна в новейшее время в силу глобализации общества и сопутствующей практики влияния отдельных государств и международных организаций на внутреннюю политику других государств в рамках принципов международного права – соблюдения прав наций на самоопределение и защиты прав человека.

Учитывая также и то, что проблема национализма, а также вытекающая из нее проблема сепаратизма в СУАР (Синьцзян-Уйгурский автономный район)[2], до сих пор не может считаться окончательно решенной: на этой территории существуют организации, официально зарегистрированные ООН как основной организацией – гарантом безопасности на всем мировом пространстве и признанные другими государствами террористическими. Это, прежде всего, ИДВТ – Исламское движение Восточного Туркестана и ИСВТ – Исламский спорт Восточного Туркестана. Последняя организация является частью ИДВТ, обе организации брали на себя ответственность за множество террористических актов в пределах СУАР, Китая и даже за его пределами.

Имеются также и общественные организации, активно продвигающие свою позицию и во всем мировом сообществе – к примеру, Всемирный Уйгурский Конгресс, глава-президент которого переместила свою деятельность в США.

КНР признает проблему волнений в СУАР и считает установление мира и порядка, а также процветания региона одним из важнейших направлений своей деятельности, так как основы существования Китайской Народной Республики представляют собой уважение прав и свобод народностей внутри Китая и обеспечение их мирного существования в составе государства. Отдельным поводом для обеспокоенности властей являются сведения о массовой вовлеченности членов местных террористических организаций в деятельность Исламской организации.

Понятие национализма для Китая относительно новое – впервые оно закрепилось как термин в китайской литературе в 1899 г. в работе Лян Цичао (иер) 东籍胆 (расшифруй)[3]. Именно этот общественный деятель реформаторского движения в Китае конца XIX – начала XX вв. выделил миньцзу民族 как этническую общность, а затем и миньцзучжуи民族主义как национализм - идею возвеличивания этой общности. Также были выделены такие понятия как малый и большой национализм (первый можно определить как внутренний – по отношению к народам внутри государства, а второй как внешний – к народам за его пределами)[4].

Но это не значит, что, не будучи сформулированной словесно, эта идея раньше (до 1899 г.) не имела места в истории, идеологии правящих элит Китая и в его отношении к народам как внутри государства, так и вне его. Во время внутренних кризисных явлений различных государств или иных объединений (к примеру, политических партий) в истории и психологии довольно часто упоминается попытка сплотить население – объединиться перед лицом общего врага, так сказать, «дружить против».

Ограниченность заявленного в теме временного промежутка объясняется тем, что 5 ноября 1884 г. войсками Цинской империи произошел окончательный захват и присоединение этой территории к китайским землям в качестве провинции. А сама Цинская империя и, соответственно, Синьцзян как ее провинция существовали до 1912 г. (именно этот год является завершающим в процессе крушения империи Цин после Синьхайской революции 1911 г. и последовавших за ней событий). В данном контексте важно определить, характерно ли для политики Цинской империи в Синьцзяне как провинции Китая проявление национализма по отношению к местному населению.

В работе были использованы такие источники, как произведение уйгурской литературы - Таарих-и Эмение, написанное муллой Муса из Сайрами, в котором представлены наиболее важные аспекты жизни общества в Восточном Туркестане 70-х гг. XIX в., а также описаны детали восстания местного населения 1864 г. Особый интерес представляет документ «Описание усмирения Джунгар», относящийся к XVIIIв., а также статья музея Гугун, в которых описываются мотивы присоединения цинским императором ЦяньлуномДжунгарии и Восточного Туркестана. Ма­тери­алы пра­витель­ствен­ной дис­куссии о судь­бе Синь­цзя­на, од­на­ко, прак­ти­чес­ки, не ис­сле­дова­лись.

Первые и наиболее ценные сведения о географии региона, его этнографическом составе возможно получить благодаря материалам базы данных RIFIAS, где представлены работы наиболее авторитетных специалистов, изучавших Центральную Азию и конкретно Синьцзян, а также книге И. Ф. Поповой и М. И. Воробьевой-Десятовской отметившим каждого из деятелей Императорского Географического Общества, которые на том или ином этапе истории посещали Синьцзян с экспедицией, организовывали ее или занимались переводом или прочей работой с результатами этих экспедиций, а также тех, кто составлял на основе этих экспедиций и отчетов сводную работу, имевшую практическую ценность для последующих исследователей. Были проанализированы работы Г. Е. Грумм-Гржимайло, изобилующие описаниями личностей и действий китайских амбаней и других высокопоставленных лиц региона;работы В. В. Бартольда, Н. М. Пржевальского (в работе которого была обнаружена карта, необходимая для данного исследования), Л. Г. Корнилова, А. Н. Куропаткина и иных членов ИРГО, а также консула в Кашгаре – Н. Ф. Петровского. Отчеты о путешествиях в Восточный и соседний – Западный Туркестан русских военных, описанные в «Сборниках топографических, географических и статистических материалов по Азии» Л. Ф. Костенко, Н. Стрельбицкого и других способствовали созданию как можно более полного представления о положении русских подданных – бывших туземцев ВТ, а также взаимоотношений ЗТ с Цинским Китаем.

Произведения И. Беллер-Хана, Ч. Ч. Валиханова, совместная работа М. В. Крюкова, В. В. Малявина, М. В. Софронова, Дж. А. Миллварда имеют описание отношений между национальностями, оказавшимися внутри Синьцзяна после политики переселения. В этой связи важны работы Д. И. Тихонова, Л. Н. Гумилева, Д. М. Позднеева, В. В. Радлова о истории уйгурских народов. Больше исторических фактов и более общих данных относительно самого региона оказалось в трудах С. П. Скрайна, Дж. Фэйрбанка, В. А. Бармина иС. В. Дмитриева, В. В. Григорьева и Н. Я. Бичурина.

Также важны «Российско-китайские документы 1689-1916» как источник, говорящий о периодах «потепления» и «охлаждения» в политике двух стран, а работы С. П. Скрайна и П. Найтингейл, Д. В. Дубровской и В. А. Моисеева показывают взаимосвязь их отношений с политикой в Синьцзяне и углублением проблемы национализма.

Чрезвычайна важна роль зарубежных – английских (П. и Эл. Сайксы, О. Латтимор, П. Пердю и др.), японских (прежде всего, О. Кодзуи), шведских (С. Гедин) исследователей как в общих описаниях региона, так и более конкретных аспектах: культурных памятников, взаимоотношений внутри Синьцзяна и спорных вопросов Китая с другими державами за территории в новой провинции и обозначение ее границ. К сожалению, по тем или иным причинам не удалось воспользоваться работами некоторых исследователей, в частности, П. Пеллио, А. Грюнведеля, Э. Шаванна, Дж. Ярринга в результате незнания французского и немецкого языка и не имея переводов работ. Исследования в этой области осложняются также и тем, что некоторые из документов (российских) – к примеру, отчеты Г. Маннергейма, являются секретными, так как затрагивают вопросы государственной важности.

Были использованы книги и статьи по более узким темам – И- Дж. Цюрхера о военных силах периода Цинской империи, Ляна Чжэ о роли императора империи Мин в увеличении роли ислама в Китае и других.

Важны также работы на китайском языке: книга наименований населенных пунктов и географических единиц Западного Края, статьи ЦзиньТяньмина и Ван Цинжэня о зарождении понятия национализм в Китае, а также ГуЦзяньфэя о «Большой Игре» российской, английской и китайской держав.

Таким образом, объектом исследования являются внутригосударственные отношения Цинской империи с провинцией Синьцзян, а именно, ее коренным населением. Соответственно, предмет исследования – националистская составляющая отношений цинского правительства к населению Синьцзяна со времени присоединения этой территории как провинции в составе империи до падения династии Цин.

Задача работы состоит в том, чтобы найти факты, указывающие на националистский характер политики Цин в регионе.

Соответственно задаче были поставлены цели:

1. Проанализировать отношения Китая с народами/государственными объединениями, находящимися на западе от Цинской империи до 1884 г.;

2. Выяснить мотивы, которыми руководствовалась Цинская империя в своем решении присоединить территории, которые в дальнейшем получили название «Синьцзян»;

3. Выявить основные направления политики Цинских правителей в Синьцзяне;

4. Определить отношение местного населения к новой власти и факторы, влияющие на складывание этих отношений;

5. Выделить причины, по которым не сложился диалог власти с коренным населением.

Глава 1.Факторы формирования идей национализма в Синьцзяне к концу XIX века