Великая Отечественная война 1 страница

Если бы человечество одной минутой почтило память каждого погибшего во Второй мировой войне, потребовалось бы 38 лет.

Но если человечество не предотвратит новую войну, молчание станет вечным.

22 июня 1941 года фашистская Германия без объявления войны напала на Советский Союз. Мирная жизнь советских граждан была нарушена на долгие четыре года.

Вспоминает А.Чепикова:

- Страшный день начала войны запомнился на всю жизнь. Это было воскресенье, выходной. Стояла ясная тихая погода. Большинство сотрудников ВНИИ кормов отправились с семьями на прогулку в лес, на поля, чтобы хорошо отдохнуть, полюбоваться будущим урожаем, послушать пение птиц.

Недалеко от Шолохово нам встретилась группа бегущих мальчишек школьного возраста, которые кричали: «Война, война». Мы восприняли эти возгласы как игру и не придали им большого значения. Идём дальше. Навстречу девушка с очень бледным лицом. «Война с самого рассвета», - сказала она. И снова мы не поняли. И только третья встреча помогла нам понять свалившееся великое горе. Шолоховский колхозник сообщил, что фашистская Германия напала на нашу страну.

Мы быстро вернулись домой. Все были на улице, у домов, у клуба. Все были потрясены, слёзы блестели на глазах и старых, и молодых. В тот же день в институтском клубе состоялся митинг, на котором наши мужчины, юноши и молодые женщины давали обещание, даже клятву – быть в рядах защитников нашей великой Родины. Военкомат объявил срочный призыв военнообязанных граждан, в этот же день туда стали поступать многочисленные заявления добровольцев, и уже к концу дня они уходили далеко от своих родных, друзей, мирной работы.

Советское правительство приняло ряд важнейших документов, направленных на организацию отпора врагу, борьбы в тылу германских войск. На захваченных немцами территориях распространялись листовки, в которых сообщалось о положении на фронте, население призывалось к борьбе с немецкими оккупантами.

Территория Краснополянского района непосредственно граничила с Москвой, это определяло его большое значение в обороне столицы. Первому секретарю Краснополянского райкома партии П.А.Латышеву было поручено возглавить руководящую тройку, на которую возлагалось организовывать и проводить в жизнь партийно-политические, военно-оборонные и хозяйственные мероприятия, диктовавшиеся обстановкой военного времени.

10 июля для охраны общественного порядка, истребления фашистских лазутчиков, агентов-разведчиков и диверсантов в районе был создан истребительный батальон в несколько сотен человек. Его командиром был назначен директор Озерецкого совхоза Леонид Иванович Бойцов, комиссаром – заместитель секретаря парткома Долгопрудненского завода Андрей Максимович Абрамов. Истребительный батальон был оснащён всем необходимым, находился на казарменном положении, был хорошо подготовлен к боевым действиям и оперативно выполнял поставленные задачи.

Вспоминает В.Тарасов:

- Истребительный батальон базировался в краснополянском клубе, обедали они в ресторане, который был на втором этаже магазина [где сейчас «Пятёрочка»]. Тактикой занимались на поле, где теперь улица Оборонная. В октябре где-то произошёл прорыв, батальон был послан туда, в самое пекло. В живых осталось человек пятнадцать. [Батальон вошёл в состав 4-й Московской коммунистической дивизии, боевое крещение принял в районе Нелидово].

Вспоминает В.Тимофеев:

- У ополченцев были вырыты окопы на краю оврага со стороны больницы. Там они занимались. Помню, в октябре (ещё тепло было) мы стояли в очереди за овощами (на зиму запасы делали) у овощехранилища. Их перед войной было два в Поляне. Со стороны Мышецкого летят девять немецких самолётов. Хотя в основном на Москву они летали по ночам. Кому-то из ополченцев пришла идея стрельнуть по самолётам. В результате 6 пошли на Москву, а 3 развернулись и начали сбрасывать бомбы. Одна упала возле очереди. Мы побежали в котельную магазина. Жертв в тот раз не было.

Из Краснополянского района были набраны более тысячи добровольцев, которых направили в одну из дивизий народного ополчения, принимавшую участие в боях за Москву на дальних подступах. (А всего за годы войны Краснополянский военкомат призвал в армию свыше 20 тыс. человек. Из них 2431 погиб).

12 октября 1941 года по решению ГКО была создана Московская зона обороны. 17 октября по московскому радио выступил секретарь ЦК, МК и МГК ВКП(б) А.Щербаков с призывом к населению столицы всем встать на защиту Родины. С 20 октября в Москве и прилегающих к ней районах было введено осадное положение. Партия бросила клич: «Москва в опасности! Все силы на разгром врага! Все на защиту столицы!».

Вспоминает А.Бабочкина:

- Перед войной молодёжь училась на курсах противовоздушной обороны, Красного Креста, сдавала нормы ГТО. Как только началась война, нас, членов отряда ПВО, перевели на казарменное положение. Жили мы на фабрике. По два человека дежурили на постах (электростанция, пожарная охрана, остановка дрезины, чердаки). Когда видели вражеские самолёты, сообщали на пост.

На ближних подступах к Москве была создана система оборонительных инженерных сооружений, включая полосу обеспечения и два оборонительных рубежа. Главный оборонительный рубеж – подмосковный – проходил по линии Хлебниково – Сходня – Звенигород – Кубинка - Наро-Фоминск – Подольск - река Пахра. Городской оборонительный рубеж проходил по окраинам Москвы.

На территории, входящей ныне в наш город, главный рубеж обороны шёл вдоль железнодорожной магистрали, в 200-500 метрах западнее неё. Он включал в себя противотанковый ров (глубиной 4 метра, шириной вверху 6 метров, внизу 4 метра), забор в 2-3 ряда из колючей проволоки, противотанковые и противопехотные минные поля и участки, окопы, доты с железобетонными колпаками, позиции для миномётов и артиллерии. Работы на рубеже обороны велись инженерными войсками с привлечением местного населения.

Вспоминает А.Трубинов:

- Когда началась война, часть рабочих фабрики отправили копать противотанковые рвы у Нестерихи и за каналом у Хлебниково, другая часть копала окопы за фабрикой. А фабрику готовили к эвакуации в город Фрунзе (Киргизия).

Вспоминает В.Ивашенков:

- Помню, в школе №1 располагался пункт подготовки бойцов. Курсанты маршировали по Рогачёвскому шоссе с винтовками-трёхлинейками. Они были обуты в ботинки и обмотки. На чучелах отрабатывали штыковые удары.

Много народу было на строительстве противотанкового рва. Работали вручную. Перед рвом на всём его протяжении были установлены противотанковые надолбы и ряд колючей проволоки. Наш дом находился примерно в 400 метрах от этих укреплений.

Воздушная тревога по радио объявлялась всё чаще. У нас радио не было, мы слышали частые паровозные гудки.

Вспоминает Н.Усачёва:

- В октябре всё ближе слышалась канонада. Мы стали заколачивать окна, чтобы не дребезжали. Мама наша ходила рыть противотанковый ров. Там, где сейчас памятник стоит, был словно муравейник. Солдаты-ополченцы рыли ров внизу, а мы вынимали землю. Отец на фабрике варил надолбы противотанковые.

Вспоминает Ю.Захаров:

- В кочегарке на фабрике лили формы для гранат-лимонок. Туда набивали порох.

Из воспоминаний:

- Рабочие на строительстве оборонительных сооружений были разбиты на сотни, во главе которых были начальники и их заместители. Работали мы на левом берегу канала Москва-Волга, рыли траншеи, строили блиндажи. Срывали отлогие берега канала, делая их отвесными, чтобы затруднить движение танков. На работу выходили с Красной Поляны в 7 часов утра и шли пешком до своего объекта. Обратно так же. Изредка удавалось доехать поездом (тогда они ходили дважды в сутки – утром и вечером).

Вспоминает Н.Татаринова:

- В октябре возникла реальная опасность подступа немцев к Луговой. Срочно было организовано сооружение противотанкового рва на западе от Луговой, между посёлком и лесом.

Слякоть, грязь, холод. Тяжело было с непривычки целый день работать с лопатой. Работа продвигалась медленно, но верно. Ров приобретал нужные очертания…

И тут стали налетать вражеские самолёты, пикировать на нас. Стало ясно, что немцы хотят сорвать нашу работу. Самолёты возникали неожиданно, сначала летели очень низко, видимо, рассчитывая нас напугать, разогнать работающих. Потом стали сбрасывать бомбы, но ни одна из них не попала в цепочку работающих… И по сей день можно видеть остатки этого рва – это так называемая «Мишкина канава», заросшая тростником и рогозом.

Вспоминает М.Кириллова:

- Я рыла противотанковый ров сначала в Луговой, потом в Хлебниково. Во время бомбёжек мы бегали прятаться под мост. В такие минуты наш руководитель Я.Шнитовский нас всё время подбадривал: «Не волнуйтесь, женщины! Наши всё равно победят!». Нам очень нужны были такие слова.

15 октября директор Тарковский ночью вызвал нас в Институт и сказал: «Кто хочет эвакуироваться, можете уезжать: немец подходит к Рогачёво. На Лобне есть составы. Кто хочет, может эвакуироваться со скотом». Не задерживали никого.

В соответствии с постановлением ЦК ВКП(б) от 18 июля «Об организации борьбы в тылу германских войск» осенью 1941 года в Краснополянском районе было также организовано два партизанских отряда на случай оккупации и несколько диверсионных подпольных групп для подрывной работы в тылу врага. В их состав добровольно вступили более 60 человек партийного, советского и комсомольского актива района.

В составе первого партизанского отряда, который возглавил директор Новосельцевского металлообрабатывающего завода, участник Гражданской войны Александр Васильевич Кондаков, было 35 человек. Комиссаром отряда был назначен заведующий военным отделом райкома партии Тимофей Иванович Гаврилов.

Второй партизанский отряд состоял из 15 человек – сотрудников районных отделов милиции и НКВД. Командиром был назначен начальник районного отдела НКВД Алексей Фёдорович Косицын, а комиссаром – начальник районной милиции Иван Лаврентьевич Панин.

Руководство подпольными группами (более 20 человек) было возложено на второго секретаря райкома партии Г.Н.Ширяева и секретаря райкома по кадрам Н.А.Виноградова. Распределили подпольщиков по одному, иногда по 2-3 человека в самых ответственных населённых пунктах.

По мере приближения линии фронта нарастало общее напряжение. Все коммунисты и комсомольцы, получившие спецзадание, находились на своих рабочих и заданных местах, проявляя выдержку и бдительность.

Партизаны и подпольщики заранее подготовили несколько баз с продовольствием, снаряжением и боеприпасами, рассредоточив их по лесам района. Одновременно они проводили занятия по боевой подготовке, чтобы встретить врага в полной готовности.

Вспоминает С.Кузнецов:

- При приближении немцев к райцентру наш партизанский отряд ушёл в леса, в район Круглого озера. Начали мы партизанскую жизнь с создания баз, без которых отряд не мог бы действовать, занимались военной подготовкой. Затем стали получать задания – следить за передвижением сил противника, уничтожать старост и других фашистских пособников. В разведку приходилось ходить за несколько километров. Добытые сведения передавали командованию Красной Армии, переходя для этого через линию фронта.

К моменту прихода фашистов все партизаны были вооружены и поклялись на верность Родине: «В ответ на вероломное нападение немецких фашистов на нашу советскую землю и в ответ на выступление т.Сталина, призвавшего истреблять всех до единого оккупанта, пробравшегося на нашу территорию, мы добровольно вступаем в партизанский отряд и даём клятву, что будем, не щадя своих сил, а если понадобится, и своей жизни, бороться с немецко-фашистскими ордами, вторгшимися на нашу священную советскую землю. Мы обязуемся соблюдать дисциплину, беспрекословно выполнять приказания руководителей отряда и твёрдо хранить государственную и военную тайну. Мы, все как один, будем в этой борьбе поддерживать друг друга и совместными усилиями истреблять живую силу противника, его транспорт, взрывать и поджигать мосты, предприятия, облегчая нашей Красной Армии действия для полного истребления всей фашистской нечисти. Создавать врагу невыносимые условия для его пребывания на нашей советской земле. Если кто-нибудь из нас нарушит эту присягу, то его без пощады должна, как клятвопреступника и изменника, покарать революционная рука советского народа».

Утром 15 ноября 1941 года районный центр Красная Поляна и хлопкопрядильная фабрика подверглись мощной авиабомбардировке. Фашистский самолёт летел бомбить Москву. Но не удалось. На обратном пути, увидев, как на железнодорожной линии идёт погрузка оборудования в вагоны, он сбросил 18 авиабомб, повлекших человеческие жертвы и значительные разрушения в посёлке. Одна из бомб пробила 3-й этаж фабричного здания и разорвалась на втором этаже, в столовой, где в тот момент завтракали рабочие. 28 человек было убито, 22 тяжело ранено, из них пятеро умерли, а 17 человек после лечения получили инвалидность. 38 человек получили лёгкие ранения. Всего пострадало 88 человек. Ночью тяжелораненых перевезли в московский госпиталь.

Вспоминает В.Галкин:

- В фабричной столовой обвалился потолок, были вырваны все оконные рамы – зияли пустые проёмы, часть выброшенных волной предметов висела на уличных проводах. Некоторых погибших из ближайших сёл и деревень родственники взяли домой и похоронили сами, а остальные были похоронены в братской могиле на краснополянском кладбище.

Вспоминает Н.Охотников:

- Ещё в начале ноября я увидел над Поляной первый немецкий самолёт, который сделал низкий круг над посёлком.

А потом был первый налёт, бомбы падали густо на фабрику, электростанцию, за третьей казармой, в районе стадиона. Возникли пожары. На верхней части стены основного корпуса фабрики до сих пор виден большой кусок, выложенный кирпичом другого цвета – сюда попала фашистская бомба.

В результате этой бомбардировки здание райкома партии и исполкома райсовета было сильно разрушено. По счастливой случайности не пострадал партийный актив района, который находился в здании райсовета на казарменном положении. В момент бомбардировки многие ушли завтракать или по своим личным делам, а в здании остались только дежурные. По согласованию с московским комитетом ВКП(б) районные власти были вынуждены перебраться в посёлок Долгопрудный, в помещение бывшего санатория «Юный ленинец», где находились подпольный райком и штаб военного гарнизона частей Красной Армии, расположенных в зоне канала Москва-Волга.

Вспоминает Ф.Карпов:

- Ещё до прихода немцев мне пришлось наблюдать воздушный бой над Луговой. Два немецких самолёта гонялись за нашим ястребком и в конце концов сбили его. Упал он в лесу за железнодорожным мостиком. Я бегал к месту падения. Самолёт лежал вверх колёсами на поваленных деревьях в полутора метрах от земли, а лётчик висел на ремнях вниз головой. Луговские женщины, в том числе моя сестра Ирина, сняли его. Ирина привезла его к себе на квартиру в доме №10 на каких-то саночках. Наверно, они были позаимствованы в будке путевого обходчика, стоявшей у мостика. На санках она отвезла раненого в полянскую больницу. Лётчик ещё стонал, но не приходил в себя. На отвороте петлицы с тремя треугольничками нитками было вышито «Журбенко» без инициалов. О дальнейшей судьбе лётчика мне ничего не известно.

Вспоминает Ю.Захаров:

- До прихода немцев на поле недалеко от монастыря сел наш 4-моторный бомбардировщик. У него не было топлива. Мы насчитали 147 пробоин в корпусе. Мы его закрыли ветками, чтобы фашисты его сверху не обнаружили. Потом приехали из Москвы, заправили ГСМ, и самолёт взлетел.

«Как известно, предпринимая операцию на московском направлении под кодовым названием «Тайфун», - писал Г.Жуков в своей книге «Воспоминания и размышления», - немецко-фашистское командование рассчитывало разгромить советские войска на вяземско-московском и брянско-московском направлениях и, обойдя Москву с севера и юга, овладеть ею в возможно короткий срок… Однако гитлеровское верховное командование, планируя такую сложную стратегическую операцию большого размаха, какой была операция «Тайфун», допустило крупную ошибку в расчёте сил и средств. Оно серьёзно недооценило возможности Красной Армии и явно переоценило возможности своих войск.

Тех сил, которые сосредоточило немецко-фашистское командование, хватило лишь на то, чтобы прорвать нашу оборону в районах Вязьмы и Брянска и оттеснить войска Западного и Калининского фронтов на линию Калинин – Яхрома – Красная Поляна – Крюково – реки Нара и Ока – Тула – Кашира – Михайлов… В результате, достигнув в начале октября своей ближайшей цели, противник не смог осуществить второй этап операции».

В конце ноября, в момент наивысшего для обеих сторон напряжения битвы под Москвой, Советское Верховное Главнокомандование подтянуло на центральное стратегическое направление новые силы – три общевойсковые армии. Они должны были решить исход битвы за столицу. В район Дмитрова прибыла 1-я ударная армия (генерал-лейтенант В.И.Кузнецов). К Рязани выдвинулась 10-я резервная армия (генерал-лейтенант Ф.И.Голиков). В район Лобни, Сходни, Химок прибывали войска для вновь формирующейся 20-й армии (генерал-майор А.А.Власов).

Директива Ставки ВГК командующим войсками Западного фронта, Московской зоной обороны, оперативной группой фронта, генерал-майору Власову о преобразовании группы в 20-ю армию. 29 ноября 1941 г. 14.30.

Ставка Верховного Главнокомандования приказывает:

1. Преобразовать опергруппу Лизюкова в 20-ю армию, куда включить: 28, 43, 35 и 64-ю стр. бригады, 331-ю и 334-ю стр. дивизии, батальон танков и два дивизиона PC.

2. 20-ю армию с 20 час. 29 ноября подчинить Военному совету Западного фронта.

3. Командующим 20-й армией назначить генерал-майора Власова. Командующего опергруппой тов. Лизюкова назначить заместителем

командующего 20-й армией. Начальником штаба 20-й армии назначить полковника Сандалова. Начальника штаба опергруппы комбрига Антропова назначить заместителем начальника штаба 20-й армии.

4. О получении и исполнении донести.

Ставка Верховного Главнокомандования. СТАЛИН, ВАСИЛЕВСКИЙ.

Столицу нашей Родины защищала вся страна. На Лобненском рубеже сражались воины из многих областей и республик Советского Союза.

2-я Московская стрелковая дивизия (генерал-майор В.А.Смирнов) была сформирована в октябре 1941 года из москвичей и жителей Подмосковья. За большую партийно-комсомольскую прослойку воины называли её коммунистической. Несколько её частей были участниками военного парада на Красной площади 7 ноября 1941 года.

331-я Брянская пролетарская стрелковая дивизия (генерал-майор Ф.П.Король) была сформирована из рабочих и колхозников Брянской и Орловской областей. Наименование «пролетарская» соединению было присвоено по ходатайству партийных и советских органов Брянской области осенью 1941 года.

28-я отдельная стрелковая бригада (полковник А.И.Гриценко) формировалась на территории Горьковской области и была укомплектована курсантами Ленинградского военно-инженерного, Ярославского пехотного и Рязанского артиллерийского училищ. Бывшие курсанты называли свою бригаду курсантской.

35-я отдельная стрелковая бригада (полковник П.К.Будыхин) была сформирована осенью 1941 года. Её личный состав был из курсантов Ташкентского пехотного училища имени Ленина и Алма-Атинского пулемётного училища. Ленинцами называли себя её воины.

64-я отдельная морская стрелковая бригада (полковник И.М.Чистяков) формировалась в городе Нижние Серьги Свердловской области из моряков и морских пехотинцев Тихоокеанского флота, курсантов военно-морских училищ, сибиряков. Первым командиром бригады был капитан второго ранга Б.И.Скорохватов, потом он, как и другие офицеры-моряки, был заменён общевойсковым офицером.

Многонациональными были и специальные подразделения: 7-й и 15-й отдельные гвардейские миномётные дивизионы (капитан М.З.Линенко и капитан И.Г.Прокопов), 13-я зенитно-артиллерийская батарея (старший лейтенант И.В.Жаворонков) 864 зенитно-артиллерийского полка (майор Ф.И.Ковалёв) Московской зоны обороны, 31-я и 24-я отдельные танковые бригады (полковник А.Г.Кравченко и полковник В.П.Зелинский).

Полковник П.Курсов, бывший в то время начальником оперативного отделения штаба 2-й Московской стрелковой дивизии, рассказывал, что их только что сформированное соединение выдвинулось на южный берег Клязьминского водохранилища и 24 ноября перешло к прочной обороне в полосе населённых пунктов Паведники – Хлебниково и далее по каналу Москва-Волга до деревни Гнилуши. Штаб дивизии располагался в берёзовой роще на восточной окраине села Виноградово. Поздно вечером 27 ноября его срочно вызвал комдив В.Смирнов и сообщил, что гитлеровцы заняли Клин и Солнечногорск, их пехота с танками наступает вдоль Рогачёвского шоссе. Чтобы остановить врага, в район села Озерецкое на автомашинах был выдвинут передовой отряд в составе 3-го батальона 2-го полка, усиленный 1-м дивизионом лёгкого артполка.

В лютую стужу, со всеми мерами предосторожности совершался ночной марш.

Ноября

На рассвете передовой отряд прибыл на место. Сообразуясь с местностью, учитывая отсутствие соседей, отряд был вынужден занять оборону на широком фронте в 8 километров: Озерецкое – Рыбаки – Мышецкое – Владычино. Артдивизион под командованием старшего лейтенанта Н.Коваленко занял огневую позицию у совхоза «Озерецкий».

Через сутки комдив В.Смирнов для обороны районного центра посёлка Красная Поляна прислал 4-ю стрелковую роту под командованием лейтенанта Н.Бойко и пулемётный взвод во главе с младшим политруком Л.Женевским. Солдаты стали готовить себе стрелковые и пулемётные гнёзда и ходы сообщения. Работа была адская, так как земля успела хорошо промёрзнуть.

В ночь с 27 на 28 ноября на Рогачёвском шоссе, в 300 метрах восточнее противотанкового рва, заняла огневые позиции 13-я зенитно-артиллерийская батарея 864-го зенитно-артиллерийского полка. Командир батареи воентехник 2-го ранга И.Жаворонков был тяжело ранен, поэтому его обязанности взял на себя лейтенант И.Кушаков. Комиссаром батареи был политрук Д.Сажнев.

Огневые позиции заняли: справа от шоссе – первое орудие, боевым расчётом которого командовал старший сержант Г.Шадунц, слева от шоссе – второе орудие, командир – замполитрука В.Громышев, третье и четвёртое орудия сержантов А.Асылбаева и Артыгалиева заняли позиции сзади второго уступом влево. Артиллеристы, не теряя времени, сделали из снега валики, ниши и готовились к выполнению боевых задач.

В селе Киово, на дальнем повороте улицы, стоял замаскированный танк КВ. Танкисты получили задание не пропустить к Дмитровскому шоссе вражеские танки, если те сумеют прорваться в Киово.

Вспоминает Г.Шадунц:

- Винтовок, автоматов у нас не было. У меня был ручной пулемёт (я его купил у отходивших солдат за полбуханки хлеба) и наган. Только гранат у нас было много.

За одну ночь мы выкопали в глубоком снегу яму для пушки (1 м в глубину и 6 м в диаметре). Сделали валик, чтобы колёса не были видны. Ставить пушку рядом с жилым домом по уставу нельзя. А мы поставили. Может, поэтому и живы остались?! А мимо нас шли беженцы с детьми, коровами.

Вспоминает В.Ивашенков:

- Мы жили недалеко от переезда. Помню, как один фашистский самолёт прошёл низко над нами. Взвод наших отступавших солдат по команде «Воздух» рассыпался и залёг в придорожных канавах. А мы, мальчишки, стояли и смотрели. Только потом поняли, как это было опасно.

Ноября

Оборонявшие село Озерецкое воины 8-й стрелковой роты во главе с младшим лейтенантом А.Белоусовым рано утром встретили противника организованным огнём. Артиллеристам удалось подбить головной танк и отсечь пехоту. Она залегла. Через некоторое время атака немцев возобновилась. Потом ещё, ещё… Одна мощнее другой. И всё безуспешно. Потому что бойцы и командиры как 8-й роты, так и приданных подразделений – пулемётчики, миномётчики, артиллеристы – действовали дружно. Каждый раз фашисты откатывались назад, оставляя убитых.

К вечеру стрельба со стороны противника поутихла. Но это была опасная пауза. С наступлением темноты начались действия лазутчиков. То в одном месте, то в другом завязывались перестрелки. В воздух то и дело взлетали ракеты, освещая местность, летели трассирующие пули. Без сна, без отдыха, в напряжении прошла ночь.

В 27 километрах от Москвы разыгрывались драматические события. Передовой отряд, не имея соседей, оказался «затычкой» на пути наступления двух вражеских дивизий. Его воины не побоялись такого соотношения сил и вступили в неравный бой. Если бы не они, противник вышел бы на Дмитровское шоссе, а оттуда к Клязьминскому водохранилищу, где проходил тогда рубеж обороны. Нетрудно представить себе, как бы печально развернулись события.

Позднее стало известно, что вдоль Рогачёвского шоссе наступала 4-я танковая группа противника под командованием генерала Э.Гёпнера. В её составе находились 106-я пехотная дивизия Э.Денера и 2-я танковая дивизия Р.Вайеля.

Вспоминает Л.Костина:

- Приближение войны мы в Горках ощутили 29 ноября. Мама поручила мне сходить в сельмаг на станцию. Находясь в магазине, услышала страшный грохот. Здание от разрывов снарядов заходило ходуном. Выбежала наружу, посмотрела в сторону переезда. Там стоял наш бронепоезд и стрелял по немцам в сторону Озерецкого. Бойцы Красной Армии окапывались далеко от деревни, на поле, там, где сейчас стоят дома проезда Шадунца. С Нестерихи потянулись в лес беженцы, кто на повозках, кто с санками.

Ноября

Этот день начался, как и ожидали, трудно. Теперь автоматчиков и танки противника поддерживали самолёты. Они обстреливали и бомбили наши позиции. Ползли танки, за ними густой цепью шли автоматчики, стреляя на ходу. Они всё ближе и ближе. И вдруг оборона ожила. Длинные пулемётные очереди врезались во вражеские цепи и стали рвать их на части. Начали бой и орудия, стоящие на прямой наводке. Стрелки, воодушевлённые действиями артиллеристов, вели огонь расчётливо и хладнокровно. Героически сражались пулемётчики во главе с политруком Г.Ломанченко у деревни Рыбаки. Они срывали все попытки гитлеровцев вклиниться в оборону по льду Круглого озера. В районе села Мышецкое воины 7-й роты также успешно отбили вражескую атаку. А вот за деревню Владычино, обороняемую 9-й ротой, разгорелся тяжёлый бой. Тут особо отличился командир взвода лейтенант Л.Рахматуллаев. Он в критическую минуту боя сам лёг за пулемёт и беспощадно истреблял вражеских автоматчиков. Мужественно сражались бойцы Папуша, Мясников, сержант Кагиров и другие. Было видно, что воины-москвичи глубоко понимали личную ответственность за судьбу Родины, судьбу столицы.

Гитлеровцы, обозлённые неудачей, бросили в бой новые силы.

Вспоминает В.Горохов:

- День 30 ноября выдался пасмурным и тусклым. Мелкий снежок засыпал мёрзлую землю. По Жегаловской дороге крупной рысью проскочила армейская кухня, пробежал наш солдат к Цыганскому пруду.

Вечером всей семьёй мы вышли забивать досками окна. И вдруг в больничной берёзовой роще услышали винтовочные выстрелы. Это наши солдаты на бегу отстреливались от наседавших немцев. Потом мы увидели, как загорелся книжный магазин и здание милиции.

К вечеру 30 ноября фашистам удалось вклиниться в нашу оборону, поскольку она не была сплошной, прорваться к райцентру Красная Поляна со стороны Мышецкого и оккупировать её.

Вспоминает Б.Щербаков:

- Дом, где мы жили, стоит на опушке леса, поэтому оставаться там было невозможно: он всё время дрожал, как будто в лихорадке. Поэтому мы решили уйти в казарму – там было тише.

Где-то в 4 часа вечера немцы вошли в Поляну по нашей улице Ермолихе [ныне улица Спортивная]. Строчили пулемёты, по дороге шли немецкие танки. Боя почти не было. Посёлок был взят фашистами.

Мы, дети, тихо сидели в углу комнаты за сундуком, прижавшись друг к другу. На улице стало так тихо, что было слышно, как скрипит снег под ногами немцев. Вдруг слышим, в казарму вошли несколько солдат. Мы так перепугались, что еле дышали. Их слова команды «Айн, цвай, драй, айн, цвай, драй» звучали громко и отчётливо.

Через некоторое время мы услышали шум. Это шумели и спорили женщины. Некоторые говорили, что немцы мирных жителей не тронут. Я всё же осмелился выйти на улицу. Там стояли немецкие машины, совсем не похожие на наши. Как гробы, чёрные и некрасивые. А недалеко стоял подбитый танк, врезавшийся в бетонный мост. Я подумал: «Ага, попался, сволочь фашистская!».

Ещё во время перестрелки люди увидели зарево в той стороне, где стояли наши дома. Мы решили утром пойти посмотреть, не наш ли дом сгорел. Идти по дороге было почти невозможно, потому что колоннами шли немецкие солдаты, ехали танки и машины. На каждой виднелся крест и фашистский знак.

Когда мы стали подходить к колодцу [сейчас на его месте памятник лейтенанту Л.Женевскому], то увидели в канаве немецкий бронетранспортёр. Как потом мы узнали, его поджёг герой-красноармеец [это был лейтенант Л.Женевский], отдавший свою жизнь за свободу и счастье нашего народа. Вот как это было.

Этот красноармеец и комсомолец с нашего посёлка Валентин Поликарпов шли к лесу. Не доходя до колодца, они услышали шум приближавшихся машин. Вдруг на дороге появился бронетранспортёр. Они спрятались за колодец. Но фашисты заметили их, закричали: «Рус, сдавайся!». Боец поднял руки вверх, но не успели они сделать и шаг, как он выхватил из-за пазухи бутылку с горючей смесью и, крикнув «Погибаю за Родину, но не сдаюсь!», бросил её в бронетранспортёр. Тот загорелся. Застрочили автоматы, красноармеец упал, а немцы бросились к пареньку.