Мегаобучалка Главная | О нас | Обратная связь


Договор как основание возникновения обязательства. Классические и современные теории договоров.



2018-07-06 1641 Обсуждений (0)
Договор как основание возникновения обязательства. Классические и современные теории договоров. 0.00 из 5.00 0 оценок




Касаясь договорных отношений, К. Маркс указывал, что «это юридическое отношение, формой которого является договор,— все равно закреплен ли он законом или нет,— есть волевое отношение, в котором отражается экономическое отношение. Содержание этого юридического, или волевого, отношения дано самим экономическим отношением».

Таким образом, договорные отношения не следует понимать как отношения случайные. Природа, содержание их зависят от соответствующих материальных условий жизни общества. В нашей стране договорные отношения определяются социалистической системой хозяйства, социалистической собственностью на средства производства.

Договор - соглашение между кредитором и должником об установлении обязательственных правоотношений.

В соответствие со ст. 420 ГК договором признается соглашение двух человек или нескольких лиц об установлении, изменении или прекращении гражданских прав и обязанностей.

Договор есть юридический факт, на основе которого возникают соответствующие договорные обязательственные правоотношения.

Под договором понимают и надлежаще оформленный документ, где находят отражение права и обязанности сторон.

Представляет интерес соотношение понятий договора и сделки. Каждый договор есть сделка. Но сделка не всегда является договором. Понятие сделки шире, чем понятие договора. Они сходятся, когда речь идет о двусторонних или многосторонних соглашениях. Сделка, кроме этого, может быть и односторонней, например, завещание (ст. 529 ГК). Понятие договора отличается и от обязательства. Если договором признается юридический факт, то обязательством — гражданское правоотношение. Последнее может возникать как из договора, так и из других оснований, перечисленных в ст. 4 ГК.

Условия договора определяются усмотрением сторон, действует общий принцип "дозволено все, кроме прямо запрещенного законом".

По этой причине могут заключаться договоры как предусмотренные, так и не предусмотренные законом или иными правовыми актами (ст. 421 ГК).

Договор - это наиболее распространенный вид сделок. К обязательствам, возникшим из договора, применяются общие положения об обязательствах, в случае если иное не предусмотрено общими правилами о договорах и правилами о договорах и правилами об отдельных видах договоров (п.п. 2, 3 ст. 420 ГК).

Вместе с тем условия договора должны соответствовать обязательным правилам, определяемым правовыми актами на момент его заключения. В случае если же после заключения договора устанавливаются иные обязательные правила, то расходящиеся с ним условия договора все же сохраняют силу (кроме случаев, когда закон распространяется и на отношения возникшие до его принятия).

Характеризуя договор как юридический факт, порождающий обязательства, следует выделять требование свободного волеизъявления. По этой причине ст. 421 закрепляет целый ряд правил, обеспечивающих свободу договора. Понуждение к заключению договора не допускается, кроме случаев, предусмотренных правовой нормой или соглашением сторон. В случае если условия договора определяются диспозитивной нормой, стороны могут своим соглашением исключить ее применение или изменить, установить новое условие.

Условия договора могут иметь примерное значение, устанавливая лишь рамки (общие) соглашения.

Когда же тот или иной аспект обязательственного правоотношения вовсе не регулируется не соглашением сторон, ни нормой закона, возможно применение обычаев делового оборота.

Исходя из источника, определяющего условие договора, различают условия общие, плановые и специальные.

Общие условия договора — это те, которые предусмотрены непосредственно в законе. Например, согласно ст. 262 ГК наймодатель обязан производить за свой счет капитальный ремонт имущества. Это условие будет входить в содержание договора имущественного найма, независимо от того, было оно включено в письменный текст или нет.

Условия договора, возникающие непосредственно из акта планирования, должны соответствовать плановому заданию (ст. 151). Они обязательны для сторон. Могут изменяться только при изменении планового задания.

Специальные условия — это те, которые определяются соглашением сторон, независимо от правовых норм или плановых предписаний. Ст. 152 ГК гласит, что договор считается заключенным, когда между сторонами достигнуто соглашение по всем его пунктам, согласно требуемой форме.

Договор считается заключенным, в случае если сторонами достигнуто соглашение по всем существенным условиям. Существенными признаются, к примеру, те условия о предмете, сроке и т.д. В случае если хотя бы одно существенное условие не определено соглашением, договор считается не заключенным.

Круг существенных условий зависит от особенностей конкретного договора. Так, ассортимент поставляемой продукции является существенным условием для договора поставки, и не относится к числу существенных условий для договора по перевозке груза.

В решении о том, относится ли данное условие к числу существенных, законодательство устанавливает следующие ориентиры:

1. существенными являются условия о предмете договора (п. 1 ст. 432 ГК). К примеру, невозможно заключить договор купли-продажи, в случае если между продавцом и покупателем не достигнуто соглашение о том, какие предметы будут проданы.

2. относятся те условия, которые названы в законе или иных правовых актах как существенные. Так, в соответствии со с п. 1 ст. 339 в договоре о залоге должны быть указаны предмет залога и его оценка, существо размер и срок исполнения обязательства, обеспечиваемого залогом. В нем должно быть указано у какой из сторон находится заложенное имущество.

3. признаются те условия, которые необходимы для договоров данного вида, ᴛ.ᴇ. те условия, которые выражают его природу и без которых он не может существовать как данный вид договора. К примеру, договор страхования невозможен без определения страхового случая.

4. считаются все те условия относительно которых по заявлению одной из сторон должно быть достигнуто соглашение. Это означает, что по желанию одной из сторон в договоре существенным становится и такое условие ĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ не признано таковым законом или иным правовым актом, и ĸᴏᴛᴏᴩᴏᴇ не выражает природу этого договора.

К примеру, требование о упаковке продаваемой вещи, не отнесено к существенным условиям договора и не выражает природу договора. При этом для покупателя, приобретающего вещь для подарка, упаковка должна быть существенным условием. По этой причине, в случае если он потребует согласовать условие об упаковке приобретаемого товара оно становится существенным.

В отличие от существенных, обычные условия не нуждаются в согласовании сторон. Обычные условия предусмотрены в соответствующих нормативных актах и автоматически вступают в действие в момент заключения договора. Это не означает, что обычные условия действуют вопреки воле сторон в договоре. Предполагается, что если стороны достигли соглашения заключить денежный договор, то тем самым они согласились и с теми условиями, которые содержатся в законодательстве об этом договоре. К примеру, при заключении договора имущественного найма автоматически вступает в действие условие, предусмотренное ст. 211 ГК, в соответствии с которыми риск случайной гибели или случайного повреждения имущества несет его собственник, ᴛ.ᴇ. наймодатель.

К числу обычных условий возмездных договоров следует в настоящее время относить цену в договоре. В соответствии со ст. 424 ГК, в случае если в договоре не определена цена, по которой оплачивается исполнение договора, то в предусмотренных законом случаях применяются цены, регулируемые уполномоченными на то государственными органами, или по цене, которая взимается за аналогичные товары, работы или услуги.

К числу обычных условий следует относить и примерные условия, разработанные для договоров соответствующего вида и опубликованные в печати, в случае если в договоре имеется отсылка к этим примерным условиям. В случае если такой отсылки в договоре нет, такие примерные условия применяются к отношениям сторон в качестве обычаев делового оборота (ст. 5 и п. 5 ст. 421 ГК).

К числу обычных условий относятся и те обычаи делового оборота͵ применимые к отношениям сторон, которые вступают в действие, в случае если условие договора не определено сторонами или диспозитивной нормой (п. 5 ст. 421 ГК).

Так, содержащиеся в императивной или диспозитивной норме условия вступают в действие автоматически при заключении договора без предварительного их согласования. По этой причине их относят к обычным условиям договора.

К обычным условиям относится право выдавшего доверенность в любое время аннулировать ее. В случае если обычное условие не включено в текст договора, то это не влияет на силу заключенного соглашения и не устраняет действие такого условия.

В договор должна быть также включены случайные условия, не предусмотренные ни законом, ни обычными условиями. Их отсутствие не влияет на признание договора заключенным в договор, то, конечно же, должны соблюдаться.

Случайными называются условия, которые изменяют либо дополняют обычные условия. Их отсутствие аналогично тому, как отсутствие обычных условий, не влияет на действительность договора. При этом в отличие от обычных условий, они приобретают юридическую силу лишь в случае включения их в текст договора. Так, в случае если при согласовании условий договора поставки стороны не решили вопрос о том, каким видом транспорта товар будет доставлен покупателю, договор считается заключенным и без этого случайного условия. При этом если покупатель оговорил транспорт которым должен быть доставлен груз это условие обязательно для другой стороны договора.

 

Наиболее известной в нашей стране неклассической теорией договора является концепция договора-обещания.

В целостном виде данная теория сформулирована в работе Ч. Фрида "Договор как обещание" Ч. Фрид пишет, что одной из целей написания его работы было противостояние с кантианских позиций набиравшему силу движению экономического анализа права (law and economics), которое в настоящее время приобретает все больше сторонников и в России, в его утилитаризме. Свои идеи Ч. Фрид основывает на мысли философа Д. Юма (по справедливому замечанию П.Д. Баренбойма, остающемуся практически неизвестным в России) о том, что обязательность договора - это признак цивилизованного общества. Теория договора-обещания хотя и противостоит идее договора как соглашения, консенсуса, тем не менее не ограничивает заключение договора одной стадией - офертой. По мнению Ч. Фрида, сама моральная сторона состоит в том, что обещание должно быть принято, следовательно необходим акцепт. Большое значение эта теория имеет для понимания принципа добросовестности. Ч. Фрид приводит три примера, один из которых является известным прецедентом Obde vs. Schlemeyer (продавец продал дом, зараженный термитами, о наличии которых покупатель не поинтересовался), а два - теоретическими: нефтяная компания предположила наличие нефти на участке, который затем купила у фермера по среднерыночной цене для такой земли, не предупредив его (дело I); либо небольшая венчурная компания предположила наличие нефти на участке и купила его у крупной компании, занимающейся природными ресурсами, не предупредив о своих изысканиях (дело II). Если реальный прецедент является известным примером злоупотребления и здесь мораль противостоит даже обещанию (ведь покупатель заплатил обещанную им цену), то в случае с придуманными Ч. Фридом ситуациями "моральная интуиция" показывает наличие злоупотребления (дело I) и его отсутствие (дело II). Для понятия предпринимательского обязательства важны размышления Ч. Фрида о деле II: интуитивный ответ отличается "не потому, что обе стороны сделки - юридические лица или потому, что мы испытываем сентиментальные сопереживания интересам фермера. Благосостояние сторон также не важно. В конце концов, фермер мог быть очень богат...", интуитивный ответ основывается на предположении знания, возможности доступа к информации. Впрочем, однозначного ответа Ч. Фрид не дает, уточняя, что нефтяная компания тратит средства и, рискуя, в результате получает эту информацию, а фермер не несет какого-либо риска и ничего не инвестирует в исследования. Ценность своей теории в послесловии, написанном через 35 лет после первого издания, Ч. Фрид видит в том, что в отличие от экономического анализа права основание договорного права на морали позволяет заполнять пробелы (gaps) в договорах, например, когда стороны не определили размеры санкций за нарушение договора, П.С. Атийя, Г. Гилмор обвиняются Ч. Фридом в "марксистски окрашенном" правовом реализме (типе правопонимания, во многом отрицающем ценность правовой доктрины в пользу решений конкретных судей), в то время как теория договора-обещания отстаивает моральную ценность классической договорной доктрины.

Совершенно иначе относится к классической теории концепция реляционных (и их антонима - дискретных) договоров. Впервые проблема непрерывного, реляционного договора была сформулирована Й. Макнилом (I. Macneil), который предположил, что долгосрочные отношения между сторонами обменных отношений неверно делить на изолированные (дискретные) договоры, например, лицо, приобретающее регулярно один и тот же товар у одного и того же предпринимателя, не согласовывает все условия заново, а ожидает, что трансакция пройдет экономически так же, как и всегда, т.е. речь идет о едином реляционном договоре. Критики Й. Макнила указывают на то, что согласно его теории есть объективно существующие "общественные" договоры, лишь части (фрагменты) признаются правом и имеют юридическую силу. Однако сам автор теории в своих последних работах настаивал на ее ценности в силу того, что она позволяет оценивать договоры исходя из контекста. Сторонники теории также указывают на ее ценность для понимания потребительских договоров присоединения. Показательна конструктивная критика этой теории Х. Коллинзом, согласно которому договор имеет три аспекта: часть предпринимательских отношений (business relations), экономическая сделка (транзакция) и договор как средство саморегулирования отношений, только последний аспект является собственно-юридическим, а реляционный договор относится к первому аспекту, а дискретный - ко второму. Впрочем, подобное толкование не объясняет, когда два не юридических аспекта имеют правовое значение. Отметим, что Верховный Суд РФ различает в некоторых случаях экономические трансакции и договоры. Так, по одному из дел Суд указал, что "оспариваемые внутрибанковские проводки являются не более, чем техническими действиями по изменению числовых значений на счетах клиентов".

В то же время позиция Х. Коллинза справедливо акцентирует внимание на том, что реляционные договоры важны для предпринимательских отношений, возможно, это одна из многочисленных черт, отличающих предпринимательские договоры от непредпринимательских, неоднократно выделявшихся в литературе

Как и теория реляционного (и его парного понятия - дискретного) договора, теория сетевого договора исходит из того, что договоры не следует изолировать один от другого, они образуют единую социальную систему, т.е. сеть. Данная концепция сформулирована немецким ученым Г. Тойбнером (G. Teubner), который в свою очередь основывается на идеях известного социолога Н. Лумана, рассматривавшего общество как совокупность не индивидуумов, а коммуникаций, а право - как подсистему общества. Теория Н. Лумана может быть использована для решения ряда вопросов договорного права, и Г. Тойбнер основывает на ней идеи о взаимном влиянии договоров как элементов сети, о влиянии договоров на третьих лиц. Следует отметить, что сам Н. Луман, называя договор "одним из величайших достижений социальной истории", полагал его ценность именно в том, что он "создает специфическое различие" для его сторон, "оставаясь безразличным к остальным", т.е. все-таки не внешний эффект является сущностной чертой договора, скорее, он является исключением. Примечательно, что Х. Коллинз, считающий трансакцию одним из аспектов договора, во многом основывается на теории Г. Тойбнера, который в свою очередь основывается на социологической концепции Н. Лумана, при этом последний разделял экономическую и правовую системы общества, считая несовпадающими понятия экономической трансакции и частноправового договора (в этом позиция Н. Лумана совпадает с процитированной выше позицией Верховного Суда РФ). Поэтому и сетевой договор должен рассматриваться не как экономическое, а как юридическое явление, связи между договорами должны иметь юридическую природу.

Концепция сетевого договора стала единственным теоретическим основанием для обоснования появления в европейском праве категории взаимосвязанных договоров, в отечественной юриспруденции данная категория известна под названием сложной структуры договорных связей или сложного обязательства, даже юристы, отрицающие существование единого сложного обязательства, например между перевозчиком, грузоотправителем и грузополучателем, признают усложнение структуры договорных связей, которое должно быть признано и отражено в правовом регулировании. Сам Г. Тойбнер использует свою концепцию для объяснения, например, роли экспертов в формировании условий договоров, что для отечественной науки может быть интересно при анализе положений об обязательной независимой оценке или об обязательном проведении экспертизы исполнения контракта по ст. ст. 41 и 94 Закона о контрактной системе.

Рассмотрим через призму названных концепций ряд положений общей части ГК РФ об обязательствах и договорах. Концепция договора как обещания объясняет не только роль одной из сторон в порядке заключения договора, но и правила ст. 434.1 ГК РФ о переговорах при заключении договора. Введенная для установления преддоговорной ответственности (culpa in contrahendo), данная статья ставит перед практикой несколько важных вопросов, один из которых: как определить момент, когда переговоры сторон получили такое юридическое значение, что их прерывание может быть расценено как правонарушение, за которое должно следовать наступление гражданско-правовой ответственности. С точки зрения теории договора-обещания обязанность исполнения договора является производной от моральной обязанности исполнения обещаний. При этом если речь идет об обещании, касающемся гражданско-правового договора, то исполнение данной обязанности включается в сферу регулирования не только морали, но и права. Соответственно, для определения момента, когда переговоры приобрели правовое значение, необходимо определить, в какой момент сторона, допустившая злоупотребление при их ведении, совершила обещание, на исполнение которого вправе была рассчитывать другая сторона. В качестве такого обещания, как представляется, можно расценивать предоставление информации о порядке исполнения будущего обязательства (например, обещание исполнить его в определенный срок при указанных условиях) и нельзя расценивать информацию об исполнении ранее возникших обязательств (например, о сроках исполнения обязательства). С концепцией договора-обещания связаны и положения о договоре присоединения: одна из сторон (чаще всего предприниматель) разрабатывает условия договора и обещает его взаимовыгодное (в противном случае он был бы недействителен по п. 3 ст. 179 ГК РФ) исполнение. Вторая сторона полагается на добросовестность обещания, и именно с этим связаны предусмотренные законодательством последствия злоупотреблений. Однако, как мы писали ранее, договор присоединения связывает не только его стороны, он также связывает всех контрагентов лица по подобным договорам (экономическое признание этой связи, в частности, проявляется при так называемых отзывах автомобилей или других технических устройств их производителями при обнаружении недостатков в товаре, переданном одному из потребителей, а юридическое - в институте коллективных исков).

Статья 319.1 новой редакции ГК РФ оперирует термином "однородные требования", ранее использовавшимся лишь в одной статье общих положений обязательственного права - ст. 410. В соответствии с названной нормой, если у должника имеются однородные обязательства перед кредитором и исполненного недостаточно для погашения их всех, то исполненное засчитывается в счет обязательства, указанного должником при исполнении или без промедления после исполнения. Если же должник не отказал, то очередность исполнения определяется по трем правилам: 1) преимущество исполнения обязательств, не имеющих обеспечения; 2) преимущество исполнения обязательства, срок наступления которого наступает раньше; 3) преимущество исполнения обязательства, возникшего ранее других (если обязательства не имеют срока исполнения). Если все три правила не позволили определить, к какому обязательству относить исполнение (сроки исполнения обязательств предусмотрены и наступили одновременно, либо, хотя этот случай прямо не указан в ГК РФ, сроки исполнения обязательств не были предусмотрены, и обязательства возникли одновременно), то исполненное засчитывается пропорционально в погашение всех однородных требований.

Теория реляционного договора непосредственно связана с предпринимательской деятельностью, когда отдельный договор рассматривается лишь как часть "предпринимательских отношений" (business relations), поэтому закономерно его применение к одним из положений общей части обязательственного права об "обязательствах, связанных с осуществлением предпринимательской деятельности".

В соответствии с п. 1 ст. 361 ГК РФ в договоре поручительства, поручителем по которому является лицо, осуществляющее предпринимательскую деятельность, может быть указано, что поручительство обеспечивает все существующие и (или) будущие обязательства должника перед кредитором в пределах определенной суммы. Таким образом, поручительство предпринимателя может обеспечивать не только одно отдельное обязательство (дискретный договор), а все договоры, опосредующие единые экономические отношения двух сторон. Следует отметить, что российский законодатель устанавливает в такой ситуации обязательное требование о статусе предпринимателя только для поручителя, а не для сторон обеспечиваемых им договоров. Однако сама суть наличия системы однородных обязательств между сторонами предполагает, что по крайней мере одна из них является профессиональным участником оборота, на профессиональной основе исполняющей подобные обязательства, т.е. предпринимателем.

Традиционная формулировка п. 2 ст. 431 ГК РФ о толковании договора, лишь реакционно изменившаяся в рамках реформы гражданского законодательств, также содержит элементы теории реляционного договора. Законодателем установлено, что для установления действительной воли сторон принимается во внимание "практика, установившаяся во взаимных отношениях сторон", т.е. для толкования условий договора могут приниматься во внимание содержание и практика исполнения ранее существовавших между ними договоров (которые, очевидно, должны быть однородно толкуемыми).

Идея реляционного договора объясняет и взаимосвязь между рамочным договором и заключенными между его сторонами отдельными договорами (ст. 429.1 ГК РФ), между соглашением о предоставлении опционного договора и подлежащим заключению на его основании договором (ст. 429.2 ГК РФ), между предварительным договором и основным договором (ст. 429 ГК РФ). При этом становится ясной разница между рамочным и абонентским договором: в первом случае законодатель разделяет рамочный договор и каждый договор, заключаемые на его основании его сторонами, как юридически самостоятельные связи (т.е. подчеркивается дискретность, чем объясняется и правило п. 2 ст. 429.1 ГК РФ о приоритете условий отдельных договоров перед условиями рамочного), а во втором случае все долгосрочные отношения сторон объединяются в один договор, который без введения данной нормы в ГК РФ можно было бы расчленить на отдельные отношения (т.е., по общему правилу, дискретности законодатель целенаправленно противопоставляет реляционность абонентского договора).

Сетевая теория договора нашла свое отражение в п. 4 ст. 346 ГК РФ, в соответствии с которым в случае обращения залогодержателем взыскания на заложенное имущество не только вещные права, но и право, возникающее из договора аренды, иные права, возникающие из сделок по предоставлению имущества во владение или в пользование, которые предоставлены залогодателем третьим лицам без согласия залогодержателя, прекращаются с момента вступления в законную силу решения суда об обращении взыскания на заложенное имущество или, если требование залогодержателя удовлетворяется без обращения в суд (во внесудебном порядке), с момента возникновения права собственности на заложенное имущество у его приобретателя при условии, что приобретатель не согласится с сохранением указанных прав. Таким образом, залогодержатель наделяется правом прекращения обязательственных прав между залогодателем и третьими лицами. По отношению к таким обязательствам сам залогодержатель является третьим лицом. Представляет интерес вопрос о том, является ли прекращение права аренды в данном случае синонимом прекращения обязательства, возникшего из договора аренды. В случае если такое право было прекращено на основании решения суда, данный вопрос может быть решен путем применения положений п. 1 ст. 417 ГК РФ о прекращении обязательств в силу акта государственного органа, однако в доктрине и судебной практике считается, что "юридическая невозможность исполнения" должна возникнуть после возникновения самого прекращаемого обязательства. Предшествующее поведение залогодателя должно дифференцироваться в зависимости от того, имел ли он право в конкретном случае передавать имущество по договору во владение и (или) пользование третьего лица без согласия залогодержателя. Если такого согласия не требовалось (п. 3 ст. 346 ГК РФ), то, действительно, имеет место прекращение обязательства на основании акта государственного органа. Если же согласие залогодержателя требовалось и не было получено залогодателем, то обязательство не может прекратиться по этому основанию, так как юридическая невозможность существовала до возникновения обязательства. В случае если требование залогодержателя удовлетворяется во внесудебном порядке, то правовая судьба обязательства также зависит от того, требовалось ли его неполученное согласие на заключение договора: если оно не требовалось, то обязательство прекращается невозможностью исполнения; если же нет, обязательство сохраняется и залогодатель по отношению к своему контрагенту становится лицом, нарушившим обязательство. В любом случае прекращение обязательства по инициативе залогодержателя, не являющегося стороной соответствующего договора о передаче прав владения и (или) пользования имуществом залога, не согласуется с классической теорией договорного правоотношения как связи двух лиц. Эта связь становится элементом более сложной социальной "сетевой" связи, в связи с чем законом лицо, не являющееся стороной правоотношения, наделяется правом инициировать его прекращение.

Сеть договоров может создаваться и в ситуации, если в результате неисполнения обязательства одной из сторон другая была вынуждена заключить аналогичный договор с другим лицом. Новая редакция ГК РФ обобщает подобные ситуации в п. 1 ст. 393.1, устанавливая, что, в случае если неисполнение или ненадлежащее исполнение должником договора повлекло его досрочное прекращение и кредитор заключил взамен его аналогичный договор, кредитор вправе потребовать от должника возмещения убытков в виде разницы между ценой, установленной в прекращенном договоре, и ценой на сопоставимые товары, работы или услуги по условиям договора, заключенного взамен прекращенного договора. Термин "аналогичный договор" в данном случае означает, как представляется, аналогичный предмет (объект) договора (например, поставка непоставленного или недопоставленного товара третьим лицом, выполнение работ или устранение недостатков в работе подрядчика третьим лицом). При этом первоначальный договор и аналогичный договор образуют сеть договоров, связанных объектом и целью общей стороны.

Подводя итог, следует отметить, что так называемые неклассические теории опровергают не классическое понимание консенсуального договора как соглашения, а, скорее, попытки оторвать договор от морали, экономики либо, наоборот, свести его только к выражению экономической транзакции. Договорные отношения являются неотъемлемой частью системы социальных связей. С развитием социальной системы развивается и договор, он приобретает "внешний эффект", оказывается связанным с иными договорами. Теория обязательственного права влияет на развитие правового регулирования договорных обязательств, но и само развитие правового регулирования, и особенно правоприменения, должно отражаться на теории договорных обязательств. В противном случае участники оборота, в особенности предприниматели, будут вынуждены заключать соглашения, не имеющие юридической силы, а правоприменитель будет вынужден, игнорируя их, рассматривать отношения сторон спора как неосновательное обогащение. В то же время только сбалансированная доктрина может остановить правоприменителя от признания договоров, пусть экономически целесообразных, но не соответствующих базовым принципам права и нормам морали.

//////////////

В основании классической теории гражданско-правового договора, определяющей его как соглашение, направленное на установление гражданских правоотношений, лежит синтез идеи и конструкции консенсуального договора и идеи каузы договора, понимаемой как субъективная направленность соглашения на возникновение правовых последствий. В таком виде, т.е. как теоретически обоснованное, понятие гражданско-правового договора оформляется только к концу XIX века в немецкой цивилистической традиции.

Кауза гражданско-правового договора в цивилистической доктрине понимается в нескольких значениях. Предлагается выделять 6 таких значений, сложившихся в определенных исторических и социо-культурных условиях. К их числу отнесены: 1) римская кауза, 2) кауза в учении глоссаторов и постглоссаторов, 3) кауза немецких договорных доктрин XIX в. и современные: 4) романская кауза - cause, 5) встречное удовлетворение (iconsideration) английской договорной доктрины и 6) германская кауза -Grund.

Все названные значения каузы договора в зависимости от основания и цели их использования могут употребляться в следующих трех смыслах: 1) кауза как элемент договорной доктрины, используемая для обоснования обязательности договора (римская кауза, кауза глоссаторов и постглоссаторов, кауза немецких договорных доктрин XIX в.), 2) кауза как элемент договора (романская кауза и английское встречное удовлетворение), 3) кауза как основание деления сделок на абстрактные и каузальные (германская кауза Grund). Показано, что кауза как элемент гражданско-правового договора и а основание его теории, отлична от того значения каузы, которое используется для деления договоров (сделок) на абстрактные и каузальные.

Основанием классификация сделок на абстрактные" и каузальные применительно к российской науке и практике следует считать характер связи между двумя сделками: обязательственной (направленной на возникновение обязательственного отношения) и распорядительной (направленной непосредственно на переход или установление имущественного права). Так, связь между передачей вещи (передачей права собственности на вещь) - распорядительным договором и куплей-продажей - обязательственным договором, лежащим в его основании, является каузальной согласно,' например, российскому праву. А связь между уступкой права (распорядительным договором) и лежащим в его основании договором об уступке (обязательственным договором) является абстрактной, т.е. предполагается не существующей.

С точки зрения предложенного подхода абстрактными (или каузальными) сделками могут считаться только распорядительные сделки гражданского права (передача вещи, цессия, выдача векселя, совершение индоссамента и др.) в силу того, что только они предполагают наличие в своем основании другой - обязательственной сделки и могут быть «оторваны» от нее. Так, не может быть абстрактной или каузальной банковская гарантия, поскольку она не является распорядительной сделкой, а обязательство принципала, будучи основным обязательством по отношению к обязательству гаранта, не выступает в качестве основания, предшествующего выдаче банковской гарантии, равно как не может быть «каузальным» договор купли-продажи, который сам для себя является основанием и т.д. Таким образом, абстрактными могут быть только распорядительные сделки гражданского права, но не все распорядительные сделки являются абстрактными.

В рамках исследования классической теории гражданско-правового договора и ее следствий предложено рассматривать гражданско-правовой договор в первую очередь как институт общей части гражданского права и уже только потом как институт общей части права обязательственного. Исходя из этого положения следует, что на основании гражданско-правового договора могут возникать не только обязательственные, а значит, относительные правоотношения, но и абсолютные правоотношения. Так, гражданско-правовой договор может служить основанием возникновения: а) абсолютных прав у контрагента по договору (вещный договор), б) абсолютной обязанности у контрагента по отношению ко всем третьим лицам (договор с охранительным эффектом по отношению к третьим лицам).

В соответствии с положением об абсолютной защите договорных прав обязательственное право, возникшее на основании гражданско-правового договора, может подлежать защите не только против нарушений со стороны контрагента в договоре, но и против нарушений со стороны всякого третьего лица, если ответственность непосредственного контрагента по тем или иным причинам исключается.

Раскрывая формирование альтернативной классической - теории договора как обещания, под договором, помимо соглашения, направленного на установление гражданских правоотношений, предлагается понимать обещание, которое является основанием возникновения гражданских правоотношений, в силу того, что на него рассчитывал контрагент. В отличие от «договора-соглашения», «договор-обещание» для своей действительности не нуждается в акцепте, т.е. встречной воле контрагента, и порождает правовые последствия в силу факта расчета или доверия лица к сделанному обещанию. В качестве «договора-обещания» при этом рассматриваются только такие обещания, которые направлены на создание обязательства только на стороне оферента, а у акцептанта создают только права. Так, договор, содержащий обещание дарения в будущем, следует признать заключенным без акцепта одаряемого.

На данном этапе развития цивилистической науки и практики предлагается расширенный синтетический подход к определению понятия гражданско-правового договора, который объединяет черты всех основных подходов, являющиеся наиболее адекватными для современных условий. Согласно такому подходу гражданско-правовой договор следует определить как соглашение двух и более сторон или обещание одной стороны, на которое рассчитывала другая сторона, направленные на возникновение, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей.



2018-07-06 1641 Обсуждений (0)
Договор как основание возникновения обязательства. Классические и современные теории договоров. 0.00 из 5.00 0 оценок









Обсуждение в статье: Договор как основание возникновения обязательства. Классические и современные теории договоров.

Обсуждений еще не было, будьте первым... ↓↓↓

Отправить сообщение

Популярное:
Организация как механизм и форма жизни коллектива: Организация не сможет достичь поставленных целей без соответствующей внутренней...
Генезис конфликтологии как науки в древней Греции: Для уяснения предыстории конфликтологии существенное значение имеет обращение к античной...
Как распознать напряжение: Говоря о мышечном напряжении, мы в первую очередь имеем в виду мускулы, прикрепленные к костям ...



©2015-2020 megaobuchalka.ru Все материалы представленные на сайте исключительно с целью ознакомления читателями и не преследуют коммерческих целей или нарушение авторских прав. (1641)

Почему 1285321 студент выбрали МегаОбучалку...

Система поиска информации

Мобильная версия сайта

Удобная навигация

Нет шокирующей рекламы



(0.013 сек.)