Октябрьская революция 1917 года

Вспоминает И.Хлупов:

- Когда свершилась Февральская революция, к нам на фабрику в Поляну стали приходить разные интеллигенты, вели разговоры с рабочими. Из Качалкино приходил завхоз Дмитриев, по слухам, эсер. Говорил, что надо поддерживать Временное правительство, восхвалял его.

Я в то время работал смазчиком в паровой. Паровщиком был Пётр Родионов. Я ему говорю, что всё это чепуха, надо искать настоящую партию. А настоящая – это большевики. Надо вступить в неё. Дело было в апреле. Поехал я в Московский уездный Совет искать фракцию большевиков. Да наткнулся случайно на меньшевиков. Они меня обсмеяли, обругали, сказали, что все большевики, как звери, за решёткой сидят.

В конце концов, одна женщина дала мне адрес окружного комитета большевиков, который находился на Тверской улице. Секретарём там была Инесса Арманд. Я объяснил ей, что хочу организовать большевистскую ячейку на фабрике. Мы поговорили, она проверила мои политические взгляды и приняла меня в партию. Я заплатил партвзнос, получил партийный билет и право на организацию ячейки.

Приехав на другой день на фабрику, я узнал, что там было собрание. Юрист из Москвы, присяжный поверенный С.Рейзман и наш доктор С.Чижевский организовали ячейку меньшевиков, в которую вошли очень многие рабочие. Естественно, в этих условиях организовать большевистскую ячейку стало труднее, чем я думал.

Поэтому я начал с паровой. Сначала в ячейку вошли Т.Булычёв, П.Родионов, И.Степаненков и А.Коробочкин. [Кто возглавил партийную ячейку большевиков? Официально считается, что Тимофей Яковлевич Булычёв, уроженец деревни Носово, в 1917 году ему было 30 лет. Однако в воспоминаниях И.Хлупова есть такая фраза: «Большевики полностью устраняют меньшевиков из комитета (это, вероятно, о фабкоме августа 1917 года) и захватывают руководство в свои руки. Я в это время был председателем комитета большевиков, первый председатель комитета тов. Родионов». Что он имел в виду?]. Обратились к кочегарам. Но тут возникли трудности. Они говорили, что всех большевиков в топку – да сжечь. Сказалась ярая меньшевистская пропаганда. Рейзман и Чижевский были очень сильными ораторами. А большинство рабочих не имели ни малейшего понятия о большевиках, верили меньшевикам на слово. А меньшевики везде говорили, что Ленин – немецкий шпион, что большевики мешают Временному правительству навести порядок в России, что не надо слушать безграмотного большевика Булычёва.

Где-то в июне на меня обрушился со всей силой своего красноречия Рейзман: «Ты что делаешь? Ты зачем раскалываешь рабочих? Ты знаешь, кто такой Ленин? Он требует: долой Временное правительство, долой войну». Говорю ему, что Ленин прав: Временное правительство ничего не дало рабочим, а войну надо прекращать. И мы не раскалываем рабочих, а делаем всё, чтобы отнять их от меньшевиков-обманщиков». Изругались, обещали уничтожить друг друга.

Началось подорожание продуктов. Большевики требовали повышения зарплаты. Фабрику начало лихорадить: то товар не идёт, то хлопка нет, то денег нет. Большевики объясняли рабочим, что это саботаж со стороны Правления Крестовниковых. Факты говорили за себя. И постепенно рабочие стали прислушиваться к большевикам, а на собраниях не травили, а просили их высказаться.

Вспоминает П.Булычёва:

- Митинги и собрания рабочих проходили чуть ли не каждый день. Борьба с меньшевиками осложнялась тем, что временами на их стороне оказывались заблуждавшиеся рабочие. Однако к концу 1917 года к большевикам примыкало уже около ста человек.

Вспоминает Т.Булычёв:

- В августе на фабрике произошло знаменательное событие. При выборах в Учредительное собрание 80% всех рабочих голосовали за большевистский список. Рабочие отозвали депутатов-меньшевиков из Московского уездного Совета и вместо них избрали большевиков – меня и И.Емельянова.

В день московского совещания Керенского с Корниловым рабочие нашей фабрики объявили однодневную стачку в знак протеста против контрреволюционного заговора. В конце месяца рабочие с позором выгнали с фабрики меньшевика Рейзмана (в тот день на общем собрании, когда он начал выступать, рабочие погасили свет в зале и не дали ему говорить).

К осени в России создались все условия для революции. Булычёву, как депутату, приходилось каждый день ездить в Московский Совет, где он получал задания по революционной пропаганде. Привозил на фабрику газету «Социал-демократ» (печатный орган Московского комитета партии большевиков). Из газеты рабочие узнали о расстреле мирной демонстрации в Петрограде, о разгроме редакции и типографии большевистской газеты «Правда». Многие рабочие стали выходить из партии меньшевиков.

На очередной, октябрьский призыв в армию рабочие-призывники, около сорока человек, ответили неявкой, продолжали работать, заручившись поддержкой Т.Булычёва. Он выдал им справки об освобождении от призыва на основании постановления президиума Моссовета от 11 сентября 1917 года. Все призывники и большевики записались в отряд Красной гвардии, организованный Т.Булычёвым.

24 октября (6 ноября по новому стилю) началось вооружённое восстание рабочих Петрограда, которым руководили ЦК партии большевиков во главе с В.И.Лениным и созданный Военно-революционный комитет (ВРК). Утром 25 октября ВРК обратился с воззванием «К гражданам России», подписанным Лениным. Вечером начался штурм Зимнего дворца, а в Смольном открылся Второй Всероссийский съезд Советов рабочих и солдатских депутатов. Ночью Временное правительство было арестовано.

Вспоминает Т.Булычёв:

- 25 октября 1917 года мы находились на заседании фракции большевиков Московского уездного Совета. Вечером к нам пришла Георгиева из Московского комитета партии большевиков и сообщила, что начался штурм Зимнего, а в ночь на 26 октября выступают и московские рабочие. «А вам, - обратилась она ко всем приехавшим с периферии, - надо немедленно разъехаться по местам и провести рабочие собрания».

Т.Булычёв приехал в Поляну поздно ночью. Красногвардейцы во всех казармах объявили об экстренном собрании всех рабочих. Тимофей Яковлевич сообщил, что вся власть перешла в руки Петроградского Военно-революционного комитета (ВРК).

Вспоминает Т.Булычёв:

- Когда я на фабрике сообщил о победе революции в Петрограде, восторгам рабочих не было предела. А один, подойдя ко мне, ровным, спокойным голосом произнёс: «Слава большевикам, гору свалили с плеч». На этом же собрании решили лишить администрацию фабрики всех прав руководства предприятием, избрали Ревком (революционный комитет), в руки которого и перешло управление фабрикой.

В Ревком вошли П.Родионов, И.Хлупов, А.Якушин, Ф.Ларин, И.Емельянов и Т.Булычёв, которого избрали председателем.

Директор Н.М.Максимов, управлявший фабрикой с февраля по октябрь вместо сбежавшего В.Иванова, жандармы и урядник были обезоружены и арестованы. Им запрещалось отлучаться за пределы фабрики.

Первоначально отряд Красной гвардии имел на вооружении 2 винтовки, 17 берданок, 5 револьверов и 3 шашки, отобранные у жандармов. На третий день вооружённого восстания Булычёву удалось оформить в Московском ВРК разрешение на получение для отряда 40 винтовок и двух ящиков патронов к ним.

В Москве вооружённая борьба началась 26 октября. Первое сражение произошло 27 октября на Красной площади между революционным отрядом солдат, вызванных на защиту Московского Совета, с отрядом юнкеров. Ожесточённое сопротивление организованной контрреволюции привело к упорным боям на улицах города и большим жертвам. Советская власть утвердилась в Москве 2 ноября 1917 года. Фабричные красногвардейцы оказали активную поддержку московским пролетариям в борьбе за власть Советов. Во время боёв в Москве они, находясь в резерве Бутырского райкома партии большевиков, охраняли фабрику, её склады, участок Савёловской железной дороги, поддерживали порядок на улицах. Все появлявшиеся в посёлке посторонние лица и пьяные задерживались. Выполнялись только распоряжения Ревкома. Под охраной красногвардейцев находились и средства связи с Москвой на Пучках и на станции Лобня. Разговоры по телефону, приём и передача телеграмм могли происходить только с разрешения Ревкома.

Несколько дней производственные цеха фабрики не работали. Проживавшая в Поляне интеллигенция – врачи, учителя, конторские служащие – в большинстве своём отказались сотрудничать с новой властью. Они были уверены, что власть Ревкома не продержится и месяца.

Вскоре перед Ревкомом встали трудные и важные задачи: преодолеть саботаж со стороны Правления Товарищества Крестовниковых. Фабриканты отчаянно сопротивлялись революционным мероприятиям. Они стремились сломить рабочих голодом, срывая обеспечение фабрики продовольствием, дирекция пыталась продавать товары на стороне, не переводила деньги на фабрику, не выдавала зарплату.

Вспоминает И.Хлупов:

- Чтобы контролировать Правление, рабочие выбрали контрольную комиссию (меня и Демьянова), послали в Москву. Крестовников хотел без ведома Ревкома взять из банка 8 миллионов рублей золотом. Мы не допустили. Хотел на чехословацкий корпус послать 40 вагонов мыла – контрольная комиссия не дала. Крестовников злился, грозился остановить фабрику. А в 1918 году он куда-то скрылся. И больше его не видели.

В марте 1918 года в уезде вместо волостных земских комитетов стали организовывать волостные и сельские Советы. На станции Лобня был организован Лобненский волостной Совет рабочих, солдатских и крестьянских депутатов. Его председателем был избран А.Полуханов. Лобненская волость была образована из Озерецкой и Марфинской волостей.

Вспоминает Т.Булычёв:

- С помощью партийной организации фабрики Лобненский волостной Совет энергично проводил следующие мероприятия: изъятие оружия, опись помещичьего имущества и сельскохозяйственного инвентаря, раздел помещичьей земли и покосов, политическую работу среди населения. Мы разъясняли крестьянам первые декреты Советской власти, международную обстановку, положение на фронтах. Коммунисты приняли самое активное участие в организации первых сельсоветов и комитетов бедноты, изб-читален в деревнях. Боролись с самогоноварением и спекуляцией.

Конечно, без сопротивления враждебных элементов дело не проходило. Так, летом 1918 года крестьяне деревни Большая Чёрная вышли на сенокос. А трактирщик Голубев, купец, не разрешил им делить сенокосные угодья. Мне, как гражданскому комиссару, пришлось выехать на место и вместе с крестьянами провести раздел лугов.

Хозяйственная разруха в стране, вызванная войной, не могла не сказаться на деятельности предприятия. Несмотря на принимаемые Ревкомом меры, за неимением сырья и топлива в 1918 году фабрика остановилась.

Когда Ленин провозгласил лозунг: «Борьба за хлеб – борьба за социализм», стали организовываться продовольственные отряды. Многие рабочие фабрики: А.Якушин, К.Шепелев, Н.Бодрягин, В.Карпов, С.Волков, Н.Добров, И.Добров, Карабанов и другие – записались в эти отряды.

В июле 1919 года, когда вокруг молодой Советской республики стало сжиматься кольцо из белогвардейских войск и иностранных интервентов, Т.Булычёв организовал отряд добровольцев в 150 человек. Среди них были фабричные рабочие Хлупов, Назаров, Фадеев, Моисеев, Оболяев, Редькин, Овечкин и другие. Под командованием Булычёва отряд сражался на фронте против Деникина и Юденича.

Вспоминает И.Хлупов:

- Лучшая часть партийцев и кадровых рабочих ушла на фронт, зная, что там решится судьба: в чьих руках останутся фабрики и заводы, и что долг пролетариата выполнить дело до конца.

Момент истории

Один из моментов истории – строительство канала Москва-Волга в 30-х годах. Прямого отношения оно к Лобне не имело, стройка велась в районе Клязьмы и Учи. Однако отзвуки слышали и наши жители.

Из газеты «Краснополянская правда» за 19 июля 1937 года:

- Привет строителям канала Москва-Волга! 15 июля вступило в строй одно из замечательнейших сооружений эпохи – канал Москва-Волга. Собравшиеся на митинг рабочие фабрики «Красная Поляна» посылают привет и благодарность наркому внутренних дел Союза ССР тов. Ежову и всем строителям канала.

Мы посылаем на торжества по случаю пуска канала рабочую делегацию из 25 лучших рабочих и работниц, стахановцев и ударников, служащих, техников. Мы преисполнены гордости, что от нашего предприятия строители канала пригласили делегацию…

По поручению рабочих подписали: директор фабрики Летин, секретарь парткома Крайнюк, председатель фабкома Сучков, стахановцы Цеберг, Гридин, Ефремов, Седов.

Вспоминает Ф.Карпов:

- Канальцами в то время пугали детей. Совершая побеги, заключённые появлялись и в Луговой. «Враги народа», то есть политические заключённые, на коленях выпрашивали хоть какую-то одежонку. Уголовники не просили, а, угрожая, отбирали. Однажды у моей старшей сестры Ирины, работавшей в поле на тракторе, отобрали всё замасленное. При поимке первых расстреливали на месте, уголовников же возвращали на место.

Вспоминает Н.Усачёва:

- Мы жили на краю Пучков. От террасы уже поле начиналось. В то время канальцы нередко сбегали. За околицей был карьер, потом он зарос кустами, там канальцев прятали. Они просили хлеба. Мама их подкармливала. Хотя за это полагалась тюрьма.