Оппозиця природы и культуры Кант

Греция

Цель культуры состояла в том, что бы развить в человеке разумную способность суждений и эстетическое чувство, что позволяло обрести чувство меры и справедливости в делах гражданских и частных. При этом античный человек не терял своего единства с природой. Природа являлась главной неотъемлемой частью космоса, включавшего в себя также богов и людей. Независимый античный человек гордился своей силой, разумом и способностью жить в согласии с природой. (с. 24)

Гарантом стабильности был сам природный порядок, укоренившееся в сознании представление о рациональном, вечном, жизненном, а значит, о божественном порядке вещей. Из единства человека с природой вытекало возведение ее в труднопостижимый абсолют, жизнь в гармонии с природой превращалась в этический идеал образования и культуры.

В результате потери античным полисом своей прежней самостоятельности, и увеличения масштаба взаимодействия, охватывающего большее количество населения, значительная часть которого не имела соответствующего культурного образования, греческие идеалы стали разрушаться. Город входил в необъятную империю, где от человека требовались не гражданская смелость в принятии решений, а способность «прожить незаметно», сохранить себя, добиться невозмутимости духа в условиях социальной нестабильности и неконтролируемых политических событий. Сомнение во всех ценностях, крайний скепсис, цинизм, с одной стороны, и догматическая вера в судьбу и предопределение, с другой, характеризуют растерянность античного человека перед лицом социальных катаклизмов. Ядро греческой образованности — система рационального знания и формирования человека по гражданскому образцу не развивалась в достаточной степени. Прежние ценности гражданской добродетели оказались несовместимыми с реальными условиями, нарастающий интерес был обращен к эзотерическому знанию. (с. 25)

 

Средневековье

Если в основе античного понимания культуры лежало признание безличностного абсолюта, которым выступал «божественный строй вещей», то в средневековой культуре прослеживается постоянное стремление к самосовершенствованию и избавлению от греховности. «Чувство неуверенности — вот что влияло на умы и души людей средневековья и определяло их поведение. Творимые дьяволом опасности погибели казались столь многочисленными, а шансы на спасение столь ничтожными, что страх неизбежно преобладал над надеждой». (с. 26)

С потерей уверенности в прочности социоприродного порядка обнаруживается дуализм Бога и мира. «Полная и непосредственная зависимость природы и человека от Бога как сверхприродной личности приводила к положениям крайнего фатализма».

 

Здесь обнаруживаются радикальные изменения в понимании культуры, отличающие одну эпоху от другой. Античное понимание культуры, основанное на признании рационального поиска как пути к добродетели (совершенству в какой-либо области, в том числе и этической), оказалось совершенно беспомощным, как только окружающий мир, природа лишились своей суверенности, когда ее чувственно-антропоморфные характеристики потеряли свою значимость, как только человек увидел, что кроме вещественно-телесного мира, его земной родины, есть родина небесная, духовный мир, где человек обретает подлинное блаженство, поскольку, хотя его тело и принадлежит земном миру, душа его бессмертна и является собственностью мира небесного. С удивлением человек обнаружил, что тот социальный беспорядок, который греки устраняли с помощью рациональной правовой идеи, не поддается рациональному объяснению. Собственно говоря, за легко обозримые пределы античного полиса античные социальные проекты и не распространялись.

Оказавшийся перед лицом необозримого мира человек увидел, что в нем действуют законы и нормы, неподвластные человеческому разуму. (с. 27)

Библия

Отмечая универсальность средневекового символизма, исследователи обычно подчеркивают особую роль книги, и в частности Библии. «...Книга была, безусловно, величайшей из драгоценностей. Она заключала в себе не только слово, изреченное самыми великими писателями Древнего Рима, но и, самое главное, слово Божие, глагол, с помощью которого Господь Всемогущий установил свою власть над миром.

Культура сознания и самосознания приобретает книжный характер; появляется, осознается и культивируется интерес к книжной учености и начитанности как основному показателю культуры. Вместе с тем человек, вчитываясь в Слово Божье, прислушиваясь к тому, как оно отзывается в глубинах его «Я» и структурирует его действия, наполнял моральным смыслом свою жизнь, свои поступки и помыслы.

 

Оппозиця природы и культуры Кант

Немецкая классическая философия рассматривает культуру как исторический процесс развития духа, в котором оппозиция «природы» и «культуры» является необходимым преходным моментом на пути к их синтезу. Таким образом, тема истории оказывается в центре внимания. Историзм предполагает исследование причин возникновения, становления и гибели явлений, их взаимосвязи, преемственности и отличий между ними в ходе истории.

С наибольшей полнотой эти проблемы разработаны в философии Г. Ф. Гегеля, но на философию культуры серьезное влияние оказали также Иммануил Кант (1724—1804) и Иоганн Готфрид Гердер (1744—1803). (с. 29)

Кант качественно различил два мира: мир природы и мир свободы. Только второй из них и есть подлинно человеческий мир, т. е. мир культуры. Как естественное существо человек не свободен — он находится целиком во власти внешних для него причин и следствий, во власти времени. Здесь, в природе, где господствуют законы зоологии, и лежит источник изначально злого.

Но зло не фатально. Оно может и должно быть преодолено, побеждено культурой: моралью. Человек как моральное (культурное) существо свободно определяет собственную траекторию жизни, ее высший смысл и конечную цель.

Возможно, мир природы (жестокости и зла) и мир свободы (культуры, морали) так бы и разошлись, не встретив друг друга, если бы их не соединила, не связала великая сила Красоты (сила искусства). Высшее проявление культуры, есть ее эстетическое проявление — этот вывод Канта с восторгом был принят и положен в основу общего представления о сущности и назначении культуры всем европейским романтизмом конца XVIII — начала XIX в., художниками и теоретиками. (с. 30)

Просвещение

Просвещение отражает в себе мироощущение прогрессивных, восходящих социальных сил. Но исторический оптимизм был уязвим. Он выдавал желаемое за действительное, ибо даже повседневный опыт свидетельствовал: страсти, инстинкты сильнее доводов рассудка. Слепая воля к жизни и неуемная воля к власти — вот главные виновники и «творцы» мирового зла. Они, а не разум, вершат судьбы человечества. (с. 32)

 

Смысл методов познания в переходе от рефлексивных форм осознания к описанию, от абстрактной символики культуры к ее категориальной систематизации, от размышлений о кризисе к проблемам функционирования культуры, к моделированию и проектированию культурного процесса. (с. 40)

 

Ницше

Философия Фридриха Ницше (1844—1900) оказала большое влияние на теорию культуры. Все процессы, происходящие в мире, все явления природного и психологического характера Ницше рассматривает как различные проявления воли, которые следует понимать как частные стремления отдельных людей. Рациональность и интеллектуальные построения являются, по Ницше, перспективой некоторой воли, направленной на расширение своего могущества и власти. От интуитивных «представлений» человек переходит к их системе, при этом теряется связь с исторической природной первоосновой, так как закодированные, обобщенные и упрощенные термины воспринимаются абстрактно.

Ницше формулирует фундаментальную для европейской культуры оппозицию, которая разворачивается как борьба и примирение между двумя пониманиями мира: первичного переживания, имеющего до- и внепредикативный характер;и замещающими, извлеченными из этого переживания образами, формами, а затем и рефлексией, осуществляемой в понятиях, идеалах. (с. 42)

 

Психоанализ

Основоположник психоанализа венский психиатр Зигмунд Фрейд (1856—1939). Исходный его пункт — гипотеза о существовании бессознательного как особого уровня человеческой психики, отличающегося от сферы сознания и оказывающего на нее большое, порой скрытое воздействие. Психика состоит из трех слоев: Оно, Я и Сверх-Я.

Бессознательное Оно —инстинкты, унаследованные человеком, его влечения и душевные стремления.

Сознательное Я — посредник между бессознательным и внешним миром, содействующий влиянию этого мира на бессознательную деятельность индивида.

Сверх-Я — инстанция, олицетворяющая собой запреты и нормы социокультурного характера.

Я пытается подчинить себе Оно; если это не удается, то Я подчиняется Оно, создавая лишь видимость своего превосходства над ним. Сверх-Я тоже может господствовать над Я, выступая в роли совести или смутного чувства вины.

Сообразуясь с реальностью внешнего мира, Я вытесняет обратно в бессознательное неприемлемые желания и идеи (сексуальные, агрессивные, антисоциальные), сопротивляется их попыткам проникнуть в сознание. Сохраняющие активность неразряженные желания все же пытаются сделать это, бессознательного и обманывая бдительность Я. Прежде всего это происходит через сновидения, а также обнаруживается в ошибках, обмолвках и т. п.; в отдельных случаях столкновения бессознательных импульсов с Я принимают характер неврозов и душевных болезней.

(с. 50)

 

Учение о сексуальной энергии (либидо) одно из наиболее известных. Инстинктивный импульс либидо может быть или разряжен в действии, или вытеснен обратно в бессознательное, или же погашен посредством переключения с социально и культурно неприемлемых на приемлемые и одобряемые цели (этот процесс на-зывается сублимацией). Под влиянием событий 1-й мировой войны и послевоенной анархии в Европе Фрейд изменил свои концепции и разделил инстинктивные влечения: Эрос и Танатос, — проявляющих себя в созидании и разрушении.

В основе воззрений Фрейда лежит его убежденность в противоречии между природным началом, бессознательным, сексуальностью и насилием в человеке и нормами культуры, которая основана на отказе (добровольном или принудительном) от удовлетворения социально неприемлемых желаний и существует за счет сублимированной энергии либидо, осуществляя контроль и цензуру инстинктов. (с. 51)

 

Юнг

Согласно К. Юнгу, бессознательное представляет собой необозримый объем нашего «я», который связывает сознание (небольшую и содержательно малую область психики, находящуюся под нашим контролем) со сферой инстинктивной жизни.

Архетипы

В отличие от сознания в бессознательном человек непосредственно встречается с прошлым и будущим, переживая бессознательное как совокупный опыт, на основе которого строятся предположения, гипотезы и прогнозы. Архетипы (психические структуры коллективного бессознательного), представляя собой схемы, согласно которым формируются образы, мысли и чувства людей, хранят первобытные формы постижения мира, коллективный исторический опыт, выраженный в мифах, символических изображениях и т.д. Сама история человека коренится в бессознательном, хотя и не все способны понять это. Люди часто живут в тех или иных традициях, утеряв связь с их архетипической символикой. Это и порождает кризис культуры — кризис отношения сознания к бессознательному, силы которого всегда активны, обладают особой энергией, позволяющей им самоинтерпретироваться, вмешиваться в ситуацию. Эмоционально заряженные образы, если их неправильно понимать, могут разрушительно действовать на человека. Для Юнга жизнь народов подвластна психологическому закону, «душа народа есть лишь несколько более сложная структура, нежели душа индивида». Только гармония сознания и бессознательного устраняет опасность, создавая здоровые и духовно богатые личности.

Духовная культура, творчество также обусловлены бессознательным. Творческий процесс складывается из бессознательного одухотворения архетипа и его развертывания и оформления вплоть до завершенного произведения. Архаический праобраз при этом всегда переводится на язык современности. «Здесь кроется социальная значимость искусства: оно неустанно работает над воспитанием духа времени, потому что дает жизнь тем фигурам и образам, которых духу времени больше всего недостаточно». (с. 52)

 

Символическое — область сверхличных, всеобщих социокультурных смыслов, задача Я — использовать фрагменты символического для создания собственного образа, тем самым уточняется понятие бессознательного, который призван защитить человека от всяких потрясений, поэтому создает образ Я, который устраивает индивида и делает его устойчивым в отношениях с миром и партнерами по коммуникации. В этом смысле воображаемое есть область иллюзии или проекция стремлений, т.е. возможная желаемая часть будущей -лучшей жизни.

Структурализм

Структурализм (середина XX столетия) проявляется как реакция на острый кризис антропоцентристских концепций человека и культуры (прежде всего, экзистенциалистских), представляет собой широкий ряд различных направлений социогуманитарного знания, определяемый интересом к структуре (понимается как совокупность глубинных отношений между элементами целого, сохраняющих устойчивость при изменениях этого целого и задающих его специфику). Речь при этом идет о целостных системных объектах культуры, а также условиях их происхождения и функционирования.

 

На смену принципам субъективности, переживания и свободы пришли требования объективности и научности, поиск жесткой детерминации. Культура при этом понимается как всеохватывающая семиотическая (знаковая) система. Перед исследователем она предстает как огромная совокупность самых разнообразных текстов, которые необходимо проанализировать. Первоначально основные методологические принципы заимствуются из языкознания.

Их суть состоит в том, что в результате дихотомических делений, выделяется в чистом виде объект исследования — внутренние механизмы языка (названные структурами), которые благодаря формализации могут быть исследованы логико-математическими методами. (с. 54)

Отдельный знак сам по себе в своей единичности несуществен, он является заменителем или представителем чего-то другого («означаемого»). Существенными выступают те отношения, в которые знаки вступают в системе (структура). Отсюда главный методологический принцип структурализма —отношения элементов в системе», их и надо изучать в первую очередь. Трудность здесь даже не в том, что эти отношения не лежат на поверхности явлений, более того, они, как правило, и не осознаются субъектом, действующим, тем не менее, на их основе.

Переход от исследования сознательного манипулирования знаками к анализу бессознательного применения правил «как это делать» и есть задача структурного анализа, залог его перехода с эмпирического на теоретический уровень. Это центральный момент обоснования действительно научного характера наук о культуре в структурализме.

 

Определенные мыслительные операции, такие как разделение и монтаж «предмета», позволяют конструировать объект и обнаруживать законы его функционирования. Переживание структуры характеризует назначение объекта, тождественно условиям окружающей среды, и в соответствии с идеей, определенной данными социальных и культурных обстоятельств. (с. 57)

 

Взор исследователя устремлен к тому, чтобы проникнуть внутрь явлений (феноменов), выявить их сущность, ту основу, которая позволяет объединить многоразличные отдельности. Для этого необходима концепция бытия, понимание сущности.

Сущность — это категория мысли, которая показывает изучаемый предмет, она отвечает на вопрос — чем этот предмет отличен от других. Указать сущность, выявить ее, это значит ответить на вопрос — что это?

Анализ — это мыслительная процедура, которая состоит в том, чтобы выразить изучаемый объект в понятных категориях. (с. 65)

 

Повседневная жизнь, ежедневный быт с его заботами и хлопотами, мир прагматики и непосредственного общения порождает и соответствующее ему осмысление, осознание — обыденное сознание. В нем не пытаются заглянуть за внешнюю оболочку вещей, построить систему фундаментального понимания основ мироздания. Но и в этом мире люди стремятся понять друг друга, расставить вехи, ориентиры для собственной жизнедеятельности, обозначить жизненные цели, выбрать моменты предпочтения, найти согласие в оценках того, что происходит с нами и другими.

Многое в мире повседневности берется «на веру», принимается как данность, используется по инерции поступков, по традиции, с ориентацией на укоренение нормы жизни. (с. 68)

 

Определение

Культура трактуется как характеризующее свойство, включающее в себя умение найти меру. Она понимается по преимуществу как бытовая, сознательно применяемая форма регуляции своих лично и общественно значимых действий. (с. 69)

Широко распространено отождествление культуры с образованностью. При этом не с тем обликом образованности, который выступает синонимом эрудиции, накопленной в уме информации, а с тем ее содержанием, которое как бы «осаждается» во внутреннем мире личности, делая ее носителем качеств, полагаемых как культурные. В этом случае культура ставится в один ряд с внутренней интеллигентностью, практически отождествляется с ней.

Подчас в обиходе слово «культура» применяется для характеристики качественного состояния тех или иных явлений, молчаливо ранжированных по определенной шкале от низшего порога до вершин. В этом ключе и выпускаются книги с наименованиями: «Культура речи», «Культура чувств», «О культуре продажи товаров», «Культура жилища» и т. п. И хотя это не совсем обыденное, скорее литературно-публицистическое словоупотребление, но его истоки следует усматривать именно в обыденном сознании.

 

Современное определение культуры символизирует убеждения, ценности и выразительные средства, которые являются общими для какой-то группы и служат для упорядочения опыта и регулирования поведения членов этой группы. Основными элементами культуры выступают понятия (концепты), содержащиеся в языке, отношения и взаимосвязи, ценности, сообразно которым люди характеризуют собственные цели и правила, определяющие, что и как делать. Таким образом, культура понимается как некоторая совокупность ценностей, норм, стандартов поведения, регулятор отношений.

 

Применяется повсеместно термин «культура» как синоним понятий «разведение», «возделывание», «выращивание», означающих окультуривание (т. е. приведение в состояние, соответствующее интересам и запросам людей) существовавших ранее в естественном (диком) состоянии пород животных, птиц или сортов растений. Используется этот термин и для характеристики уровня развития какого-либо явления, например культура производства, как информация, выражающая прогресс в освоении действительности. (с. 75)

 

Категория «технология» помогает понять суть культуры. Технологичность культуры, как способ деятельности как раз и предполагает то, что культура предстает как исторически изменяющаяся и исторически конкретная совокупность тех приемов, процедур, норм, которые характеризуют уровень и направленность человеческой деятельности. (с. 81)

 

Быть культурным — это «уметь». Уметь пользоваться, представлять (репрезентировать) в себе и через себя то, что актуально сегодня.

 

Передающиеся от поколения к поколению системы последовательных правил деятельности (и оценивающих их смыслов) в интегральном единстве составляют технологию деятельности, являющуюся сущностью культуры.

 

Культура, взятая в своем динамическом аспекте, невозможна без творчества, то есть формирующей деятельности, порождающей новое, созидательной активности. Вне культуры, представляющей собой систему норм и смыслов, творчество, хаотично, у него нет каких-либо опор для реализации. (с. 82)

 

Утверждение себя в мире, самореализация, развитие своих личных способностей —основное составляющее индивидуального смысла жизни. Способности человека, проявляющиеся в реальной действительности, в конкретных социально-исторических условиях — источник культуры. Созданные людьми продукты деятельности представлены как объективация культуры — это и есть опредмеченные деятельностью способности людей. (с. 84)

 

Культура нуждается в адресате, собеседнике. Развитие культуры всегда требует акта обмена ценностями, вступать в общение с прошлым и будущим, с другими актуальными творческими решениями. (с. 87)

 

Культура предстает формой трансляции (передачи) социального опыта, через освоение навыков и приемов технологического отношения к предметному миру и к природе в целом. (с. 98)

 

Архетипы (основные типы поведения, коренящиеся в глубинах психики), первоначально не выражены на понятийном уровне, они присутствуют в массовой психологии и определяют человеческую деятельность, ее цель, средства и результат. Это исходное состояние индивидуальной и коллективной психики реализуется в способы освоения действительности. Человек как наследник культуры осваивает опыт взаимодействия человека с природой. (с. 97)

 

Культура помогает человеку развивать внутренний мир, творчески реагируя на социальные требования, осознавать их моральный и эстетический смысл, принимать решения и делать нравственный выбор. Поступки и выбор человека — говорят о его культуре.

 

Социальный опыт и уровень развития, которого достигло общество, во взаимоотношениях с природой, проявляется в творчестве. Общество в целом и объединяющую его культуру характеризует не только традиция, но и способ обновления (улучшение качества) жизни.

 

Эволюция культуры

Избавив передние конечности от опорных функций, эволюция наделила человеческое тело новыми степенями двигательной свободы. Множество моторных комбинаций, доступных человеку, требует психофизиологической регуляции, в т.ч. с помощью образов ближайшего представимого или более отдаленного действия. Отсюда возникает двигательная фантазия, первичный координатор человеческих проектов, еще до-сознательных. В воображаемой картине движений и ситуаций само реальное движение становится направляемым. (с. 136)

Модель телесного действия, порождающего образы и знаки — это сенсомоторный механизм, который условно может быть назван магическим, в той степени, в какой он включается в обслуживание конкретных функций и производство определенной  уверенности в своих действиях.

Например, охотничья магия репетирует появление добычи и овладение ею. Переосмысляя реальность, это общество начинает компоновать новую реальность, в виде репродукции того же самого, что оно интерпретирует. Это и есть то, что мы называем обрядом и что становится обычаем, праздником или игрой и т.д. (с. 137)

Ритм общей работы, таинственный успех коллективного труда все это, как и многое другое, укрепило веру в непобедимую мощь церемоний, как и в развитии языка.

У первобытных народов ритуал так или иначе слит с мифом, который можно рассматривать как сценарий ритуального действия. (с. 138)

 

Коллективное взаимодействие требовало усовершенствований звуковой коммуникации, преимущественно нюансировки сигналов призыва, опасности, введения уточнителей-модификаторов характера, степени и близости угрозы. Эта стадия (досапиентная) обеспечивала стабильный набор призывов и сигналов у поздних неандертальцев (примерно 70—40 тыс. лет тому назад) и была сменена языком команд позднепалеолитических охотников (40—25 тыс. лет тому назад). (с. 142) Это — век команд, когда уточнители, отделенные от самих призывов, могут изменять сами человеческие действия. В частности, по мере того, как люди все более переходят к охоте в холодном климате, давление отбора на группы охотников, контролируемых звуковыми командами, становится все сильнее. Уточнение референтов (предметов) речи, отделение их от императивных и эмоциональных звукосочетаний приводит к появлению предложений, имеющих субъект и предикат, а следовательно, существительных. Первыми получают названия животные. Итак, век имен для животных совпадает с началом их изображения на стенах пещер и начинается 25—15 тыс. лет тому назад. (с. 143)