МОДЕЛИ НАУЧНОГО ЗНАНИЯ

1. ИДЕАЛЬНЫЙ КОНСТРУКТ НАУКИ

Решение дилеммы между методами естественнонаучным и историческим решил М. Вебер своей теорией идеальных типов. Но не он является первооткрывателем этой тео­рии. В русской социальной философии теорию идеальных типов создал выдаю­щийся историк Н. И. Кареев. Вот что он писал по поводу идеальных типов как метода описания культуры: «..мы делаем предметом своего изучения не отдельные конкретные общества и не об­щество, отвлеченно взятое, а тот или другой социологический тип, под который можно подвести из­вестное количество отдельных общественных организаций, данных нам в истории, и который вместе с тем является все-таки лишь одной из частных форм, какие принимает общество во­обще» (Кареев Н.И. Государство-город античного мира. Опыт исторического построения поли­тической и социальной эволюции античных граждан­ских обществ. Спб, 1910с.IV). Ему же вторил другой вы­дающийся русский социальный философ В.М. Хвостов. Детерминизм исторических процессов и истолкование исторических процессов пу­тем каких-то закономерностей он отрицал. Он считал, что анализ истории возможен пу­тем «идеальных типов», по сути, одновременно с Н.И. Кареевым и М. Вебером вводя это центральное по­нятие в со­вре­менной социологии: «Тип есть обобщение, которое не достигает, однако, значения на­учного или даже эмпирического за­кона. Закон имеет характер положение всеобщего и необходимого; он не допускает исключе­ния. Напротив, тип есть та­кое понятие, ко­торое допускает ис­ключения» (Хвостов В.М. Теория исторического процесса. М., 1919. С.332).§

2. ЕСТЕСТВЕННОНАУЧНОЕ ЗНАНИЕ

3. ГУМАНИТАРНОЕ ЗНАНИЕ

Традиция как метод познания культурных явлений так макси­мально приближен к ре­альности, что тяжело разделить традицию как инструмент по­знания культуры, и тра­ди­цию как системный элемент культуры. В этой синкретичности философских концептов, которыми оперирует современная филосо­фия, состоит одна из специфических черт но­вой уста­новки совре­менного мышления, ко­торое отличается ра­дикальным антиплато­низ­мом. Это антиплатоническое мышление отличается двумя су­щественными чертами. Первое, - оно старается уйти от по­нятийных, категориаль­ных символических конструктов, запутывающихся в непонят­ной для этих кон­структов фак­тов «некальку­лируемости» яв­лений окружающего мира и культуры, несоизмеримости «вневремен­ных» идеальных конструкций и ре­аль­ной «темпораль­но­сти» природы и ис­тории - про­блемы, которая была осознана и определяла всю логику развития человеческой ментальности со времен Парменида и Зенона. Второе, и здесь более су­щественное, - оно старается мыслить онтологически, оперирует не понятиями и категориями, а мыс­лит самим бытием и в этом отношении является воз­вратом к до­со­кратическому типу мышления конкретными сущ­но­стями и элементами бытия. В дан­ном случае мышление мыслит реальностью культуры – тради­циями.

Методы анализа культурных явлений не имеют кардинального отличия от методов по­знания окружающего мира вообще, хотя обладают своей спецификой. Если мир природы познается наиболее адекватно путем идеальных конструктов, максимально приближен­ных к реальности типа идеальных конструктов – физического тела, химического веще­ства, биологического организма, - то мир культуры наиболее эффективно познается максимально приближенным к реальности идеальным конструктом – традиция.

Область культуры – это область сложнейших образований, которые не поддаются аде­кватному пониманию посредством простых методологий, имеющих в этой предметной области ограниченное применение. По мере усложнения рассматри­ваемых явлений об­ласть применения простых методологий для рассмотрения этих яв­лений прямо пропорционально этой сложности сужается, и это относится к сложным процессам не только культуры, но и природы. Приобретают большее значе­ние более сложные ме­тоды. Это не значит, что эти методы уходят из области мысли, а переходят исключи­тельно в область эмоций и область интуиции. Просто для такого рода явлений требуются усилия всего сознания. Понятия и законы, которые, по мнению большинства мыслителей философии метафизического периода, есть суть мышления, - это всего лишь сингулярные центры обширной и мно­гообразной топологии соз­нания. Топология сознания, как и топология традиций, которые формируют это сознание, имеет много уровней – это уро­вень поня­тийного мышления, уровень эмоционального освоения, уровень непосредст­венного ин­тутивного «постижения» и феноменологиче­ского «схва­тывания» сути ана­лизируемого явления и т.д. И только всем комплексом, составлящим топологию человеческого соз­нания возможно понимание сложнейших образований че­ловеческой культуры. Многие, особенно после работ В. Виндельбанда и Г. Риккерта, уверены в качествен­ном отличии естественнонаучных методов и методов анализа куль­туры. Считается, что познание культурных явлений идет путем «отнесения к ценности», но суть состоит в том, что любое познание имеет такой характер и формируется на базе ценностей чело­веческой культуры. Ка­чественное же отличие по­знания культурных явлений состоит не в этой специфике применяемых методов, а в специфике функционирования получен­ного знания в самой культуре. Человек познает не просто для достижения знания са­мого по себе, а в целях более эффективной адаптации культуры к окружающей среде, для дальнейшего развития культуры. В част­ности, для целей эффективного управления: ведь культура – это сложнейшая система, требующая управления. Потому, во-первых, сама форма зна­ния имеет интенциональ­ный и прагматический характер, это относится как к естественнонаучному, так и к гу­манитарному знанию; во-вторых, что самое важ­ное, - приобретенное знание меняет об­лик и механизм действия самой культуры, а по­тому предсказание бу­дущего культуры, полученное на основе знания прошлого культуры, неэффективно и имеет вероятност­ный характер. Относительно второго, сле­дует заметить, что когда сила человека воз­растет на несколько порядков, это можно бу­дет отнести и к природе, - вполне вероятно он сможет скоро менять и законы природы, которые в результате станут также малопредсказуемы.

Историческая жизнь куль­туры – крайне сложное образование, которое тя­жело по­нять. Часто аналитики исто­рии культуры путаются, когда начинают ком­плексно увязы­вать явления одного среза куль­туры в одно целое. Они часто не связываются. Создается ощущение иррациональ­ного нагромождения фактов-событий, которые происходят в один заданный период ис­тории. Происходит это потому, что об­разует культурный ландшафт сеть традиций, а время традиции отличается от времени истории. В одном историче­ском срезе присутствуют активно действующие традиции давно прошедших эпох, они либо нахо­дятся в глубинных слоях заданного среза культуры, либо являются проявленными си­лами. Су­ществуют старые традиции, новые традиции, существует це­лый набор инновацион­ных движений. Весь этот хаос можно разобрать только в случае того, когда мы будем рас­сматривать исторический срез как срез «дёрна» («ризомы») традиций, протянутых во времени. Только тогда этот иррациональный хаос приобре­тает характер довольно жес­токой де­терминированности отдельными ко­рнями традиций, образующих этот «дёрн» («ризому»). Если употребить высказавание Х.Ортега-и-Гассета в ином кон­тексте: «Философ – это специалист по корням» (Ортега-и-Гассет Х. Что такое философия? М., 1991. С.307). А потому традициолог – этот «спе­циалист по корням», не может пользоваться лишь одну методологией, и только в ком­плексе всех методов возможно достижение по­нима­ния. Их можно подразделить на два типа: герменевтический метод, понимаемый как рассмотрение яв­лений в их статике; историографический метод, по­нимаемый как рас­смотрение явлений в динамике.