Глава VII. Авантюристы

 

Рой раскачивался на стуле, рискуя грохнуться каждую секунду. Он язвил, вредничал, поддевал и половину пропускал мимо ушей, но Джаред, провалявшийся дома две недели с растяжением, все равно рад был его видеть. И говорить наконец: дома трепаться получалось лишь с Сэди и Харли, да и те быстро начинали скучать и уносились во двор, к траве, солнцу и погоне за птичками. Первый час Джаред потратил на болото и собак. Потом рассказал о Хилле и о Тересе. О Дженсене. О том, как все меняется, когда тот приезжает домой.

— И когда он приезжает?

— Поздно.

В последнее время Дженсен приезжал слишком поздно. И сразу отрубался. Но иногда, когда он, разморенный после душа, смотрел так, как только он один умел, будто видел в Джареде что-то необычное, будто был изумлен, что тот рядом с ним, Джареду хотелось обнять его крепко и не выпускать до утра.

Дженсен работал, как проклятый, а Джаред так соскучился по нему.

— И как часто вы трахаетесь? Десять раз за ночь? Пять? Три? Один? Один раз в неделю?

— Рой, у нас все хорошо.

— Я вижу. — Рой кивнул на запястье Джареда.

Вот же черт. Джаред подумывал оставить часы — слишком, почти вызывающе, дорогие — дома. Но заставить себя снять с руки подарок Дженсена не смог.

Он одернул манжет.

— А что у тебя?

— Ну, меня содержать некому, поэтому я вместо ссылки в раю съехал с квартиры и засел тут. Строчил день и ночь. Забил на выходные, ни разу не спустился вниз, а уж меня совращали такой музыкой, ты, если б ее услышал, прискакал бы в Город на одной ноге. Раздражало жуть. Я ушиб себе большой палец. Это, конечно, не твоя героическая травма, это я банально пнул стол со злости.

— Чудеса выдержки.

— Именно! Ни одного косяка, ни бутылки пива. Ничего, кроме кофе и компа. И музыки снизу. Пока я не привык и не перестал ее слышать.

— На тебя совсем не похоже.

— Почему?

— Потому что ты не похож на писателя.

— И на Керуака?

— Особенно на него.

— Верно.

— Покажешь?

— Валяй, в столе справа, ящик заедает, пни сильней.

Но Джаред, присев на корточки, аккуратно приподнял ящик и выдвинул его.

— Сверху, синяя папка.

Обычный пластик. А внутри...

— Бизнес-план? Расчет запуска нового журнала? Окупаемость? — Джаред листал страницы, а Рой лишь улыбался в ответ, да продолжал покачиваться на задних ножках стула. — Аудитория? Маркетинг? Это твое факультативное задание вместо теста?

— Нет. Это запуск журнала. Просто запуск журнала. Хочу пойти в банк с ним и получить кредит.

— Так ты не шутил про журнал.

— Ни разу.

— Круто, — Джаред растерянно перевел взгляд с синей папки на Роя. — И ты готов влезть в кабалу к банку ради… Ради чего, Рой? Зафига нужен еще один журнал? Их же выпускают тоннами и выкидывают, не успевая пролистать.

— В том и дело, детка. Их пролистывают. А знаешь почему?

— Почему?

— Их не интересно читать.

— Ты не прав.

— Вот ты, что ты читаешь из прессы?

— Я не помню.

— Отличный ответ.

— Дженсен читает «Уолл-стрит». И «Таймс».

— А ты в «Таймс» разгадываешь кроссворды.

— И что такого?

— Я, Джаред, хочу сделать такой журнал, который ты прочтешь от корки до корки. И будешь перечитывать. Который мне самому прочесть захочется. Мне и таким, как я. Не очередной сборник советов ущербным людям, у которых нет своего вкуса и мозга, — что одевать, что смотреть, куда ходить, как накачать суперпресс, не вставая с дивана, и покорить всех телок, научившись какой-нибудь херне в постели. Я хочу писать о том, что меня волнует, публиковать статьи тех, чьи мысли мне интересны. И не пытаться что-нибудь продать каждой строчкой.

— Без рекламы ты загнешься быстрей, чем придумаешь, о чем писать во втором номере.

— А кто сказал, что без рекламы? Чувак, не держи меня за лоха. У тебя в руках бизнес-план. Я все посчитал. Все затраты. Окупаемость при разных тиражах, окупаемость только за счет продаж, потенциальных рекламодателей. У меня даже есть предварительный договор с одним магазином винила. Я буду дьявольски убедителен, банкиры просто не посмеют отказать мне в кредите.

— Кредит ты, допустим, получишь. Но ты ничего не заработаешь на этом журнале, Рой.

— У меня нет цели заработать. Я хочу, чтобы такой журнал существовал. И окупался. Мне большего и не надо, просто жить, как я считаю правильным. А миллионы портят карму.

Окупался. Ну-ну.

— Ну ладно, я понял, весь Колумбийский и Гринвич-Виллидж будут читать твой журнал, хотят они того или нет, с твоим-то напором, но как ты его дальше продвигать собираешься? Бросишь на прилавки? На стойки клубов? Его даже не откроют.

Стул встал прямо, клацнув по полу. Рой сощурился, весь скривился в усмешке:

— Считаешь, он будет так плох?

— Нет. Не считаю. Но вот возьми меня. Или себя. Мы видим на стойке «Лавы» незнакомый журнал. Сколько шансов, что мы его откроем? Мало, Рой. Очень мало.

— Поэтому, гений, мне нужен ты.

— Я? Зачем?

— Ты нарисуешь символ, который все полюбят, этакий талисман свободного ньюйоркца. А чего ждать? Рисуй. —

Он кинул Джареду блокнот и ручку.

— Сейчас? Но что?

— Что придет в голову. Импровизируй.

— А чего ты сам хочешь?

Рой снова стал качаться на стуле.

— Какого-нибудь чувака, чтобы сразу было понятно — это свой, свой до последней печенки. Но как его сделать своим и не модным притом, чтобы не повелись пустышки? Очки? Знаешь, гиковский шик такой. Хотя и ботана, который лишний раз подрочить себе боится, мне не надо. Я вот еще думаю…

Джаред ненатурально откашлялся.

— Интересный портрет современника. Не хотел тебя прерывать, но мне не нужны указания, что рисовать. Скажи, что ты хочешь от рисунка? Какого эффекта?

Рой замер наконец, ухватившись ладонью за столешницу, две ножки стула так и повисли в воздухе. Улыбнулся мечтательно.

— Я бы хотел, чтобы каждая собака знала этого перса. Чтобы в интернете народ рубился, а что это такое? Про что? Откуда?

— Как о Бэнкси?

— О Бэнкси? О чудике, что незаконно вешает в музеях свою мазню?

— Зато о нем говорят в интернете. Спорят. Гадают. И работы обсуждают.

— Еще бы, он же борется за мир — не знаю даже, с чем борется, потому что он толком не появлялся никогда. Что тоже подогревает интерес. Да и спорный вопрос, умеет ли он рисовать. Нет-нет, этого дерьма нам не надо.

— Ну, мы не будем его слепо копировать. Но кое-что возьмем.

— Поясни.

— Граффити. Уличное граффити.

— Кого ты им удивишь? И кого заинтересуешь, кроме полиции?

— Никого, если будешь действовать обычно.

— А как ты предлагаешь необычно?

— Метод Тайлера Дердена. Помнишь, когда его бойцы закрашивали буквы на рекламных щитах? Этакий пират-романтик, который вторгается в море маркетинга, и берет всех на абордаж.

— Пират-романтик из «Бойцовского клуба»? Ни хрена не понял.

— Граффити на баннерах. На высоте, куда так просто не забраться. Смешное. Или провоцирующее. Твой чувак показывает фак новому тупому блокбастеру. Или, наоборот, дрочит на клевый магазин винила. Что-то, что сфотографируют на телефон, чтобы поржать с друзьями. Или запостить в блоге. А если подогревать интерес, постоянно рассказывать историю, продолжать… как в комиксах.

— Я не дышу, Джей. Где мы будем брать на абордаж рекламные щиты? Как? И что ты будешь рисовать?

— Я пока не придумал, что рисовать. Но знаю как. Мне понадобится страховка. И тренировки.

— Тренировки?

— Если меня засекут на здании, через сколько подъедет полиция?

— Джей, ты готов рискнуть ради меня?

— Ради тебя? Конечно, нет. Ради тысячи обездоленных ньюйоркцев, жизнь которых темна и убога без твоего журнала.

 

***

Кит позвонил, едва Дженсен вернулся с ланча.

— Поздравляю. Комик справился на «отлично». Ты хотел панику? Ты ее получил. Но, вместо того чтоб рвануть в пикеты и на акции протеста, люди кинулись продавать недвижимость в районе. И продается она крайне плохо.

— Отлично, Кит. Очень хорошие новости.

— Хорошие? Ты шутишь? Или у тебя первый этап смертника — отрицание?

— У меня все под контролем, не волнуйся.

— Так и есть, отрицание, — вместо прощания произнес Кит, будто знал, что в кабинете засел в засаде Кларк с цифрами.

Да, Кит оказался прав. Число предложений по продаже недвижимости в районе будущего цементного завода превышало спрос в несколько раз, цены упали до мизерных, но и по ним сделки заключались крайне вяло.

Кларк выглядел подавленным и измученным; под глазами залегли темные тени.

— Теперь землю нам точно не продать, — прокомментировал он, сбивая распечатки с анализом рынка в аккуратную стопку на столе.

— Мы и не собирались ее продавать, — мягко ответил Дженсен. Кларку приходилось пахать за двоих, разбираясь с угрожающе меняющейся финансовой обстановкой и стремительно приближающимся банкротством и одновременно выполняя «внеклассное» задание по поиску связей «Глобал фьючерс». Джулия говорила, он даже несколько раз оставался ночевать в офисе.

— Да, да. Это уж, кажется, все уяснили.

Все, кроме Кита.

Кларк осторожно выложил поверх распечаток флешку.

— Я закончил, Дженсен. Здесь последняя порция. — Он наконец поднял глаза; под пеленой усталости горели азарт и гордость. Все-таки не зря столько сил было потрачено на подбор команды.

— Ты поймал мне маленькую серую птичку? — восхитился Дженсен.

— Уцепил буквально за коготок. Правда, не очень представляю, что ты будешь с ней делать без возможностей налоговой полиции, все счета оффшорные и анонимные.

А вот это уж не твоя печаль, Кларк.

—Отличная работа. Возьми завтра день, отоспись. Хреново выглядишь.

Кларк поморщился.

— Я уж лучше поработаю. С этими круглосуточными офисными бдениями у меня дома холодная война.

Дженсен чуть наклонился вперед, глядя ему в глаза.

— Кларк, ты же хорош в сделках и расчетах. Примени это на личном фронте. Отнесись к жене, как к клиенту, пойми ее запросы и приди к компромиссу, который удовлетворит обоих.

— Не все можно купить.

— Все. Но не все — за деньги. Есть и альтернативные способы оплаты.

— Хм, — Кларк посмотрел с интересом.

— Уверен, ты разберешься, если выключишь эмоции. Потрать свободный день с толком.

— Спасибо, Дженсен.

Кларк поднял ладонь, явно собираясь хлопнуть его по плечу, но Дженсен остановил взглядом. Кларк неловко опустил руку и отступил спиной вперед, чуть не столкнувшись в дверях с Элис и наконец извинившись, оставил их наедине.

— Звонил мистер Коэн, просил перезвонить, как только сможете. Еще… еще звонил Джаред, сказал, что задержится в Городе.

— Спасибо, Элис. Ты можешь найти мне записи выступлений Кинга?

— Записи? Вы говорите об интервью? Или об аудиокнигах? Вы любите ужастики?

— Я люблю хороших ораторов, а не беллетристов.

— Простите, я решила… конечно, я достану вам записи. Видела, продавались вместе с книгой.

— Можно и с книгой. Почитаю в аэропорту.

— Соединить вас с мистером Коэном?

— Позже.

Бен подождет. Дженсен и так знал, что в Вашингтоне не рассмотрели их запрос на кредит, и участие в программе доступного жилья по-прежнему под вопросом. Он сунул в карман флешку, пропустил Элис вперед, выходя из кабинета, и зашагал к Теду, чуть не насвистывая. Все складывалось отлично.

— Маленькая серая птичка, — заявил Дженсен Теду вместо приветствия.

Тед молча запер флешку в сейф, подождал, пока Дженсен устроится в кресле и водрузил себя за стол.

— Я уже нашел, на чьих ветках она свила гнездышко.

— Быстро.

— Да. Потому что ты оказался прав. Это Маклахлан — его лондонский филиал — а все его счета давно в моей маленькой коллекции. Признайся, Дженсен, ты телепат или держишь в подвале на острове какого-нибудь колдуна вуду?

— Сегодня день прекрасных новостей.

— Я уже слышал. Вы с комиком обрушили рынок недвижимости в Филадельфии. Я правильно понимаю, что ты не собираешься намекать сенатору, как решить его маленькую проблему с шантажом? Перспектива попадания информации из моего сейфа, скажем, в ФБР, не понравится Маки настолько, что он вполне может сдать назад.

— Не собираюсь. Боб мне сейчас не нужен. Зачем мне бюджетные деньги, когда стройка не сегодня завтра встанет окончательно? Да и я Бобу ни к чему со своим прекрасным кризисом. Боб, конечно, с радостью воспользуется возможностью избавиться от шантажа, но получить от него полное искренней признательности «спасибо» в ответ на наш единственный козырь — уволь.

— Похоже, ко Дню благодарения запахнет не печеной индейкой, а банкротством.

— Не запахнет. Мэр хочет на второй срок. К тому же он демократ. А демократы хотят посадить своего в кресло губернатора.

— До выборов еще два года, Дженсен.

— До выборов всего два года, Тед. Если усилить панику, весь следующий — предвыборный — год демократы будут терять голоса.

— Усиление паники у тебя идет на отлично. Вот только зачем ты сам лезешь в телевизор? Это здесь ты акула, а под камерами — салага. Ты хоть когда-нибудь давал интервью?

— Если бы я мог поставить вместо себя кого-то, кто сделает это лучше, я так бы и поступил. Подкидывать материалы прессе хорошо только для первого этапа. Они могут обозначить проблему. Потом должен прийти кто-то, кто укажет виновного и даст решение.

— Ближайшее воскресенье?

— Да.

— Мне не нравится, что ты не оставил мне времени проверить этот клубок змей.

— Они сами меня пригласили. Я рассчитывал на другое шоу.

— Я знаю. Это и настораживает. Может, стоит вернуться к первоначальным планам? Да, там все слегка занудно, зато никаких сюрпризов, я наводил справки, они утверждают программу до эфира.

— Рейтинги шоу Грэга Рампа в сравнении с рейтингами «Политического понедельника Филадельфии» — все равно как Эмпайр-стейт-билдинг в сравнении с моим лодочным сараем. Я не могу упустить такой шанс, чего бы мне это ни стоило. Я обязан рискнуть.

Риск будоражил лучше кофеина. Дженсен вышел от Теда и, не заходя в свой кабинет, спустился в гараж. По дороге позвонил Элис и шоферу. Когда приходит пора действовать, трудно усидеть на месте, выжидая своего часа. Именно так Дженсен в свое время приобрел яхту и научился ей управлять, стал играть в гольф не только когда нужно для бизнеса, но и в свободные минуты. Невозможность действовать немедленно угнетала и не давала расслабиться.

Но теперь у него был Джаред. И желание увидеть его, увезти назад, на остров, и запереться наверху могло переселить желание бросить все и улететь в Филадельфию первым рейсом.

К Филадельфии нужно подготовиться, сейчас, на одном адреналине, делать там нечего.

Джаред ответил не сразу. Судя по шуму машин, он гулял в Городе. Судя по сбившемуся дыханию — он не просто гулял.

— Я прервал твою пробежку по Пятой авеню?

— Мы с Роем поспорили, за сколько я преодолею квартал у Вашингтон-сквера. Я решил срезать через крыши и пожарные лестницы.

— То есть одного разрыва связок тебе мало? Снова хочешь побыть больным? Выиграл хоть?

— Не-а, проиграл. Теперь иду проставляться.

— Не больше одного пива. У меня планы.

Голос Джареда изменился, стал ниже, теплее:

— А ты уже освободился? Я могу отделаться от Роя и проставиться в следующий раз.

— Да, я уже вышел из офиса. Где тебя подхватить?

— Давай на Шестой авеню, у метро? Я там буду…

— Только пешком и не через крыши.

— Хорошо. Я там буду через двадцать минут.

— Я тоже. Не растрать свой энтузиазм.

— Ты со своей работой мариновал меня неделю. Мне трудно потратить все, что скопилось, за двадцать минут.

Дженсен рассмеялся в трубку.

Определенно, Джаред лучше и яхты, и гольфа.

 

***

— Не мог залезть через крышу?

Рой недовольно щурился. Еще бы, Джаред разлучил его с любимой койкой и заставил спуститься открыть клуб.

— Тоже рад тебя видеть, чувак. Я нашел отличную рекламу «Инфинити» в Квинсе. Стильно, красиво, респектабельно, дорого. Начнем с нее.

— А рюкзак тебе зафига такой здоровенный?

— Страховка. Из магазина, где продают всякую альпинистскую ерунду. Еще веревки, железо.

— И ты умеешь всем этим пользоваться?

— Ну-у-у, как тебе сказать. Я поболтал с продавцом. Он мне более-менее все объяснил. Даже показал пару узлов.

— Пару узлов? Крутой альптренинг. Джаред, ты охренел. Уйди с моих глаз. Куда-нибудь в школу скалолазания для чайников. Ты же долбанешься оттуда в лепешку об асфальт!

— Такого пункта в моих планах нет. Рой, выдохни. Я не собираюсь залезать туда с земли, зафига мне скалолазание? Реклама почти у крыши, спуститься придется всего на пару ярдов. Страховку я сам надел и снял три раза в магазине. И врубился, как что работает. А тренироваться будем здесь.

— Чо? — Рой открыл рот и уставился на Джареда.

— Стой так, я тебя сейчас сфотографирую, — Джаред рассмеялся и выхватил телефон. — Кстати, смотри, вот та самая «Инфинити», вот другой ракурс, здание целиком. Я специально попросил Дженсена меня высадить, вернулся и обошел весь квартал.

— Ты хоть придумал, что будешь рисовать?

— Да.

Джаред плюхнулся на пуфик в чилауте, расстегнул карман рюкзака и извлек смятый блокнот.

— Любуйся.

Рой присел рядом. Пролистал несколько страниц.

— Нравится? Правда, он забавный?

Джаред рисовал его весь вчерашний день. Почему-то символом журнала приспичило сделать именно маленького той-терьера, а не крутого чувака в стиле Роя, и даже не Харли, на худой конец. Случайно увидел по телевизору девушку с собачкой, и рисунки пошли сами собой.

— Не знаю, Джей. Он какой-то несерьезный.

— Так он и должен быть несерьезный. Он же не собирается пропагандировать мормонские ценности.

— Джаред, мормоны? Ты меня пугаешь.

— Да ладно. Он подходит твоему журналу.

— Мой журнал не карманный!

— Брось. С тиражом в тысячу экземпляров?

— Далась тебе эта тысяча. Вдруг я раскручусь?

— Заткнись, Рой. Его зовут Рэйли. Уверен, вы полюбите друг друга.

— Он часть той жизни, которой я не хочу жить. Вся эта мода на клопообразных дорогих собачек…

— Тем лучше. Сработаем на контрасте. Песик, который должен смирно сидеть в дамской сумочке, будет делать совсем другие вещи. Смотри.

Джаред отобрал блокнот, достал ручку и схематично набросал кусок дома с баннером. На доме, чуть правее баннера нарисовал той-терьера с задранной задней лапой. И загнул пунктирную линию от него к «Инфинити».

— Мочится на колеса дорогих тачек? Хм. Что-то в этом есть. И какого размера он должен быть?

— Примерно с меня.

Рой окинул Джареда взглядом.

— Нет, ты точно охренел. Это же серьезные малярные работы! Не представляю, как это сделать, да еще на скорость.

— Залезть на крышу, спуститься на страховке вниз. Взять в руку баллончик с краской. Чего тут не представлять? А на скорость будем тренироваться.

— Поскромнее ты ничего не мог придумать? Там высота, наверное, ярдов семьдесят.

— Вот именно! И баннер отлично просматривается с федеральной трассы. Скромнее, Рой, нас не заметят. Начинать надо круто.

— Слишком рискованно, Джей.

— И рискованно. Только так выиграешь. Вроде того самого плаща.

— Какого на фиг плаща?

— Старая история про Елизавету Первую. Которая не решалась своими атласными туфельками наступить в лужу, и свита топталась позади нее. Бедный провинциальный дворянин, некий Рэйли, все состояние которого было вложено в шикарный плащ, бросил его под ноги королевы. Рискнул и выиграл. Рискнул красиво.

— Угу, королева и свита проходят, а он остается с грязным оборванным комком. Размазанным по тротуару. — Роя ощутимо передернуло.

— Счастливый, что королева улыбнулась ему.

— История по тебе, конечно. Ты у нас любишь всяких Принцев. Рэйли, Рэйли, Рэйли. Откуда я знаю его имя?

— Пират, потопивший испанский флот?

— Не-а.

— Поэт?

— Точно нет.

— Поиски Эльдорадо? Первая колония?

— Точно! Столица Северной Каролины. Отец-основатель нации. Бронзовый мамонт.

— Ничего подобного! Авантюрист, философ, мечтатель. Твой идеальный читатель. Думает своей головой, к деньгам равнодушен. Романтик. Любознательный человек. Умен. Точно умен. И он дерзок. Он бросает вызов правилам, но он не анархист. Это не бронзовая фигура консерватора. Это символ твоей революции.

— Той-терьер по кличке Рэйли? Ладно, убедил. Ну и как ты собираешься здесь тренироваться? Будем спускать тебя с крыши на фасад? Вместо живой рекламы? О, а если тебя еще и раздеть!

— Иди к дьяволу, Рой. Я думаю, зацепимся за штангу, на которой прожекторы крепятся. Мне главное приноровиться рисовать на весу.

Рой посмотрел с сомнением.

— А она тебя выдержит?

— Свистни какого-нибудь из осветителей — спросим. Брюс же тут?

Разбуженный Брюс, как всегда небритый и ворчливый, послал их на хрен, но бутылка пива, всунутая ему в руку, сотворила чудо. Перелив в себя одним глотком полбутылки, Брюс заявил, что «его детки» выдерживали и чего покруче, чем «эта тощая дылда», забрался наверх закрепить веревки — за обещание второй бутылки — и даже подсказал, что в кладовке пылятся старые афиши, по сути оргалитовые щиты, на изнанке — малюй не хочу.

Джаред сам надел страховку, привязался к веревке и поднялся при помощи хвата на ярд от пола. Рой взирал на него, как воплощение скепсиса, — ужасно смешной сверху, с топорщащимся на макушке ежиком волос и болтающимся одиноким дредом.

Сверху вообще все выглядело иначе: сцена казалась меньше, за диджейской яичницей обнаружилось пугающее, как в «Матрице», переплетение проводов и почему-то старый зеркальный шар; стальные стойки, на которые крепили ультрафиолет и стробоскопы, казались непривычно громоздкими. Джаред никогда не обращал внимания, насколько танцпол загружен техникой и конструкциями. И как здесь помещается столько народу?

— Второе пиво Брюсу с тебя. И, кстати, мне ты тоже пиво должен. Ты вчера продул.

Рой дернул веревку на себя и отпустил, отправляя Джареда в путешествие к дальней стене.

— Эй, ты чего творишь?

— Изображаю ветер. Сильней?

Амплитуда раскачиваний увеличилась. Прикольно, конечно. Но как рисовать, если мимо щита пролетаешь за секунду?

— Перестань. Лучше придержи.

Рой заржал; помогать он и не думал. Как только Джаред прицеливался баллончиком к видимому только ему контуру Рэйли, Рой снова дергал веревку, и краска ложилась мимо.

— Ты рисовать-то вообще умеешь?

— Чувак. Прекрати меня раскачивать!

— Я изображаю суровую реальность. Ты знаешь, как тебя на высоте будет мотать?

— Ах, реальность? — Джаред извернулся в страховке, и один рукав майки Роя побелел. — Упс. Здесь, похоже, не только ветер, здесь еще и птички летают. И срут.

— Охренел?! — взревел Рой.

— Держись подальше. А то вдруг я еще баллончик выроню? Знаешь, в школе я всегда забивал в баскетбол трехочковые.

— Лучше бы лазил по канату, толку бы было больше. Спускайся. Уже двадцать минут. А вместо собаки — мазня. Страховку сдать не поздно?

— Поздно.

— Я рад, что не получилось. Опасная затея. — Рой уставился на свой рукав. — Судя по обильности, надо мной пролетал страус. Испортил вещь. Теперь одним пивом не отделаешься.

— Не дождешься, — Джаред медленно спустился вниз. — Попробую рисовать по трафаретам.

— Какого хрена ты такой упрямый?

— Какого хрена ты так трусишь, Рой? Это же твоя грандиозная затея. Да брать кредит в банке в тысячу раз страшнее, чем спуститься с крыши! И, пойми, если мы тупо расклеим листовки, они затеряются среди сотен точно таких же.

— Всегда знал, что ты полный псих. — Рой дернул себя за дред. — Хотя… Это мысль. Нам нужны еще психи. Только со спецподготовкой.

— Ты это о ком?

— О тех, кто знает, как залезть на любую крышу и грамотно уйти с нее. И чей опыт не ограничивается «парой узлов» в подсобке магазина. Трейсеры. Чосер и Транк недавно отмечали, что прошли в полуфинал по паркуру. Еще Вайзи. Был с ними в команде, кроме паркура занимается любым экстримом, который только изобрели. Даже не чокнутый, а отмороженный.

— Да, в вашем Колумбийском кого только нет.

— Суди сам: скалолазание — ломал пару раз руку. Бейсик — его даже чуть не посадили, когда застукали с парашютом на фабричной трубе, он заплатил штраф и теперь прыгает в горах. Про всякий маунтбайкинг и прочий сноубординг вообще молчу.

— Он еще жив?

— Вчера вечером был жив. Но сегодня я бы не поручился, что не валяется со сломанной конечностью.

— Воодушевляет.

— Только, чувак, учти, они натуралы. Так что будь скромнее.

— Ладно, так и быть, не буду слишком часто доставать свою косметичку. И лапать их за задницы тоже. Кстати, как у них с задницами? Секси?

— Не смешно. Джей, давай ты им понравишься. Ты не можешь не понравится, такой, какой ты есть, придурок. А они понравятся тебе. И я не буду психовать, что ты долбанешься с высоты семьдесят ярдов. Идет?

— Идет. Где добыть крафт-бумагу?

— Какую нахрен… Боже, Джаред!

— Мне нужно сделать трафареты и попробовать еще раз.

— Ветер твою бумагу порвет в клочья.

— Прилеплю строительным скотчем.

— Она слишком легкая. Нужно что-то потяжелее. Может, линолеум попробовать?

— О’кей, где добыть линолеум?

— И как ты выживал в этом суровом мире до своего Принца? В магазине, чучело. Так. Я звоню Чосеру, ты убираешь свое барахло, а потом мы шуруем в строительный супермаркет. Во сколько тебя заберет твое Высочество?

— В семь? В восемь? В шесть? Не знаю. Мы с ним не договаривались.

— Непредсказуемый и капризный. Истинное высочество. О'кей. Будем ориентироваться на шесть. У нас еще полдня. Вперед!

 

***

«У меня есть мечта», — говорил в динамике Мартин Лютер Кинг, а Дженсен, не слушая, сидел, откинувшись в кресле, и не сводил глаз с монитора. В движении по счету четко стояла сумма, порядка пятисот долларов, и название магазина — «Митчелл: Блу-Ридж». Джаред что-то приобрел, явно не для собак, а для себя. Но что? Блу-Ридж — горный хребет, разделенный Роаноком. Митчелл — самая высокая вершина хребта. Джаред собрался в поход? В горы? И почему Дженсен узнает об этом вот так?

— Мистер Эклз, звонок от мистера Доннехи.

Как всегда не вовремя. Кит в последнее время все делал не вовремя и некстати. Так подействовал на него филадельфийский климат?

— Элис, можешь зайти ко мне?

Пусть подождет немного на линии.

— Конечно.

Она появилась спустя секунду, аккуратная и строгая, идеальный помощник. Идеальный, если никогда не доводилось работать с Джулией. Но Джулии поручать такую ерунду — выбрасывать деньги на ветер.

— Элис, у меня неясное движение по счету. Я не помню, делал покупку или нет на эту сумму, — Дженсен кивнул на монитор, и Элис подошла ближе, чтобы посмотреть. — Узнай, пожалуйста, в банке.

— Хорошо, сэр. Отправьте выписку на печать, я разберусь. Соединить вас с Доннехи?

— Да, конечно. Обязательно соедини.

Элис сработала оперативно.

— Дженсен, привет. Возможно, я тебя обрадую. Новость не ахти какая шикарная, но на фоне краха местного рынка недвижимости — великолепная. Ты не один, у тебя кто-то в кабинете?

— Мартин Лютер Кинг. Если он тебя нервирует, я выключу запись. Так что у тебя за новость? Нашу стройку кто-то хочет купить?

— Интересно, как ты…

— Дай-ка угадаю, кто… Джереми Маклахлан! Бинго?

Кит молчал.

— Итак. Сколько он предлагает?

— Он берет все наши расходы за время строительства и подготовки к нему и обещает дать немного сверху.

— Щедрое предложение.

— Других нет.

— Еще бы, мы ведь все для этого сделали. Если ты не заметил.

— Это наш последний шанс. Это ты понимаешь? — голос Кита стал ледяным. — Нравится тебе Маклахлан или не нравится — не имеет значения…

— Мне не нравится обещание «дать немного сверху». Мне вообще слово «немного» не нравится. И я вижу этот район не промышленным, а жилым.

— Я тебя не понимаю.

— А я тебе плачу не за это. Отклоняй предложение. Посмотрим, сколько он пообещает после шоу. Спорим, речь пойдет о конкретных суммах?

— Дженсен, он готов пойти на сделку, если твоего выступления не будет.

— Что ж, с этого и надо было начинать. Отлично, Кит. Он в панике.

— Ты выдаешь желаемое за действительное.

— Нет, Кит.

— Но…

— Нет.

— Дженсен!

— И снова нет. Приятно было поболтать.

И, прежде чем Кит успел ответить, Дженсен сбросил звонок.

Элис сразу появилась в кабинете, ждала, наверное, за дверью.

— «Митчелл: Блу-Ридж» — магазин на территории кампуса Колумбийского университета. Торгует снаряжением для скалолазания. Сегодня по вашей карте были куплены: страховка, веревки, карабины, хваты. Мне отменить оплату?

— Нет.

Джаред собрался заняться спортом? Лазить на стендах или в горах? И там, и там требовалось снаряжение. Но пятьсот долларов — слишком маленькая сумма для гор. Доверить жизнь Джареда какой-то университетской лавочке? Исключено.

— Элис, где у нас поблизости магазин, в котором можно купить надежное снаряжение?

Элис удивилась — брови взметнулись вверх — но быстро взяла себя в руки.

— Я узнаю, сэр. Кажется, на пересечении Бродвея и Восемнадцатой есть центр.

— И мне нужен телефон консультанта по всей этой… по альпинистскому оборудованию. Лучшего консультанта.

— Сейчас будет.

Через четверть часа она нашла и консультанта, и магазин — ближайший «Парагон» действительно располагался на пересечении Бродвея и Восемнадцатой Западной. В «Парагон» пришлось заехать, чтобы самому все осмотреть и только после этого заплатить. У Дженсена ушло на список, присланный из банка, в три раза больше денег, чем у Джареда, и он успокоился. Если Джаред хочет заниматься экстремальным спортом — бога ради. Но экономить на жизни глупо. Если у надежной компании значилось два процента отказа, то каков процент у того дерьма, что приобрел себе Джаред?

— Дженсен, — Джаред будто чувствовал, когда появиться, чтобы развеять панические мысли, позвонил: — Ты в Городе? Подхватишь меня?

Он, как и позавчера, ждал, чуть ссутулившись, на Шестой авеню, так похожий на своего больного Харли, но расцвел, едва сел в салон. Джаред настолько рад их встрече? Скучал? Не потому ли он ищет острых ощущений на скалодроме и в заповеднике, спасая оленей из болот? Дженсен уделяет ему слишком мало внимания. Надо попросить Элис пересмотреть расписание, может, удастся выкроить еще час-другой. Сводить его куда-нибудь. Хотя… зачем тратить время на дорогу, когда его можно с толком потратить в спальне.

Бен позвонил, когда Дженсен уже мысленно раздевал Джареда на диване в гостиной, а тот, словно читая мысли, прижимался горячими губами к шее и едва заметно вздрагивал под ладонью Дженсена.

Самым сухим, каким только мог, тоном добрый дядюшка Бен поинтересовался, правда ли, что Дженсен завернул предложение Маклахлана.

— Правда.

Кит сдал его с потрохами. Он начинал опасно близко подходить к границам лояльности.

— Тебе не кажется, что ты поступаешь неразумно?

Вопрос, конечно, не относился к тому, что Дженсен позволял Джареду в плотном движении, среди почти притершихся к роверу окон других машин, лезть к себе и лизать мочку уха. Но, пожалуй, именно это можно было считать неразумным, а вовсе не отказ Маклахлану.

— Нет, Бен.

Рука Джареда нырнула под пиджак, намекая, что рабочие дела стоит отложить до следующего дня. Выразительный взгляд он проигнорировал, и пришлось перехватить его ладонь и сжать.

— Я тебя не отвлекаю? — ядовито поинтересовался Бен, то ли угадав, то ли услышав возню Джареда. — Ты напрасно веришь в свою авантюру с телевидением, Дженсен. Она нас не спасет. Ты хотя бы читал мой последний отчет?

— Разумеется, я читал твой отчет, — Дженсен ловко отклонился от губ Джареда. — Ты слишком расслабился там, в Вашингтоне. Какие квоты для малоимущих? Торгуйся! Мы строим район для белых, а не для тех, кто сколачивает банды и живет на пособия в гетто.

Слова остудили не Бена, а Джареда: он замер, будто Дженсен уперся ему в грудь не пальцами, а дулом пистолета.

— Смотри, не скажи это в эфире.

— Не беспокойся.

Как только Бен завершил разговор, Дженсен повернулся к застывшему Джареду:

— Никогда так больше не делай.

— Не пытаться дать тебе забыть о делах?

— Не мешай мне.

— Ты считаешь, что все, кто живет в гетто на пособия, бандиты? И дети? А у них есть выбор?

— Дети? Какие дети, Джаред? Этих детей в одиннадцать лет задерживают в центре Филадельфии с оружием за разбойное нападение и убийство. Выбор есть всегда.

— У тебя — да, Дженсен. Не сомневаюсь.

— У тебя тоже, Джаред. Ты можешь заниматься, чем угодно. Если наконец перестанешь разбрасываться, хвататься то за одно, то за другое и тут же забывать. Сосредоточишься на одном. Я помогу, — добавил Дженсен тише, проводя костяшками пальцев по его скуле.

— Я сейчас и сосредоточен на одном. На тебе, — улыбнулся Джаред, подставляясь под ласку.

— Разве? А зачем тогда притащил своих псов? Чтобы лучше сосредотачиваться в том бардаке, что они устраивают? Я каждое утро вместо завтрака вынужден разыскивать туфли, которые они ныкают по всему дому, то под диван, то под шезлонг на веранде. Хорошо еще не додумались утопить в бассейне.

— Им скучно одним дома. И когда Тереса уходит…

— Тебе тоже скучно? Ты привел этих собак. И теперь сам же сбегаешь от них.

От упрека Джаред аж засопел. Но счет за плохую страховку не давал угомониться.

— Это нечестно, Дженс. Я всего дважды уехал в Город повидаться с друзьями.

— И заняться скалолазанием?

Джаред побелел.

— Откуда ты знаешь? Ты следишь за мной?

— Я видел, что ты купил. Это такое дерьмо, я удивляюсь, как ты себе шею не свернул с ним.

— Видел?

Брови Джареда сошлись на переносице. Черт. Ведь Джаред только сегодня купил страховку. Дженсен никак не мог ее видеть. Надо было сказать, что ему пришло сообщение о списание денег. Название магазина показалось знакомым. Но уже поздно.

— Поэтому знаешь, что я сделал?

— Нет.

— Поехал в «Парагон» и купил действительно качественное снаряжение. Ты можешь заниматься экстремальным спортом, но только соблюдая правила безопасности. Договорились?

Джаред не ответил, и Дженсен не стал ему мешать думать. Он достал «Уолл-стрит» и углубился в чтение. У дома он оставил Джареда с шофером и содержимым багажника, коротко бросив:

— Поработаю в кабинете. Собак ко мне не пускай.

Джаред постучал через час. И хотя Дженсен не ответил, он приоткрыл дверь — так, чтобы ни Сэди, ни Харли не протиснулись — и спросил:

— Работаешь?

Отвечать Дженсен не посчитал необходимым. Да, в кабинете он обычно работал. Да, сюда не разрешалось заходить не только собакам, но и Джареду. И сейчас де-юре он размышлял о ток-шоу и прокручивал в уме речь Мартина Лютера Кинга, де-факто — лежал на диване с бокалом коньяка, наслаждаясь букетом и ароматом.

Джаред хмыкнул, зашел в кабинет, прикрыв дверь прямо перед носом Харли, присел на краешек дивана.

— Я бы не стал тебе мешать, но ты ведь не занят?

Миг — и Джаред уже разом и рядом, и сверху. Потянулся к бокалу, пролил коньяк на пол — Дженсен едва успел убрать руку, чтобы не попало на брюки.

— Джаред, это дорогой костюм.

— Давай тогда его снимем?

Джаред развязал галстук, но Дженсен перехватил его руку.

— Сперва сыграем на желание. Если победа за мной, то ты возвращаешься к своим мохнатым друзьям.

— В гольф?

— Нет, в шахматы.

Джаред рассмеялся. И все-таки отпил коньяка из его рюмки. Странная реакция.

— Ты играешь в шахматы?

Представить себе Джареда, просчитывающего стратегии, Дженсен никак не мог, тот все делал экспромтом. Всегда.

— Когда-то играл.

— Значит, тебе не придется рассказывать, как расставлять фигуры и ходить ими?

— Нет.

Они уселись за стол и разложили доску. Джареду достались белые, а Дженсену — черные, потому что Дженсен сжульничал в розыгрыше фигур, давая фору.

Первый ход Джареда был предсказуемым. Он пешкой открыл короля по своей правой диагонали. Дженсен ответил пешкой, стоящей перед кор<