В СССР и современной России.

Как понятие «устная история» является историографическим импортом из США, но оно прижилось и в России, где к устным источникам (былинам, песням и другим фольклорным произведениям) не раз обращались многие историки и писатели, в частности, В.Н. Татищев, М.В. ЛомоносовиА.С. Пушкин. Но в XIX столетии интерес отечественных историков к данному виду источников постепенно угас, а первые серьезные шаги в деле организации записей устных свидетельств были сделаны в начале ХХ века в связи с развитием краеведческого движения. Кроме того, устная история как метод сбора исторической информации использовался эсерами, а еще ранее - народниками при составлении земельных программ.

После Октября 1917 г. запись устных источников получила государственную поддержку, прежде всего с учетом тех возможностей, которые предоставляли новые средства воздействия на массовое сознание. Так, по инициативе В.И. Ленина был создан отдел граммофонной пропаганды, записывавший речи советских руководителей на грампластинки. В 1918 г. возник Институт живой речи, в котором профессор С.И. Бернштейн возглавил Кабинет изучения художественной речи. За десять лет работы фонетической лаборатории она записала более шестисот выступлений поэтов и писателей (А. Ахматовой, В. Брюсова, О. Мандельштама, Б. Пильняка) с собственными произведениями и организовала ряд экспедиций для сбора рассказов северных сказительниц. В 1920-х гг. устные свидетельства собирали многие организации, а не только краеведы. Активно записывались воспоминания участников революционного движения, а устные материалы широко использовались при составлении истории фабрик и заводов. В частности, история Московского инструментального завода с 1916 по 1920 гг. была целиком написана на основе устных воспоминаний рабочих. Для проверки воспоминаний применялись методы перекрестного опроса рабочих и коллективной проверки достоверности полученной информации на общих собраниях.[18]

Но уже с конца 1920-х годов индивидуальные трактовки событий стали неприемлемыми, краеведческие общества оказались разгромлены, а многие их члены репрессированы. Был ликвидирован и Кабинет изучения художественной речи, а его коллекция распалась. Однако в 1932 г. по инициативе С.И. Бернштейна возник Центральный государственный архив звукозаписей, в котором за прошедшие годы собрана большая коллекция фонодокументов. К устным источникам иногда еще продолжали прибегать, но при этом их использовали лишь в качестве иллюстраций к общей схеме официальной историографии. Тем самым, по словам С.О. Шмидта, «утрачивалась основная ценность информации именно устной истории, более открытой, по сравнению с другими (письменными) источниками».[19]

Лишь в годы Великой Отечественной войны возродилась практика сбора устных свидетельств. Сотрудники специальной Комиссии по истории войны выезжали на фронт, посещали госпитали, приглашали к себе участников войны, записывая их рассказы. Всего Комиссия собрала несколько десятков тысяч записей, около 4 тысяч из которых в настоящее время содержится в фонде Научного архива Института российской истории РАН.[20] Однако после войны активный сбор устных источников в прекратился: регулярно записывались лишь воспоминания видных деятелей государства и культуры. Тогда как запись иных устных свидетельств о прошлом оставалась делом отдельных энтузиастов. Так, с 1967 г. на кафедре научной информации МГУ была создана группа фонодокументации под руководством В.Д. Дувакина, опросившая более трехсот человек. Она имела двойную задачу: во-первых, сбор сведений о видных деятелях культуры первой половины ХХ века, во-вторых, создание и изучение фонодокументов мемуарного характера как нового вида исторических источников. Однако в целом в 1960-1970-е годы исследования в области устной истории были сведены к собиранию и публикации воспоминаний ветеранов войны и очевидцев событий военной поры.[21]

Оживление работы в области устной истории началось с середины 1980-х, когда возник клуб устной истории Московского государственного историко-архивного института. Но широкое внимание к устным источникам в отечественной историографии оказалось привлечено лишь в конце 1980-х годов, когда крах коммунизма вызвал к жизни целый поток воспоминаний о преступлениях сталинского режима. 27-28 ноября 1989 г. в Кирове прошла первая всесоюзная научная конференция по проблемам устной истории, и возникло Общество устной истории как добровольное общественное объединение при Советской ассоциации молодых историков.

В России существенный вклад в развитие устной истории внесла работа общества «Мемориал» с архивом личных документов эпохи сталинизма и репрессий. Во второй половине 1980-х – 1990-е годы в Российском государственном гуманитарном университете (Москва) велось исследование темы голода на Украине в 1930-е гг. Центр устной истории РГГУ совместно с обществом «Мемориал» и Советом по краеведению Российской академии образования с 1999 года проводят ежегодные Всероссийские конкурсы исторических исследовательских работ старшеклассников, среди лауреатов которых немало работ с использованием устных источников – интервью, биографий и семейных преданий.[22] В рамках конкурса в Пензе школьники с 2004 г. начали обходить членов еврейской общины – ветеранов войны и узников нацистских концлагерей и гетто – и записывать их воспоминания.

Одним из итогов работы Центра устной истории в Европейском университете в Санкт-Петербурге стала хрестоматия по устной истории, дающая достаточно объемное представление об одном из динамично развивающихся исследовательских направлений.[23] Были созданы биографические архивы в Петербурге и Москве, проводились публичные конкурсы историй жизни, а в Институте социологии РАН проведено исследование социальной мобильности россиян через изучение биографий трех поколений.[24] Применение метода выборочных глубинных интервью отдельных представителей типичных жизненных карьер способствовало изучению социологами жизненных стратегий молодого поколения.[25]

Историки из Твери к 60-летию Победы в Великой Отечественной войне пополнили архивы новым комплексом устных рассказов о войне, записанных на территории Тверской, Смоленской и Московской областей.[26] Обширную программу по сбору народных рассказов о войне осуществили курганские историки.[27]

Помимо истории сталинских репрессий и Отечественной войны, расширение интереса к устной истории существенно раздвинуло хронологические рамки современных исторических исследований и способствовало введению в широкий научный оборот устных свидетельств прошлых лет.[28] Позднее к этим темам добавились женская история, история диссидентства и проблемы этнической идентичности. В итоге в 1990-е годы устная история превратилась в одно из перспективных направлений современной исторической науки в России. Более того, представители этого направления активно сотрудничают с архивистами и музееведами, радио и телевидением.

В целом, в последнее время устная история, следуя теории социальной памяти, была развита до комплексно аргументирующего исследовательского направления. Своим методическим инструментарием она пытается реконструировать коллективные следы и фрагменты памяти, оставленные определенными историческими событиями в сознании тех или иных действующих лиц.[29] Другими словами, главная ценность устных источников заключается не в информации о самих событиях прошлого, а в том, как они отражаются в общественном сознании. Поэтому устная история остро ставит намеченную еще И. Д. Ковальченко проблему выявления содержащейся в источнике скрытой информации.[30] Устные источники позволяют зафиксировать уникальную информацию, непередаваемую другим путем. Если письменные источники официального происхождения чаще всего отражают историю государства и его институтов, то устные источники обращаются к истории народа, причем позволяют сделать это глазами очевидцев происходивших событий. Прошлое живет в настоящем разными способами, поэтому суждения о событиях, которые сами по себе есть лишь изображения прошедшего, также могут быть видом действия. Тем самым истории возвращается человеческое измерение.

Устные источники имеют особое значение при создании локальных и региональных исследований, в изучении вопросов традиционной культуры и быта народа, личной истории и социально-психологических вопросов. Использование устных источников позволяет исторической науке не только ставить и изучать новые проблемы, но и раздвигает ее исследовательские горизонты в целом. Поэтому перспективы развития устной истории определяются не ее противостоянием с традиционной историографией, а напротив, их тесным сотрудничеством и взаимодействием, при сохранении относительной самостоятельности. Для большинства направлений исторических исследований устная история означает определенное «смещение фокуса». Например, для специалиста по социальной истории перейти от политиков и бюрократов собственно к проблеме бедности. В некоторых отраслях устная история позволяет не только изменить угол зрения, но и открыть новые важные направления для исследования. Так, историки рабочего движения получают возможность изучать повседневную жизнь на производстве и ее воздействие на семью и общество.