Глава 22. Дневниковая терапия для взрослых детей алкоголиков (Синтия Уолсер)

Когда ребенок не может быть ребенком? Когда он живет в семье алкоголиков.

Дженет Войтиц. Взрослые дети алкоголиков: семья, работа, отношения[35]

Хотя каждый из нас уникален, ситуации, восприятия и интерпретации нашей жизни не всегда различаются. Взрослые дети из дисфункциональных семей часто сталкиваются с одинаковыми проблемами. Это касается признания отрицания, избавления от боли, освобождения от необходимости контроля, реалистичного восприятия жизни.

Что еще, кроме дневника, может стать надежным другом в решении этих проблем? Для этого может быть создана надежная и безопасная среда, выстроенная последовательно, открытая правде, как и мы, принимающая ее без критики. Дневниковая среда радикальным образом отличается от той, в которой обычно растут взрослые дети алкоголиков. Для всех дисфункциональных семей характерно отрицание. Когда пьяный папа пришел в ярость, а мама проигнорировала его и продолжила готовить ужин, вы получили два совершенно разных и противоречивых сигнала. Мама, может быть, даже сказала вам, что папа вовсе не сумасшедший. Итак, кому вы поверите? Папе, кричащему, что его никто не любит? Или маме, которая ведет себя так, будто ничего необычного не произошло? Можете ли вы в достаточной степени доверять себе, чтобы поверить собственному опыту?

Такое противоречие и непоследовательность, которые вам пришлось наблюдать или испытать на себе, и то, что вам довелось услышать, — обычная история в жизни детей из дисфункциональных семей. Это приводит к глубокому замешательству, потере ориентации и странному ощущению, что вы не можете положиться на собственное восприятие. Метод Запечатленных моментов очень подходит для взрослых детей алкоголиков, он помогает выявить скрытую и отрицаемую ими боль и избавиться от нее.

Записывание Запечатленных моментов способствует возникновению ясного осознания, которого часто недостает при попытке установить связь со своими детскими воспоминаниями. Следующий пример показывает силу и глубину, с которой вы пишете, когда видите ситуацию глазами ребенка, каким вы и были тогда.

«Сидит на ступеньках. Как только начинает темнеть и опускаются шторы, слышится стрекотание сверчков. Коровы возвращаются в хлев, звенят колокольчики — время дойки — успокаивающий звук и медленный размеренный шаг.

“Интересно, когда он заявится домой?”

Она сидит, скрестив ноги, играя прядками волос, и ждет.

“В этот раз я действительно сойду с ума и все ему выскажу! Буду сидеть здесь всю ночь и ждать! Он мимо не пройдет — сейчас он получит!”

Ее охватывает злость, она видит себя высказывающей ему то, что думает о несправедливости его поведения. Мысленно она кричит на него, потом разумно и осторожно подбирает слова, чтобы убедить его в том, что он ведет себя глупо. Он просит прощения и обнимает ее. Он вернулся, они идут в дом и здороваются с ее матерью, его женой.

Она уже знает, что так могло бы быть. И тогда они все снова будут счастливы. Им будет весело, они поедут в открытый кинотеатр, мама и папа впереди, а они с братом и сестрой будут сладко дремать на заднем сиденье…

Выходит мама и говорит, что пора спать. Она не хочет говорить маме, почему она здесь сидит и ждет, — не хочет обсуждать отца, которого нет; она неохотно идет в дом. Медленно поднимается по лестнице. Пора спать. Еще одна ночь».

Процесс написания этого Запечатленного момента вызвал целый поток сильных чувств, и я поняла, что боль, которая ассоциировалась у меня с отцом, берет начало из времени, когда я была маленькой девочкой. Именно благодаря этой записи я увидела тот контроль, который умела осуществлять, будучи ребенком, а также данную себе установку, что моя задача — «укрепить» семью, чтобы все было хорошо. В конце этой истории мне стало ясно, что даже в детстве я осознавала бессмысленность такой позиции, но продолжала жить по этому сценарию, не оставляя надежды, что смогу изменить положение вещей.

Этот краткий эпизод касается другого аспекта Запечатленных моментов — глубокого проникновения в устоявшиеся модели. Когда вы пишете от имени ребенка, вы замечаете позиции и типы поведения, которые, как вы думали, были необходимы вам тогда для выживания или безопасности. И вы можете сравнить свои ощущения с тем, что есть сейчас, чтобы понять, присуще ли это вашему поведению до сих пор и полезно ли? И почти каждый раз вы понимаете, что нет!

Следующий пример помог мне осознать: мне нужна воля, чтобы все делать правильно. Это характерная особенность взрослых детей алкоголиков (и особенно подгруппы «героев семьи»). Что стало важным шагом на пути к моему восстановлению.

«Не могла заснуть.

Не слышала ни сверчков, ни приглушенных звуков от разговоров людей, сидящих вокруг невидимых костров, ни ритмичного дыхания домочадцев, она только слышала, как они смеются. Этот звук заставил ее сжаться, натянуть спальный мешок, стиснуть кулаки и крепко зажмурить глаза.

“Почему они все еще там? Почему он проводит столько времени с дядей Джеком? Кто его приглашал?” Легкое чувство вины, когда она проклинала себя. Дядя Джек был замечательным другом, он сажал ее к себе на колени, называл большой девочкой. А теперь он увел ее папу. Их семейный отдых был сорван, потому что они сидели на улице вечерами, пили пиво и смеялись.

Она собрала всю свою волю, хотела, чтобы они пришли, забрались в свои спальные мешки и всей семьей спали в тепле и спокойствии. Она зажмурила крепко глаза и произнесла желание: “Пожалуйста, приди, пожалуйста, люби нас, покажи нам, что мы для тебя важны”.

Она проснулась и прислушалась. Нет больше смеха, только тяжелое сонное дыхание. Она расслабилась. Вздохнула. Теперь все в порядке. Они снова вместе этой ночью».

Эта запись также вызвала сильные и болезненные чувства. Я ощутила глубокую грусть и поняла, как страдала от алкоголизма отца. Мой отец не разражался бранью, не приходил домой в стельку пьяным. Он просто не возвращался. И когда я писала об этом, я ощутила прежний страх оказаться покинутой. «Я больше не нахожусь в зависимости от своих родителей или кого-то другого, но страх присутствует даже сейчас, когда я об этом пишу. Этот страх быть оставленной, нелюбимой».

Эскиз образа

Вначале, когда вы только приступаете к рассмотрению, Эскизы образов могут оказаться полезным инструментом.

Это бывает образ родителя во время запоя или в период трезвости. Важно замечать разные, часто меняющиеся, аспекты его личности. Эскизы образов позволяют видеть существенные изменения.

Одна из задач взрослых детей алкоголиков — определить стереотипы, с которыми они вошли во взрослую жизнь. Эти шаблоны частот проявляются в близких отношениях. Поэтому полезно писать Эскизы образов партнеров, супругов, сотрудников, друзей. Сходства, различия, проекции, скрытые черты, стереотипы и восприятие — этого вполне достаточно.

Неотправленное письмо

Написать письмо родителю-алкоголику или другому члену дисфункциональной семьи — эффективный способ освобождения, особенно если вам ничто не препятствует, не сдерживает чувство страха перед возможной реакцией со стороны получателя. Это возможность избавиться от гнева и разочарований, чего вы не могли себе позволить в детстве, находясь в зависимом положении.

Хорошо, если, занимаясь Неотправленным письмом, вы не будете сдерживать себя и думать о том, как вы выглядите со стороны. Это способ избавиться от боли и негодования естественным способом. Я обнаружила, что Неотправленные письма дают прекрасную возможность произносить тирады или нести полный бред, быть нелогичным, чтобы расчистить место для более успешных рассуждений.

Приведу пример Неотправленного письма, следом за которым было написано обычное, из чего следует, что можно использовать Неотправленное письмо, дабы разложить свои мысли таким образом, чтобы лучше понять свою позицию.

«Дорогой папочка,

я вчера чувствовала, как близка тебе: восхищение тобой, понимание твоего взгляда на жизнь и отношения. Ты умел видеть хорошее во всем и учил меня жить полной жизнью. Но у тебя были и ошибки, и некоторые из них причинили мне боль. Она осталась во мне. И это повлияло на мою любовь к тебе и на чувство любви к другим людям.

Я боюсь писать это письмо из опасения, что оно может причинить боль тебе. Мне кажется, и ты испытал немало боли, и я не хочу добавлять ее. Но чувство предательства и несправедливости еще осталось…

Я понимаю, что до сих пор очень рассержена на тебя за то, что ты не был с нами, когда мы были детьми. Я до сих пор помню, как, сидя на заднем крыльце, ждала, когда ты придешь, чтобы накричать на тебя — высказать тебе, как это несправедливо, что ты отсутствуешь всегда допоздна. Мне казалось, что я могу убедить тебя больше бывать дома, больше любить нас, чтобы мы снова были счастливой семьей.

Черт возьми, я чувствую, что должна быть безупречной. Я знаю, что это ненормально, но до сих пор так считаю. Я не хочу быть идеальной. Я хочу быть сама собой и чтобы ты был собой, не хочу бояться, не хочу злиться.

Я хочу от этого избавиться, но не хочу делать вид, что все хорошо. Знаю, что это все в прошлом, но мне все еще хочется поговорить об том, понять и все восстановить. Может быть, у нас когда-нибудь найдется на это время? Я люблю тебя».