Строительство дома ариями

Общим индоиранским наследием является слово skambha [Renou, 1939, с.497]. Как показала Т.Я.Елизаренкова, в Ригведе оно означает «опора», «столб», «столп», в иранских языках — «опорная балка». В Ригведе (IV, 13,5: IX, 74, 2; IX, 86, 46 и др.) употребляется устойчивая формула «столп неба». В Атхарваведе (X, 7, 8) скамбха выступает как обожествленное существо — Опора Вселенной, поддерживающая небо и солнце — эквивалент мирового дерева.

Не в иранской, а именно в индийской форме и со значением не только «столб», но и мифологизированный «столп» это слово заимствовано в финно-угорские языки, и к нему восходит образ волшебной мельницы Сампо — аналога мирового дерева в финской мифологии. Общеиранское название жилища восходит к глаголу кан - «копать», т.е. отражает жилище типа землянки [Абаев, 1956; Оранский, 1976, с.163]. Древний общеиранский глагол vi-da («строить жилище») имеет префикс vi и корень da — «создавать», «полагать» Этот термин засвидетельствован в Авесте. Его древнее значение сохранилось в шугнанском языке — wiбun. (из древне-иранского' vidana) - «потолок, перекрытие». Этим словом обозначается кровля чорхона припамирского дома, тип которого восходит к андроновскому. Сооружение чорхона считается самым важным и трудоемким этапом домостроительства [Андреев, 1958, с.441].

Данные об авестийском доме проанализированы В.Л.Лившицем [1963, с.141, 505). Это жилище имело столбовую конструкцию, перекрытие покоилось на опорных столбах, их авестийское название мит, стуна, к нему восходит персидское и таджикское сутун, шугнанскос сетан, применяемое к колоннам и столбам, в частности — к опорным столбам памирского дома (Андреев, 1958, с.145]. Жилище освещалось через световое отверстие в крыше — раучана (таджикское — радзан, шугнанское – рдз), этот термин употребляется в памирских домах для свето-дымового отверстия в перекрытияи чорхона. При строительстве, кроме дерева, использовалась глина — иштъя. таджикское хишт. Об иитерьере авестийского дома известно только то, что в нем было ложе — wmy, - по Лившицу [1963, с.141] — глиняная суфа.

Итак, жилище предков иранцев — это большая полуземлянка со столбовой конструкцией, поддерживающей перекрытие со световым отверстием вверху, с очагом к с суфой.

В Авесте и Ардвисур-Яште (V, 101), посвященном богине Анахите, говорится: «У каждого потока стоит надежно выстроенный дом, светлый, с сотней световых отверстий, хорошо сделанный, с тысячью столбов, крепкий, с десятью тысячами спорных столбов». Из всех типов жилищ, археологически засвидетельствованных в Евразии во II тыс. до н.э., это описание дома Анахиты больше всего, как кажется, применимо именно к большому срубно-андроновскому жилищу с вытянутой по длинной оси системой опорных столбов, поддерживающих два ската кровли по бокам и пирамидально-ступенчатый свод в центре со световым отверстием наверху. Прямой иллюстрацией этого описания может служить реконструкция большого жилища поселения Атасу, предложенная А.Х.Маргуланом (1959).

Не менее интересны и данные о домах ведических индоариев. В Атхарваведе (III, 12) есть заговор, посвященный божеству — покровителю дома — «господину места» Вастошпати:

1. Вот здесь я закладываю прочное жилище.
Да стоит оно в мире, кропя жиром!
Да войдем мы в тебя, о жилище,
Со здоровыми мужами, с прекрасными мужами, с невредимыми мужами!
2. Вот здесь стой прочно, о жилище,
Богатое конями, богатое коровами, богатое радостями...
IX 3 11. Кто тебя, о жилище, отмерил,
Собрал лесные деревья,
Тот сделал тебя для потомства,
13. Коровам, лошадям поклон,
Тому, что рождается в жилище!
14. Ты прикрываешь огонь внутри,
Людей вместе со скотом.

В тексте (IX, 3) упоминаются подпорки, опоры, стропила, перекрытия, жертвенник, очаг для огня, место для женщин (IX, 7). Л.Рену [Renou, 1939] проанализировал древнеиндийские тексты, связанные с домостроительством. Его исследования были продолжены Р.Панди [Pandey, 1965] и В.Pay [Rau. 1983]. Индоарии, прежде чем строить дом, выбирают хорошее место, рисуют на земле Пурушу — легендарного первого человека, принесенного в жертву. Далее отмеряют от Пуруши прямоугольник, очерчивая бороздой на земле границы будущего жилища, ориентированного по странам света. Длина дома (залa) 12- 16 шагов, ширина — 10-12 шагов (значит, общая площадь примерно 100 кв.м, что исключает возможность интерпретировать его как хижину). Затем копают котлован, утрамбовывая вынутую землю по его краям. Следующий акт — в полу роют ямки глубиной по колено для деревянных опорных столбов, которые воздвигают вертикально по периметру дома и в центре. В текстах говорится о «множестве ямок, большом числе» столбов. Далее на опорные столбы помещают балки обвязки перекрытия под прямым углом друг к другу и наконец, параллельно кладут балки стропил двускаткой кровли, опирая их на конек кровли ступа (этим термином впоследствии стало обозначаться культовое сооружение (Renou. 1939, c187, 198;. Предположение В.Pay [Rau, 1983], что ступа первоначально означала опорный столб, судя по контексту, кажется неточным. В Майтраяна Самхита (!!9,3-8), Тайттирия Брахмана (1, 2, 3), Каушика Сутра (3, 5) говорится, что строители закрепляют на центральной балке-коньке внахлест две стороны двускатной крыши жилища [Rau, 1983J, упоминаются четыре центральные опорные столба, поддерживающие прямоугольную раму перекрытия, как в памирском доме, причем один из столбов, как и там, именуется ступа рабжа - «царский столб».. Фигурирует и световое, отверстие, ложе, сидение и циновки. Строительный материал — только дерево; ни в одном тексте, нет упоминаний ни кирпича, ни пахсы, ни камня. Камни используют только для сооружения алтарей и очагов. В качестве кровельного материала названы прутья, хворост, камыш, циновки (лишь в поздних текстах — солома). Дверь диар опирается па две опоры внутри преддверья. В доме есть два типа открытых очагов — хозяйственный круглый (женский) и культовый прямоугольный (мужской). Возле дома есть легкие хозяйственные постройки, кухня, сарай для колесниц [Rеnou.1939, с.491; Rau, 1983, с.20-591).

Итак. судя по текстам и упоминаемым в них терминам, ведические арии, придя и Индию, сооружали большие прямоугольные заглубленные в землю дома столбовой конструкции, аналогичные андроновским.

Сходны были и ритуалы, сопровождаитие строительство жилища. Возведение андроновского дома начиналось с торжественного акта: в жертву приносились два-три сосуда, наполненных молоком, а чаще — бык или баран. Их мясо участники церемонии съедали, а голову и ноги со шкурой, символизировавшие убитое животное, и горшки закапывали в ритуально важных местах будущего жилища — под опорным угловым столбом, под порогом входа или у очага. Такой же обряд совершали еще недавно ираноязычные горные таджики на Памире и осетины на Кавказе.

Известны и случаи заклания андрононцами людей, особенно часто — маленьких детей, которых хоронили под полом дома или в особой пристройке. Этот обряд находит объяснение в верованиях древних индийцев: поих представлениям Вселенная была создана из частей тела первого человека Пуруши. А ведь дом – это микрокосм, миниатюрная модель Вселенной.Значит при его строительстве необходима такая же жертва. Ведические арии в Индии отказались от кровавого обряда. Пурушу просто рисовали на месте будущего жилища. Но обряд ритуального убийства сохранился при сооружении храмов и царских дворцов в некоторых областях Южной Азии вплоть до 20-го века.

Важнейшим и наиболее трудным моментом строительства считалось возведение кpовли. В Атхарваведе (1П, 12, 6) оно сопровождается специальным заклинанием:

Правильно влезай на столб, стропило!

В современной Индии при возложении конька кровли устраивается пир, так же как в Осетии и на Памире, где балку окропляют кровью приносимого в жертву барана. Важную роль играет опорный «царский» столб. Это символ мировой оси, осуществляющий, по представлениям древних индоиранцев, связь мира людей с небесной сферой, древо жизни, обеспечивающее процветание семьи.

В Осетии, как и в Индии, опорный столб был обожествлен,с ним ассоциировалось божество дома Серизед (Абаев, 1979, 3, с.91). В память о старых преданиях в современных жилищах в Осетии, на Памире и Гиндукуше этот столб часто покрывают богатым растительным орнаментом, а в день весеннего праздника нового года — ноуруза — его украшают цветами шиповника. Обычно возле столба восседает патриарх, а в дни свадьбы на этом почетном месте помещают жениха и невесту.

Особым ритуалом, общим у разных индоиранских народов, сопровождалось и вселение в дом. Первой в него входила хозяйка, внося наполненные до краев сосуды, затем торжественно возжигали очаг от огня из прежнего жилища, произнося заклинания:

Поклон переселяющемуся огню,
Поклон и твоему Пуруше
(Атхарваведа IX, 3, 12)

Домашний очаг считался семейной святыней, вокруг него обносили умершего перед похоронами, обводили невесту, вводя ее в дом, над ним давали торжественную клятву, а угроза разрушить очаг и до сих пор считается самым страшным проклятием в Осетии. Хозяин и хозяйка дома совершали у очага жертвоприношения в честь богов и предков. На празднике поминовения мертвых Фравардин авестийцы приносили жертвы предкам и приглашали их на трапезу.

В Авесте (Ясна, 62, 3-70; Видевдат, 18-29) говорится, что домашний очаг и зола священны и предписывается каждое утро со специальными церемониями выносить золу в особое место. В Индии выражение «зажечь огонь» означает выделиться из семьи отца в собственный дом. В Законах Ману предписывается золу из очага не выбрасывать на ветер, а собирать а кучу. Этот индоиранский обычай объясняет сооружение особых зольников, зафиксированных на андроновских и скифских поселениях.

Итак, сопоставление археологических и лингвистических данных о монументальном жилище подтверждает гипотезу об индоиранской принадлежности андроновцев.

Словом «дом» в индоиранских и других индоевропейских языках обозначается не только жилище, но и семья и ее имущество. У иранцев, по Авесте, в доме обитала большая патриархальная семья, ведшая общее хозяйство, как греческая ойкия. Во главе семьи стоял патриарх (подобный римскому патер фамилua) — ведийский дампати, авестийский нманопати, -«владыка дома» и его жена пманопатни – «хозяйка дома». Они исполняли религиозные функции, совершали жертвоприношения. Группа близких родственников по отцовской линии составляла нафа — агнатическую группу, патронимию, объединившую до 100 взрослых мужчин и связанную общей собственностью на пастбища и землю и обычаем взаимопомощи. Не менее 15 домов-семей составляли вис — род и родовое селение, управлявшееся народным собранием во главе с выборным виспати. Название виспати – от индоиранского – пати («муж, господин», индоевропейское потис – «дееспособный») засвидетельствовано в санскрите, авестийском и литовском языках (Барроу, 1976, с.25, 98), а слово –вис имеет соответствие в славянском – весь –деревня с принадлежащими ей угодьями.

Керамика

Можно полагать, что сходные приемы керамического производства, существовали и у пришедших в Индию ариев. Э.А.Грантовский первым рассмотрел вопрос о характере гончарства в связи с проблемой происхождения индоиранцев. Основываясь на ведийских текстах, он показал, что арийцы на прародине не знали гончарного круга и, следовательно, отстаиваемая многими учеными гипотеза о связи ариев с культурой серой керамики и локализация их прародины в Иране, несостоятельна (Грантовский, 1981, с. 270].

Сведения о гончарстве в ведической литературе были собраны Ш. Синхой, в брахманической — М.Панди и изданы Б.П.Синхой [Sinha, 1969, с.155-160, 301-313]. В.Pay [Rau, 1972; 1974] были опубликованы и проанализированы все данные о гончарстве в ведийской Индии. В Упанишадах и Брахманах противопоставляется угодная богам посуда, сделанная самим жертвователем — арием без помощи гончарного круга, как делали отцы и деды питары и прародитель людей Ангирас, и посуда, сделанная на гончарном круге гончаром -шудрой., не входящим в арийскую общину и не участвующим в жертвоприношении. Сделанный на круге горшок непригоден для жертвоприношения и принадлежит acypам (так называли и враждебные ариям аборигенные племена и демонических злых божеств «Асуровский сосуд выходит из рук гончара, асуровский сосуд делает гончар на круге» (Майтраяни самхита, 1, 8, 2-3; 9, 5);

Одни сосуды сделаны на круге, другие без круга. Что скручено на круге, принадлсжит асурам, что сделано без круга принадлежит богам». Поэтому для жертвоприношения агнигхотра надо сделать горшок без круга (Катха-чакха Самхита, 6, 3; 17, 13; Капистхала-катха самхита, 4,2; 27, 3; Тайтирья самхита.1, 5, 4).

Несомненно, что обычай изготовлять культовые сосуды вручную и обжигать их без горна, мог возникнуть только у народа, у которого первоначально вся посуда делалась без круга и в ритуале сохранилась реминисценция древней традиции. Все детали производственного процесса, применявшегося ведическими ариями при изготовлении ритуальных сосудов, — рецептура составления глиняной массы,использования глиняных плиток, формовка методом кольцевого налепа, сушка и окуривание навозом, окислительный обжиг в яме — полностью совпадают с технологией гончарства у индоиранских реликтовых групп в северозападном Пакистане и ираноязычных племен горного Таджикистана. Эта техника восходит к гончарству евразийских степей и Средней Азии эпохи бронзы.Она столь специфична, что не могла возникнуть конвергентно.

Однако у андроновцев и таджиков сосуды изготовляли женщины, а в ведической Индии — мужчины. И по-видимому, у предков ариев гончарством занимались тоже женщины. В пользу этого свидетельствует то, что в изготовлении культового сосуда участвует жена жертвователя, арию помогают мать-земля, прародительница всего сущегo — богиня Адити и другие женские божества.».Адити — это земля. С помощью Адити копает он землю, чтобы не повредить Землю, с помощью Адити формуют укху»; «Дхишана — это знание, богиня... должна тебя в доме Земли зажечь».; «женщины-богини должны тебя обжечь»; «Варутри — это день и ночь... Варутри — обе богини должны обжечь тебя, укха. Денно и нощно они его обжигают»; «жены богов сперва сделали укху!» (Майтраяни самхита, 6-8) В Ядшурваведе (4, 1, 5, 3) говорится: «Великая Адити с силой, обеими руками, ловко формует укху».

Ведические данные важны для реконструкции сложных идеологических представлений, сопровождающих производственный процесс. В Атхарваведе (VVIII, 4, 30) сосуд отождествляется с Адити. В Шатапатха Брахмана (14, 1, 2, 9) говорится: «Глина — это земля, вода — это небо. Из глины и воды делают мaxавupy». Укхасопоставляется с Землей (Шатапахта Брахмана, 6, 5,1-6).

«Делает он укху столь большой, как эта Земля вначале была сделана.».; « Ты, Земля, дно укхи (и продонная часть) — это земное жизненное пространство» (оно связано с божествами Васу), вторая лента сосуда — это воздушное пространство» (оно связано с Рудрами), верхняя лента –«это небо» (оно связано с верховными божествами Адитьями), стенки сосуда — это страны света, соотносимые с богами, благосклонными к людям. Отождествление трех поясов сосуда с тремя сферами мироздания подчеркивает Яджурведа (Майтраяни самхита, 1, 3). Это представление важно для интерпретации семантики памятников искусства. Формовка горшка сопрставляется с актом творения, изготовление каждой ленты coпpoвождается заклинанием: «Поднимись! Стань крепким! Будь большим! Встань прямо! Ты устойчив, ты стоишь на прочном основани». Налепной валик — это Пояс Адити – это шнур, вкрученный Варуной для жертвоприношения, налепляют этот шнур в верхней трети круга укхи, — это «страны света», от него спускаются вертикально вниз четыре глиняных валика, заканчивающиеся налепными шишечками – «боги, сформовав укху — эти жизненные пространства — этими сосками надоили себе все желания... укха с четырьмя сосками это корова с четырьмя сосками». Сосуд — это Макха (жертва), это жертвенная корова, это голова жертвы. Жертвенный сосуд посвящается Митре — владыке народов», «охранителю жизненных пространств». Жертвователь «получает потомство, благосостояние, обладание коровами, хорошую мужскую силу, сородичей» (Шатапатха Брахмана, 8, 5, 1-6, 5, 4). При замешивании глины, зажжении огня, установке сосуда поются молитвы. Кроме Митры, упоминаются Варуна, Агни, Вайю, Савитар — древние, частично общие индоиранские божества, что отражает глубокую древность сложения самой традиции.

В технологическом процессе, описанном в ведической литературе, совпадают с археологически реконструируемой технологией андроновского гончарства такие важнейшие детали как состав глиняного теста и применяемые примеси (кварц, шамот, растения, пух), формовка сосуда на подставке — плитке, донный начин, техника кольцевого налепа, заглаживание травой, орнаментация налепными валиками, обжиг в вымощенной плитками костровой яме, добавка к топливу трав. Наиболее важными моментами, позволяющими сопоставлять ведийское гончарство не вообще с евразийским степным, а именно с акдроновским, являются специфическая техника кольцевого налепа и трехчастность сосуда по вертикали.

На андроновской посуде встречается орнаментация налепными вертикальными валиками и шишечками.

Одежда андроновцев

Материалами для одежды андроновцам служили мех, кожа и шерсть.

В ведической литературе прядение и ткачество упоминаются очень часто. Прядение и ткачество были женскими занятиями, применяли примитивный ткацкий станок без ремизок. Материалом служили шерстяная пряжа и растительные волокна. Согласно Авесте пользоваться ткацким станком научил людей Йима. Покровительницей женского занятия — ткачества выступает Анахита.

Покрой аидроновской женской одежды реконструируется по прослеженному в Aлакулe, Петропавловске и других погребениях расположению бронзовых и пастовых бус, нашитых по обшлагам рукавов, вороту и подолу (Сальников, 1951; Кузьмина, 19866, с.987). Это длинное, ниже колен, прямое платье, с длинными довольно широкими рукавами, доходившими до запястья, и с круглым вырезом горловины. Перед платья по вороту часто расшит бронзовыми бляхами. Платье подвязывалось поясом, к которому прикреплялись амулеты из просверленных зубов зверей. Установлено, что одежда была окрашена органическим красителем в красный цвет.

Костюм дополняли украшения. Стандартный набор включал пару серег или височных колец, один-два браслета, нитку бус на щиколотках и несколько бляшек на груди, иногда — просверленную раковину. Но в ряде могил петровского, алакульского и смешанных типов женщины были захоронены в богатом парадном уборе (Синташта; Алексеевка). Парадный убор андроновок включал пару височных колец, иногда в сочетании с серьгами, на голове в редких случаях была диадема в виде обруча, аналогичные обручи использованы в качестве гривны. На руках — по паре браслетов с несомкнутыми, часто свернутыми в спираль концами, на пальцах — биспиральные перстни. На шею одевался богатый убор, состоявший из нескольких рядов соединенных на концах бус и ремешков с бусами, обоймами, пронизками и прикрепленными бляшками и подвесками, в том числе очковидными. Этот своеобразный нагрудник появился у андроновцев на петровском этапе: он представлен в могильниках Синташта и Улюбай (Генинг, 1979).

Мужская одежда андроновцев реконструируется с трудом. Вероятно, они носили распашную двубортную одежду типа кафтана и брюки (Сосновскнй, 1934, с.95- 96; Кузьмина, 19866, с.98. 99).

Обувью андроновцам служили кожаные сапожки без каблука, с высокими голенищами, сшитые сухожильными нитками и выше щиколотки обвязанные шнурком с нанизанными бронзовыми бусами. Судя по многочисленным находкам таких низок бус на ногах погребенных подобная обувь употреблялась и мужчинами, и женщинами по всему андроновскому ареалу.

Головные уборы андроновцев найдены в женских и мужских погребениях Западной Сибири в Андронове, Ораке и Пристани (Сосновский, 1934, с.95 –96). Это были вязаные шерстяные шапки с высоким коническим верхом и отдельно подшитыми спускающимися наушниками. Покрой шапок и колпаков в принципе одинаков. Реконструкция андроновского островерхого головного убора была дана М.М.Герасимовым. Вероятно, парадные уборы украшались бусами и бляхами..

Комплекс андроновского костюма идеально приспособлен к природе и условиям быта пастухов Евразии и находит аналоги и прототипы в степных культурах.

Данных для реконструкции костюма ведическнх ариев недостаточно. Они носили верхнюю и нижнюю одежду, пояс и золотые украшения (Елизиренкова. 1989, с.449). Согласно Авесте для зороастриицев было обязательно ношение рубашки, обуви и пояса, а также колпака из кожи овцы. Анахита и Вайю были обуты в сапожки, у него они «золотые» (Яшт V, 64, 78; XV, 57). Согласно Ардвисур Яшту (V, 127) Анахиту украшали ожерелье (гривна) и золотые височные кольца (но по мнению ряда ученых это поздний текст, описывающий статую богини, установленную Артаксерксом). Анахита носит бобровую шубу и рубашку, подпоясанную богато украшенным поясом (Яшт I, 17; Ясна, 9, 26). У всех индсиранцев плетеный пояс был знаком принадлежности к социальной группе и завязывался определенным образом обряде посвящения (Законы Ману, II, 42, 43).

Атрибутом индоиранских жрецов был посох. Его вручил Йиме Ахура Мазда. Это дает основание интерпретировать персонажи с посохом, а иногда с сосудом и гривной, представленные на ямных и скифских стелах и пластинах Амударьинского клада как изображения героев-первопредков и жрецов-пастырей. Интересно, что в современной Осетии посох служит символом духовной власти старца, исполняющего жреческие функции в святилище.

Мужская прическа андроновцев неизвестна; женская достоверно рсконсгруируется по расположению украшений. Андроновки заплетали волосы в две косы, спускавшиеся ниже пояса, в косы вплетали низки бус с подвешенными продолговатыми бронзовыми бляшками — накосникам. Такую же прическу — две косы с накосниками, вплетенными шнурками и бусами до сих пор носят женщины на Памире и в некоторых районах Индии. В ахеменидскую эпоху, судя по материалам глиптики, во всем переднеазиатском регионе спущенные назад косы носили только женщины ираноязычных народов — персиянки и бактрийки (Кузьмина, 1979, с.35-40). Авесте арийцы описываются как высокие светлокожие и светловолосые люди, их женщины белые светлоглазые, с длинными светлыми косами (Ясна, 26, 3; Яшт, 5, 7, 15, 64, 78, 126; 13, 107; 17).

Итак, важнейшие этнографические индикаторы: головной убор, костюм и обувь — резко выделяют ираноязычные народы Ирана, Афганистана и Средней Азии среди других народов Передней Азии, которым этот костюм совершенно чужд.