Почему? Но, с другой стороны, выработанная привычка все предвидеть разрушает

Наши иллюзии.

Так и Валантен, обратившись без всякой философской преднамеренности

Блуждающими своими мыслями к доброму поступку старой девы, почувствовал

Сильную горечь

"Что в меня влюбилась компаньонка, в этом нет ничего необыкновенного,

-- решил он, -- мне двадцать семь лет, у меня титул и двести тысяч ливров

доходу! Но что ее госпожа, которая по части водобоязни не уступит кошкам,

Прокатила ее в лодке мимо меня, -- вот это странно, вот это удивительно. Две

Дамы приехали в Савойю, чтобы спать как сурки, спрашивают в полдень, взошло

Ли уже солнце, -- а нынче встали в восьмом часу утра и пустились за мной в

погоню, чтобы развлечься случайной встречей".

Старая дева со своею сорокалетнею наивностью вскоре стала в глазах

Рафаэля еще одной разновидностью коварного и сварливого света, стала

Воплощением низкой хитрости, неуклюжего коварства, того пристрастия к мелким

Дрязгам, какое бывает у женщин и попов. Была ли дуэль выдумкой, или, быть

Может, его хотели запугать? Нахальные и назойливые, как мухи, эти мелкие

Душонки сумели задеть его самолюбие, пробудили его гордость, затронули его

Любопытство. Не желая ни остаться в дураках, ни прослыть трусом и, видимо,

Забавляясь этой маленькой драмой, Рафаэль в тот же вечер отправился в

Курзал. Опершись на мраморную доску камина, он стоял в главном зале, решив

Не подавать никакого повода к ссоре, но он внимательно разглядывал лица и

Уже своей настороженностью в известном смысле бросал обществу вызов. Он

Спокойно ждал, чтобы враги сами к нему подошли, -- так дог, уверенный в

Своей силе, не лает без толку. В конце вечера он прогуливался по игорному

Залу, от входной двери до двери в бильярдную, поглядывая время от времени на

Собравшихся там молодых игроков. Немного погодя кто-то из них произнес его

Имя. Хотя они разговаривали шепотом, Рафаэль без труда догадался, что стал

Предметом какого-то спора, и наконец уловил несколько фраз, произнесенных

Вслух.

-- Ты?

-- Да, я!

-- Не посмеешь!

-- Держу пари.

-- О, он не откажется!

Когда Валантен, которому не терпелось узнать, о чем идет спор,

Остановился, прислушиваясь к разговору, из бильярдной вышел молодой человек,

Высокий и широкоплечий, приятной наружности, но со взглядом пристальным и

Нахальным, свойственным людям, опирающимся на какую-нибудь материальную

Силу.

-- Милостивый государь, -- спокойно обратился он к Рафаэлю, -- мне

Поручили сообщить вам то, о чем вы, кажется, не догадываетесь: ваше лицо и

Вся ваша особа не нравятся здесь никому, и мне в частности... Вы достаточно

Воспитаны для того, чтобы пожертвовать собою ради общего блага, поэтому

Прошу вас не являться больше в курзал.

-- Милостивый государь, так шутили во времена Империи во многих

Гарнизонах, а теперь это стало весьма дурным тоном, -- холодно отвечал

Рафаэль.

-- Я не шучу, -- возразил молодой человек. -- Повторяю: ваше здоровье

Может пострадать от пребывания в курзале. Жара, духота, яркое освещение,

Многолюдное общество вредны при вашей болезни.

-- Где вы изучали медицину? -- спросил Рафаэль.

-- Милостивый государь, степень бакалавра я получил в тире Лепажа, в

Париже, а степень доктора -- у короля рапиры Серизье.

-- Вам остается получить последнюю степень, -- отрезал Валантен. --

Изучите правила вежливости, и вы будете вполне приличным человеком.

В это время молодые люди, кто молча, кто пересмеиваясь, вышли из

Бильярдной; другие бросили карты и стали прислушиваться к перебранке,

Тешившей им душу. Одинокий среди враждебных ему людей, Рафаэль старался

Сохранить спокойствие и не допустить со своей стороны ни малейшей

Оплошности, но когда противник нанес ему оскорбление в форме чрезвычайно

резкой и остроумной, Рафаэль хладнокровно заметил:

-- Милостивый государь, в наше время не принято давать пощечину, но у

Меня нет слов, чтобы заклеймить ваше низкое поведение.

-- Будет! Будет! Завтра объяснитесь, -- заговорили молодые люди и стали

Между противниками.

Оскорбителем был признан Рафаэль; встреча была назначена возле замка

Бордо, на поросшем травою склоне, неподалеку от недавно проложенной дороги,

По которой победитель мог уехать в Лион. Рафаэлю оставалось только слечь в

Постель или покинуть Экс. Общество торжествовало. В восемь часов утра

Противник Рафаэля с двумя секундантами и хирургом прибыл первым на место

Встречи.

-- Здесь очень хорошо. И погода отличная для дуэли! -- весело сказал

Он, окинув взглядом голубой небосвод, озеро и скалы, -- в этом взгляде не

Было заметно ни тайных сомнений, ни печали. -- Если я задену ему плечо, то

Наверняка уложу его в постель на месяц, -- продолжал он, -- не так ли,

Доктор?

-- По меньшей мере, -- отвечал хирург. -- Только оставьте в покое это

Деревце, иначе вы утомите руку и не будете как следует владеть оружием.

Вместо того чтобы ранить, вы, чего доброго, убьете противника.

Послышался стук экипажа.

-- Это он, -- сказали секунданты и вскоре увидели экипаж с четверкой

Лошадей в упряжке; лошадьми правили два форейтора.

-- Что за странный субъект! -- воскликнул противник Валантена. -- Едет

Умирать на почтовых...

На дуэли, так же как и при игре, на воображение участников,