III. Прославление новых Мучеников и Исповедников

31 марта (ст. ст.) в церкви Московской Духовной Семинарии была совершена заупокойная литургия по убиенным за веру и Церковь Православную. А 5 апреля, в постановлении "О мероприятиях, вызываемых происходящими гонениями на Православную Церковь", Собор постановил:

"1. Установить возношение в храмах за Богослужением особых прошений о гонимых ныне за Православную Веру и Церковь и скончавших жизнь свою Исповедниках и Мучениках.

2. Совершить торжественные моления: а) поминальное об упокоении со святыми усопших и б) благодарственное о спасении оставшихся в живых.

3. Установить во всей России ежегодное молитвенное поминовение в день 25 января или в следующий за сим воскресный день (вечером) всех усопших в нынешнюю лютую годину гонений Исповедников и Мучеников.

4. Устроить в понедельник второй седмицы по Пасхе во всех приходах, где были скончавшие жизнь свою за Веру и Церковь Исповедники и Мученики, крестные ходы к местам их погребения, где совершить торжественные панихиды с прославлением в слове священной их памяти".

Этим постановлением безоговорочно осуждается подход советизированной Московской патриархии, которая на протяжении десятилетий заявляла, что новые мученики и исповедники были "политическими преступниками" и достойны скорее осмеяния, чем прославления. Хотя, начиная с 1989 г., патриархия стала канонизировать некоторых наименее "проблематичных" мучеников, ни Царственные Мученики, ни мученики Катакомбной Церкви еще не канонизированы. Зато прославлены некоторые "мученики", явно подчинившиеся антихристовой власти (31). Так что постановления Собора 1918 г. по этому вопросу сохраняют свою силу и значимость.

18 Цит. по: N. ZERNOV, The 1917 Council of the Russian Orthodox Church // Religion in Communist Lands. Vol. 6, no. 1 (1978) 21 [Оригинал: Митрополит ЕВЛОГИЙ (ГЕОРГИЕВСКИЙ), Путь моей жизни. Воспоминания митрополита Евлогия, изложенные Т. Манухиной (М., 19942) (Материалы по истории Церкви. Кн. 3) 273. — Ред.]
19 РЕГЕЛЬСОН, Трагедия Русской Церкви... 67.
20 Цит. по: ZERNOV, The 1917 Council... 24.
21 O. FIGES, A People’s Tragedy (London: Pimlico, 1997) 528.
22 РЕГЕЛЬСОН, Трагедия Русской Церкви... 225–226.
23 М. Е. ГУБОНИН, Акты Святейшего Патриарха Тихона и позднейшие документы о преемстве Высшей церковной власти, 1917–1943 (М.: Изд-во Свято-Тихоновского Богословского Института, 1994) 280, 286.
24 Там же. 151.
25 Из собрания Центрального государственного архива Октябрьской революции: листовка без выходных данных, под № 1011 // Наука и религия. № 4 (1989).
26 В. А. КОНОВАЛОВ, Отношение Христианства к советской власти (Монреаль, 1936) 35.
27 I. ANDREYEV, The Catacomb Church in the Soviet Union // Orthodox Life (March-April, 1951).
28 Деяния Русского Всезаграничного Церковного Собора в Сремских Карловцах (Сремские Карловцы, 1922) 159.*
29 Деяния Русского Всезаграничного Церковного Собора… 177–179.*
30 Богословский вестник. № 1/2 (1993) 217.
31 См. замечания по этому поводу о. Олега Орешкина в статье: Иерей Олег отвечает на вопросы редакции // Православная Русь. № 23 (1452) (1/14 декабря 1991) 7. Прим. ред.: МП канонизировала "Собор новомучеников" (куда вошло и много сергиан) вместе с Царственными мучениками на своем "юбилейном соборе" 2000 года; подробнее об этом см.: Т. СЕНИНА, "И вы исполните меру отцов ваших..." О канонизации МП Новомучеников и Исповедников Российских // Вертоградъ-Информ. № 9–10 (66–67) (2000) 27–41.

Убийство Царя

В 1922 г. митрополит Киевский Антоний (Храповицкий) сказал: "Если Собор в чем провинился, то разве в том, что он не высказал с достаточной силою осуждения революции 1917 года и низвержения Государя. Кто же будет отрицать, что февральская революция была столь же богоборческой, сколько и противомонархической? Кто может осуждать большевицкое движение и в то же время одобрять Временное правительство?" (32)

Временное правительство вряд ли было менее виновно, чем большевики, ибо именно оно свергло Царя, что и привело к ниспровержению всего остального.

Ибо, как сказал свт. Иоанн (Максимович): "Иначе быть не могло. Был свержен тот, кто объединял все, стоя на страже Истины" (33). Поэтому за убийство Царя и его семьи 4/17 июля 1918 г. ответственны не только большевики, но и весь народ, который прямо или косвенно сопричастен к нему. Вот как это объясняет свт. Иоанн:

"Все цареубийства в российской истории совершались некими кликами, а не народом. Когда был убит Павел I, народ даже не знал об этом, а когда узнал, то в течение многих последующих лет приносил к его гробу свои молитвы и сожаление. Убийство Александра II вызвало в России бурю негодования, которая способствовала укреплению нравственных сил народа, что стало очевидным в царствование Александра III. Народ был неповинен в крови Царя-Освободителя. Здесь же народ, вся русская нация, повинен в пролитой крови своего Царя. Одни участвовали в убийстве, другие, заслуживающие не меньшего порицания, одобряли его, тогда как остальные не сделали ничего для того, чтобы его предотвратить. Все виновны, и поистине должны мы сказать: "Кровь его на нас и на чадех наших" (Мф. 27:25)..." (34).

Узнав о случившемся, патриарх немедленно осудил убийство. Он уже вызвал ранее гнев правительства, послав заключенному Царю свое благословение, а теперь он отслужил по нему панихиду, благословив архиереев и священников последовать его примеру. Затем в Казанском соборе он произнес следующие слова: "Мы должны, повинуясь учению Слова Божия, осудить это дело, иначе кровь расстрелянного падет и на нас, а не только на тех, кто совершил это..." (35).

Как-то вскоре после убийства Царя, некоторые члены Собора стали убеждать патриарха уехать за границу, чтобы избежать царской участи. "Побег патриарха, — ответил его Святейшество, — сыграл бы на руку врагам Церкви. Пусть делают со мной, что хотят".

26 июля / 8 августа 1918 г. в обращении "Ко всем верным чадам Православной Российской Церкви" патриарх сказал:

"Грех разжег повсюду пламень страстей, вражду и злобу, и брат восстал на брата, тюрьмы наполнились узниками, земля упивается неповинной кровью, проливаемою братскою рукою, оскверняется насилием, грабежами, блудом и всякою нечистотою.

Из того же ядовитого источника греха вышел великий соблазн чувственных земных благ, которыми и прельстился наш народ, забыв об едином на потребу.

Мы не отвергли этого искушения, как отверг его Христос Спаситель в пустыне. Мы захотели создать рай на земле, но без Бога и Его святых заветов. Бог же поругаем не бывает. И вот мы алчем, жаждем и наготуем на земле, благословенной обильными дарами природы, и печать проклятия легла на самый народный труд и на все начинания рук наших.

Грех, тяжкий, нераскаянный грех вызвал сатану из бездны, извергающего ныне хулу на Господа и Христа Его и воздвигающего открытое гонение на Церковь..." (36).

Это обращение в выражениях близких к тем, которые использовал Великий Инквизитор у Достоевского, характеризует социализм как отвергнутое Христом в пустыне искушение претворить камни в хлебы. Вместо того, чтобы искать рай на небе и с Богом через исполнение Его заповедей, социалисты "захотели создать рай на земле, но без Бога и Его святых заповедей". Результатом был ад в этой жизни и, как гласит текст анафемы, "огнь геенский в жизни будущей".

Некоторое время спустя это обращение вызвало критику в адрес патриарха и Собора со стороны графа Олсуфьева и протоиерея Владимiра Востокова, а в недавнее время от Виктора Аксючица (37).по поводу того, что сущность социализма, как антихристианской ереси едва ли была здесь затронута. Вот что сказал о. Владимiр:

"С этой трибуны, перед лицом просветителя Руси, святого князя Владимiра, я свидетельствую моею священнической совестью, что русский народ обманут, и что до сего времени никто не сказал ему всей правды. Здесь так много было сказано об ужасах, навлеченных на страну большевизмом. Но что такое большевизм? — естественное и логическое развитие социализма. А социализм — это то антихристианское движение, которое в конечном счете производит большевизм как высшую ступень своего развития и которое порождает те явления, совершенно противные принципам христианской аскетики, которые мы сейчас переживаем.

К сожалению, многие из наших профессоров и писателей нарядили социализм в красивые одежды, называя его близким к христианству, и тем самым они вместе с революционными агитаторами ввели необразованных людей в заблуждение. Отцы и братия! Каких плодов ждали мы от социализма, когда мы не только не боролись с ним, но даже временами и защищали его, или почти всегда стыдливо молчали перед лицом его распространения? Мы должны верой служить Церкви и спасти страну от разрушительных тенденций, а для этого необходимо сказать истину людям без промедления, говоря им, чту социализм несет в себе, и куда он ведет.

Мы все, начиная с Вашего Святейшества и кончая мною, последним членом Собора, должны преклонить колена пред Богом и молить Его простить нас за попустительство росту в стране вредных учений и насилия. Лишь после искреннего всенародного покаяния страна будет умиротворена и возрождена. И Бог дарует нам Свою милость и благодать. Но если мы продолжим лишь анафематствовать без покаяния, без объявления людям истины, то они справедливо скажут нам: вы тоже виноваты в том, что страна вовлечена в это преступление, которому теперь звучит анафема; вы своим малодушием допустили развитие зла и медлили назвать факты и явления государственной жизни их настоящими именами!

Мы все должны объединиться в одну христианскую семью под знамением Святаго и Животворящего Креста и под водительством Святейшего патриарха, чтобы сказать, что социализм, который как бы призывает людей к братству, есть явно антихристианское и злое явление..." (38).

Принципиальная непримиримость между социализмом и христианством никогда не вызывала сомнения у "апостолов" социализма. Так, Маркс и Энгельс писали: "Мы беспощадны и не просим пощады у вас. Когда придет наш черед, мы не будем прикрывать терроризм лицемерными фразами". Маркс назвал религию "опиумом для народа", а Ленин — "духовной сивухой". Ленин писал, что "всякая религиозная идея, всякая идея о всяком боженьке, всякое кокетничанье даже с боженькой есть невыразимейшая мерзость, ...самая гнусная зараза" (39). В 1918 г. он сказал Красину: "Место Бога займет электричество. Пусть крестьянин молится электричеству; он почувствует силу центральных властей больше, чем небесную" (40). Александр Солженицын по этому поводу писал: "В философской системе и в психологическом стержне Маркса и Ленина ненависть к Богу — главный движущий импульс, первее всех политических и экономических притязаний. Воинствующий атеизм — это не деталь, не периферия, не побочное следствие коммунистической политики, но главный винт ее" (41).

То, что воинствующий атеизм был центральным винтом марксизма-ленинизма, стало вполне очевидно в последующие семьдесят лет советской жизни. Однако и в самый первый год об этом было уже ясно заявлено, особенно через убийство Царя и его Семьи. Раз своим отречением от престола за себя и за своего сына Царь уже отказался от любых притязаний на власть, то его убийство не имело уже в виду политических выгод, а было чистым проявлением злобы. Это было попрание символа старой теократии представителями новой сатанократии, вызов сатаны Богу. И как вся трагедия русских людей в последующие годы заключалась в том, что они уготовали путь для этого сатанинского акта разрушения русской теократии и содействовали ему, так и единственная реальная надежда на их возрождение ныне заключается в их покаянии в этом...

32 Церковность или политика? // Православная Русь. № 9 (1558) (1/14 мая 1996) 4.
33 Слово перед панихидой по Царю-Мученику // Архиепископ Иоанн, архипастырь, молитвенник, подвижник (Сан-Франциско, 1991) 125. Ср. у архиепископа СЕРАФИМА (СОБОЛЕВА): "Нет нужды говорить, сколь ужасным "касанием" Помазанника Божия является свержение Царя его подданными. Здесь преступление данной Богом заповеди достигает высшей ст дии преступности; вот почему это влечет за собой разрушение самого государства" (Русская идеология (СПб., 1995) 50–51). Итак, поскольку это неповиновение народа заставило Царя отречься от престола и неизбежно привело к его смерти, то, по слову архиепископа АВЕРКИЯ, "все мы, православные русские люди, так или иначе, в большей или меньшей степени виновны в том, что допущено было на нашей русской земле такое страшное злодеяние" (Истинное Православие и современный мир (Джорданвилль—Нью-Йорк: Свято-Троицкий монастырь, 1971) 166).
34 Цит. по: Orthodox America (June, 1987) 10–11.
35 ГУБОНИН, Акты... 143.
36 РЕГЕЛЬСОН, Трагедия Русской Церкви... 52.
37 См.: В. АКСЮЧИЦ, 70 лет Вавилонского пленения // Вестник Русского Христианского Движения. № 152 (1988).
38 Цит. по: В объятиях семиглавого змия (Монреаль, 1984) 22–23.*
39 В. И. ЛЕНИН, Письмо Горькому (1913) // В. И. ЛЕНИН, Собрание сочинений (1926-1932) Т. 17. 81–86. Ср.: С. Г. ПУШКАРЕВ, Ленин и Россия (Франкфурт, 1986). См. также: R. WURMBRAND, Was Karl Marx a Satanist? (Diane books, 1978).
40 С. И. ЛИБЕРМАН, Народный комиссар Красин // Новый журнал. № 7 (1944) 309. Цитпо: D. VOLKOGONSKY, Lenin (London: Harper Collins, 1994) 372.
41 А. СОЛЖЕНИЦЫН, Речь при вручении премии за религиозный прогресс, 1983 // Русская Мысль. № 3465 (19 мая 1983) 6.

Патриарх и комиссары

Могучий дух Московского Собора продолжал проявляться в заявлениях патриарха, когда Церковь вступила во второй год советской власти. В своем послании Совету Народных Комиссаров по случаю первой годовщины октябрьской революции он писал: "...К вам, употребляющим власть на преследование ближних и истребление невинных, простираем Мы Наше слово увещания: отпразднуйте годовщину вашего пребывания у власти освобождением заключенных, прекращением кровопролития, насилия, разорения, стеснения веры; обратитесь не к разрушению, а к устроению порядка и законности, дайте народу желанный и заслуженный им отдых от междоусобной брани, а иначе взыщется от вас всякая кровь праведная, вами проливаемая (Лк. 11:50), и от меча погибнете сами вы, взявшие меч (Мф. 26:52)" (42).

Ввиду такого враждебного отношения к советской власти, вполне логично было бы ожидать от патриарха благословения усилий белых армий освободить Россию от большевицкой тирании. Однако, он не сделал этого (43)и в октябре 1919 г. велел духовенству стоять в стороне от политики и повиноваться советским властям в той степени, в какой их требования не "противны вере и благочестию". В самом деле, после осужденияимиСоборомпредательскогоБрестскогомиравмарте 1918 г., патриарх никогда больше не сделал ничего такого, что можно было бы расценить как политическое выступление или вмешательство в политическую жизнь страны.

Причину этого следует усматривать в последних решениях Собора от 2/15 августа 1918 г., подтвердивших отказ Церкви от вмешательства в политику. Каждый член Церкви свободен участвовать в политической деятельности сообразно велению своей христианской совести. Но никто не имеет права принуждать церковными мерами (все равно, прямыми или косвенными) другого члена Церкви примыкать к какому-либо политическому направлению. Как подчеркивает Николай Зернов, "патриарх, епископы и мiряне могли иметь собственные политические мнения и симпатии, но никто из них не был вправе связывать Церковь как организацию с какой бы то ни было политической партией или системой" (44).

Разумеется, это постановление не противоречит ни антибольшевицкой анафеме января 1918 г., ни любым последующим мерам, предпринятым для защиты Церкви. Постановление диктовалось тем простым фактом, что епархии Русской Церкви теперь, по существу, находились в нескольких различных государствах: и в Советской России, и на территории России, занятой белыми, и на территории, относившейся к немецкой сфере влияния. Православное учение проповедует послушание любой законной власти; Церковь этим постановлением, в сущности, узаконивала право своих членов занимать, допустим, антисоветскую политическую позицию на территориях, занятых белыми, но не оказывать прямого сопротивления советским властям. (Аналогичнаяситуациявозниклавовремярусско-японскойвойны1904–1905 гг., когда православный архиепископ Японии Николай /Касаткин/ рекомендовал японским православным священникам в пределах своей епархии молиться о победе японской армии, хотя он, будучи русским, сам лично не мог этого делать).

Другой причиной, по которой патриарх не благословил белогвардейцев, могло быть пророческое предчувствие их поражения. Ибо, как сказал о белых один святой старец, "дух не тот". Слишком многие белые вожди имели целью не восстановление Святой Руси, а возвращение своих поместий, или созыв Учредительного Собрания, или еще что-нибудь не духовное.

В 1922 г. митрополит Киевский Антоний (Храповицкий) подтвердил этот вердикт: "Кто же будет отрицать, что февральская революция была столь же богоборческой, сколько и противомонархической? Кто может осуждать большевицкое движение и в то же время одобрять Временное правительство?

К сожалению, благороднейший и благочестивейший вождь той армии слушал тех негодных и чуждых России советников, которые сидели в его особом совещании и погубили дело. Русскому народу, настоящему народу, верующему и подвизающемуся, ему голой формулы — единая и неделимая Россия — не надо. Ему не надо России не то христианской, не то безверной, не то царской, не то господской (как он всегда будет понимать республику); ему нужно сочетание трех дорогих слов — за Веру, Царя и Отечество. Более всего ему нужно первое слово, как руководящее всею государственною жизнью; второе слово ему нужно, как ограждение и охранение первого, а третье — как носительница первых слов, и только" (45).

Так, одним из главных последствий свержения Царя явилось то, что Церковь, не находя реальной поддержки своих целей ни в одной из пост-имперских политических партий или движений, почувствовала, что не может благословить антибольшевицкие силы. Не то чтобы Церковь не содействовала отвержению большевицкой системы; она считала своим долгом выразить свое неприятие этой системы, основанной на философской теории диалектического материализма и нападавшей на Христа и Православную веру. Но антибольшевизм сам по себе еще не является положительным идеалом; и лишь то, что является подлинно положительным и духовным, может привлечь благословение Божие и Его Церкви.

Таким образом, не было противоречия между политически нейтральным августовским постановлением Собора и антисоветским октябрьским посланием патриарха. Тем не менее, поскольку в первом не было сказано прямо об антихристианской природе большевизма, то в оборонительном укреплении Церкви образовалась брешь, которой тут же воспользовались ее враги, как в политических, так и в клерикальных кругах. Поэтому антисоветские заявления патриарха были истолкованы как политиканство, а его отказ благословить белые армии — как благословение советского государства. На самом деле ни Собор, ни патриарх (в своих подлинных заявлениях, в отличие от фальшивки, опубликованной в 1925 г. после его смерти) никогда не благословляли и не признавали законной советскую власть, что явилось основной причиной того, почему советская власть никогда не признавала законной Церковь, пока Церковь пребывала верной постановлениям Собора. И даже еслиодноизболеепозднихзаявленийпатриарха,его"раскаяние" 1923 г., сделанное под сильнейшим давлением, можно расценить как косвенное признание советского государства, то все равное его нельзя считать имеющим обязательное значение для верующих, ибо, согласно учению Православной Церкви, ни один человек, хотя бы и самый выдающийся, не может считаться непогрешимым.

Для тех, кого Собор и патриарх не могут убедить, существует еще более красноречивое свидетельство антихристианской сущности большевизма: антицерковный террор во время гражданской войны и сразу же после нее. Одни материальные потери Церкви были чудовищны. Так, к началу 1921 г., согласно данным Большакова, из 1026 монастырей 637 были ликвидированы. Но людские потери ошеломляют еще более. Только в 1918–1919 гг., согласно данным Эрмхарта, были убиты 28 епископов и 1414 священников; а концу 1922 г., согласно данным Шумилина, были казнены два миллиона мiрян (46). В одном только Петрограде было расстреляно 550 человек духовенства и монашествующих всякого чина за период с 1917 по 1922 г. (47).

Эти цифры подтверждают истинность утверждения Владимiра Русака о том, что отношение большевиков к Церкви не зависело от законодательства. "Насилие, штыки и пули — таковы были инструменты "идеологической" борьбы большевиков с Церковью" (48) .

В то же самое время, Ленин считал ислам своим союзником в распространении мiровой революции в странах Востока и не преследовал католиков и протестантов (49).

42 ГУБОНИН, Акты... 151–153.
43 Но, по замечанию о. Стефана Красовицкого, Патриарх, хотя и не благословил Добровольческую Армию Деникина на Юге России, послал свое благословение адмиралу Колчаку в Сибирь. См.: Священник СТЕФАН КРАСОВИЦКИЙ, Ответ апологету коммунистической идеологии // Православная Русь. № 1553 (15/28 февраля 1996) 15.
44 ZERNOV, The 1917 Council... 19.
45 Церковность или политика?... 4
46 A. GUSTAVSON, The Catacomb Church (Jordanville, 1960) 19.
47 А. ЛАТЫШЕВ, Провести беспощадный массовый террор против попов // Аргументы и факты. № 26 (1996).
48 Протодиакон ВЛАДИМIР РУСАК, Свидетельство обвинения (Джорданвилль–Нью-Йорк: Свято-Троицкий монастырь, 1986) 19.
49 См.: ЛАТЫШЕВ, Провести беспощадный массовый террор...