Расширение «я и мое». Глобальное порабощение

«Эта игра так же стара, как сама империя», — именно так бывший «гангстер от экономики» Джон Перкинс описывал то, что мы называем экономикой в гуне невежества. Под «игрой», конечно, подразумеваются приемы, при помощи которых строится империя. В первую очередь, это грязные и зачастую долгие захватнические войны. Впрочем, сегодня сражение ведется чисто и аккуратно — при помощи ручек и карандашей, балансовых отчетов и экономических прогнозов, совместного создания иллюзий о будущем процветании и великолепии. И все это — под защитой законных контрактов, ну и… когда надо, вооруженных сил. Сегодня строительство империи — это повсеместно узаконенное гангстерское ростовщичество. И империя эта угрожает поработить весь мир.

В своей книге «Признания гангстера от экономики» Перкинс рассказывает, как щеголевато одетые молодые люди делают экономическими рабами нынешней империи целые страны вместе с их жителями. Они выявляют страну, где есть нужные ресурсы, например, нефть. Передовая группа специалистов наносит визит президенту или премьер-министру и объясняют ему, какие замечательные возможности открываются перед их страной, если только ее немного модернизировать так, чтобы воспользоваться щедростью природы, столь богато их одарившей. Затем они выдвигают грандиозную экономическую программу, основанную на глобальных проектах по инфраструктуре, которые призваны ввести страну в новый век и принести в нее процветание и достаток: аэропорты, океанские порты, выработка и передача электроэнергии, промышленные зоны и широкие асфальтированные автомагистрали. Развитие этих проектов и добыча требуемых ресурсов, разумеется, потребует рабочих рук, и новые рабочие места будут питать процветающую экономику. Все получат благо. Далее Всемирный банк (или частная финансовая корпорация) дает гигантский кредит, чтобы профинансировать всю работу. Теперь нужно только подождать несколько лет, и деньги хлынут рекой, как из рога изобилия. Таковы обещания этих матерых зазывал, и так это должно происходить. Теоретически.

А практически происходит вот что. Большая часть кредитов так и не доходит до нужной страны, а вместо этого, так и не покинув пределов Америки, она идет в крупнейшие американские строительные фирмы — «Haliburton», «Bechtel», «Brown and Root», которые и занимаются этим проектом. Деньги просто переводятся из одного американского банка в другой. Местных рабочих нанимают, но нанимают частные компании, которые платят им самый минимум. Другие необходимые ресурсы нередко привозят из других стран, тогда как экономического роста страны-должника почти не происходит. То развитие, которое все-таки происходит — порты и прочая инфраструктура — в действительности приносят пользу только узкому кругу людей — очень богатой правящей элите, которая участвует в процессе. Бедные же, на плечи которых легло тяжкое бремя долга, не получают от этого развития абсолютно никакого блага: с энергосистемой они не связаны, навыков, чтобы устроиться на работу в промышленную зону, у них нет, нет и машин, на которых можно разъезжать по хайвэям, и собственных кораблей, для которых могли бы понадобиться порты. Следуя изречению царя Соломона, согласно которому бедный будет служить богатому, а должник — раб заимодавца, должник умышленно ставится в такие суровые условия, чтобы так и не суметь вернуть свой долг.

Не успели и чернила высохнуть на контракте, а силки уже расставлены. Проходит год или два, становится ясно, что обещанного прогресса так и не произошло, и тогда, как пишет Перкинс, «гангстер от экономики возвращается и говорит: «Не можете отдать долг? тогда отдавайте мясо с костей. Продавайте вашу нефть дешево нашим компаниям. Или голосуйте за нас на следующем важном голосовании в ООН. Или пошлите войска воевать за нас в какую-нибудь страну вроде Ирака…» Иногда нас постигает неудача, хотя это случается не часто, но если все-таки случается, за дело берутся те, кого мы называем «шакалами». «Шакалы» свергают правительство, как мы попытались сделать в Венесуэле с Сезаром Чавесом, а иногда убивают лидеров правительств, как было с Хайме Ролдосом в Эквадоре и Омаром Тариосом в Панаме. Иногда и у «шакалов» случаются неудачи, и тогда — и только тогда — в дело идут войска. Так было в Ираке».

Нередко правящей элите страны предлагают взятку — немалую сумму денег в форме «комиссионных». Вот пример, который совсем недавно привлек внимание большинства — Азиф Али Зардари, он же «мистер Десять Процентов», муж покойной Беназир Бхутто, убивший свою жену. По всей видимости, именно он заключал все правительственные договорs, обворовывая непосредственно жителей Пакистана, которых они, по идее, должны были защищать. При помощи подобных незаконных дел за два срока пребывания Бхутто у власти чета высосала из страны порядка 1,3 млрд. долларов . И подобное — скорее правило, нежели исключение. Практически в каждой стране, успешно завоеванной «гангстерами от экономики», миллиарды долларов были похищены и переведены на оффшорные счета. Любой может понять, что подобные взятки платят отнюдь не по доброте душевной. Эти сотни миллионов — просто поощрение, ведь дающая сторона надеется получить во много раз больше. Президенту платят, чтобы преодолеть сопротивление его совести — заглушить голос, обвиняющий его в распродаже собственной страны и предательстве собственного народа, который вынужден претерпевать всевозможные страдания, чтобы выплатить долг. Вдобавок взятки помогают ему перестраховаться, в случае необходимости подкупив других или наняв охрану на тот случай, если сытые по горло его правлением граждане попытаются свергнуть или убить своего президента.

Пресловутое процветание и благосостояние — только уловка. Оно никогда не наступит, поскольку цель всего этого предприятия — перекачать деньги с периферии в центр империи. Поскольку с самого начала кредиты устроены так, что их никогда не вернуть, сложные проценты лишь увеличивают долг. Выхода попросту нет. Если страна не выплачивает долг, ее лишают возможности получать какие бы то ни было средства со стороны (это одно из условий, на которые вынуждены идти все страны, прежде чем взять кредит). С тех времен, как в 70-х гг. Перкинс разработал теорию международного рэкета среди всемирных кредитно-финансовых учреждений и многонациональных корпораций, это явление прошло долгий путь. С тех пор, как в 1981 году он отошел от дел, искусство экономического порабощения достигло своего наивысшего взлета. Всемирный Банк, Международный валютный фонд и обнищание населения

Все знают о наднациональной организации под названием «Всемирная торговая организация» (ВТО), которая, совместно со Всемирным Банком и Международным валютным фондом (МВФ), содействует «свободной торговле» и становлению мировой экономики. Но мало кто понимает, какую роль играют эти организации, поддерживаемые Вашингтоном, в распространившейся по миру нищете, страданиях и смертях. Вполне в духе Кали, эти организации - ключевые фигуры в функционировании экономики невежества, укрывшиеся под маской благодетелей, предлагающих помощь и содействие. Всемирный Банк был учрежден на Бреттонвудской конференции в 1944 году ради восстановления экономики после войны как кредитное учреждение, в которое на правах членов вошли правительства государств. Международный валютный фонд был создан, чтобы реорганизовать и реструктурировать рыночную экономику стран-членов, содействуя международному экономическому сотрудничеству и торговле и способствуя поддержанию стабильности валют. Всемирному Банку было назначено давать кредиты на проекты, связанные с развитием, тогда как предполагаемым занятием МВФ было предоставлять ссуды правительствам, чтобы уменьшить нехватку средств и стабилизировать экономику их стран. Этими объяснениями «кормили» обычную публику. Но на практике имело место нечто совершенно другое.

Критики всегда хватает, с самых разных сторон, однако самая содержательная всегда та, которая идет изнутри. Дэвисон Бадху был старшим экономистом МВФ больше 12 лет. Он публично подал в отставку, принеся покаяние в своем открытом письме к Мишелю Камдессусу. Письмо это составило целую книгу под названием «Хорошенького понемножку». В нем он подробно и основательно критиковал политику МВФ, называя ее «геноцидом». Уйдя со своего поста, он основал «Бреттонвудское движение за реформы», которое вело агитацию против программ «структурной адаптации» МВФ и Всемирного Банка.

Современные страны не могут существовать без кредитов. Но, как и в случае с любым заемщиком, чтобы получить ссуду от МВФ и Всемирного Банка, нужно соблюсти определенные условия. Бадху объясняет, что эти условия, называемые «программой структурной адаптации», направлены на то, чтобы снизить потребление в развивающихся странах и перенаправить средства на экспортное производство, чтобы выплатить долг. Это приводит к перепроизводству сырья и стремительному падению цен на него. Кроме того, это ведет к разорению традиционного сельского хозяйства и угрозе появления орд безземельных крестьян практически во всех странах, в которых действуют МВФ и Всемирный Банк. Обеспечение питанием в странах Третьего мира, а в особенности — в Африке, катастрофически снизилось. Растущая зависимость от поставок продовольствия из-за рубежа, которая особенно сильна в странах, расположенных южнее Сахары, ставит эти страны в крайне уязвимое положение. Они попросту не имеют валюты, чтобы позволить себе импорт достаточного количества продуктов питания, ведь цены на экспортируемые товары очень низки, и нужно выплачивать кредит.

Основные обязательства должников (требования «структурной адаптации») МВФ и Всемирного Банка включают в себя:

• Радикальное сокращение расходов на социальные нужды, особенно в области здравоохранения и образования;

• Отмена льгот для бедных на основные продукты питания и услуги, такие как рис, маис, вода и электричество;

• Ужесточение налоговой системы, резкое снижение нижнего предела заработной платы;

• Девальвация местной валюты, что приводит к инфляции и росту цен на все импортные продукты питания;

• Отмена государственного регулирования цен, что приводит к их резкому взлету; неимущим в таком случае становится все труднее удовлетворять свои потребности;

• Ссудные проценты растут, что приводит к банкротству отечественного малого бизнеса и росту безработицы;

• Снимаются торговые ограничения, отчего местным производителям становится трудно конкурировать с иностранными; это приводит к закрытию отечественных предприятий и еще большей безработице;

• Ограничение на обмен иностранной валюты снимается, что позволяет богатой элите, которая получает прибыль от всего этого, переводить деньги за границу ("утечка капитала"); это приводит к еще большему напряжению в экономике из-за падения объемов валютного обращения и создает проблемы в платежном балансе;

• Все государственные предприятия, которые могут принести прибыль, приватизируются, нередко после снижения зарплат или роста цен.

И все эти меры теоретически направлены на то, чтобы тем или иным способом улучшить экономическую обстановку в стране. Но даже если оценивать «программы структурной адаптации», основываясь на целях, поставленных самими МВФ и Всемирным Банком, они и в таком случае оказались неудачными. Последующие программы, направленные на достижение целей, заявленных МВФ и Всемирным Банком, ожидал провал еще более печальный, о чем свидетельствует пример Программы развития ООН и Экономической комиссии ООН по Африке.

Бадху вспоминает, как на одном из собраний правления МВФ тогдашний президент Рональд Рейган провозгласил, что единственная обязанность МВФ — обратить все страны на путь свободной западной рыночной экономики. Призыв Рейгана дал понять, что МВФ больше не нужно прикрываться «развитием», или борьбой с бедностью, или еще какой-нибудь гуманистической философией. Отметим, что это уже не «невидимая рука» свободного рынка Адама Смита, но железный кулак имперской власти. Обозреватель «Нью-Йорк Таймс», автор книги «Lexus и оливковая ветвь», Томас Фридман пишет: «Чтобы глобализация «заработала», Америке не следует бояться действовать как всемогущая сверхдержава, какой она и является. «Невидимая рука» рынка никогда не будет действовать, если нет невидимого кулака. Макдональд не сможет процветать без «Макдоннел-Дуглас» , разработчика F-15. Невидимый кулак, задача которого — сохранить мир для технологий Силиконовой Долины, называется армией, ВВС, ВМФ и морской пехотой США».

Бадху называет центральный штаб МВФ «преемниками колониальных государственных служащих», тонко подметив, что за Южную Африку почему-то отвечает Европейское, а не Африканское отделение. Его наблюдение подтвердил представитель Института африканских альтернатив, который рассказал, что МВФ полностью контролирует экономическую деятельность тех стран, которые взяли у него кредиты. Это необходимое условие займа. «Под видом «структурной адаптации» МВФ и Всемирный Банк не просто руководят отдельными секторами экономики, как было раньше… Теперь они полностью управляют каждой страной… Они должны утверждать годовой национальный бюджет… денежную, торговую и фискальную политику… до того, как страны смогут заключить сделку с другими иностранными кредитными агентствами». Бадху приходит к выводу, что «эти программы произвели экономическое, социальное и культурное опустошение всюду, где их применяли».

Чоссудовски вторит Бадху в его критике «программ структурной адаптации». Профессор несколько десятков лет изучал последствия так называемой глобализации, подробно рассказав о связанных с ней темных, убийственных махинациях и о том, к чему все это приводит, в своей книге «Глобализация бедности и Новый Мировой Порядок». «Программы структурной адаптации, — говорит он, — благоприятствуют появлению особой формы «экономического геноцида», который совершается через сознательные и обдуманные манипуляции рыночными силами. В сравнении с прошлыми периодами колониальной истории, они просто уничтожают общество».

В «Глобализации бедности» он продолжает объяснять, что «интернационализация в области макроэкономики превратила государства в открытые экономические территории, а национальную экономику — в «запасники» дешевого труда и природных ресурсов». И «в основе мирового экономического строя лежит неравноправная структура торговли, производства и кредита, которая определяет роль и положение развивающихся стран в мировой экономике». Это старое вино в новых мехах. Макроэкономическая политика, которую ведет Всемирный Банк и МВФ, породила точно такие же отношения и условия неравноправной торговли, с помощью которых некогда метрополии извлекали доход из колоний (об этом мы говорили в предыдущей главе, цитируя Адама Смита и д-ра Дж.В. Смита). Ничего не изменилось, разве что внешняя форма и размах. И те же самые разрушительные последствия для еще большего числа людей. Предполагаемая помощь — это на самом деле приманка на крючке. Результаты прямо противоположны обещаниям. Чоссудовски:

Пакет мер по экономической стабилизации уничтожает всякую возможность «развития внутренней национальной экономики», которым управляли бы лица, ответственные за национальную политику. Реформы МВФ и Всемирного Банка варварски разрушают социальный сектор развивающихся стран, сводя на нет результаты усилий и борьбы пост-колониального периода, и одним росчерком пера аннулируют все достижения прошлого. Во всех развивающихся странах действует последовательная и связная схема: соглашение о реформах МВФ и Всемирного Банка вводит в действие последовательную программу экономического и социального развала… Эти меры касаются не только постепенного прекращения местного производства товаров, которые заменяются импортными. Они уничтожают всю структуру местной экономики».

Царь Соломон был прав, разве нет? Издевательским кажется девиз Всемирного Банка — «Мир без бедности».

«Чикагские парни» и глобализация бедности

За двадцать восемь лет до печальных сентябрьских событий 2001 года, но тоже 11 сентября, началась еще одна война. В этот день произошел военный государственный переворот в Чили, организованный генералом Аугусто Пиночетом, во время которого было свергнуто законное правительство президента Сальвадора Альенде. В то время Чоссудовский проходил обучение на факультете экономики Чилийского католического университета, бывшего тогда, по его выражению, «приютом экономистов, прошедших обучение в Чикаго и бывших учениками Милтона Фридмана». Их называли «Чикагскими парнями». Поначалу Чоссудовского поразило, что «Чикагские парни» с восторгом приняли весть о перевороте, однако он быстро понял причину — не прошло и недели, как некоторые из его коллег уже заняли важные посты в новом военном правительстве. Причиной их радости была представившаяся им замечательная возможность проверить идеи Фридмана на живом материале — жителях Чили.

Несколько недель спустя новый диктатор установил новые цены на хлеб, подняв их до 264% от прежней цены. За хлебом последовали и другие товары широкого потребления, и хотя цены на продукты питания подскочили до небес, зарплаты были заморожены, чтобы обеспечить «экономическую стабильность и предотвратить инфляцию». За один день целая страна была повергнута в состояние крайней нищеты. Менее чем за год цены на хлеб выросли в тридцать шесть раз, а 85% населения оказалось за чертой бедности. Чоссудовский пишет:

Эти события глубоко повлияли на меня как на экономиста. Эксперименты с ценами, зарплатами и процентными ставками — все это ломало людские жизни. Экономика страны была дестабилизирована. Я начал понимать, что макроэкономические реформы не были на самом деле ни нейтральными, как заявляли академические круги, ни независимыми от общих процессов социального и политического преобразования. В своих ранних статьях, посвященных чилийской военной хунте, я рассматривал так называемый «свободный рынок» как хорошо организованный инструмент «экономических репрессий».

Через несколько лет все повторилось вновь, как deja vu, и Чоссудовский, в то время преподававший в Государственном университете Кордовы, стал свидетелем еще одного переворота — на этот раз в Аргентине. Этот переворот, по его словам, был точной копией переворота в Чили, организованного ЦРУ. «Мало того, что это была снова резня и нарушение прав человека — было решено провести еще и реформы по созданию «свободного рынка». На этот раз — под надзором нью-йоркских кредиторов Аргентины».

В то время, в середине 70-х, комплекс мероприятий в области экономической политики международного валютного фонда (так называемая «структурная адаптация») еще не был начат. Опыт Чили и Аргентины — только первые эксперименты «Чикагских парней», они тогда только примеривались к жестким репрессивным экономическим мерам Фридмана. Когда же опыт был осмыслен, эта схема была применена неоднократно — почти везде. В начале 90-х гг. Чоссудовский посетил множество стран, чтобы ознакомиться с экономическими преобразованиями, которые проводятся в них во имя «свободного рынка». В Индии, Бангладеш, Вьетнаме, Кении, Нигерии, Египте, Марокко, Бразилии и других странах Латинской Америки, на Филиппинах — везде он «наблюдал ту же самую схему: экономическое манипулирование и политическое вмешательство институтов, основанных Вашингтоном [Международного валютного фонда и Всемирного банка]». Чоссудовский подробно описывает методы, которыми пользовались МВФ и Всемирный банк, принесшие нищету буквально во все части света: в Руанду, Уганду, Конго, африканские страны, расположенные южнее Сахары, Эфиопию, Индию, Бангладеш, Вьетнам, Корею, Бразилию, Перу, Боливию, Россию, Югославию и Албанию. Тех, кто и без того был богат, эти меры делали еще богаче, а какой-никакой средний класс, существовавший в этих странах, разоряли, обрекая миллиарды людей на бедность. К концу столетия те же самые методы Международного валютного фонда были использованы уже более чем в 150 странах, приведя к тому, что Чоссудовский называет «глобализацией бедности». Он пишет: «Навязывание макроэкономических и торговых реформ под надзором МВФ, Всемирного банка и ВТО преследует одну цель — «мирным путем» заново колонизировать страны посредством обдуманных манипуляций на рынке. Хотя открытого привлечения военных сил пока не требуется, безжалостное навязывание экономических реформ тоже порождает своего рода войну. Более того, нужно понять, что угрозы реальной войны это совсем не отменяет. Не следует думать, что война и глобализация не связаны между собой». И продолжает: «Идеология «свободного рынка» утверждает новую, грубую форму государственного вмешательства, исходящую из продуманного давления на силы рынка. Нарушая права граждан, «фритредерство», протекающее при содействии Всемирной торговой организации, защищает «нарушенные права» крупнейших мировых банков и всемирных корпораций… Новый мировой порядок основан на «фальшивом согласии» Вашингтона и Уолл-стрит, которые объявляют «свободный рынок» единственным возможным выбором на нашем пути ко «всемирному процветанию». Все политические партии, включая «зеленых», социал-демократов и бывших коммунистов, теперь сходятся в этом».

Не следует думать, что подобное «обхождение» предназначено только для развивающихся стран. Оно мертвой хваткой держит все основные области мира, в том числе и «развитые» страны Западной Европы и Северной Америки, хотя обнищание «продается» там под другой маркой. Америка за последние 25 лет сильно истощилась — ее производства переместились в Юго-восточную Азию, и бывшие рабочие, которые прежде могли спокойно обеспечить своим семьям приличное существование, остались не у дел. Теперь им приходится поддерживать свое существование, работая за копейки в сфере услуг. И ничто не указывает на то, что в будущем ситуация изменится. Напротив, американцы готовятся к дальнейшему ухудшению положения. Их предупредили, что текущий экономический спад станет самым тяжелым за последние 50 лет. По меньшей мере, один аналитик предрекает, что к 2010 году десятки банков ждет разорение. Другие предупреждают, что «растущий дефицит средств» более чем обычно ударит по среднему и малообеспеченному классу (а что же случилось с рейгановской теорией «просачивания благ сверху вниз»? Разве не предполагалось, что прирост богатства по другую сторону пропасти обеспечит новые рабочие места? Кажется, подобное было возможно только в 80-е гг.). В начале 2008 года глава Федеральной резервной системы Бен Бернанке сообщил Конгрессу, что экономика падает. А Кристофер Додд-старший, сенатор штата Коннектикут, предупредил о том, что «наша экономика в беде, и это совершенно очевидно». В переводе с экономического это значит: «А мы вам говорили». В это же самое время в Британии Мервин Кинг, управляющий Английским банком, сделал строгое предупреждение, что настали суровые времена, а время «легких успехов» подошло к концу. Народ предупредили о грядущем снижении уровня жизни. Что все это значит? А то, что «средний человек» в развитых странах теперь оказался в условиях, которые чем дальше, тем тяжелее. А у богатых по-прежнему все прекрасно!