Рабство и его источники

Работа в эргастериях была одним из основных видов эксплоатации рабов, но не единственным. Помимо применения труда рабов в эргастериях, очень распространённой формой эксплоатации рабов как в Греции, так и в Риме была отдача рабов в аренду особым подрядчикам, использовавшим их в рудниках, каменоломнях, плантациях, при постройках общественных зданий и пр. Так поступал, например, известный афинский политический деятель второй половины V в. Никий, один из крупнейших греческих рабовладельцев, по преданию, имевший около тысячи рабов и сдававший их в аренду для работы в рудниках. У другого афинского богача, Гиппоника, было 700 рабов, сдаваемых им в аренду из 10 процентов чистого дохода, 300 рабов Филонида давали ежедневную ренту в полмины и т. д. Число подобных примеров можно было бы увеличить. Подрядчики или откупщики контрактовали у государства горные территории, территории для постройки общественных зданий и т. д. и с помощью наёмных рабов (отчасти и свободных наёмных рабочих) обрабатывали арендованные ими участки, выплачивая аренду государству и рабовладельцам.

Пошлины, получаемые с рабов, отдаваемых в аренду, составляли один из важнейших источников государственного дохода. «А что в действительности доход государства от этого предприятия (огосударствления рабов), — читаем в одном трактате IV в., — будет превышать указанную сумму, об этом могут засвидетельствовать, если только они ещё живы, те, кто помнит, какая сумма налогов получалась с рабов перед Декелейской войной, когда из Аттики к неприятелям (спартанцам) перебежало 20 тысяч рабов».

Рабы в сельском хозяйстве существовали ещё в гомеровскую эпоху, но широкое применение рабского труда в сельском хозяйстве начинается позже — со времени перехода к садово-огородным культурам. В Афинах это относится примерно к эпохе Солона и Клисфена, т. е. к VI в. до н. э. Садово-огородные культуры, разводившиеся на сравнительно небольших по размерам участках, больше всего допускали применение рабов. Главное преимущество рабского труда заключалось в его постоянстве и дешевизне. Рабы тогда стоили относительно недорого, среди них было немало квалифицированных работников-специалистов, расходы по содержанию были невелики, а организация рабовладельческой плантации несложна.

К тому же потребности городского рынка и усиливавшийся экспорт сельскохозяйственных продуктов Афин (главным образом оливкового масла) в другие области Греции были достаточным стимулом, побуждавшим сельских хозяев Аттики преодолевать связанные с ведением плантационного хозяйства расходы и затруднения. В VI в. плантационное хозяйство только что ещё зарождалось, высшего же расцвета оно достигло в последующие столетия, в особенности в македонско-эллинистическую эпоху.

Главным источником, из которого пополнялись кадры рабов в течение всей античной истории, служила война с негреческими государствами и племенами (варварами). Сохранилось предание, что Кимон после поражения персов при Эвримедонте вывел на рынок 20 тысяч рабов. Захваченных в плен людей государство продавало работорговцам, доставлявшим рабов на специальные рабские рынки, существовавшие в разных частях Греции. На рынках рабов продавали и рекламировали так же, как продают и рекламируют всякий другой товар, расхваливали силу, красоту, молодость, покорность и всякие другие положительные качества живого товара. По желанию покупателей рабов раздевали, осматривали зубы, заставляли бегать, ходить, ложиться и пр.

Вопрос о числе рабов в разные периоды греческой и римской, да и вообще всей античной истории является одним из самых спорных вопросов античной историографии. Прямых свидетельств о числе рабов в различных полисах, идущих от самих греков и римлян, почти не имеется, и цифру рабского населения приходится добывать косвенным образом на основании отдельных, вскользь брошенных замечаний авторов.

Так, например, согласно позднему греческому писателю Афинею, в эпоху Александра Македонского, т. е. в период наивысшего расцвета рабовладения, число рабов в Эгине на площади в 2 квадратных мили равнялось 470 тысячам, в Коринфе—460 тысячам при свободном населении в 40 тысяч человек, в Афинах— 400 тысячам при 21 тысяче граждан и 10 тысячах метэков.

В настоящее время учёные расходятся в определении численности рабов и свободных. Вышеприведённые цифры без оговорок принимают немногие учёные, напротив, большая часть историков цифру рабского населения античных полисов, приводимую Афинеем, сильно снижает. Дальше других в этом отношении идёт Юлиус Белох, в своей монографии «Население греко-римского мира» снижающий численность рабского населения в Эгине до 70 тысяч, в Коринфе — до 60 тысяч, а в Афинах — до 100 тысяч, при 1.00 тысячах свободного и при 30 тысячах полугражданского населения (метэков). С некоторыми вариациями расчёты Белоха принимают Георг Бузольт — автор капитальной «Истории Греции», Эдуард Мейер — автор «Истории древности», французский учёный Глотц, из русских учёных — Р. Ю. Виппер и Μ. М. Хвостов.

Собственно говоря, для понимания характера античной формации вопрос о численном соотношении рабов и свободных не играет решающей роли, если признать, что ведущим производством античных обществ при всех условиях оставалось рабское производство. Этого обстоятельства не отрицают и многие буржуазные учёные, в том числе и сам Ю. Белох, вообще отличающийся склонностью к гиперкритицизму и максимальному снижению цифр.

Что касается количества рабов, принадлежавших отдельным рабовладельцам, то за исключением немногих, имевших по триста, четыреста, шестьсот и даже по тысяче рабов, в среднем число рабов, приходившихся на каждого рабовладельца в Греции, не превышало десяти—шестнадцати человек, включая сюда сельских рабов, ремесленников и прислугу. Известно, что Аристотель имел несколько более тринадцати рабов, его ученик Феофраст — девяти, Стратон—шести, у оратора Лисия было двенадцать рабов и т. д. Это были всё люди среднего и выше среднего достатка. В богатых афинских домах штат рабов обычно состоял из пятидесяти человек. Каждому рабу поручалась какая-либо одна определённая работа. Один был ремесленником, другой — пахарем, третий — виноградарем, четвёртый — поваром, пятый — музыкантом и т. д.

Кроме того, при статистическом обследовании этого вопроса необходимо производить диференциацию по районам и по векам. О рабском производстве, как уже отмечалось выше, речь может итти только в отношении таких крупных торговых и ремесленных центров, как Афины, Коринф, Сиракузы, Родос и Делос. В экономически же менее развитых областях Греции рабство принимало иные формы, приближавшие его к патриархальному рабству.

Бытовое положение рабов не всегда и не везде было одинаковым. В отдельных случаях рабы могли, пользуясь доверием и расположением хозяина, находиться в сносном и даже хорошем положении. Так, например, раб Перикла Эвангел пользовался полным доверием своего господина, заведывал всем его хозяйством, имел в своём распоряжении других рабов, исполнявших различные службы в богатом доме первого гражданина Афин. Для поднятия трудоспособности и увеличения прибавочного продукта, доставляемого рабами своему хозяину, изобретали всевозможные меры поощрения. Усердным, прилежным и послушным рабам и рабыням давали лучшую пищу, одежду и обувь, поощряли похвалой и отличиями. «Я сам,— говорится в одном трактате Ксенофонта,—никогда не допускаю, чтобы у меня лучшие получали одинаковую часть с худшими. Со своими управляющими я поступаю так, что, когда они достойнейшим отдают лучшее, хвалю их, но если замечаю поблажку за лесть или иную бесполезную уступчивость управляющего, то не оставляю этого без внимания и делаю выговор, стараясь доказать, что он действует даже во вред самому себе» (Ксенофонт, Домострой, XIII, 12).

С жизнью и бытом рабов греческих полисов лучше всего знакомят греческие комедии, в особенности комедии Аристофана, относящиеся к более позднему периоду его творчества. В «Осах», «Мире», «Лягушках» и «Плутосе» рабы принимают участие во всех диалогах, завязке и развязке пьесы. В более же ранних пьесах Аристофана они почти совсем отсутствуют. Рабы, выступающие в комедиях, обычно развязные, сметливые и часто беззастенчивые люди типа Фигаро в комедиях Бомарше. Таков, например, в «Плутосе» раб Карион, оплакивающий тяжёлое положение раба, страдающего от глупости своего господина, и принимающий участие во всех делах своего недалёкого хозяина. Таков же и Ксанфий в «Лягушках» и т. д.

В предшествующей главе указывалось, что положение рабов легче было в Афинах, чем во многих других греческих государствах. Рабы здесь имели право убежища. За убийство раба его господин отвечал, как за непредумышленное убийство.

Объяснение этого интересного факта следует искать, с одной стороны, в демократической конституции Афин, а с другой—в высоком экономическом уровне Афин.

Рабство до такой степени проникло в поры античных полисов и вошло в сознание людей того времени, что даже такие выдающиеся личности, как философ Аристотель, не могли представить себе общества, в котором отсутствовало бы рабство. Аристотель в одной из книг своей «Политики» трактует науку о рабстве как специальную дисциплину об организации власти и о подчинении.