Механизм и особенности адаптации граждан, уволенных с военной службы по контракту

 

В числе актуальных проблем военно-социальной политики на современном этапе важное место занимает проблема социальной адаптации граждан, уволенных с военной службы по контракту, к новым условиям жизни, связанная с необходимостью их переподготовки на новые профессии.

В пункте 1 статьи 23 Федерального закона "О статусе военнослужащих" говорится о том, что военнослужащие, проходящие военную службу по контракту и не достигшие предельного возраста пребывания на военной службе, не могут быть уволены с военной службы без их согласия до приобретения ими права на пенсию за выслугу лет, за исключением случаев досрочного увольнения по основаниям, установленным Федеральным законом "О воинской обязанности и военной службе".

Таким образом, для характеристики оснований увольнения с военной службы военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, необходимо обратиться к Федеральному закону "О воинской обязанности и военной службе", статья 51 которого содержит исчерпывающий перечень оснований увольнения с военной службы. В отношении военнослужащих, проходящих военную службу по контракту, этот перечень оснований увольнения с военной службы больше походит под перечень оснований ее прекращения за исключением такого основания, как отчисление из военного образовательного учреждения профессионального образования, поскольку в отношении таких лиц действуют положения статьи 35 закона о возможности продолжения военной службы на иных условиях, в частности, путем направления для прохождения военной службы по призыву.

В пункте 1 статьи 51 названы основания, при наступлении которых военнослужащий подлежит увольнению с военной службы. К числу таких оснований по своему содержанию примыкает и такое основание увольнения, названное в пункте 7, как исключение из списков личного состава воинской части военнослужащего умершего (погибшего) либо в установленном законом порядке признанного безвестно отсутствующим или объявленного умершим. Увольнение военнослужащего по основаниям пункта 1 статьи 51 может иметь место как по причинам, от него не зависящим (по возрасту - по достижении предельного возраста пребывания на военной службе - см. статью 49 закона; по состоянию здоровья либо в связи с признанием военно-врачебной комиссией ограниченно годным к военной службе на воинской должности, для которой штатом предусмотрено определенное воинское звание) либо в связи с наличием обстоятельств, исключающих возможность продолжения военной службы (лишение военнослужащего по приговору суда воинского звания за совершение тяжкого или особо тяжкого преступления - см. статью 48 закона, вступление в законную силу приговора суда о назначении военнослужащему наказания в виде лишения свободы).

Самостоятельным основанием для увольнения военнослужащего, проходящего военную службу по контракту, с военной службы является истечение срока контракта - см. подпункт б) пункта 1 статьи 51 закона.
Что касается досрочного увольнения "контрактника" с военной службы, то в статье 51 названы два вида оснований: 1) когда военнослужащий может быть досрочно уволен с военной службы (пункты 2 и 6) и 2) когда военнослужащий имеет право на досрочное увольнение с военной службы (пункт 3).

Для понимания сущности механизма социальной адаптации граждан, уволенных с военной службы по контракту в настоящее время одной из наиболее распространенных является модель социального взаимодействия, предложенная Г. В. Осиповым. По его мнению, социальная среда может быть представлена в трех аспектах. Первый аспект - как множество индивидов, в основе взаимодействия которых лежат те или иные обстоятельства. Второй аспект - как иерархия социальных позиций (статусов) и социальных ролей личности. И, наконец, третий аспект - совокупность норм и ценностей этой среды[12].

Исходя из данного подхода, механизм социальной адаптации закономерно включает в себя приспособление личности к новой среде межличностного взаимодействия путем формирования новых качеств личности, усвоения новых функций в различных сферах взаимодействия, занятие нового статусного положения и, наконец, освоения новых норм и ценностей среды.

Идея, заложенная в таком подходе, предполагает, что человек, отдавший большую часть своей сознательной трудоспособной жизни в очень специфических, порой экстремальных условиях, должен изменить свое поведение так, чтобы слиться с основной массой сограждан. Под «основной массой» подразумевается умеренное большинство граждан, которые придерживаются в целом сходных взглядов на то, какое поведение социально приемлемо, а какое нет.

Как определенный тип личности гражданин, увольняемый в запас, вынужден, прежде всего, подготовиться к принятию норм и ценностей новой социальной среды, которые существенным образом отличаются от сложившихся при службе в Вооруженных Силах. Если при адаптации к службе в армии личность военнослужащего во многом формировалась в социальных условиях, которые определялись определенным набором жестко регламентированных служебных, профессиональных прав, обязанностей, ответственности, функций и санкций, то социальная адаптация к новому образу жизни и среды (гражданскому обществу) предполагает довольно широкий и неопределенный спектр взаимодействия, который во многом предопределен конкретно-ситуативными условиями увольнения, а также теми личностными образованиями, которые сформировались в процессе службы в армии.

Исследователь Кравченко Н. использует следующие подходы к пониманию сущности адаптации граждан, уволенных с военной службы по контракту. Он выделяет три этапа в процессе социальной адаптации:

-предварительную адаптацию (на этапе завершения воинской службы);

-первичную адаптацию (связанную с этапом безработицы, переезда к новому месту жительства, выбора нового вида деятельности);

-вторичную социальную адаптацию (этап освоения нового вида деятельности)[13].

Одним из механизмов социальной адаптации является – реабилитация. Реабилитация - это комплекс специальных мер, которые необходимо осуществить в отношении уволенного из армии военнослужащего для того, чтобы вернуть его в русло гражданской жизни.

Это понятие употребляется как достаточно емкое и многоплановое, выступающее основной частью социальной адаптации бывших военнослужащих, и принципиально не отличается по форме от рассмотренных выше.

Основной акцент при этом делается на то, что реабилитационные меры необходимо разрабатывать не только для офицеров, уволенных из армии, но и для их семей, для всего их ближайшего окружения. Коренные перестройки жизнедеятельности чаще всего касаются и их жен, и их детей (переезд на новое место жительства, потеря работы, смена школы и т.д.). Поэтому так важно поддерживать и укреплять семейные отношения как основной источник необходимых внутренних ресурсов для успешного преодоления кризисной ситуации потери работы.

Теоретическая модель социальной реабилитации военнослужащих, уволенных из армии, предложенная Н.Г. Осуховой и М.Н. Лотовой, основывается на анализе формирования отклонений в самосознании личности в кризисных ситуациях и на разработке соответствующих мер психологической помощи и коррекции.

Самосознание ими рассматривается как «.. ..особого рода психологическая структура, в которой отражены значимые отношения личности военнослужащего к себе в своей соотнесенности с миром в прошлом, настоящем и будущем (до, во время и после воинской службы)» [14]. При этом в кризисных ситуациях (а увольнение из армии и является такой ситуацией), когда личность не в состоянии реализовать в настоящем сформированные ранее значимости своей жизни, в самосознании могут возникать негативные значимые отношения к себе и к миру.

В качестве негативных значимых отношений рассматриваются те или иные ценности, установки, стереотипы, ориентируясь на которые личность не может реализовать себя в новых социальных условиях, отказывается от конструктивного изменения, роста и развития, в то время как позитивные значимые отношения к себе и миру способствуют проявлению сущностных характеристик личности в деятельности, направленной на успешную адаптацию военнослужащего и его семьи к новым условиям жизни.

Наиболее важным компонентом социальной адаптации увольняемых с военной службы по контракту, как представляется большей части современных исследований, является профессиональная адаптация. Но если решение задачи профессиональной переподготовки офицеров, увольняемых в запас, в какой-то мере обеспечено организационно-методическими условиями, то решение задачи социально-психологической адаптации военнослужащих, увольняемых в запас, их психологической поддержки не имеет четкой технологии. Одна из основных проблем переходного этапа заключается в том, что процесс согласования ценностно-нормативных систем, отражающих условия военной и гражданской жизни, не является однозначным и линейным. Оптимальность процесса интеграции нарушается уровнем социализированности индивида в условиях военной службы, что имеет обратное влияние на процесс освоения новых отношений.

Основу дезадаптационных состояний определяет перенос установок и поведенческих стереотипов, сформированных в условиях военной деятельности, в новые социокультурные условия. Ориентация индивида на усвоенную или новую ценностно-нормативную систему определяет особенности его социального поведения и соответственно влияет на процесс адаптации. Дезадаптационный эффект, возникающий в связи с переходом в гражданскую сферу, связан и с расширением свободы личности, диапазоном допустимых форм социальной активности. Подвижность и универсальность социальных норм, с одной стороны, открывает широкие перспективы социальной мобильности, а с другой - обеспечивает достаточно высокий уровень неопределенности. Самореализация же индивида, как уже отмечалось, в условиях военной деятельности осуществлялась в пределах предписанного ролевого поведения при нормативных ограничениях возможных достижений.

В соответствии с приказом Министра обороны РФ от 19 марта 2002 г. № 115 для решения проблем профессионального информирования увольняемых военнослужащих во всех воинских частях от отдельного батальона и выше, а также в военных комиссариатах, службах занятости созданы справочно-консультационные пункты (СКП). Несмотря на то, что их численность достигает полутора тысяч, эффективность их работы по-прежнему остается еще невысокой. Это объясняется тем, что СКП созданы на нештатной основе и слабо оснащены технически. Как показывает анализ отчетов руководителей этих пунктов, основная проблема, которую не могут решить на местах, это ограниченность, а зачастую и невозможность направить граждан на профессиональную переподготовку[15].

Успех реформ в армии во многом определяется тем, как и насколько быстро и безболезненно удается адаптироваться вчерашним офицерам, мичманам, прапорщикам к новым условиям жизни.

Какие жизненные затруднения они испытывают? Каковы возрастные ииндивидуальные особенности военнослужащих, увольняемых в запас? Ответы на эти вопросы являются основными для определения степени необходимой им социально-психологической поддержки.

По возрастному цензу увольняемых с военной службы по контракту можно разделить на три категории: до 30 лет, 31–40 лет и старше 40 лет.

Основываясь на анализе материалов социологических исследований и данных Министерства обороны, можно охарактеризовать особенности внутриличностной адаптации каждой из вышеназванных категорий:

1. Военнослужащие до 30 лет. В настоящее время не существует жестких ограничений причин увольнения из армии. Военнослужащий, проходящий военную службу по контракту, принимает решение об увольнении, если чувствует, что не может полностью реализовать свой творческий потенциал на военной службе, сравнивая свой жизненный путь и его результаты с тем, как живут и чего успели добиться его сверстники на «гражданке», или выбрал эту профессию случайно. Это наиболее мобильная часть общества. Они не преминули воспользоваться открывшимися возможностями. Они увольняются без пенсии, несмотря на то, что какое-то время им придется столкнуться с финансовыми трудностями, особенно тем, кто имеет семью. Им необходима такая подготовка, которая дала бы быстрый материальный достаток и рост в профессиональной карьере. Это наиболее успешная часть увольняемых военнослужащих с точки зрения перспективы переобучения на гражданские специальности.

2. Военнослужащие 30 – 40 лет. Это группа военнослужащих, уволенных в связи с сокращением Вооруженных Сил, хотя это не всегда совпадает с их личными планами. Они считают себя обиженными, склонны негативно оценивать свои перспективы, вплоть до агрессии по отношению к окружающим. Сочетание материальных трудностей и бытовой неустроенности приводит к кризисным состояниям психики. Но несмотря на трудности, представители данной категории пытаются сохранить эмоциональную и душевную гибкость и ведут активный поиск новых форм поведения.

Если этой группе военнослужащих удается положительно разрешить данный возрастной кризис, то повышается вероятность вступления в период высокой продуктивности в самых разнообразных областях деятельности. Это та часть уволенных военнослужащих, которая нуждается в тщательной и глубокой психологической помощи, профессиональном консультировании, социально-правовой поддержке.

3. Военнослужащие старше 40 лет. Это группа военнослужащих, полностью выслуживших установленные сроки и максимально реализовавших свои возможности в рамках армейской службы. Они имеют определенные льготы и некоторое материальное благополучие. Они стремятся к деятельности, в которой будут сохранены атрибуты их былой власти и былого социального статуса, но при этом не стремятся к особо сложным видам деятельности, так как это связано с процедурами освоения новой специальности. Процесс серьезного обучения для них непривлекателен, они ориентируются на работу в административно-хозяйственных и контрольных органах государственной и муниципальной власти, в сфере образования или в финансовых органах. При выборе дальнейшего жизненного пути они охотно обращаются за помощью и советом в различные организации. Так выражается их стремление быть выслушанными и понятыми.

Особую группу составляют бывшие военнослужащие – участники боевых действий. По данным исследований, 30% военнослужащих, участвовавших в боевых действиях на территории Чеченской республики, имеют выраженные проявления посттравматических стрессовых реакций. Особенно отмечаются повторяющиеся яркие сны и ночные кошмары боевых ситуаций, навязчивые воспоминания о психотравмирующих событиях, внезапные переживания, повышенная раздражительность, беспричинные вспышки гнева и др.

У абсолютного большинства участников боевых действий отмечается негативное отношение к представителям власти и государства. Они считают себя обманутыми и испытывают желание выместить накопившуюся злость за бессмысленное кровопролитие, гибель и унижение Вооруженных Сил. Эти люди сплачиваются в объединения типа «Союз ветеранов Афганистана», фонд «Единение» и др. Для таких людей возможны суицидальные попытки, асоциальное поведение, алкоголизация как уход от реальности и, как итог – конфликт с обществом, с друзьями, родственниками, членами семьи, неоправданная тяга к риску. Чем дальше уходят события, тем тяжелее становится груз моральной ответственности нашего общества за то, что для медицинской, социальной, психологической реабилитации этой категории бывших военнослужащих делается ничтожно мало.

Начало плановых исследований по изучению пост­травматических стрессовых нарушений было начато в США в конце 60-х годов в связи с необходимостью оказы­вать помощь американским ветеранам войны во Вьетнаме. Однако первостепенное значение этой проблемы стало особенно очевидным уже к середине 70-х годов, когда аме­риканское общество столкнулось с девиантным поведени­ем ветеранов вьетнамской войны.

Подобная картина наблюдалась как у участников бое­вых действий в Афганистане, так и у военнослужащих, принимавших участие в контртеррористических операци­ях на территории Чеченской Республики. Им свойственно обостренное чувство справедливости, повышенная тре­вожность, настороженность, избирательность контактов и др. Характерным является также и выраженное скептическое отношение к оказываемой бывшим комбатантам го­сударственной и общественной помощи. Во многих случа­ях социально-психологическая дезадаптация ветеранов боевых действий служит причиной алкоголизма и антисо­циальных поступков. При этом употребление алкоголя приобретает характер выраженной зависимости, алкого­лизация выступает как один из факторов в формировании невротического состояния¹.

С целью изучения процессов социально-психологи­ческой реадаптации боевых контингентов к службе в усло­виях мирного времени в 1995 - 1996 гг. и 1999 - 2000 гг. было обследовано более 550 военнослужащих срочной службы спустя 2,5-3 месяца после вывода из районов бое­вых действий к месту постоянной дислокации[16].

В качестве методик исследования применялись: ме­тоды социально-психологического изучения и психологи­ческого обследования: биографическая анкета, анонимная анкета для оценки отношения обследуемых к службе, а так­же динамики социально-психологического климата в во­инском коллективе, параметрическая социометрия, анке­та САН, опросники «Прогноз», СМИЛ, 16-ФЛО, шкала Спилбергера, тест Розенцвейга для оценки социальной адаптированности и характера реагирования на конфликт­ные и фрустрирующие межличностные ситуации.

В период обследования подразделения имели «сме­шанный» состав и включали как военнослужащих, имев­ших боевой опыт, так и лиц, не участвовавших в боевых действиях. В процессе обследования все военнослужащие были разделены на две группы:

1) в первую (основную) вош­ли военнослужащие, участвовавших в боевых действиях;

2) во вторую (контрольную) — военнослужащие срочной службы из тех же подразделений, проходивших службу в мирных условиях.

В качестве другой контрольной группы (контроль-2) выступали более 150 военнослужащих так называемых «од­нородных» подразделений, личный состав которых не уча­ствовал в боевых действиях.

Результаты исследований свидетельствовали, что практически сразу после вывода военнослужащих из боевых действий у командиров (офицеров) возникли опреде­ленные трудности в поддержания уставного порядка в под­разделениях. Было отмечено резкое ухудшение морально-психологического климата в частях и подразделениях. математико-статистический анализ по­лученных данных позволил установить, что в основной группе военнослужащих имелось достоверное снижение пока­зателей нервно-психической устойчивости (НПУ по мето­дике «Прогноз»), определялась тенденция к повышенной ситуационной тревожности (шкала Спилбергера), а также более низкие значения показателей субъективной оценки самочувствия по методике САН.

Непосредственные наблюдения и проведенные иссле­дования свидетельствуют о том, что военнослужащие, принимавшие длительное участие в боевых действиях, в пери­од адаптации к мирным условиям, в ситуации смены рит­ма жизни и социальных условий службы проявляли склон­ность к повышенной эмоциональной возбудимости, напря­женности и тревоге, сочетавшимися с некоторой неуверен­ностью в себе, утратой интереса к работе и службе.

Проведенные социологические исследования свидетельствовали о том, что почти 70 % военнослужащих «основной» группы предъявляли по несколько жалоб (2-3) на состояние свое­го здоровья, а более 15 % обследованных лиц предъявляли от 5 до 11 жалоб, в основном имевших невротическую при­роду (плохое самочувствие, сниженное настроение, нали­чие головокружения, головную боль, мышечную слабость, инсомнические нарушения и др.). В контрольной выборке процент таких лиц был в 2-3 раза меньшим.

При сравнительном анализе данных, полученных с помощью 16-факторного личностного вопросника установлено, что обследуемые из числа лиц, проходивших службу в условиях ведения боевых действий, были настро­ены более консервативно.

У них отмечалось достоверное снижение уровня моральной нормативности, ориентация «на себя» и «поглощенность» сво­ими переживаниями. Кроме того, в группе комбатантов отмечалась выраженная тенденция к излиш­ней напряженности и фрустрации.

При сравнительном анализе данных основной и конт­рольной групп, полученных с помощью методики СМИЛ установлено, что изучаемые выборки достовер­но различались между собой, причем у комбатантов отчетливо просле­живались следующие основные тенденции:

1) рост безразличия к тому, как они выглядят в глазах окружающих, они не стремятся представить себя в более выгодном свете, в меньшей степени склонны ориентироваться на социально желательные нормы поведения;

2) склонность к формированию ипохондрических и психастенических реакций, что скорее всего связано с яв­лениями эмоционального утомления, отсутствием эмоци­ональной разрядки и компенсации;

3) тенденция к поведенческим реакциям в межлич­ностном общении с окружающими, характеризующимся импульсивностью и несдержанностью, что в ряде случаев приводило к неуставным взаимоотношениям в воинских коллективах и даже антисоциальным поступкам;

4) повышенная фиксация на «внешних» и «внутрен­них» проблемах, проявляющаяся в затрудненности в уста­новлении межличностных контактов с тенденцией к груп­пированию по принципу «воевал – не воевал», в актив­ном отвержении лиц, в том числе и командиров, «не ню­хавших пороха».

Достаточно интересные данные получены при обследовании групп методикой Розенцвейга, предназначенной для оценки социальной адаптированности и характера ре­агирования на конфликтные и фрустрирующие межлич­ностные ситуации. Так, в основной группе общий уровень стрессоустойчивости был ниже, чем в конт­рольных, состояние фрустрации наступало чаще, при этом количество реакций «препятственно-доминантного» типа преобладало над «самозащитным» и «разреша­ющим» типами реагирования. Обследуемые основной группы при действии значимого фрустратора склонны в значительно большей степени фиксироваться, «застре­вать» на источнике конфликтной ситуации, они реже на­ходят социально адекватные пути их разрешения.

Индивидуальные комбинации приемов, используе­мых личностью при выходе из трудных ситуаций, рассмат­риваются как одна из характеристик или форм социаль­ной адаптации. Фиксация на препятствии или конфликте в этом плане рассматривается как снижение приспособи­тельных реакций.

В контрольной группе наиболее часто встречалось ре­агирование по так называемому «самозащитному» типу. Статистически значимые различия в группах получе­ны и при сравнительном анализе способов разрешения конфликтных ситуаций. Если в контрольной группе до­стоверно чаще разрешение конфликтов осуществлялось за счет перекладывания ответственности на других или же они надеялись на то, что конфликтная ситуация со време­нем разрешится «сама собой», то в основной группе комбатанты достоверно чаще принимали на себя ответствен­ность за исправление или разрешение проблем.

При анализе обшей направленности реакций на фрус­трацию статистически значимых различий между группа­ми не выявлено. В ответах преобладали реакции «внешне обвинительной» направленности, т.е. внешней агрес­сии. На втором месте по частоте были реакции отрицания чьей-либо вины при возникновении фрустрации.

Характерно, что обследуемые обеих групп редко были склон­ны принимать вину на себя. Это отличает обе группы военнослужащих от средней популяционной нормы для здоровых лиц, у которых количество реакций «самообви­нительной» направленности преобладает над «безобвинительными».

Показатель групповой конформности (адаптивности) в контрольной группе был несколько выше, чем в основ­ной, но различия не достигали уровня статистически зна­чимых.

Анализ полученных данных свидетельствовал о том, что респонденты, оценивая изменения, произошедшие с ними за время службы в «горячих точках», утверждали, что они стали «более тревожными и настороженными» (38,6% опрошенных). Часть из них (34,1 %) отмечают у себя «из­лишнюю злость, жестокость и агрессивность», а большин­ство (59,1 %) «переоценили свои жизненные цели, ценно­сти и по-другому стали смотреть на жизнь». Для многих комбатанов было характерно «обостренное чувство спра­ведливости» (25,0 %), при этом более 9 % респондентов отметили «не проходящее чувство вины перед погибшими товарищам».

На этапе реадаптации для большинства комбатантов были характерны переживания, по поводу возможных про­блем, с которыми им придется встретиться в условиях мир­ной жизни («на гражданке»). Свидетельством этого явля­ются данные раздела анкеты «Ветеран», где военнослужа­щим предлагалось указать круг важных и значимых про­блем, которые у них могут появиться после увольнения из армии[17]. Более 56 % комбатантов на 1-е место поставили проблему, связанную с физическим здоровьем; проблемы, которые у них появятся в связи с трудоустройством и по­иском своего места в жизни (29,5 %); созданием семьи и воспитанием детей (29,5 %). Около 16 % высказали опасе­ния относительно своего психического здоровья и душев­ного состояния в будущем.

При анализе показателей социометрического статуса (CMC) в основной и контрольной группах обращает на себя внимание тот факт, что была выявлена тенденция к более высокому CMC военнослужащих контрольной группы. Это в большей степени объяснялось тем, что прибывшие из районов боевых действий десантники в смешанных воин­ских коллективах демонстрировали более низкий уровень комуникативности, предпочитая ограничивать круг об­щения собственной референтной группой.

Почти 20 % анонимно опрашиваемых военнослужа­щих отметили ухудшение морально-психологического климата в воинских коллективах после выхода из боевых действий. Особенно это было выражено во взаимоотноше­ниях между теми, кто участвовал в боевых действиях, и теми, кто в них не принимал участия. В отдельных случаях в смешанных воинских коллективах наблюдались случаи неуставных взаимоотношений, когда комбатанты требова­ли к себе особого внимания или каких-либо послаблений по службе.

Необходимо отметить, что у военнослужащих конт­рольной группы, входящих в смешанные подразделения, уровень субъективного самочувствия, настроения и уве­ренности в себе был в среднем в 1,6 - 2,1 раза ниже по срав­нению с аналогичными показателями военнослужащих «однородных» воинских коллективов. Обследуемые лица из «однородных» подразделений достоверно отличались от «смешанных» более высоким уровнем самоконтроля, общительностью и меньшей тревож­ностью.

Таким образом, проведенные исследования свиде­тельствуют о том, что:

1) военнослужащие, выведенные из боевых действий, в процессе социальной реадаптации к усло­виям мирного времени испытывали определенные труд­ности, выражавшиеся в повышении конфликтности, сни­жении установки на профессиональную деятельность и неудовлетворенности внутригрупповыми контактами, особенно в смешанных подразделениях. Отмеченные пси­хологические особенности отличались длительным тече­нием и не обнаруживали сколько-нибудь заметных пози­тивных тенденций у военнослужащих даже спустя 3 меся­ца после окончания боевых действий;

2) в период реадаптации к условиям мирного времени у комбатантов обозначались тенденции к повышению эмоциональной возбудимости, тревожности и нервно-психической напряженности, в ос­нове которых, вероятно, лежала ориентация на собствен­ные переживания, повышенная фиксация на внешних и внутренних конфликтах, а также «замыкание» контактов на собственной референтной группе;

3) социальная реадаптация военно­служащих, возвратившихся из районов боевых действий, протекала значительно сложнее в тех случаях, когда ком­батантов распределяли в «смешанные» подразделения, командирами которых были назначены лица, не имеющие боевого опыта.

Приведенные результаты изучения особенностей со­циальной адаптации военнослужащих, принимавших участие в контртеррористических операци­ях на Северном Кавказе, предполагают дальнейшую раз­работку системы оказания комбатантам необходимой помощи в свете утвержденной в октябре 2003 г. Межведомственной программы «Реабили­тация военнослужащих, граждан, уволенных с военной службы и сотрудников правоохранительных органов, по­страдавших при выполнении задач в условиях боевых дей­ствий и при проведении контртеррористических опера­ций».

Сущность социальной адаптации бывших военнослужащих включает в себя еще и такие воспитательные задачи, как включение личностных качеств в процесс адаптации и гармонизации межличностных отношений и социальной среды.

Исходя из практического опыта, выделяются основные критерии эффективности процесса социальной адаптация, которые основаны на модели организации этого процесса:

- конкурентоспособность;

- уверенность в стабильности социального благополучия;

- успешность трудоустройства;

- закрепляемость на рабочем месте;

- стабильность семейных отношений;

- уровень профессиональной подготовки;

- степень удовлетворенности взаимоотношениями с окружающими людьми;

- удовлетворенность работой и оплатой труда.

Наиболее острая проблема - обеспечение занятости после увольнения в запас для лиц, уволенных с военной службы в более старших возрастах (от 40 лет и выше). Она имеет свои особенности и обстоятельства:

1) уволенные военнослужащие принципиально меняют сразу все аспекты своей предыдущей жизни - лишаются служебного жилья, а порой и регистрации по месту жительства, гарантированного денежного содержания, бесплатного медицинского обслуживания, что в ряде случаев приводит к семейным неурядицам и стрессовой ситуации;

2) возраст, когда военнослужащие увольняются в запас, порой значительно выше среднего возраста гражданских кандидатов, претендующих на аналогичное вакантное место (на ведущие вакантные места, как правило, требуются лица не старше 35 лет);

3) большая часть увольняемых в запас военнослужащих до увольнения занимали должности, которые относились к категории «командно-инженерная», и имели в своем непосредственном подчинении значительные по численности коллективы, но, как показывает практика, на рынке труда более половины вакантных мест относится к рабочим специальностям;

4) в отличие от гражданских специалистов, готовых занять ведущие должности в сфере экономики и управления, значительная часть увольняемых военнослужащих не имеют гражданской специальности, которая востребована на рынке труда, либо утратили знания и навыки по своей предыдущей гражданской специальности;

5) ряд офицеров запаса, не имеющих права на пенсионное обеспечение по возрасту, в силу особых черт характера с большой неохотой идет регистрироваться в государственные органы службы занятости населения.

Проводимые в настоящее время реформы в Российской армии приводят к значительному сокращению численности Вооруженных Сил Российской Федерации. При увольнении в запас только небольшая часть военнослужащих успешно меняет род занятий и утверждает себя в новых сферах жизни и деятельности. Для большинства же военнослужащих, да и членов их семей увольнение из армии – весьма болезненное состояние, приводящее порой к потере жизненной перспективы и крушению надежд, так как им трудно адаптироваться к новым для себя условиям и стилям взаимоотношений в современном гражданском обществе. Такая ситуация часто провоцирует финансовые и экономические трудности, ограничения в выборе работы, жилищные проблемы, невротические состояния, асоциальное поведение и т. д.

По данным Министерства обороны Российской Федерации, только в 1992–2004 гг[18]. было уволено в запас более двух миллионов офицеров, прапорщиков и мичманов. Всего же в результате таких сокращений в адаптации к новым жизненным условиям нуждается более пяти миллионов человек. При этом заметим, что подавляющее большинство увольняемых кадровых военнослужащих относятся к возрастной категории 35–50 лет. Они обладают хорошей профессиональной подготовкой и, как правило, имеют высшее образование. У них имеется опыт управления большими коллективами, опыт решения масштабных задач и вопросов воспитательной работы, и т. д. Другими словами, это экономически активная часть населения. Кроме того, в адресной социальной поддержке нуждаются еще около 800 тысяч членов семей военнослужащих, вопросы социальной адаптации которых будут оставаться на повестке дня еще очень долгое время.

Широкомасштабное сокращение Вооруженных Сил в 90-е годы привело к росту социальной напряженности в обществе. Как известно до 2001 года не было единой государственной программы социальной адаптации военнослужащих. При реализации этой программы в стране реализовывались две Программы, утвержденные постановлениями Правительства Российской Федерации от 5 июня 1997 г. № 674 и от 3 февраля 1998 г. № 153.

Концепцию Программы адаптации военнослужащих, существовавших в то время, разрабатывали специалисты Института педагогики Российской академии образования. При этом были использованы результаты социологических исследований 1996 года по итогам реализации Программы конверсии для российских офицеров, анализ Организации экономического сотрудничества и исследования 1997 года «Занятость и профессиональная переподготовка кадровых военнослужащих запаса, живущих в Москве, и их использование в народном хозяйстве», проведенных Центром региональных проблем и Институтом проблем занятости РАН.

Большое внимание было уделено изучению опыта работы существующих на тот момент в России различных центров социальной адаптации бывших военных. Они существовали с 1993 года при поддержке зарубежных организаций из Германии, Великобритании. Швеции, Норвегии и других стран Европейского сообщества (TACIS), которые стали создавать региональные учебные центры по переподготовке увольняемых военнослужащих. Эти центры, поддерживаемые западными партнерами, получили хорошее материальное обеспечение, но были открыты только в больших городах Европейской зоны России. Их главной задачей была профессиональная переподготовка военнослужащих, увольняемых в запас, проблемы же социальной и психологической адаптации, трудоустройства, самозанятости и малого предпринимательства они не решали.

Благодаря частной инициативе самих уволенных военнослужащих в различных районах страны стали образовываться ассоциации военнослужащих, уволенных в запас, как общественные негосударственные организации, которые во взаимодействии с региональными органами власти пытались реализовать соответствующие программы. Их деятельность строилась на основе самофинансирования, большинство из них работали в содружестве со Всероссийским центром переподготовки офицеров, увольняемых в запас (ВЦПО), фокусируя свою деятельность в основном на переобучении. В тот период времени региональными администрациями были реализованы несколько проектов, направленных на социальную и психологическую адаптацию бывших военнослужащих. В результате этой инициативы были организованы региональные центры социально-психологической адаптации военнослужащих, уволенных в запас. В Тверской, Тамбовской, Рязанской, Калининградской, Волгоградской, Смоленской областях и Подмосковье военнослужащие могли получить социальную, юридическую, психологическую помощь и информационную поддержку.

Таким образом, сформировалось несколько подходов к социальной адаптации военнослужащих:

1. Организация на базе высших учебных заведений региональных центров по профессиональной переподготовке с объемом не менее 520 часов и выдачей дипломов государственного образца.

2. Создание Центров адаптации военнослужащих, как составной части Управлений социальной защиты населения субъектов Федерации.