Основа сатиры у Гоголя была «благодарная и прекрасная». По характеру своего творчества Гоголь - общественный деятель, поэт идеи.

В чем же тогда беда Гоголя как внутренне противоречивого мыслителя? Если продолжить рассуждения Чернышевского, то основа трагедии Гоголя в том, что, правильно почувствовав пророческое «назначение писателя на Руси» и необходимость иметь самому всеохватывающую концепцию жизни с ее обличительными и позитивно-утверждающими тенденциями, он оказался неподготовленным, чтобы занять такое положение. Он был плохим теоретиком не вообще (об этом свидетельствуют его дельные критические статьи), но именно теоретиком того «учительского» и всеохватывающего масштаба, каким хотел быть. Для этого надо было решительно идти на сближение с лагерем Белинского, что критик и предлагал ему еще в письмах 1842 года.

В развитии Гоголя-писателя был свой предел. Чернышевский нашел единственно верный ответ: нельзя сказать, что Гоголь не понимал того, что писал, он все понимал, и довольно широко, но не с той степенью теоретической и социально-политической последовательности, какой требовали подымаемый им острый жизненный материал и претензии быть «учителем жизни».

«ГО́ГОЛЕВСКОЕ НАПРАВЛЕ́НИЕ» — лит. направление, начало к-рому положил Н. В. Гоголь «петербургскими повестями», «Ревизором» и «Мертвыми душами» и к-рое определилось в 40-х гг. как натуральная школа . В. Г. Белинский, выступавший горячим сторонником натуральной школы, подчеркивал ее связь с идейно-худож. принципами гоголевского реалистич. творчества, утверждая плодотворное влияние гоголевской школы на совр. рус. лит-ру.

Историко-литературное сопоставление А. С. Пушкина и Н. В. Гоголя как художников и сравнит. оценка их социального значения для определенного периода развития рус. общества, характерные для В. Г. Белинского, превратились у либеральных критиков 50-х гг. в метафизич. противопоставление их творч. принципов, в связи с чем термины «Г. н.» и «пушкинское направление» приобрели антиисторич. характер, отвлеченный от конкретных стадий развития реализма — от Пушкина к Гоголю.

«Пушкинское направление» объявлялось либеральной критикой единственным подлинно поэтическим выражением якобы «чистого искусства».

«Гоголевское направление» истолковывали как иск-во «грубое», даже низменное. В противовес подобному искажению действит. смысла эволюции рус. реализма критики революц.-демократич. лагеря всемерно подчеркивали обществ. значение критич. пафоса именно «Г. н.».

Т. о., в основе лит.-эстетич. полемики был вопрос об отношении к рус. действительности, об обществ. роли лит-ры, ее задачах и путях развития; в конечном счете это был спор о том, по какому пути пойдет рус. лит-ра — по пути «чистого» (по существу, охранительного) иск-ва или по пути прямого, открытого служения народу, т. е. по пути борьбы против крепостничества и самодержавия.

С точки зрения методологической противопоставление «пушкинского направления» «Г. н.» (как бы ни были различны и даже противоположны те цели, с к-рыми это противопоставление совершалось) связано с известной утратой рус. критикой того времени целостного восприятия явлений иск-ва, к-рое отличало критич. выступления Белинского. В целом же влияние «Г. н.» на дальнейшие судьбы рус. лит-ры свидетельствовало о победе материалистич. эстетики над идеалистической, что благотворно сказалось на развитии рус. реалистич. иск-ва.

Пушкин же трактуется как сторонник «чистого искусства».  

40.Эволюция замысла «Мертвых душ». Становление жанра.

К работе над «Мертвыми душами» Гоголь приступил в 1835 году. В это время писатель мечтал о создании большого эпического произведения, посвященного России. А. С. Пушкин, одним из первых оценивший своеобразие таланта Николая Васильевича, посоветовал ему взяться за серьезное сочинение и подсказал интересный сюжет. Он рассказал Гоголю об одном ловком мошеннике, который попытался разбогатеть, закладывая в опекунский совет купленные им мертвые души как души живые. В то время было известно немало историй о реальных скупщиках мертвых душ. В числе таких скупщиков называли также одного из родственников Гоголя. Сюжет поэмы был подсказан действительностью.

«Пушкин находил, – писал Гоголь, – что такой сюжет "Мертвых душ" хорош для меня тем, что дает полную свободу изъездить вместе с героем всю Россию и вывести множество разнообразных характеров». Сам Гоголь считал, что для того, «чтобы узнать, что такое Россия нынешняя, нужно непременно по ней поездиться самому». В октябре 1835 года Гоголь сообщал Пушкину: «Начал писать "Мертвые души". Сюжет растянулся на предлинный роман и, кажется, будет сильно смешон. Но теперь остановил его на третьей главе. Ищу хорошего ябедника, с которым бы можно коротко сойтись. Мне хочется в этом романе показать хотя бы с одного боку всю Русь».

Первые главы своего нового произведения Гоголь с тревогой прочитал Пушкину, ожидая, что они вызовут его смех. Но, закончив читать, Гоголь обнаружил, что поэт помрачнел и произнес: «Боже, как грустна наша Россия!». Это восклицание заставило Гоголя по-иному взглянуть на свой замысел и переработать материал. В дальнейшей работе он старался смягчить то тягостное впечатление, которое могли бы произвести "Мертвые души" – перемежал смешные явления с грустными.

Большая часть произведения создавалась за границей , главным образом в Риме, где Гоголь старался избавиться от впечатления, произведенного нападками критики после постановки «Ревизора». Находясь вдалеке от Родины, писатель ощущал неразрывную связь с ней, и только любовь к России была источником его творчества.

В начале работы Гоголь определял свой роман как комический и юмористический, но постепенно его замысел усложнился . Осенью 1836 года он писал Жуковскому: «Все начатое я переделал вновь, обдумал более весь план и теперь веду его спокойно, как летопись.… Если я совершу это творение так, как нужно его совершить, то… какой огромный, какой оригинальный сюжет!.. Вся Русь явится в нем!» Так в ходе работы определился жанр произведения – поэма, и ее герой – вся Русь. В центре произведения стояла «личность» России во всем многообразии ее жизни.

После гибели Пушкина, явившейся для Гоголя тяжелым ударом, работу над «Мертвыми душами» писатель считал духовным заветом, выполнением воли великого поэта: «Я должен продолжать мною начатый большой труд, который писать с меня взял слово Пушкин, которого мысль есть его создание и который обратился для меня с этих пор в священное завещание».

Осенью 1839 года Гоголь вернулся в Россию и прочитал несколько глав в Москве у С. Т. Аксакова, с семьей которого в это время подружился. Друзьям понравилось услышанное, они дали писателю несколько советов, и он внес в рукопись необходимые поправки и изменения. В 1840 году в Италии Гоголь неоднократно переписывал текст поэмы, продолжая напряженно работать над композицией и образами героев, лирическими отступлениями. Осенью 1841 года писатель вновь вернулся в Москву и прочитал друзьям остальные пять глав первой книги. На этот раз они заметили, что в поэме показаны только отрицательные стороны русской жизни. Прислушавшись к их мнению, Гоголь сделал важные вставки в уже переписанный том.

В 30-е годы, когда в сознании Гоголя наметился идейный перелом, он пришел к выводу, что настоящий писатель должен не только выставлять на всеобщее обозрение все то, что омрачает и затемняет идеал, но и показывать этот идеал. Свою идею он решил воплотить в трех томах "Мертвых душ". В первом томе, по его планам, должны были запечатлеться недостатки русской жизни, а во втором и третьем показаны пути воскресения «мертвых душ». По словам самого писателя, первый том "Мертвых душ" – лишь «крыльцо к обширному зданию», второй и третий тома – чистилище и возрождение. Но, к сожалению, писателю удалось воплотить только первую часть своей идеи.

В декабре 1841 года рукопись была готова к печати, но цензура запретила ее выпуск. Гоголь был подавлен и искал выход из создавшегося положения. Втайне от московских друзей, он обратился за помощью к Белинскому, который в это время приехал в Москву. Критик пообещал помочь Гоголю, и через несколько дней уехал в Петербург. Петербургские цензоры дали разрешение напечатать "Мертвые души", но потребовали изменить название произведения на «Похождения Чичикова, или Мертвые души». Таким образом они стремились отвлечь внимание читателя от общественных проблем и переключить его на похождения Чичикова.

«Повесть о капитане Копейкине», сюжетно связанную с поэмой и имеющую большое значение для раскрытия идейно-художественного смысла произведения, цензура категорически запретила. И Гоголь, дороживший ею и не жалевший от нее отказываться, был вынужден переработать сюжет. В первоначальном варианте вину за бедствия капитана Копейкина он возлагал на царского министра, равнодушного к судьбе простых людей. После переделки вся вина была приписана самому Копейкину.

В мае 1842 года книга поступила в продажу и, по воспоминаниям современников, была раскуплена нарасхват. Читатели сразу же разделились на два лагеря – сторонники взглядов писателя и те, кто узнал в персонажах поэмы себя. Последние, главным образом, помещики и чиновники, сразу обрушились на писателя с нападками, а сама поэма оказалась в центре журнально-критической борьбы 40-х годов.

После выхода первого тома Гоголь полностью посвятил себя работе над вторым (начатым еще в 1840 году). Каждая страница создавалась напряженно и мучительно, все написанное казалось писателю далеким от совершенства. Летом 1845 года, во время обострившейся болезни, Гоголь сжег рукопись этого тома. Позднее он объяснил свой поступок тем, что «пути и дороги» к идеалу, возрождению человеческого духа не получили достаточно правдивого и убедительного выражения. Гоголь мечтал переродить людей путем прямого наставления, но не смог – он так и не увидел идеальных «воскресших» людей. Однако его литературное начинание было позднее продолжено Достоевским и Толстым, которые смогли показать перерождение человека, воскресение его из той действительности, которую так ярко изобразил Гоголь.

Становление жанра:

ü Реальный случай из жизни, анекдот: в теории могло случиться так же, как с «Шинелью»

ü Масштабный роман, который получился настолько мрачным, что даже нигга приуныл

ü Сделаем его повеселее! И ниггу, и роман

ü Нет, должна вместиться вся Россия, замысел расширяется, расширяется, расширяется, и ВЖУХ! Роман превращается в ПОЭМУ, да еще и выстроенную по композиции Дантовой «Божественной комедии»

ü Казалось бы, ничего не предвещало беды, но критики (эти кабинетные мразиши) заставили заменить название и shift the emphasis from problems to pohogdenija Chichikova. Вот тут-то и подъехал ПЛУТОВСКОЙ РОМАН.

ü Однако за плутовским с лицом йобы выглядывает слово роман, да-да, тот самый всепожирающий и динамично развивающийся жанр, о котором писал Бахтин (прив, дорогой!).

ü Ну и на выходе мы получили смесь бульдога с носорогом.