РЦ в царствование императора Николая I

Царствование Николая 1 началось подавлением декабрьского восстания на Сенатской площади. В 1848 г. русские войска по­могли разгромить революцию в Европе. Во внутренней политике в этот период по всем линиям усиливался охранительный курс. Всякая оппозиция правительству искоренялась в зародыше. По­литика эта распространялась и на Церковь. При Николае 1 в церковной политике правительства углублялись тенденции, на­метившиеся в последний год царствования Александра, когда с удалением Голицына усилилось влияние Аракчеева и Шишкова. Реакция на недавнее засилие враждебных Православию ма­сонских кругов носила нетворческий, казенно-охранительный характер. Митрополит Филарет назвал этот поворот “обратным ходом ко временам схоластическим”. Новый курс пра­вительства поддерживали митрополиты — Петербургский — Сера­фим и Невский — Евгений, а у Московского архипастыря митрополита Филарета “обратный ход” вызывал го­рестные чувства, тревожил его, хотя в своих попытках проти­водействовать ему он проявлял предельную осторожность. После закрытие. Библейского общества ревнители “обратно­го хода” добились прекращения работы над переводом Библии на русский язык. Для борьбы с инославными влияниями, с ересями и сектами устрожалась духовная цензура, и эти цензурные строгости были направлены против всякого проявления живой богословской мысли. Под подозрением оказалось даже православие митрополита Филарета, который метко характеризовал возобладавший тогда дух пугливого недоверия к бо­гословию словами “дым ест глаза, а они говорят — так едок солнечный свет”. При Николае1 усилился обер-прокурорский надзор за ходом церковных дел. Обер-прокурор получил министерские полномочия. В 1833 г. обер-прокурором вместо князя П.С. Мещерского был назначен тайный масон С.Д. Нечаев. К духовен­ству он относился презрительно и враждебно, и сразу повел настоящую войну против иерархов из Синода, причем в этой борьбе не брезговал и интриганскими методами. Недовольство Нечаевым в Синоде стало столь велико, что иерархи решились просить государя о замене его другом лицом. И ходатайство это, поддержанное важным сино­дальным чиновником А. И. Муравьевым, возымело успех. Преемником Нечаева стал граф Н.А. Протасов. Это был один из самых энергичных и умных сановников николаевской эпохи. Он получил воспитание у гувернера-иезуита, и оттого, вероятно, несмотря на его искреннюю преданность Православ­ной Церкви, в его богословских воззрениях всегда был запле­тен сильный налет католицизма. Но к Риму Протасов относился недружелюбно, и был далек от клерикальных латинских тенденций. Протасов хотел сделать государство строго конфессиональным и отрицательно относился к политике широкой веро­терпимости, проводившейся при Екатерине и Александре 1. Но на Церковь он смотрел прежде всего с точки зрения госу­дарственного интереса, видел в ней одну из опор правительства, и в этом был верным продолжате­лем линии Петра 1 и архиепископа Феофана. Протасов скоро подчинил себе учреждения, находившиеся прежде в ведении Синода — Духовно-учебное уп­равление, под­ведомственной Синоду; счетную часть Синода, которую он пре­образовал в Хозяйственный комитет. Протасов заботился о пре­стиже Святейшего Синода и не позволял смежных минис­терств вмешиваться в церковные дела. Протасов брал на себя ини­циативу в решении чисто церковных дел и даже вопросов бого­словского характера. В конце 1830-х годов он поднял вопрос об исправлении “Катехизиса” митрополита Филарета, в котором усмотрел про­тестантский оттенок, заключавшийся будто бы в отсутствии 9 церковных заповедей. Обер-прокурор решительно возражал против перевода Биб­лии на русский язык и предлагал Синоду объявить славянский перевод каноническом, подобно тому как Вульгата является канонической книгой для католической церкви. Этому намерению воспротивился Московский митрополит Филарет. Предложение Протасова было отвергнуто Синодом, но вскоре после этой не­удачи, в 1842 г. Протасов добился удаления из Синода в свои епархии Филарета. Московский святитель однако и после удаления из Петер­бурга, никуда не выезжал из Москвы, продолжая оставаться средоточием церковной жизни. По инициативе обер-прокурора был разработан Устав духов­ных консисторий, утвержденный в 1841 г., по Уставу епархиаль­ные консистории являлись совещательными и исполнительными органами при епархиальных архиереяв. Любое решение епархиального архиерея могло быть опротестовано секретарем, и в этом случае его исполнение приостанавливалось. В сущности, эти секретари были своеоб­разными местными “обер-прокурорами”, практически независимы­ми от архиереев и имевшими огромное влияние на ход епархи­альных дел. При Протасове границы епархий были приведены в соответ­ствие с административным делением страны на губернии. За годы царствования Николая 1 открыт был ряд новых епархий— Оло­нецкая, Саратовская, Новочеркасская, Симбирская, Томская, Херсонская, Варшавская, Камчатская, Кавказская, Рижская, Самарская, Полоцкая и Литовская. Конец царствования совпал с неудачной для России Крым­ской войной, когда на стороне мусульманской Турции против России, выступившей в защиту порабощенных Портой христиан, воевали христианские государства Европы — Великобритания, Франция, Сардинское королевство. Православная Церковь оду­шевлена была в эти годы патриотическим духом и самоотвер­женно служила Родине. В разгар Крымской кампании в 1855 году скончался импера­тор, Николай 1. Обер-прокурор Святейшего Синода граф Н.А. Про­тасов умер на месяц раньше монарха, которого он глубоко по­читал.